На краю света

      Монотонное тиканье карманных часов в широкой ладони Какаши Хатаке понемногу действовало ему на нервы. Профессор поджал губы, с характерным щелчком захлопнул крышечку и спрятал часы в карман, тихонько звякнув серебряной цепочкой незамысловатого плетения.       Время. Порой кажется, оно тянется бесконечно, особенно когда желаешь обратного, а иной раз утекает сквозь пальцы, да так стремительно, что за ним попросту не угнаться. И сейчас Какаши явственно ощущал: у него катастрофически мало времени. Он бросил взгляд теперь уже на настенные часы, словно сверял точность со своими карманными. Те слегка отставали, но профессор Хатаке не стал ничего менять. Его успокаивала мысль, что так он будет на шаг впереди. Даже если на деле это являлось лишь иллюзией.       Окинув беглым взглядом стол, над которым возвышался почти недвижимой фигурой, профессор поморщился: неровная стопочка ветхих папирусов с потертыми иероглифами, большая ручная лупа в коричневой деревянной оправе, пишущие принадлежности и неразобранная кипа бумаг — все это создавало некий «творческий» беспорядок, чего Какаши, по-настоящему, не терпел. Однако этот кабинет не был его владениями и принадлежал тайному обществу «Омникус», членом которого он являлся, так что обеспечивать порядок там, где пребывал всего ничего, Хатаке не порывался. Какаши всегда считал, что порядок, прежде всего, должен быть в голове.       Правда, он все же взялся рассортировывать бумаги, уставшим взглядом касаясь местами неразборчивых строк. Закинул карандаши и шариковые ручки в металлический стаканчик, методично протер платком увеличительную линзу, аккуратно положив лупу поверх стопки бумаг. Но… все равно что-то не давало Какаши покоя. Что, если кто-то из набранных участников экспедиционной группы в последний момент пойдет на попятную? Испугаются опасности? Посчитают саму затею бредовой из-за неверия в «глупые байки»? Или «Омникус» заблуждаются, и времени на то, чтобы осуществить важнейшую миссию действительно осталось не так много, чего он и боялся?       Уверенный стук в двери кабинета вывел профессора Хатаке из раздумий, и он бросил чуть хриплое «войдите!», следом шумно прочищая горло. На пороге показался молодой мужчина, слегка помедлив с тем, чтобы прикрыть за собой дверь и шагнуть вглубь комнаты.       — Вечер добрый! Профессор Хатаке?       Какаши кивнул и улыбнулся одним уголком губ. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы понять, кто явился на собрание первым.       — Майор Инузука, — он приветственно кивнул. — Меня зовут Какаши. Пожалуйста, не стойте в дверях, проходите.       Киба Инузука вернул профессору легкую улыбку и остановился чуть поодаль от его стола.       — Я, должно быть, рано? — он запустил руку в свои темно-каштановые волнистые волосы и почесал затылок. — Извините, профессиональная привычка. Всегда прихожу раньше положенного.       — Нет-нет, — поспешил возразить Хатаке, — вы как раз вовремя. Пока ждем остальных, мне хотелось бы переговорить с вами наедине.       Майор отрывисто кивнул.       — Я весь внимание, профессор.       Какаши предложил Кибе присесть, и тот без раздумий опустился на стул напротив профессора, который тоже сел, придвинувшись к столу.       — Я должен ввести вас в курс дела, но для начала позвольте поинтересоваться: вы уже выступали в качестве сопровождающего в экспедициях? Не подумайте, что я сомневаюсь в вашем профессионализме, мне важно знать…       — Трижды, — обрывая профессора на полуслове, майор выставил перед ним соответствующее количество пальцев. — Я не так долго работаю в частной военной организации, наверное, около двух лет, но у меня есть опыт в подобных экспедициях.       — Такого рода экспедиций на вашем веку еще не было, майор, — ухмыльнулся Какаши, следом поймав на себе хмурый взгляд Инузуки. — Я имею в виду всю серьезность…       — Понимаю, — вновь перебив Хатаке, улыбнулся Киба, вместе с тем переставая хмурить густые выразительные брови. — Наемный военный вам понадобился явно не только для раскопок мертвечины в саркофагах или расхищения гробниц.       — Мне нравится, как вы смотрите на вещи, — профессор бездумно тронул краешек одного из папирусов, как если бы не знал, куда девать руки. — Я думаю, вашему начальству известно немногое о важности предстоящей миссии. И с этого момента я должен попросить вас не распространяться обо всех деталях экспедиции даже тем, кто отдает вам приказы.       — Моя задача обеспечить группе безопасность на время путешествия. И если конфиденциальность — один из необходимых пунктов, я обязан ее соблюсти.       Хатаке продолжил неосознанно перемещать руки по столу, касаясь то одного, то другого, хотя отзывчивость майора Инузуки его порядком успокоила.       — Благодарю вас за понимание, майор. Полагаю, вам известны тамошние места?       — Я изучил карту, переданную вами моему начальству, и да, я бывал в тех местах. Знаю, чего стоит избегать, а точнее, кого. Думаю, вы понимаете, что древние гробницы интересуют не только археологов. Искатели сокровищ часто бывают вооружены до зубов, и их деятельность, само собой, незаконна. Так что нам стоит остерегаться не столько божественных проклятий, сколько невообразимого людского беспредела. А я, поверьте, хорошо знаю, на какую жестокость способен человек.       Какаши вскинул темную бровь, скрестив руки на груди.       — Вы из тех, кто не верит в древние проклятия, верно?       — Честно? — казалось, Кибу повеселил вопрос профессора, что в нем выдала внезапно возникшая широкая улыбка на загорелом лице. — Я много слышал о том о сем, но знаете, профессор… — он качнул головой, — мне ближе факты, нежели домыслы. Я не силен в египтологии, но свое дело знаю. Так что займемся каждый своей работой.       Хатаке кивнул, решив пока не докучать майору подробностями специфики миссии. Он и не ожидал, что все сходу поверят в пророчество о грядущем конце света. Какаши и сам бы не поверил, не являясь членом «Омникуса». Но это всего лишь дело времени. Им придется поверить.       — Думаю, я могу вам доверять, майор Инузука, — сказал профессор, откинувшись на спинке стула. Не сказать, что это заявление было столь же твердым, как казалось, но этот парень определенно внушал ему доверие. По крайней мере, пока.       Мужчины перебросились еще парочкой фраз, не относящихся к делу, и к тому моменту, как Какаши совсем освободился от некой нервозности перед собранием, в кабинет стали стекаться остальные его участники. Невысокая темноволосая девушка постучалась несколько раз, прежде чем была услышана, и так же тихо вошла, привлекая к себе внимание беседующих профессора и майора. Она несмело улыбнулась незнакомцам, медленно стягивая с рук коротенькие перчатки из сиренового атласа, и вежливо поприветствовала мужчин.       — Рад знакомству, госпожа Хьюга, — Какаши коротко поклонился в ответном приветствии.       — Взаимно, профессор Хатаке. Меня зовут Хината. Я наслышана о вашей деятельности и почту за честь участвовать в экспедиции.       — О, я весьма польщен, — он несколько смущенно улыбнулся. Сегодня Какаши был очень щедр на улыбки, и если бы задумался об этом, его бы это точно покоробило.       — Хината, это майор Инузука. Он будет сопровождать нас в пути.       Майор, что уже поднялся на ноги, как и Какаши, протянул Хинате руку.       — Киба.       Она неуверенно пожала крепкую ладонь Инузуки и застенчиво заглянула ему в лицо, задрав голову и свободной рукой придерживая шляпку-клош в тон перчаткам.       — Приятно познакомиться, майор.       — Мне тоже, — отозвался Киба, выпуская из своей несильной хватки миниатюрную ладошку Хинаты.       — Госпожа Хьюга — блестящий специалист по древнеегипетскому языку, — вновь заговорил профессор. — К сожалению, я не владею достаточными навыками в этой области, а без соответствующих знаний нам не обойтись.       — Благодарю за доверие, профессор, — отозвалась Хината, слегка зардевшись. — Надеюсь быть вам полезной.       — Не сомневайтесь в этом, — заверил ее Какаши и тут же метнул взгляд на двери.       Следующим вошедшим оказался молодой человек с темным хвостом на макушке, а прямо следом за ним явилась еще одна дама — очаровательная блондинка с глубокими голубыми глазами. И если криптолог Шикамару Нара не показался всем присутствующим многословным, поскольку отделался только словами приветствия и парой фактов о себе, то археолог Ино Яманака разительно от него отличалась, принимаясь болтать без умолку.       — Это не первая моя экспедиция, — уже познакомившись со всеми, кто топтался в кабинете, поведала Ино. — Мой отец Иноичи Яманака впервые взял меня с собой в поход, когда мне стукнуло четырнадцать.       — Ничего себе! — восхитилась Хината, сжимая в руках шляпку вместе с перчатками, под которой скрывалась незатейливая прическа в виде пучка на затылке.       — Это похвально, — заметил Какаши, — в свою первую экспедицию я отправился только в двадцать пять.       — Как вы сказали? — сощурился Шикамару Нара, подавшись вперед, к стоящей у стола профессора Ино. — Иноичи Яманака — ваш отец?       — Да, — кивнула она, покосившись на мужчину, — именно так я и сказала.       Шикамару рассмеялся, отчего четыре пары глаз синхронно уставились на него в неподдельном удивлении.       — Почему вы смеетесь? — насупилась Ино, выказывая явное недовольство.       — Мой отец, Шикаку Нара, близкий друг вашего отца, — объяснился он, вызывая новую волну удивления у своих будущих компаньонов.       — Шикаку Нара… — Яманака призадумалась, и ее лицо посветлело. — Точно! Шикаку Нара! Неужто вы действительно сын господина Нара? — с недоверием поинтересовалась она.       — А что, не похож? — съязвил Шикамару, потому что, на самом деле, они с отцом были точно две капли воды: разрез темных глаз, глядящих с подозрением, а также хвост из жестких черных волос — как минимум это выдавало очевидное сходство отца и сына.       — Не знаю, давно его не видела, — отняв взгляд от младшего Нара, отмахнулась Ино. — Сейчас я живу вдали от отца.       — Занятно, — вклинился в диалог Хатаке. — Пойти по стопам родителей — это смелый, ответственный шаг.       — Я горю своим делом не только потому, что мой отец — археолог, — самонадеянно произнесла Яманака. — Но признаю: он вовлек меня во все это, так что я многим ему обязана.       — Уверен, вы его не подведете, — теперешняя улыбка профессора больше походила на ухмылку. Отчего-то ему показалось, что госпожа Яманака — дама непростая, и лучше бы ему сразу об этом знать, чтобы ожидания оправдали себя в будущем.       — Ни у меня, ни у него в этом сомнений нет.       Шикамару тихо хмыкнул. Он на дух не переносил высокомерия и помпезности, а Ино Яманака, на первый взгляд, была олицетворением этих понятий. Безусловно красивая, эффектная молодая женщина совершенно точно знала себе цену, но явно перегибала палку.       — Вы что-то сказали, господин Нара? — склонив голову на бок, с вызовом вопрошала Ино.       — Нет-нет, — спешно возразил он, потянувшись в карман пиджака за своим портсигаром, и оглядел компанию. — Я закурю?       Майор равнодушно качнул головой, Хината кивнула едва заметно, а профессор пробормотал:       — Не возражаю.       Ино ничего не ответила, демонстративно сморщив аккуратный нос. Пригладила на себе юбку небесно-голубого цвета с черным ремешком на талии и затеребила обтянутой кружевной перчаткой рукой свой ридикюль.       Шикамару закурил, и кабинет потонул в сизом сигаретном дыму. Он зажал сигарету губами, прошел к окнам за столом Какаши и распахнул одно из них настежь, впуская в помещение вечернюю уличную прохладу. Тянущийся к открытому окну дымок стал рассеиваться, а вместе с ним притупился и едкий запах. Нара так и остался стоять у окна, вновь и вновь затягиваясь сигаретой и стряхивая пепел в предложенную профессором тяжелую стеклянную пепельницу.       Сакура Харуно заслышала приглушенные голоса за дверьми кабинета еще с лестницы. Громко стуча невысокими каблуками туфель о кафельный пол, она остановилась перед деревянным полотном с круглой металлической ручкой и уверенно дернула ее на себя.       — Прошу прощения за опоздание, — безо всяких приветствий проговорила Сакура, прикрывая за собой дверь. — Я задержалась в госпитале. Харуно Сакура.       — Добрый вечер, Сакура. Пожалуйста, проходите.       Она застыла на месте, когда ее ушей коснулся знакомый голос. Ее взгляд поначалу беспорядочно метался по кабинету, не зная, на ком из присутствующих остановиться, но теперь Сакура смотрела только на одного человека.       Ей сразу вспомнились студенческие годы. Кажется, это было в прошлой жизни — тогда она чувствовала себя неуверенной в отношении всего, что ее окружало. Теперь же Харуно имела четкие цели и следовала их достижению неукоснительно. Знала, чего хочет и для чего создана. Сакура имела единственное желание — помогать людям. И делала все для того, чтобы быть им полезной.       