Славная девочка

Была гроза, и молнии иногда сверкали, заставляя Ирис оборачиваться к окну, смотреть на улицу, где вода лилась рекой и дождь приминал к земле траву, и радоваться, что у нее есть теплое и безопасное место. Эти мирные мысли нарушились, когда она услышала шаги наверху. Вот, наконец Ханджи проснулась. Ирис вынула изо рта сигарету, чтобы вздохнуть и качнуть головой, как она всегда делала, когда была зла. Потом она вернула сигарету на место и задумчиво снова застучала спицами. И затем ощутила внезапное объятье. — Ханджи!.. — громко прошептала она, вздрагивая, и роняя сигарету, — Ты меня напугала. Я же могла тебе оставшийся глаз спицей выколоть. — Ханджи рассмеялась, затушив огонек подошвой, продолжая прижиматься. — Ты что-то хотела? — Ирис вспомнила, что должна быть сердита. Ханджи делала вид, что не уловила намек. — У меня есть для тебя подарок. — она продолжала ласкаться, и невесомо поцеловала белую, как у голубки, шею через шелковый воротник. Ирис сидела вся такая в кресле, с сигаретой, с расстегнутой верхней пуговицей, голыми пухлыми локтями. Ханджи хотелось ее ощупать во всех местах и уволочь наверх в кровать. — Надо же, подарок. — Хотела загладить вину, — Ханджи постаралась не выпускать контроль над ситуацией из рук, но было поздно. Ирис зашипела змеей. — Тебя не было четыре недели, — приподняв одну бровь, сообщила она. — Каким подарком это можно загладить? Тем более, мне не нужно ничего от тебя. Ханджи догадалась, что едва ли сейчас подходящий момент, чтобы дарить что-то, и ее привыкший к трудностям командирской жизни мозг быстро выдал новую стратегию. — Тебе очень понравится, поверь мне. Это такой подарок, который дарят в постели, — и она мокро поцеловала, или, можно сказать, облизнула шею Ирис. Это было рискованно с ее стороны. Обычно Ирис это раздражало, но в сочетании с интонацией и идеально подобранным нажатием на маленькое плечо, вышло соблазнительно, и она сомлела. Ханджи могла поздравить себя с первой победой. — Неужели нельзя было отправить одно коротенькое письмо? С парой слов, "Я в порядке"?! Это что, сложно? — Ирис высказала заранее заготовленную фразу. Она понимала, что скоро жена утащит ее в кровать и тогда уж злиться не выйдет. — У меня в самом деле не было времени, котеночек. Ирис выпустила из рук спицы и развернулась к Ханджи лицом. Ханджи застыла, готовая дать отпор. — «Котеночек»?! Какой я тебе котеночек. «Котеночком» я была, когда ты уезжала, месяц назад! А теперь я злая, как собака. — Ханджи была рада, что Ирис убрала спицы. Ее эмоциональные вспышки бывали опасны. — Ты вообще там спала? Ты проспала двадцать часов, с тех пор, как вернулась, и храпела, как медведица. Ты спала, а? На письмо у нее не было времени. На две строчки. Может, ты еще и не ела там? — Я абсолютно здорова, и сегодня замечательно отдохнула. И я очень хочу тебя в этом убедить, — Ханджи приблизилась, положила подбородок на плечо Ирис, вдыхая слабые цветочные духи и зарываясь носом за плед, которым та накрыла плечи. Это тоже было рискованно, но Ханджи знала слабые места и поцеловала шею над ямочкой ключицы. Ирис прикрыла глаза. Обычно они были цвета морской волны, но сейчас горели огнями, как у ведьмы. Один поцелуй погасил их. — Чем я пахну? — Моей женой. Ирис замолчала. Ханджи