А начиналось так красиво...

Это началось много лет назад. Началось, когда на улице Койичи буквально за полгода появился огромный особняк. Семилетний Серкан Болат каждый день сбегал из дома, чтобы следить за стройкой. Видимо, именно поэтому сейчас сложно найти более известного архитектора в Турции, чем он. Однажды от дома отъехали все машины техники, которые постоянно сновали туда-сюда, привозя и увозя материалы для строительства и отделки, и на их место примерно в 6 утра приехали несколько грузовых машин, из которых показались люди и начали судорожно перетаскивать коробки внутрь. К концу дня появилась новенькая BMW, из которой вышла молодая супружеская пара и маленькая девочка лет пяти с большим плюшевым мишкой в руках. По возгласам Альптекина Болата относительно машины, семилетний Серкан понял, что их соседями стала какая-то очень обеспеченная семья, потому что модель машины, на которой они приехали, была единственной в Турции, совсем недавно вышедшая в Германии. Мальчишку не очень волновала эта информация, он не мог оторваться от девчушки, у которой горели глаза, когда она осматривала трёхэтажный просторный особняк. Брюнет, который держал на руках малышку, поинтересовался, понравился ли ей дом, и она обвила руками шею мужчины, целуя его и крича о том, какой дом такой красивый. На следующий день Серкан увидел её в саду, активно бегающую между цветами, указывая садовникам, что они не туда сажают цветы. Мылышка с плюшевым мишкой в руках, будто истинный профессионал во флористике, твердила двум взрослым мужчинам о том, что цветы, которые они сажают, не могут расти рядом с ивой, которая раскинулась на заднем дворе. Возможно, именно поэтому эта девочка сейчас известна по всей Европе, как самый талантливый ландшафтный дизайнер. Она развернулась, как будто почувствовав, что уже достаточно долго на неё смотрят пара зелёно-карих глаз, и расплылась в широкой улыбке. Серкан тоже улыбнулся автоматически, увидев эти ямочки и то, как она задорно махала ему рукой. Он не успел опомниться, как она уже стояла рядом с ним со своей стороны кованного забора и протягивала через него маленькую ручку. — Привет, я Эда Йылдыз-Йылдырым, — сказала девочка, ожидая представления со стороны мальчика. — Привет, я Серкан Болат, — также представился мальчик, удивляясь, как он быстро проникся к девочке. Он был достаточно нелюдимым из-за атмосферы в их семье. Его брат Альп был на 10 лет старше и подавал большие надежды в бизнесе, из-за чего их отец как будто не замечал младшего. Поэтому Серкану казалось, что он никому не нужен. Айдан Болат же постоянно находилась в командировках, создавая уютные интерьеры в чужих домах, в то время как в её собственном доме уют был лишь напускным. — Давай дружить? — предложила Йылдыз, аккуратно накручивая прядку на свой маленький указательный палец. — Давай, — пожимая плечами, сказал мальчик. — Приходи с родителями к нам в гости сегодня вечером, — предложила она, состроив глаза в умоляющем жесте. Даже в семь лет Серкан понимал, что уже согласен на всё, что она попросит. — А твои родители не будут против? — поинтересовался мальчик, потому что ему было бы неловко. — Конечно нет, — отмахнулась она, — Мамочка! — крикнула малышка, и из дома показалась статная брюнетка с такими же большими шоколадными глазами, как у его новой подруги, — знакомься, это мой новый друг Серкан Болат, а это моя мама — Асие, — женщина заверила, что ей приятно познакомиться с мальчиком, и он ответил, что это взаимно, — я пригласила Серкана и его семью к нам в гости, чтобы познакомиться с нашими новыми соседями. Можно? — поинтересовалась малышка, и мать быстро кивнула. — Конечно, если родители Серкана не против, то мы будем рады вас видеть, — тепло улыбаясь, мягко сказала женщина. — Хорошо, я тогда им скажу, — немного неловко сказал мальчик, потому что боялся реакции семьи, — у нас есть лошади, хочешь посмотреть? — предложил он, сам не ожидая