Однако не только неуверенность в собственных силах и умениях ассоциировалась у нее с университетским прошлым. Покинув стены учебного заведения с твердым намерением заняться медициной, помимо антропологии Сакура оставила за плечами и свою глупую никчемную влюбленность в молодого преподавателя Какаши Хатаке, от которого бежала дальше, чем от собственной несостоятельности.       Ей было девятнадцать лет. Наивность била через край, заслоняя собой врожденную железную хватку, что проявилась гораздо позже ожидаемого. Какаши было двадцать девять, и он казался недосягаемым не только из-за десятилетней разницы в возрасте. Он был неприступным по своей сути, не для Сакуры — для всех. Всегда сам по себе: одиночка при друзьях — свободный сердцем при внимании множества женщин. Но Харуно была не права, решив, что Какаши не замечает ее ни как подающую надежды ученицу, ни как девушку. Он замечал. И это дико пугало его.       Сакура оказалась достаточно смелой для того, чтобы наделить его знанием о своих чувствах к нему. Ну и глупой, конечно, потому как между ними априори ничего быть не могло. Он преподаватель — она ученица. И это как минимум. Но Хатаке не считал Сакуру глупой. Напротив, он видел в ней огромный потенциал, о чем и говорил ей не раз. Может, именно из-за его поддержки Харуно и решилась податься в медицину, а может, он подтолкнул ее к этому своей напускной холодностью — уже и не разберешь. Ясно было одно: он повлиял на то, чтобы Сакура забросила антропологию и поставила крест на своих губительных чувствах.       И вот, теперь он стоял перед ней с этой его престранной улыбкой: то ли искренней, то ли наигранной до жути или же и вовсе снисходительной. А она и слова произнести не могла от одного только звука его голоса, проклиная собственную недальновидность. Отчего же не разузнала ничего о руководителе экспедиции и сходу согласилась в ней участвовать? Поразительная халатность!       А Какаши, тем временем, знал каждого, кто должен был отправиться в экспедицию под его руководством. Пусть пока только поименно, однако главное ему было известно: умения и таланты участников миссии интересовали профессора Хатаке прежде всего. А уж какие мысли вмещают в себя их головы, сколько тараканов в ней обитают и как ужасны скелеты в шкафу — дело десятое. Какаши надеялся, сплоченность команды будет зависеть от заинтересованности в миссии, а не только от того, как они между собой поладят в плане человеческого общения. Он свято верил: установить какой-никакой контакт друг с другом взрослые люди наверняка способны.       Пока Сакура во все глаза глядела на профессора, он улыбнулся еще более открыто, насовсем выбивая ее из колеи, и нарушил обосновавшуюся ненадолго тишину первым.       — Я рад, что вы ответили положительно на предложение отправиться с нами в экспедицию. Надеюсь, вы в добром здравии, Сакура?       Она едва заметно вздрогнула, когда он вновь обратился к ней по имени. Как же давно Харуно не слышала проникновенного «Сакура» из его уст… Ей-богу, перенеслась в прошлое, в эту минуту становясь той самой неуверенной Сакурой, которую благополучно в себе похоронила. Она не знала, как заговорить, чтобы не выдать охватившего ее волнения, и каждая пробегающая секунда грозилась поставить ее в неловкое положение. Благо, говорливая Ино Яманака долго безмолвствовать не могла и задала вполне резонный вопрос:       — Вы что, уже знакомы?       Какаши кивнул, мельком проследив за тем, как Шикамару закрывает окно у него за спиной, и снова взглянул на Сакуру, при этом отвечая Ино.       — Госпожа Харуно училась у меня, когда я еще преподавал в университете.       Сакура сдвинула брови к переносице.       — Вы больше не преподаете? — слова вылетели из ее рта прежде, чем она успела подумать. Наверняка хотела сказать что-то другое, как-то ответить на его вежливое приветствие и так же справиться о его здоровье, чисто ради приличия, но вопрос о его преподавательской деятельности сам собой вышел на первый план и нетерпеливо сорвался с губ.       — Не преподаю, — непринужденно отозвался Какаши. — Мне пришлось оставить карьеру в университете ради участия в раскопках. Порой экспедиции длились месяцами, а некоторые предполагали годы вовлеченности, и совмещать научно-исследовательскую деятельность с преподавательской стало невозможным.       