легко коснулась губами ее щеки, и зашептала что-то слащавое на ухо. Ирис не удержалась и улыбнулась. Она не простила полностью, но соблюдать холодность с любимой не умела. — Ты такая нежная. Что с тобой? Скучала? — Можно тебя поцеловать? — Ханджи помяла согретые пледом плечи. Она обожала их, хоть это и были плечи «синички», так Ханджи говорила порой. — Ты уже, — хмыкнула Ирис. — Это была репетиция. — О, ты хочешь взяться за меня всерьез? — заинтригованно спросила Ирис, бросая на столик шарф, который недовязала. — Возможно, — загадочно проворчала Ханджи, потащив ее на себя и одновременно забираясь в кресло и прижимаясь еще ближе. Клубок упал на пол и укатился под столик, плед свалился за спину Ирис. — Что еще за «возможно»? Определись. — она вскинула бровь, — Раз уж отвлекаешь, изволь отвлекать хотя бы чем-то интересным. — Я начинаю сомневаться, что подойти к тебе было хорошей мыслью, ты такая недовольная. — Ты хотела, чтобы я сразу бросилась в кровать? — Да, — ответила Ханджи, распуская отросшие волосы Ирис и накручивая на пальцы. — Прекрати теребить мои волосы, заведи свои. Ханджи кинула на собеседницу даже будто злобный взгляд, и отодвинув объятья, встала. — Ого, — оценила Ирис и протянула руку Ханджи, — Ладно. Я не против идти в кровать. — Я не настаиваю, — Ханджи мягко отвела руку, — Просто хотела провести с тобой время. Ирис не проводила с женой время так часто, как хотелось бы, поэтому только притворялась, что Ханджи и кровать ее не интересуют, для профилактики, чтобы в следующий раз Ханджи черканула ей хоть словечко. — Я думаю, кровать — это отлично. Что у тебя там за подарок был? Я все думаю о нем. Может, ты собралась связать меня? Это интересно... Хотя она и добавила в голос щедрую порцию манящей похабности, из-за которой все мысли сбились в кучу, Ханджи различила фальшь. Это была ловушка. — Связать тебя... — промычала Ханджи, облизывая губы. — Я умею связывать только нехороших людей, по делу. — Я думала, ты свяжешь меня, чтобы грубо выдрать, — замурчала Ирис, лаская слух Ханджи медовым голоском. — Мне так этого хочется. — Значит, если я не собираюсь тебя связывать, ты будешь разочарована? — Как знать... — Ирис многозначительно закатила глаза. — Подумай. — Тебе не нравится быть связанной, я знаю. Но что ты проверяешь? — Проверяю, в самом ли деле у тебя есть для меня подарок, — Ирис невинно улыбнулась. Это была ее версия безумной ухмылки. — И как? — спросила Ханджи. — Ты не лжешь. Ханджи мысленно поздравила себя еще раз. Похоже, она была прощена, или во всяком случае, близка к прощению. — Ну, ты почти угадала. Я собиралась играть в твои любимые игры и отшлепать тебя. Ирис вскрикнула бровь. Она была заинтригована. — Ты не шутишь? — Не шучу, — Ханджи приторно улыбнулась. — И я думала поиграть с тобой, знаешь, и с какой-нибудь из твоих любимых игрушек. Ирис не могла скрыть своей живой реакции. Она часто заморгала, и все ее тело наполнилось нетерпением. — Отшлепай меня так, чтобы моя задница покраснела, пожалуйста. — а в искренности этого желания Ханджи могла не сомневаться. — Хочешь, чтобы тебе было больно? — на лице Ханджи появилась предвкушающая улыбка. Ирис встала и подошла вплотную, поднявшись на цыпочках, так, чтобы касаться губами уха. — До слез, — шепнула она.

