***
Разговор с Кричером выдался очень тяжёлым. Как Хэспер не оттягивала начало разговора, боясь услышать страшные вести, но откровения Кричера потрясли даже её очерствевшую душу. — Мой. Род. Вымер. Леди Блэк не кричала, не ругалась, но от этого Кричеру было ещё страшнее. Он только печально склонил голову и благоразумно помалкивал. — Живых в роду нет. Все, кого я знала, умерли. Это волшебники, которые могут жить спокойно до двухсот и даже трёхсот лет? Все умерли? — продолжала разговаривать Хэспер сама с собой. — Да, спокойно жить — это не про Блэков. Но допустить такое, чтобы родовой замок сгорел в адском пламени вместе с живыми портретами предков, фамильными призраками и большей частью домовых эльфов… Кто в этом виноват? — Хозяйка, не всё тогда сгорело. Остались другие дома, фамильный гобелен Блэков цел, деньги у гоблинов в сейфах… — Кричер, меня это не утешает. Тем более, я терпеть не могу гоблинов и не доверила бы им на хранение даже мелкой монетки. И в любом случае адский огонь не мог уничтожить всё мгновенно, притом сам замок и его защитные чары были рассчитаны на такие случаи. Что же произошло? Виновных нашли? Наказали? — Кричер не знает. Кричер был здесь, на Гриммоулд 12. Кричеру было запрещено покидать дом. — И потом это не обсуждалось? — Кричер не слышал. — Понятно. Засекретили даже внутри рода. Выясню, я так этого не оставлю… Хорошо, это дела прошлого века. Будем разбираться с новым. Говоришь, есть живой портрет Вальбурги? Надо с ним пообщаться, но позже. Судя по твоей памяти, она скидывала в портрет свои воспоминания, уже будучи безумной. Это плохо. Хэспер надолго задумалась. Мыслей было много, возможных планов действий тоже. Основная же цель была ясна — возродить род Блэк. Да, сейчас в семье Блэк никого живых нет. Не считая, конечно, тех, кто сохранил определённую связь с родом, перейдя в другой в результате брака. Есть ещё отсечённые от рода по каким-то бредовым, с точки зрения Хэспер, причинам. Изгонять только за обсуждение идеи «чистоты крови» или даже делового общения с магглами — это, мягко говоря, ненормально. — В общем, Кричер, кровь Блэков в других семьях и родах есть. Осталось дело за малым — собрать самые приличные экземпляры носителей крови и заставить их усиленно размножаться на благо рода Блэк. Кричер представил себе процесс размножения под полным контролем вампира и содрогнулся всем телом, а потом злобно усмехнулся. — Да, Кричер, забыла спросить. Почему ты мне на завтрак подал этого Люпина? Чем он заслужил такую честь? Рассказывай…***
Леди Блэк, устав от изучения непонятных документов, которые принёс Кричер, решила заняться пришедшим в себя узником. Вопросов к нему было много. Войдя в просторную темницу, взмахом руки она зажгла под потолком яркий магический светильник и приступила к допросу: — Люпин, значит… Не встречалась ранее с вашим семейством. Ты зачем пытался взломать защитные чары на доме Блэков, моём доме? Это такой изощрённый способ самоубийства? Оборотень сидел прямо на полу, поджав под себя ноги, и хмуро смотрел исподлобья, всем своим видом показывая, что к задушевному разговору не готов, даже с леди, всю красоту которой ему выпала честь лицезреть ранним утром. — Молчишь? Глазками сверкаешь? А напарники твои расскажут, когда я им кишки выпущу? — Не трогай их! — Тогда ты рассказывай. Интересно послушать. — Я ничего не буду рассказывать бездушной твари. Ты ничего не поймёшь. — Боюсь тебя расстроить, но с душой, включая дух и разум, у меня всё замечательно. В отличие от тебя, вервольф. Что ж ты со зверем своим не дружишь? Какая-то детская душевная травма? — Не твоё дело. Ты меня убьёшь? — Можешь не надеяться. В ближайшее время тебе это не грозит. — Я ничего не скажу тебе, тёмная тварь. — Римус, ты хочешь меня разозлить? Надеешься, что потеряю самообладание и убью тебя