Сакура была обескуражена. Чтобы профессор Хатаке, горячо любивший свой университет, и отрекся от преподавания? Очень неожиданно! Наделять знаниями юные пытливые умы Какаши когда-то считал своим призванием, но, очевидно, однажды решил с неба звезд не хватать, а делать то, что ему по силам.       — И вы не жалеете об этом, профессор? — опрометчиво поинтересовалась она.       — Нисколько.       — Представляю, как скучно сидеть на одном месте, — к беседе присоединился майор Инузука, опираясь ладонью на край стола Какаши. — Так вся жизнь пройдет — не заметишь.       — Но и бесконечно бороздить песчаные просторы несколько проблематично, — возразил Шикамару, поигрывая в руке тяжелой металлической зажигалкой.       — Каждому свое, господа, — передернул плечами профессор. — Мне посчастливилось познать две эти ипостаси, и должен сказать, они обе по-своему проблематичны.       — Никогда не поздно привнести в свою жизнь что-то новое, — сказала Хината, присаживаясь на один из ровного рядка стульев, и положила себе на колени шляпку. — Я постоянно пропадаю в архивах и библиотеке, и предложение отправиться в экспедицию показалось мне шансом узнать что-то новое, — Хьюга поймала на себе взгляды сокомандников и поспешила внести ремарку, туда-сюда замотав головой. — Нет, вы только не подумайте, что ввиду отсутствия опыта я не справлюсь со своими задачами!       Киба по-доброму усмехнулся на растерянность Хинаты.       — И в мыслях не было.       — Мы все будем стараться достичь нашей главной цели, — добавил Какаши, — и отсутствие опыта в столь длительных походах — не помеха. Без ваших знаний мы не доберемся до истины, а в некоторые гробницы, где эту истину предстоит отыскать, и вовсе не сможем войти. Не все двери можно открыть, применяя одну лишь физическую силу.       — Почему вы на меня так смотрите, постесняюсь спросить? — скрестив руки на груди, резко проговорил Инузука.       — Полагаю, потому что мужчины вроде вас часто любят бездумно врываться в гробницы, размахивая какой-нибудь киркой, — с ухмылкой на губах предположила Ино. — В экспедициях такое происходит сплошь и рядом. Сама видела. Совершенно никакого уважения к мертвым.       Киба оторопело моргнул, поражаясь прямоте Яманака. Он не привык прислушиваться к болтовне незнакомых женщин, но в этом случае пропустить слова Ино мимо ушей, как и смолчать в ответ, не мог. Откровенное ведь неуважение!       — Я бы попросил, дамочка, — сощурился Инузука. — Что значит, «мужчины вроде меня»? Вы ничего обо мне не знаете.       — И таким желанием не горю, — хмыкнула она, показательно вздернув острый подбородок. — К тому же, вы легко читаемый персонаж, майор. Так что не утруждайтесь.       Киба всякого повидал на своем веку, но от такой прекрасной особы столь неприкрытой дерзости не ожидал. Вполне можно было ответить нахалке тем же, но майор все же отыскал в себе кое-что от джентльмена и прикусил язык.       — Нам всем предстоит узнать друг друга получше, — миролюбиво произнес Какаши, проигнорировав колкость Ино в адрес Кибы. Ясно как день, что в этой разношерстной компании не обойдется без таких вот инцидентов. — Надо бы заиметь представление о тех, с кем придется бок о бок провести довольно длительный срок.       — Кстати, профессор, — обратился к нему Шикамару, — как долго продлится экспедиция?       — Не могу сказать однозначно, господин Нара, — чуть поморщившись, замялся Хатаке, — однако у нас есть не больше шести-семи месяцев.       — Простите, — Хината поднялась на ноги, оставив свою шляпку на стуле и принимаясь теребить пуговицы на рукаве блузки, — вы объясните, в чем именно заключается цель экспедиции? Насколько мне известно, нам необходимо отыскать Спессартиновую книгу и собрать три древних артефакта, чтобы ее открыть.       — Спе… что? — пробормотал Киба, мотнув головой.       — Спессартин — это редкий драгоценный камень, — охотно пояснила Хьюга, повернувшись к Инузуке. — О книге, инкрустированной кристаллами спессартина, известно немного: говорят, она таит в себе знания о древних проклятиях и пророчествах. Чтобы ее открыть, нужно использовать три ключа: замки расположены на лицевой стороне книги, на задней и на корешке. Более того, книгу прочесть можно только в определенный день и час — в другое время страницы будут абсолютно пустыми. Однако это лишь слухи. Что именно содержится в книге, пока никому не довелось узнать.       — Значит, артефакты — это ключи? — уточнил Шикамару.       — Верно.       — Задачка не из легких, — усмехнулся Киба. — Но все же… для чего вам эта книга, профессор? — поинтересовался он. — Думаю, не для музея древностей вы собираетесь ее отыскать.       — Здесь вы безоговорочно правы, майор, — Хатаке в задумчивости потирал подбородок. — Попрошу еще немного терпения, господа. Дождемся последнего участника экспедиции, и я обозначу цели нашего путешествия. А вы, в свою очередь, дадите окончательный ответ касательно своего участия в миссии.       Ино захлопала ресницами, в нетерпении переступив с ноги на ногу.       — Мы ведь уже здесь.       — И лучше бы вам быть уверенными, что вы пришли сюда не зря.       Слова Какаши вызвали непонимание у всех присутствующих, отобразившееся на их озадаченных лицах. Ощущалась в них какая-то потаенная угроза. Или предупреждение… Впрочем, задумываться над сказанным профессором никто не взялся. Переглянувшись между собой, участники экспедиционной группы безмолвно согласились друг с другом в том, что загадочность Хатаке вскоре станет утомлять.       Какаши незаметно поглядывал на настенные часы — сильно опаздывает. Тот, без кого экспедиция не будет иметь смысла, мог и вовсе не явиться, но Хатаке думалось, он бы однозначно предупредил. Выходит, остается только ждать, и профессора такая перспектива заставила вновь занервничать.       Спустя где-то полчаса зашевелилась дверная ручка. Голоса, заполонившие кабинет, в одночасье стихли, и их обладатели повернулись к двери.       — Всем здрасьте!       Улыбкой Наруто Узумаки без преувеличения можно было осветить все помещение — такой широкой и яркой она была. Он буквально ввалился в кабинет, не удосуживаясь закрыть за собой дверь, и выцепил глазами профессора Хатаке, у которого с плеч свалился неподъемный груз с приходом Наруто.       — Я что… опоздал? — Узумаки стушевался, когда понял, что все собравшиеся ждали только его, и растерянно заметался вокруг взглядом больших небесно-голубых глаз.       — А вы время видели? — взбрыкнула Ино, указывая пальцем на циферблат настенных часов. — Собрание было назначено на пять часов, а уже начало седьмого.       — Как на пять? — искренне недоумевал Наруто, уставившись на Яманака. Он недолго изучал ее строгое лицо и перевел взгляд на Какаши. — Я думал, мы встречаемся в шесть.       Профессор не сдержал улыбки, что вырисовывалась на его губах сама собой.       — Видимо, вы что-то перепутали.       — Надо же… — Узумаки не оставлял попыток понять, отчего успел так опростоволоситься, лихорадочно шаря глазами по полу. Но неожиданно его лицо озарилось новой улыбкой от уха до уха, и он отмахнулся от своих внутренних рассуждений. — Извиняюсь тогда, друзья. Вы ж не в обиде?       — Да вроде нет, — с сомнением покосился на Наруто Шикамару.       — Ничего страшного, — мягко проронила Хината. — Мы как раз успели немного пообщаться.       Ино села рядом с Сакурой на один из стульев, изящно оправив ткань юбки на коленках.       — Может, перейдем к делу, раз все в сборе? Здесь жарко, — она принялась обмахиваться ладонью, картинно закатывая глаза. — Еще и накурено. Дышать нечем!       Шикамару в возмущении приоткрыл рот, резко защелкнув крышечку зажигалки и сжав ее в ладони.       — Чего это вы раньше молчали? Я был готов принять возражения. К тому же, все уже выветрилось. Припозднились вы с жалобами.       — Просто зарубите себе на носу, господин Нара: я не выношу запаха табака. Так что извольте впредь дымить где-нибудь подальше от меня.       «До чего проблемная женщина!» — подумал себе Шикамару, скривившись от сказанного Яманака. Он тут же решил, что принципиально не будет внимать ее просьбе, больше похожей на распоряжение.       — Прикройте, пожалуйста, дверь, Наруто, — попросил Какаши, словно происходящее проходило мимо него. — Благодарю.       — Вы тот самый египтолог, профессор Хатаке, если не ошибаюсь? — спросил Узумаки, разглядывая мужчину с таким интересом, словно тот являл собой восьмое чудо света.       — Не ошибаетесь, — подтвердил он, качнув головой. — Я назначен руководителем экспедиции. Тайное общество «Омникус», в котором я состою, оплачивает все расходы и предоставляет разрешение на посещение гробниц и совершение раскопок. Нам была необходима небольшая группа специалистов, так как дело весьма щепетильное... — Какаши встряхнулся и выпрямился. — Цель нашей экспедиции звучит претенциозно, тем не менее, иначе выразиться я не могу.       — Выразитесь уже как-нибудь, профессор, — устало выдохнул майор Инузука, потирая взмокший лоб: в кабинете действительно стало нестерпимо душно, и он поспешил приоткрыть окно, дабы разбавить вечерней прохладой спертый воздух.       — «Омникус» уже много лет изучает древнейшее предсказание о приближающемся апокалипсисе. Примерно через шесть-восемь месяцев произойдет мощнейший выброс природной энергии, отчего все живое будет стерто с лица Земли. И только последний из рода Узумаки может это предотвратить.       В кабинете воцарилось молчание. Ни дыхания, ни стука сердец, ни малейшего шороха. Даже за окном, казалось, перестал буйствовать разыгравшийся ветер. Какаши выждал, пока информация дойдет до каждого здесь, но позволить безмолвствующим молодым людям ее переварить было уже непозволительной роскошью. Посему, Хатаке продолжил:       — Наруто, предвосхищая ваши вопросы, скажу: я не знаю, как именно вы можете остановить конец света. «Омникус» тоже не имеют об этом никакого представления. Однако уверенность в том, что это под силу только кровному родственнику Узумаки, непоколебима. И так уж вышло, что вы единственный в своем роде.       — Конец света? — подала голос Сакура. — Вы действительно верите в это, профессор Хатаке?       — Верю, Сакура, — без тени сомнения выдал он, и его красноречивый взгляд, обращенный на Харуно, не давал в этом усомниться.       — Звучит дико, — высказался Шикамару, с претензией взирая на Какаши.       — И это мягко сказано, — поддержал его мысль Киба.       — А я верю в предсказание, — вразрез мнению мужчин, призналась Хината. — Древние письмена не лгут.       Нара усмехнулся, поразившись открытой наивности Хьюги.       — Зато люди — вполне охотно. И если «Омникус» промышляют чем-то подобным, мы станем посмешищем среди коллег.       — С другой стороны, какая разница, исполнится пророчество или нет? — взялась рассуждать Сакура. — Мы отыщем Спессартиновую книгу, и если повезет, то и ключи к ней, а это уже что-то.       — Что в этой книге, профессор? — в лоб спросил майор. — Не юлите.       — Я и не собирался. Нам нужно открыть книгу, чтобы узнать, как предотвратить апокалипсис. Одного лишь присутствия Наруто Узумаки будет недостаточно.       — Что вы сами обо всем этом думаете? — теперь вопрос задала уже Ино, адресатом которого был Наруто.       Он внимательно слушал, о чем говорят его новые знакомые, но сам высказываться не спешил. И причина была вполне очевидной: Наруто не знал, что сказать.       Узумаки плохо помнил истории родителей о силе природной энергии — лишь короткими урывками. Его отец Минато вместо сказки на ночь пускался в рассказы о том, как она тысячелетиями скапливалась внутри большого оранжево-красного спессартина на вершине пирамиды у самого края света, и в какой-то момент грозилась высвободиться и уничтожить собою весь мир. Раз в тысячу лет предки рода Узумаки предотвращали гибель человечества и передавали эстафету потомкам, оставляя секрет своего рода на страницах Спессартиновой книги, вокруг которой уже в наши дни ходили всяческие слухи и домыслы. Наруто было восемь лет, когда его родители отправились на ее поиски, чтобы подготовиться и понять, как остановить грядущий конец света. Однако они так и не добрались до книги, а может, и добрались, но не смогли открыть — этого Наруто уже не знал. Минато и Кушина Узумаки не вернулись из экспедиции и были объявлены без вести пропавшими, а впоследствии их признали погибшими.       Младший Узумаки ничего не знал о силе своего рода, не знал об очередной попытке природных сил уничтожить человечество и не верил ни в какой конец света. Коллеги отца и матери были уверены, что с ними просто произошел несчастный случай, что в экспедициях не редкость. Люди поговаривали, мол, Минато и Кушина слишком увлеклись древними пророчествами и проклятиями, принимая исторические данные за абсолютную истину. Проще говоря, считали их помешанными. Потому никого не удивило, что, следуя за артефактами с целью исполнить пророчество мертвых, их настигла смерть. В общем, разные ходили слухи, а Наруто так и не узнал наверняка, какие из них правдивые, а какие можно отнести к обыкновенным сплетням. И желание вскрыть правду смерти родителей с годами только возрастало. Так, получив послание от «Омникуса», он безоговорочно согласился отправиться по их следам в неизвестность.       — Я думаю, мы никогда не узнаем, правдиво ли пророчество, если сами это не проверим, — наконец, нашелся с ответом Наруто, демонстрируя неподдельное простодушие.       Ино поджала губы, не совсем удовлетворившись его ответом, а вот профессор Хатаке смог выдохнуть: миссии быть.       — Мне бы не хотелось скрывать ото всех вас то, что в ходе экспедиции нас могут поджидать всяческие опасности, — с серьезным видом произнес он. — В любой экспедиции есть свои риски, но я говорю о другом. Нам придется потревожить покой мертвых, чтобы заполучить ключи от книги, вмешаться в естественный процесс преобразования природной энергии и кто знает, на что еще неведомое нарваться. И поэтому я обязан спросить: вы готовы к этому?       Шикамару Нара звучно хмыкнул, откинув крышечку своей зажигалки, и прокрутил большим пальцем ребристое колесико — в его руке вспыхнул и заплясал маленький огонек.       — Нара никогда не боялись трудностей. Я в деле.       — Отлично, — едва сдерживая ликование, Хатаке совершил кивок серебристоволосой головой. — Госпожа Яманака?       Ино улыбнулась одними губами, отбросив волны длинных волос на спину.       — Как я и сказала, мы уже здесь. И оборачиваться назад я не намерена.       — Я тоже, — подхватила Хьюга, с детской непосредственностью вскинув в воздух сжатый кулачок.       Майор Инузука прыснул, но тут же себя одернул.       — Буду рад сопровождать вашу группу в этом увлекательном путешествии.       — Благодарю вас, майор, — Какаши повернулся к своей бывшей студентке, что задумчиво накручивала на палец прядку розовых волос, кончики которых мягко обрамляли ее лицо. — Сакура? Вы еще не передумали?       — Не знаю, с чего вы взяли, что я могла передумать, — она повернулась к профессору, и острый взгляд зеленых глаз пронзил его насквозь своей решительностью. — Группе необходим медик, и я единственная, кто справится.       Наруто беззлобно усмехнулся.       — Вы тоже единственная в своем роде?       — Я вам не просто какая-то там медсестра, — оскорбилась Сакура, — а специалист по ядам. И если вам в глотку вцепится ядовитая змея или ужалит скорпион — только я смогу спасти вашу жизнь.       Профессор отвернулся, скрывая улыбку. Он-то слышал, что Харуно — профессионал своего дела, но то, как она отзывалась о себе, вызвало в нем искреннее восхищение.       — Буду иметь в виду, — опасливо поглядывая на медика, буркнул Узумаки.       — Господа, — Какаши вернул себе серьезность, оглядывая свою группу, — мы выступаем уже послезавтра. Прошу собрать только самые необходимые вещи, и если что-то понадобится, мы сможем приобрести это в пути. Также призываю хорошо отдохнуть. Сперва мы сядем в поезд до Каира, какое-то время поработаем там, а затем на судне двинемся дальше. Надеюсь, ни у кого из вас нет морской болезни, — сказав это, профессор гулко хихикнул, и хоть это и выглядело странно, но так получилось разрядить обстановку.       — Это мы тоже проверим, — поддержав настроение Хатаке, Наруто коротко рассмеялся.       Шикамару вышел в центр кабинета, хлопнув в ладоши.       — Значит, расклад такой: мы находим книгу и три ключа к ней, а если повезет — спасаем мир?       — Как-то так, — поддакнул Какаши. — И для этого нам нужно будет объединить усилия и научиться работать в команде.       — Командная работа… — протянул Узумаки, хитро сощуриваясь, — звучит здорово!       Яманака саркастически бросила:       — Уже предвкушаю это.       — Запомните главное, — вкрадчиво заговорил профессор, — мы должны вернуться домой живыми. И без взаимной поддержки сделать это будет невозможно.       Каждый участник экспедиции невольно задумался о том, что пытался донести до них профессор, и при этом понимал: придется непросто. Доверить жизнь незнакомцу, положиться на кого-то, кто равнодушен к твоей судьбе, действовать как единый организм…       Что ж, кажется, это даже труднее, чем спасти мир.