от себя, — госпожа Асие, можно? — спросил он, когда девчушка активно закивала головой. — Конечно, мы сейчас подойдём к вашим воротам, — всё также мягко говорила Асие, протягивая руку дочери. Она подвела девочку к входу, проинструктировав её по поводу общения с лошадьми и поведения в гостях, и передала её в руки Серкана, который автоматически взял её ладошку в свою руку, — Серкан, ты кажешься хорошим мальчиком, я доверяю тебе самое ценное, что у меня есть — мою дочь. — Не беспокойтесь, госпожа Асие, я глаз не спущу с Эды, — гордо сказал мальчик, на что младшая Йылдырым воскликнула, что она уже большая и может сама о себе позаботиться, демонстративно надувая губки. На самом деле ей понравилось, что Серкан заботился о ней, но она с первого своего вздоха была самой упрямой девочкой на планете. — А кто это у нас в гостях? — послышался баритон где-то над детьми, и Серкан быстро прекратил свой рассказ о породах лошадей, — как тебя зовут, невестка? — поинтересовался широкоплечий парень, присаживаясь на корточки перед детьми. — Я Эда Йылдыз-Йылдырым, — гордо сказала малышка, протягивая руку собеседнику, — а вас как зовут? И что такое невестка? — Я Альп Болат, старший брат Серкана, — представился парень, аккуратно пожимая крохотную ладонь, — а невестка — это подруга брата, — пояснил рыжеволосый, не желая смущать малышку. — Приятно с тобой познакомиться, Альп. Я пригласила Серкана и всю вашу семью к нам в гости вечером. Как ты думаешь, вы сможете уговорить родителей? — поинтересовалась девочка, всё ещё держащаяся одной рукой за самого младшего Болата. Старший брат поразился, какими разными были новые друзья, Серкан — молчаливый, Эда же без умолку болтала. Серкан — старался не доставлять лишних хлопот, а Эде — было без разницы. Но у них явно было одно общее качества — упрямство, просто Серкан пока этого не показывал. — Конечно, маленькая госпожа. Мы будем у вас к 7, — заверил Альп, — может быть, вы хотите покататься на пони? — предложил парень, и девочка аж запрыгала на месте от переполнявшей её радости, — ну тогда пойдём, невестка. Серкан, ты пойдёшь? — поинтересовался брат, видя, как напрягся мальчик, — не бойся, я не уведу у тебя невестку, — шепнул ему брат, за что быстро получил маленьким кулачком в грудь, на что старший ещё больше рассмеялся от того, что Серкан уже ревнует свою новую подружку. Младший Болат подхватил под руку девочку снова и повёл к стойлу с пони. С тех пор Болат и Йылдыз-Йылдырым были неразлучны. Настолько неразлучны, что Йылдырыму пришлось уговорить Альптекина поставить дополнительную калитку между их домами, чтобы дети могли не выбегать на проезжую часть, чтобы встретиться. Конечно, он уговаривал нового знакомого, потому что прошлым вечером на него смотрели две пары шоколадных глаз, которые могли заставить его перевернуть весь мир, чтобы они были счастливы. Альптекин сдался, ведь семьи уже несколько месяцев постоянно проводили время вместе, а их фирмы успешно сотрудничали. Они даже уже поговаривали о слиянии, но пока решили немного повременить, посмотреть, как будет проходить сотрудничество. Когда Эде было 10, Альп, парень, которого она считала старшим братом, заболел раком. Над его постелью постоянно сновали лучшие врачи Турции, которые не давали положительных прогнозов. Эда поддерживала Серкана, который восхищался старшим братом и боялся потерять своего идола. Она не могла видеть, как он безмолвно плачет, когда очередной доктор говорил, что шансы слишком малы. Однажды Мурат Йылдырым застал свою дочь, рыдающую в своей кровати, и бросился узнать, что с ней такое. Она рассказала ему, что происходит с Альпом и что Серкан грустит, и мужчина обнял свою принцессу, заверив, что постарается помочь семье Болат. На следующий день около кровати старшего наследника рода Болат стояла Айфер Йылдырым, младшая сестра Мурата. Она осматривала мальчика и была первой, кто дал семье надежду на то, что парень сможет