***

— Выбери сама, — Ханджи подтолкнула Ирис к кровати, где лежали их игрушки, пока искала нужное масло. Ирис выбрала конечно же свою любимую, и Ханджи бы в другой раз сказала "нет", потому что размеры, которые Ирис предпочитала, вешали на Ханджи большую ответственность. Но сейчас Ирис заслужила исполнения желаний. К тому же, Ханджи сама истосковалась по виду на бедра Ирис на этой милой игрушке. — Потом ты будешь сама мыть ее. И сбрую тоже. Дай, — просто сказала она. Забрав, и велев одним наклоном головы убрать лишнее, ушла в соседнюю комнату. Она собиралась раздеться полностью, но стоя у зеркала вспомнила, что Ирис слаба перед сексом в одежде, и открыла платяной шкаф, чтобы выбрать свежие брюки, рубашку и галстук. Галстук Ханджи выбрала тот, про который Ирис сказала как-то «Когда ты в нем, знаешь, ты могла бы сказать мне стать на колени и я бы встала, вообще не раздумывая». Ханджи знала, что галстуку конец, но ей было все равно. Он был хорош, но Ханджи решила, что попросту закажет новый. Завязав его тремя разными способами и выбрав с трудом, и подыскав подходящую обувь, она осталась довольна видом. Ханджи уже начала закреплять ремни на бедрах, когда по двери поскреблась Ирис. Как кошка. — Прости, знаю, ты не любишь, если я к тебе ломлюсь, но мне нужна моя туалетная вода, — заявила она серьезно. Изучая Ханджи совершенно животным взглядом. Ханджи подумала, что никакая туалетная вода ни разу ей не нужна. Ирис проследовала к комоду, отодвинула ящик и достала воду. Облив ею запястья и растирая за ушами и между грудей, она подошла к Ханджи. — Отлично смотришься, — сказала она. — Хочешь застегнуть? — Ханджи подала игрушку и кивнула на сбрую. Ирис с блаженством религиозной фанатички закрепила игрушку. Ханджи облизнулась, видя ее маленькие аккуратные ладони, сжимающие стекло. — Погладь ее, — сказала она. Ирис подняла голову с усмешкой, но улыбка быстро слетела с лица. В глазах Ханджи появилась та самая дьявольщина, с которой лучше не спорить. — Давай. Ирис покорно положила руки на пока холодное стекло и погладила смущенно. Ей было смешно и неловко. И еще одно чувство, которое она не смогла назвать. Подмышки у нее промокли так, что крупные капли пота скатились по ребрам, между ног сладко заныло. — Надень на нее. — Ханджи кивнула головой на полку, где лежали в закрытой пачке резинки. Ирис, часто и громко дыша, открыла, порвала упаковку и принялась надевать одну на игрушку, покусывая губы от странных новых чувств. Она делала это очень редко. Никогда. Пальцы не слушались. Скоро она поняла, что все сложнее, чем кажется, и резинка слишком растянулась. — Достань еще одну, — металлическим голосом велела Ханджи, которая не собиралась жалеть жену. Вторая попытка тоже потерпела крах. Ирис слегка дрожала от эмоционального напряжения. — Неуклюжий котеночек. — сказала Ханджи и Ирис проглотила слюну и покраснела так, как давно не краснела. Она краснела, только когда Ханджи по делу подшучивала над ней. — Отдай мне. Ханджи натянула резинку сама, за один миг. Ирис поджала губы. — Знаешь, не все могут хорошо делать все что угодно... — попробовала она дать пояснения. Ханджи хмыкнула. — Я что, разрешала что-то сказать?.. — спросила она, широко улыбнувшись. — Займи лучше рот вот этим. Ирис посмотрела на игрушку и хотела что-то сказать, но Ханджи слегка шлепнула ее по лицу. Ирис загорелась и подняв взгляд и эффектно облизнувшись, взяла самый край в рот. Ханджи смотрела на нее. Нет. Ханджи смотрела на нее. Это было слишком. Ирис почувствовала, что во рту уже собралась слюна и выпустила пахнущее резинкой стекло изо рта, чтобы сглотнуть. — Стоп, — Ханджи схватила ее за волосы, но не так, чтобы причинять боль, а чтобы резко остановить, — Не надо вынимать изо рта, продолжай посасывать. Ирис послушалась и снова обхватила край губами. Между ее ног становилось напряженнее. Стойкий румянец