Свободна

Ванда больше не чувствовала боли. Это было странно, но до невозможности приятно. Для грусти в ее душе тоже не осталось места, а воспоминания о собственных слезах вызвали лишь смех. Хриплый. Истеричный. Совсем чужой. Глубоко затянувшись и выпустив изо рта облако дыма, Ванда стряхнула осыпавшийся с сигареты пепел, глядя на собственное туманное отражение в тёмном окне. Где она, черт возми, вообще сейчас находилась? Мозг решительно отказывался придавать этому значение. В маленькой съёмной комнатушке пахло пылью и затхлой сыростью. Ночная гроза отзывалась жалобными завываниями ветра, и тихо постукивала дождём, словно надеясь заглянуть в гости. Привкус дешёвого вина паршиво отдавал горечью во рту. — Все будет хорошо, — так уверенно но устало шептал ей брат, крепко прижимая её к себе, боясь отпустить. Их родителей больше не было. Они больше никогда не соберутся все вместе за ужином, отец больше никогда не посмотрит с ними сериалы, а мама больше никогда не поцелует перед сном. Никогда. Тогда Ванда впервые осознала весь смысл этого страшного слова. Губы брата были сухими и потрескавшимися, ведь достать воду не представлялось возможным, когда каждый неосторожный вздох мог стать последним. Только фамилия «Старк» насмехалась над ними из темноты наступивших сумерек. — Все будет хорошо, сестрёнка, — не уставал повторять Пьетро, когда Ванда была уверенна, что больше экспериментов они не вынесут. Брат всегда оставался оптимистом, а его ладонь неизменно сжимала её руку. — Мы ещё всем покажем, — Пьетро мягко поцеловал её лоб и заправил за ухо выбившуюся прядку, когда они оказались между Альтроном и Мстителями. — Я на десять минут старше тебя, — весело подмигнул брат, сам ещё не подозревая, что эти слова станут последними, которые она от него услышит. Ванда вновь налила вина и вскрыла очередную пачку сигарет. Кажется, раньше она не курила. Густой дым приятно окутывал сознание, а именно в этом она и нуждалась. После смерти брата, Ванда думала, что не выдержит такой боли. Она никогда не была одна, никогда не была настолько одинока. Окружающие её все из себя такие героические люди вызывали только злость. У неё хватило бы сил свернуть каждому из них шею и её совесть осталась бы чиста. Вижн. Вот кто уделил ей хоть каплю тепла. Он не был человеком, но был человечнее многих. У него не было сердца, в классическом его понимании, но это не мешало Вижену подарить ей столько любви и нежности, что рана на душе затянулась, перестав так сильно мучить Ванду. Она никогда не думала, что сможет кого-нибудь полюбить. Так сильно и одновременно нежно. Если бы Ванда только могла, она бы разделила с Виженом каждую минуту своей жизни. Но и его отняли у неё. Ванда была уверенна, что мир больше никогда не увидит кого-то столь доброго и чистого. Проклятый Танос пересёк весь чёртов космос, чтобы просто забрать у неё самого любимого человека. Ванда была благодарна Тони Старку за смерть этого чудовища, но не настолько, чтобы забыть смерть родителей, сломанную жизнь и те бесконечные часы ожидания смерти. Чем была война для Старков? Бизнесом, развлечением, способом потешить эго и показать силу. Никто из Старков не знал, каково это потерять все. Когда вместо родного дома остаются дымящиеся руины, когда дорогие сердцу места просто стирают с лица земли всего одной бомбой. Когда близкие люди остаются только в воспоминаниях, а новая жизнь полностью зависит от милости чужих людей. Они не знали, но все равно делали оружие с целью восторжествования мира. Наверное, смерть в бою как нельзя лучше подходит Старкам. Её мир снова стёрли с лица земли. Задержав в лёгких дым, Ванда ощутила приятное головокружение. Вино заканчивалось, а вот ночь ещё нет. «Эй, все будет хорошо», — вновь сказал брат в её голове. Его лицо уже подернулось таким же сизым дымом, мешая вспомнить до мелочей знакомые черты. Она была достойна. Достойна, черт возьми, того, чтобы в её жизни хоть ненадолго все стало хорошо. Прямо как в тех идиотских ситкомах, что они смотрели с отцом. Она сделала это, ради себя, ради Вижена, ради Пьетро. Её сила позволяла перестать жить по чужим правилам и, наконец, создать свои. Брат бы точно поддержал её желание, Ванда в этом даже не сомневалась. Но насчёт Вижена, она совсем не была так уверенна. Созданный ради общего блага, он даже не знал, что значит жить. Жить счастливо и в своё удовольствие. Ванда хорошо помнила то ощущение лёгкости и безопасности, когда они начали свою новую, абсолютно идеальную жизнь в Уэствью. Она боялась даже осознавать, что вновь обрела дом. Свой настоящий дом. И Вижен был рядом. Ванда до боли закусила губу, вспомнив то радостное волнение, когда она поняла, что беременна. Ей бы не удалось передать словами то невероятное ощущение первых пиночков её малышей. Их с Виженом малышей. Все это было с ней по-настоящему. Так недолго, но так ярко. Казалось, вытянув руку, она смогла бы прикоснуться к этим воспоминаниям. Её милые мальчики. Как жаль, что она не успела поцеловать их столько раз, сколько ей хотелось. Не успела дочитать им книгу сказок на ночь. Не успела застать их взросление. Сигарета красиво прожгла грязную скатерть, оставив идеальное круглое отверстие. Её счастье разрушили. Снова. Ну, разумеется. Ванда поняла, что от пробирающего её смеха из глаз брызнули слезы. Пустая бутылка вина с треском рассыпалась, поблескивая грудой битого стекла в тусклом свете электрической лапочки. Ванда все не могла перестать смеяться, так сильно устав оплакивать потери. Гроза за окном продолжалась, но небо уже впитало в себя серые утренние краски. Все повторялось. Все двигалось по кругу. Такова жизнь. Но к счастью, теперь никому не удасться ещё раз причинить ей боль. Она была свободна.