выкарабкаться. Айфер часто уезжала в свою клинику, чтобы выполнять работу, поэтому за тем, как Альп соблюдает все показания, следила Фиген Йылдырым, дочь Айфер и старшая двоюродная сестра Эды. Альп как будто обрёл причину бороться — и ей стала никто иная, как 18-летняя черноволосая девушка, которая готовилась к поступлению на врача-онколога. Вся семья Болат оживала, когда на горизонте появлялся кто-то из четы Йылдырымов, будь то Альптекин рядом с Муратом, Айдан, общаясь с Асие или Айфер, Альп рядом с Фифи или Серкан компании своего маленького урагана. Когда Эде было 12, она впервые была на свадьбе. Вместе с родителями и семьёй Серкана девочка посетила свадьбу Альпа Болата и Фиген Йылдырым. Он сделал ей предложение спустя полгода с момента их первого знакомства, который также стал днём, когда семье было объявлено о том, что парень победил болезнь. Черноволосая ему отказала, но предложила попробовать встречаться. И вот он полтора года пытался уговорить её выйти замуж. Спустя чуть больше года Фиген, такая же упрямая и независимая, как маленькая Эда, сдалась. На празднике лучшие друзья постоянно подшучивали над Фифи и Альпом, на что те говорили, что они отыграются на младших родственниках на их свадьбе. Эда и Серкан крутили у висков и говорили, что они навсегда останутся друзьями. Серкану уже было 14, и ему уже оказывали знаки внимания сверстницы, среди которых была и их новая соседка — Селин Атакан. Хотя Болат ничего не чувствовал к Селин, он хотя бы замечал её красивые черты лица в то время, как Эда была слишком маленькой. Хотя в 12 лет Эда уже точно осознавала, что значит «невестка», как её уже 7 лет называл Альп, она скорее отмахивалась от этого, потому что Серкан всегда заботился о ней, как о младшей сестре. А вытаскивать её из передряг или заступаться за неё ему приходилось постоянно, потому что Йылдыз была остра на язык и слишком часто жаждала справедливости, даже если вопрос её никак не касался. Когда Эде было 14, она впервые поцеловалась. И как пророчила молодая чета Болат, поцеловал её именно Серкан. После долгого летнего путешествия семьи Йылдыз-Йылдырым по европейским странам, где Асие проходила какое-то дополнительное обучение по флористике, а Мурат изучал современные европейские подходы к архитектуре, Эда вернулась в Стамбул уже не маленькой девочкой, а красивой девушкой. Стать, присущая её роду со стороны матери, так и исходила от маленькой госпожи, а вторичные половые признаки полностью сформировались, придавая девушке плавные линии, издалека напоминающие песочные часы. Когда Серкан вбежал в уже почти родной особняк Йылдыз, чтобы встретить семью, он чуть не уронил свою челюсть, увидев Эду. Да, подросток Серкан уже не раз заглядывался на противоположный пол и даже имел какой-то минимальный опыт взаимодействия, но Эда Йылдыз-Йылдырым не шла ни в какое сравнение с ними. Поворотным моментом стало признание в любви к Эде одноклассника Серкана, Каана Карадага, на первой учебной неделе. Серкан подслушал, как брюнетка обещает ему подумать над его словами, но так и не дала вразумительного ответа. Тогда Болат позвал свою подругу погулять после учёбы. Она поинтересовалась, будут ли они гулять в их привычной компании: Мело, Джерен, Энгин и Ферит, на что он помотал головой, говоря, что они будут одни. И сев на их скамейку, он сделал то, что мечтал сделать, как только она вернулась из Европы — поцеловал девушку, нежно, но настойчиво. Она не знала, что делать, поэтому не отпрянула, и не ответила на поцелуй. Когда Серкан оторвался от неё, она ошарашенно смотрела на него и перед тем как убежать, сказала лишь: «Я больше не верю в такую дружбу, где кто-то из нас нифига, блин, не дружит». Они хоть и были абсолютно разными, но их объединяла упёртость и ревность. Эда увидела, как рыжеволосого целует Селин прямо посередине школы, и её импульсивность загорелась, как спичка. Только она может целовать робота Болата. Когда Серкан