на лице и груди был красноречив. — Чуть дальше, — Ханджи положила ладонь под подбородок Ирис и погладила мозолистым большим пальцем щеку. Ирис поддалась и потеплевшее стекло уперлось во внутреннюю сторону щеки. Ханджи наслаждалась своим шоу, то отводя бедра назад, и видя, как Ирис тянет голову следом, чтобы не отпустить игрушку, то слегка подталкивая вперед, от чего из неплотно сомкнутых губ начинала сочиться слюна. Крупные соски уже проглядывали сквозь одежду, и Ханджи сжала один, всего на миг, чтобы Ирис застонала от желания получить больше. — Ну же, ты ведь любишь, когда с тобой играют? Тебе нравится игра? Когда не можешь проглотить слюну и она стекает по подбородку на грудь? — Ханджи чуть закусила губу, доставая игрушку и отодвигая ею дрожащую верхнюю губу Ирис, и наблюдая за тем как из маленького рта обильно потекла слюна. Ирис опять подняла взгляд, и Ханджи несильно, но уверенно положила ладонь ей на затылок и потянула на себя. Ирис замычала, с удовольствием от своего положения перед женой, но вскоре несильно стукнула Ханджи по ноге. Ханджи остановилась и достала игрушку. — Я хочу тебя попросить. — Ирис вытерла рот тыльной стороной ладони, делая частые вдохи, — Это не проверка, если что... Я подумала, я хочу попробовать, — добавила она сипловато. — Свяжи мне руки за спиной. — Вот как? — Ханджи поджала губы. — Если ты опять проверяешь меня и это какой-то очередной ненормально сложный план... — Нет... Я правда хочу. Я хочу, чтобы ты делала все очень, очень грубо. — Иди сюда, — Ханджи схватила ее под руки, и прижала к себе. Потом приподняла под бедра и перекинула через плечо. — Надеюсь, ты помнишь, как просить меня остановиться? — Да-а, — промычала Ирис, когда Ханджи погладила и с силой сжала ее зад через белье. Она могла быть железно уверена, что это не понадобится. Ханджи рывком закинула ее на кровать. Ирис уселась на одеяле, и глядела то на нее, то по сторонам, нетерпеливо и часто дыша. Ханджи достала из ящика короткую веревку, которой они пользовались, чтобы связывать ее, и села возле. — Повернись. Руки за спину, — велела она, даже не грозно, а холодно и отстраненно. Ирис с мелкой дрожью в коленях повиновалась. Веревка зафиксировала ее руки в позе беспомощности. И она чуть не застонала от осознания, как доверяет Ханджи. Она бы не боялась отдать собственную жизнь, потому что знала, Ханджи сделает все что угодно, но сохранит ее. Ханджи дернула веревку, завязывая узел, и Ирис вскрикнула. Не от боли, от перенапряжения. Капля пота блестела на белом лбу. Ханджи надавила на позвоночник Ирис и постепенно заставила лечь животом на кровать, стянула белье, потом взяла подушку и бесцеремонно пихнула под живот. — Поднимай выше похотливый зад, — велела она. Ирис выдохнула через рот. Несколько мгновений она не ощущала ничего, кроме своего сердца и ноющей боли нетерпения в сосках. Тяжелый армейский ремень коснулся ее кожи. Холод двигался по ягодице, пока не брякнула пряжка и застежка не легла совсем рядом с розово-персиковой впадинкой. Ирис пискнула. Ханджи хотела нагнуться и поцеловать так удобно подставленные ноги, которые осыпала лаской и любовью не раз, но она должна была играть роль. Она отняла ремень от горячего тела и несильно хлопнула, для проверки. Это еще не было болезненно. Но Ирис так напряглась, что вскрикнула. — Покажи, как тебе понравилось, — приказала Ханджи, и Ирис сделала несколько завлекающих движений бедрами. Ханджи водила бляшкой ремня по плотной светлой коже. — Все правильно, именно так. Желая еще один удар, Ирис расставила ноги пошире и выгнула спину. Она не сомневалась, что Ханджи уже захотела. Боль обрушилась на нее неожиданно и вырвала из груди новый стон, ярче предыдущего, и дольше. Ханджи ударила снова, и Ирис снова вздрогнула и простонала, чувствуя себя в абсолютной чужой власти. А потом Ханджи принялась оставлять удары один за