особо жестоким образом? Зря. А сам ты, конечно, на самоубийство не способен — для этого тоже смелость нужна. — Я не трус. — Я имела в виду, что ты не способен на решительные действия, не готов к переменам, долго думаешь и сомневаешься, скорее приспособишься, чем что-то поменяешь в себе и своей жизни. — Я не… вы… ах ты, тварь! Не лезь ко мне в голову! — Не нравится, что я твои мысли читаю или как их интерпретирую? А кричать на меня и оскорблять не надо — бессмысленно. Лучше смирись со своей участью — служить источником жизни для милых вампиров. Ты с этим точно справишься. Можешь, конечно, считать себя больным, которого лечат кровопусканием. Обещаю хорошо кормить, поить, не бить и даже иногда выгуливать. — Гр-р-р… — И что мы имеем? А имеем мы проявление черт второй сущности, ипостаси, без ожидания полной луны. Поздравляю, Римус, ты на верном пути к исцелению. Правда, не к тому, о котором ты мечтал. Но это уже детали. — Гр-р-р… — снова прорычал сильно преобразившийся Люпин и попытался броситься на хозяйку замка, но замер, остановленный просто взглядом леди Блэк. — Всё. На сегодня с тебя хватит. До свидания, вервольф. До новых встреч. Хэспер покинула узника, осмысливая то, что увидела и выяснила из поверхностных мыслей и всплывших воспоминаний немощного вервольфа. Она традиционным целителем, конечно, не была. Однако лечение некоторых душевных недугов, особенно связанных с сознанием человека, ей было под силу ещё до длительного сна. Сейчас же способности к работе с чужим разумом намного усилились — она это почувствовала при общении с Кричером, а сейчас провела несколько экспериментов на таком замечательном подопытном. Почему замечательном? Потому что Римус действительно истинный вервольф, но с конфликтующими между собой сущностями волка и человека. Укус некого Фенрира Грейбека, проклятого ликантропией, скорее всего, и пробудил вторую ипостась Римуса. Зачем проклятый это сделал? Непонятно. За то, что отец Люпина назвал всех вервольфов «бездушными, злобными существами, которые не заслуживают ничего, кроме смерти»? Сомнительно, что только за это. Люпин — говорящая «волчья» фамилия, а Римус — имя одного из истинных вервольфов древности. Только необразованный идиот не догадается, что в этом роду были оборотни-волки. Сам не догадается — другие подскажут. Проклятый позавидовал чародеям Люпинам? Судя по всему, да, так и было. Надеялся, наверное, что кровь у Люпинов слаба, и Римус уподобится Фенриру. Тем более Грейбек, скорее всего, из магглов, а имя и фамилию со значением выбрал себе сам. Почему из магглов? Люпин искал информацию о Грейбеках в библиотеках и архивах. Не нашёл. И в чародействе или колдовстве Фенрир замечен не был. Очевидно, что у него сил хватает только на оборот и то не частый. Естественно, что он смог усилить возможности человеческой ипостаси — жизненные и магические силы оборотней значительно превосходят человеческие, чем и ценны для вампиров. У Римуса же с магическими силами и способностями ими оперировать всё нормально. Мог бы, как и его три товарища-оборотня, спокойно оборачиваться в любое время без болезненных ощущений и потери контроля. Однако люди часто сами создают себе проблемы. Или своим родным. Вбил Лайелл Люпин в свою голову, что сын стал ликантропом, не контролирующим себя при обращении, опасным и заразным для других, и маленького сына в этом убедил. Вот и получил душевный недуг у ребёнка. Сириус Блэк тоже оборотень, что не удивительно — в их роду оставили свой след истинные оборотни. Но пробудить вторую сущность удавалось редко. Волшебники иногда сталкиваются с тем, что начинают ощущать себя определённым животным, представляют себя им, особенно во сне. Одни исследователи утверждают о связи с миром духов, указывая, что так даёт о себе знать твой тотем. Другие же заявляют о пробуждении