Прости меня, моя любовь.

      11 часов вечера. В это время обычная российская семья либо спит, либо только собирается, но только не семья Васнецовых.       – Девочки, вы почему еще не спите? – спросил Сергей Алексеевич, входя в квартиру. Уже на пороге он услышал крики дочерей, особенно его младшей дочки, Пуговки. – Вы собираетесь меня встречать? – Сергей запер дверь и положил свой портфель на тумбочку около входа в гостиную.       В гостиной его взору предстала драка Маши и Даши, Пуговка прыгающая на том же диване, где дрались девочки, и Женя, которая пыталась оттянуть разъяренную Дашу. Конфликт клеился явно не на мелочи.       – Ну-ка прекратили, что случилось? – крикнул Васнецов.       – Эта мымра вкрай охренела! – не прекращая драку, ответила Дарья. Наконец Женя оттащила Дашу, и Маша со слезами пошла в свою комнату.       – А сейчас ты мне все спокойно объяснишь, и мы поговорим. Марш в кухню! Женя и Пуговка, спать! И где Галина Сергеевна?       –Мг, она пошла к бабушке спать, так как не выдержала этой нагрузки. – ответила Женя.       – Ясно... Всё, спокойной ночи, а ты, – Васнецов указал пальцем на Дашу, – за мной.       Сергей вошел в кухню, взял из-под стола бутылку водки и налил себе в стопку, стоявшую около раковины в чистой посуде. Выдохнув, он разом выпил и закусил куском хлеба, лежавшего в хлебнице на столе. Прожевав, он посмотрел на Дашу и кивнул, давая ей понять, что она может начать.       – Ну... – медленно начала Даша, – я пришла из школы, и заметила в поведении Маши что-то странное. Она всюду ходила, смотрела на меня, замкнуто себя вела и даже не поздровалась. А когда заметила, что я это увидела, сразу вышла из квартиры и вообще убежала по лестнице. Пришла только что, пьяная, начала буянить, лезть в драку, наговорила много глупостей, сказала что-то про Никиту Смирнова, новенького, который к нам перешел... Ну, она знает, что он мне понравился, и, скорее всего, это взаимно. Сказала, что то, что я родилась, было ошибкой. – продолжала Дарья. – Пап, ну, за свои слова надо отвечать...       – Так... – вздохнул Сергей, – разберемся утром, а ты иди в комнату и Машу не трогай. Всё, быстро спать.       – Хорошо. – Даша кивнула. – Спокойной ночи, пап.       – Спокойной... – ответил Сергей и увидел, что дочь уже выходит из гостиной.       Даша, войдя в свою комнату, в которой был выключен свет, и его источником было лишь лунное свечение, проникавшее через полупрозрачные шторы, увидела, что Маша сидит, обняв колени и опустив голову. Через доли секунды девушка услышала всхлипы, и поняла, что ее старшая сестра плачет. Минуту пораздумав, Дарья села на край кровати Маши и приобняла сестру.       – Маш... Зачем ты пила? – начала диалог Дарья.       – Я думала, мне так будет легче...       – А тебе что, сложно? Тебя беспокоит что-то, или как? Можешь рассказать.       Мария не ожидала такого беспокойства от младшей сестры, ведь той всегда было плевать на Машу, и она никогда ее даже не обнимала.       – Да... Но я не могу тебе этого рассказать, ты посчитаешь меня ненормальной... Давай как-нибудь потом?       – Хорошо. Потом, так потом. – Девушка крепче обняла сестру, которая уже немного успокоилась.       – Почему ты меня 15 минут назад чуть не убила, а сейчас обнимаешь? Я не заслуживаю такого обращения... – Маша сделала паузу. – Я имею в виду, что после моего поступка ты сейчас сидишь и успокаиваешь меня... Почему? – Маша подняла голову и посмотрела на Дашу своими заплаканными глазами.       – Наверное, потому, что ты мой близкий человек, дурашка, – с добротой произнесла Даша, и посмотрев в глаза старшей, поцеловала сестру в щечку. – И ближе тебя и остальных сестер у меня нет никого. Несмотря на то, что ты сделала больно мне своими словами, а я тебе физически, мы остаемся сестрами, верно?       Маша улыбнулась и кивнула, она никогда не видела Дашу такой доброй и, можно сказать, близкой, ведь Даша даже не давала обнимать себя, а тут сама целует в щеку.       – Не пей больше, пожалуйста... Во всяком случае, так много. И что ты вообще прицепилась к этому Смирнову?       – Я постараюсь... Я... Я сказала это из ревности... Я не хотела тебя обижать...       – В смысле? – с нескрываемой заинтересованностью спросила Дарья.       – Люблю тебя я... По-настоящему...       – Чего? – черноволосая отстранилась.       – Была бы я трезвой, ты бы этого не услышала... Прости... – Маша сама не ожидала от себя признания, но ведь слова уже не вернуть обратно – что сказала, то сказала. Надо отвечать за свои слова.       – Маш... Ты... Ты очень хорошая, н-но мы сёстры... Это неправильно...       – Я знаю, – с улыбкой и катящейся слезой по щеке, спокойным голосом сказала Маша, смотря прямо в глаза Даше. – Я знаю...