другим, пока Ирис не закричала в голос. Ханджи остановилась и едва сдержала желание поцеловать пылающую кожу. Она гладила розовые ягодицы, пальцами надавливая в самых пострадавших местах, лаская и раздражая мелкие царапинки. Ирис дрожала. — Пожалуйста, хочу игрушку... — не своим голосом зашептала она, когда Ханджи шлепнула по опухшим царапинкам ладонью. — Что? — игнорируя все ее интонации, переспросила Ханджи, и опять звонко шлепнула поджавшуюся задницу. — Вставь в меня игрушку, пожалуйста... — Хочешь просто игрушку? — Ханджи облизнулась, воображая себе вкус смазки, которая заметно блестела на светлых волосах. — Нет... — заныла Ирис, почувствовав холодность с которой Ханджи собиралась отцепить свою сбрую, — Нет, хочу твои бедра, чтобы ты в меня вбивала эту игрушку бедрами. — Дай проверить, достаточно ли ты намокла, — Ханджи протянула ладонь и Ирис с готовностью отвела одну ногу в сторону. Ханджи собрала горячие капли с густых волос и удовлетворенно кивнула. И слегка хлопнула Ирис по икре, чтобы та приготовилась. Ирис изогнула спину, чувствуя, как ее смазывают маслом, и громко с наслаждением простонала, когда Ханджи нажала на вульву стеклянным краем. Ханджи крепко сжала чужие напряженные бедра, чтобы помешать лишним движениям и не дать Ирис себя повредить. Игрушка погружалась медленно, и Ирис поддалась к Ханджи сама, стараясь взять ее. Она уже хотела прикоснуться кожей к ткани брюк на чужом сильном теле. — Стой на месте, — сказала Ханджи, и у Ирис все в животе поджалось от хрипловатой возбужденной нотки в голосе. Игрушка легко проскользнула глубже. Ханджи улыбнулась, почувствовав это, и прибавила нажима. Она неторопливо проникала дальше, поглаживая и иногда шлепая бедра, и покрасневший зад, всюду, где уже налились следы от порки, и где их еще не было. Ирис издавала неразборчивые мольбы и тяжело дышала. — Еще немного, — сказала Ханджи, поглаживая дрожащую спину, — Потерпи. — Ирис крупно содрогнулась, сжимаясь и постанывая. Ей было слишком хорошо. Она уже была близка. — Только не говори, что ты — все, — усмехнулась Ханджи, — Я даже не начала. — Нет... Ох... — Ирис стонала в простыню, ругая себя за то, что изо рта текла слюна во время порки и теперь под щекой лужица. — Еще нет... Но было хорошо. Но скоро я да. — Держи ноги выше, — Ханджи сжала обе ее ягодицы суховатыми ладонями и услышала писк в ответ. — Уже почти вся. Ирис приподняла ноги и расслабилась, впуская глубже. Ханджи остановилась, когда почувствовала, как горячая после порки задница почти упирается в бедра, и дальше двигаться трудно. — Смотришься потрясающе. — она слегка оттянула одну ягодицу, чтобы полюбоваться на то, как игрушка выглядит в чужом теле. Через стекло было видно розовую мягкую кожу. Ханджи по-хозяйски прошлась рукой по бедрам жены, а потом еще раз хлопнула, но уже не чтобы сделать больно. — Давай, пошла, — велела она, и Ирис, сладко постанывая, чуть отодвинулась и снова приблизилась, потом опять и опять. Она знала, что после такого неосторожного секса бедра и спина будут болеть и внутри будет ныть на следующий день, а может и дольше, но не хотела останавливаться. Ханджи не часто первая предлагала, и вообще не нуждалась в освобождении от физического напряжения так, как Ирис. Но сейчас Ханджи вкладывала всю себя в процесс. Поддерживала ноги Ирис так, чтобы было удобно снова и снова проникать под тем углом, который Ирис предпочитала. И лапала и тискала ее задницу. Ирис балдела, когда Ханджи становилась такой бесцеремонной. — Как же тебе нравится, когда тебя бьют, — Ханджи поглаживала налившиеся бедра, покрытые следами. — Тебя надо пороть чаще, раз тебе так хорошо. — Ирис завыла в одеяло. От возбуждения ее тело значительно расслабилось и игрушка скользнула внутрь до конца, — Она вся внутри, — Ханджи слегка покачивала бедрами. — Славная девочка. Ирис на выдохе простонала, никак не скрывая