крови, то есть ранее были такие оборотни в роду, что, кстати, не отвергает первое предположение. Есть ещё мнение о реинкарнации душ, но с этим Хэспер абсолютно не согласна, считая, что тело, дух и разум появляются одновременно, по крайнем мере, в этом мире. Как бы то ни было, но тот, кто ощутил в себе животное, может сравнительно легко стать оборотнем, анимагом, если это для чего-то требуется. Вот Хэспер требовалось — была надежда таким образом побороть или временно обмануть проклятье. Но ничего она не ощутила, как ни старалась, даже заклинание Патронуса не удалось. Становиться же проклятым вервольфом посчитала слишком опасным для своего разума, да и не только для него. Пришлось идти другим путём. У Сириуса же получилось стать оборотнем — чёрным псом. Ипостась очень даже неплохая, но псы могут себе выбрать друга-хозяина, которому будут полностью верны, по сути, станут его фамильяром. Что с Сириусом и произошло. Стал бы таким другом кто-то из Блэков или невеста из знатного рода — не было бы проблемы. Но независимый чародей из семьи ремесленников Поттеров — опасно для рода Блэк. Можно же было для устранения проблемы тихо прикончить этого Джеймса? Можно, но тогда могли получить обезумевшего от потери друга Сириуса. Ещё можно было с Джеймса и со всей семьи Поттеров стребовать клятвы и обеты по типу тех, что дают во время обряда бракосочетания. Почему это не сделали? Неизвестно. У Хэспер не хватало для этого данных. Однако Сириуса отсекли от рода… С её родом и всем, что произошло за это время, придётся разбираться не один день. Самой? Нет, надо будить помощников. Договорились же, что кто первый проснётся, тот остальных и будит, заранее обеспечив приличное питание. Поэтому Хэспер требуется срочно пополнить продовольственную базу, так как одного оборотня для семерых вампиров недостаточно. На примете у неё было два источника жизни, а именно, напарники Римуса по взлому дома Блэков: Артур и Билл Уизли. Артур Уизли, сын Цедреллы Блэк, несколько лет не оставлял попыток попасть, как он говорил оборотню, в родной дом, запечатанный «злобной старой каргой» Вальбургой. Артур попросил Римуса сам, упирая на его способности «противостоять тёмным чарам» и поиск причин, по которым Сириус Блэк предал своих друзей. Требовалось три чародея для проведения «светлого обряда» снятия «тёмных чар». Третьим был старший сын Артура — ликвидатор проклятий и взломщик защитных чар. Не сняли. Зачем, по сути, в семейное дело Уизли втянули оборотня? Скорее всего, для того, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств им пожертвовать. Возможно, что и другие причины были. К тому же Хэспер обратила внимание на частое мелькание в воспоминаниях вервольфа белобородого волшебника в странных нарядах — Альбуса Дамблдора, имеющего неприличное количество имён, высоких должностей и званий. С этим они уже всей дружной компанией будут разбираться. Для начала компанию надо разбудить и накормить. По воспоминаниям Кричера, было ещё три группы пытающихся прорваться в дом, но кто это и где их искать — неизвестно. А вот место обитания Артура Уизли было известно.***
Хэспер прибыла на место с помощью Кричера и увидела… Дом чародеев? Нет, это строение было больше похоже на многоэтажный кривой сарай, выглядящий намного ужасней, чем в воспоминаниях Кричера и Люпина. «И это место обитания отпрысков древних и благородных родов? — промелькнуло удивление в мыслях леди Блэк. — Да, с проклятой кровью, если верить воспоминаниям Кричера… Интересно, у всех Уизли серьёзные родовые проклятья? Или только у данной семьи? Для выяснения этого вопроса осталось сделать несколько шагов — прочту в памяти Артура. Где его искать в этой развалине?» Хэспер, полагаясь на свои ощущения, определила, что самая сильная душа находилась на чердаке. Туда и отправилась, игнорируя главный вход.