этого стона. Ей было очень хорошо, и даже не от игрушки, которую она почти не чувствовала, а от взгляда Ханджи и голоса, от мысли, как Ханджи ее заполнила. Ханджи могла видеть ее любой, даже безумной, или уязвимой, и не менять своей любви к ней. Более того, она отлично умела подыгрывать ее безумию, если нужно. Ведь у нее когда-то было собственное. И потому они отлично умели понимать одна другую. — Начни уже по-настоящему, — слегка разозленно велела Ирис, облизнувшись и предвкушая, как Ханджи это рассердит. Ханджи чуть откинулась назад, любуясь, и принялась неторопливо развязывать галстук. — Я вспотела, пока вставила тебе, — сказала она, посмеиваясь. — Уже? — Ирис выгнула бровь. Не сомневаясь, Ханджи скомкала галстук и засунула в приоткрывшийся рот Ирис. — Держи рот закрытым. — сказала она. Ирис заныла, зажмурившись и потираясь о Ханджи спиной. — Сколько влаги, — Ханджи собрала между пухлых ног смазку и смахнула с пальца языком. — Было бы еще лучше, если бы не это масло. Ирис застонала и прижала руку Ханджи туда, где за мокрыми волосами затвердел клитор. — М-м, — сказала она при этом и Ханджи поняла намек. — Такая хорошая девочка, — Ханджи сжала самое чувствительное место, — Нравится, когда с тобой так делают? Хорошая девочка... Ирис задвигала бедрами в каком-то рваном и новом ритме, соприкасаясь с пальцами Ханджи как можно чаще и громко мыча. Ханджи ускорила движения. Ирис устало замедлилась, отдавая Ханджи управление и слегка лягнув по спине. Ханджи решила, что это значит «еще». — Ты завершишь с ней внутри. — приказала она, продолжая, и Ирис постаралась лягнуть ее еще раз, на этот раз по-другому, но Ханджи не поняла, что это может значить. Ирис дернулась и, кое-как выплюнув галстук, сжала одно твердое запястье Ханджи, пытаясь этим остановить. — Я так не могу, — сказала она. — Тебе понравится, — Ханджи постаралась подражать той скорости, которую Ирис сама недавно показала, — Ты можешь. Ирис со вздохом кивнула. Ханджи знала ее лучше всех, и умела любить ее лучше всех. Только она бы могла дать ей достаточно для удовлетворения. Однако очень скоро Ирис поняла, что возбуждение затихает. — Хватит мучить меня, — простонала она, и толкнула Ханджи в живот, чтобы привлечь внимание, — Я не могу... Ханджи совсем остановилась и недолго просто смотрела на изящную спину и рыжеватые родинки на лопатках, и потом осторожно достала игрушку и принялась расстегивать ремни. — Я думала, получится, — сказала она, полностью уйдя в процесс. — Извини. Ирис устало села рядом, потирая бедра. Вернее, не села, а легла на бок, чтобы не касаться кожей одеяла. — Не важно. Ты можешь сделать кое-что... Это мне может помочь. Вылижи меня... — попросила она так, будто предлагала Ханджи взаимовыгодную сделку. — Нет, ты вся в масле, — с отвращением отозвалась Ханджи. Ирис вздохнула и принялась собирать волосы в короткую косу. На Ханджи она перестала смотреть; ей нужно было время, чтобы отойти от сильного неразрешившегося возбуждения. Ханджи бросила игрушку с ремнями на пол. И наклонилась к маленькому и белому будто фарфоровому уху. — Я передумала, — прошептала она, — Давай. Ирис слабо толкнула ее на одеяло, осторожно сняла очки и ловко забралась сверху. Ладонями уперлась в чужую мокрую от пота грудь. Ханджи потянула розовые бедра ко рту и поцеловала. Она лизала ее не слишком долго; Ирис глубоко во всю грудь вздохнула и зажмурилась, повалившись на Ханджи со стоном. Лицо она уложила на ее крепкий живот. — Быстро, — заключила Ханджи. — Я была почти на грани, когда ты решила, что мешать мне — это замечательная мысль. — Я только что отлизала тебе, и это вся благодарность? Между прочим, на вкус ужасно. — Тогда дай я вылижу тебя, — Ирис села и покосилась на Ханджи, сделав требовательный взгляд из-под бровей. — Готовь свой рот, — Ханджи усмехнулась. — Я хочу, чтобы ты старалась как следует сегодня.