оторвался от губ блондинки, объясняя ей, что не любит её, Эда впервые за неделю подошла к нему и взяла его руку, говоря, что заждалась его. Болат подумал, что фея просто решила его спасти от цепких лапок его одноклассницы, но Йылдыз быстро толкнула его в коморку, где хранилось всё для уборки, и прижала к стене, накрывая его губы своими. Только Эда могла целоваться так, будто делала это миллион раз до этого, только она могла так властно прижимать его к стене, и он бы ей повиновался, и только ей теперь позволялось это делать, что и прошептала ему после того, как они отстранились, облокотившись лбами. «Никто не может прикасаться к тебе, кроме меня», — так и повторялось в его голове. Когда ей было 16, она впервые занялась любовью. Они были в отношениях с Серканом уже 2 года, и в скором времени парень уезжал учиться в Америку, чтобы получить диплом архитектора. Болат никогда её ни к чему не принуждал и покорно ждал, пока девушка почувствует, что готова. И она ни разу не пожалела, что именно он стал её первым парнем, в надежде, что он будет единственным, — он был нежен с ней, и её ощущения для него были самым важным в этом процессе. Спустя некоторое время он уехал и девушка провела несколько ночей в комнате, редко выходя, чтобы перекусить, пока отец её не заверил, что она будет летать к нему каждые каникулы. Когда Эде было 18, она разрывалась между переездом в Америку или Италию. Италия была её мечтой, а в Америке жил он — самый любимый человек на планете. Эда настолько сильно его любила, что отец девушки иногда даже ревновал единственную дочь. И, как на зло, оба университета были готовы принять Йылдырым со стипендией. Проблема решилась быстро, когда Серкан в очередной раз позвонил своей девушке по скайпу и сообщил, что выиграл Эразмус и переезжает в Италию, где закончит обучение. И вот уже в конце августа она жила вместе со своим молодым человеком в одной из квартир Мурата. Серкану было некомфортно от того, что он живёт в доме девушки, но старший Йылдырым заверил его, что парень ему, как сын. К тому же мужчине было бы намного спокойнее, если бы его принцесса жила в своей квартире, чем скиталась бы по съёмным квартирам или общагам. Когда Эде было 20, она стала невестой Серкана Болата. Он сделал ей предложение в Монтевеккье после своего выпускного из Миланского политехнического университета. Болат уже полтора года работал в одном из итальянских холдингов и скрупулёзно копил на красивое кольцо для своей любимой, не желая брать деньги отца. Закатное солнце придавало и без того красивым чертам лица Йылдыз дополнительного шарма, волосам — немного рыжеватый оттенок, а длинным ресницам — тень на веках. Они стояли на вершине склона и наблюдали за тем, как садится солнце, освещая горы. Серкан стоял сзади, прижимая брюнетку к своей груди, одаряя её макушку поцелуями, а она поглаживала его руки своими мягкими ладонями. Вдруг рядом с ними начал играть оркестр, и Болат развернул девушку в своих объятиях, перемещая одну из рук в его, начиная медленный танец. Девушка непонимающе на него посмотрела, но позволила ему вести в танце. Она обвила его шею руками, высвобождая одну ладонь из его хватки и коротко поцеловала любимого. Болат расплылся в улыбке, но девушка чувствовала волнение, о котором так и кричало его в меру накаченное тело. — Моя фея, с момента, как мы встретились, я не представлял своей жизни без тебя. Ты стала моим лучиком счастья в достаточно тусклых днях. Как только я увидел твои глаза в первый раз, я понял, что готов сделать всё, что ты попросишь, лишь бы на твоём прелестном лице была широкая улыбка. Согласна ли ты быть моей путеводной звездой на протяжении всей жизни, освещать мой путь своей искренностью? Согласна ли ты стать моей женой? — спросил он, перемещаясь на одно колено. Глаза девушки горели при виде лаконичного кольца в виде звезды с маленьким бриллиантом в центре, — я обязательно куплю тебе новое самое красивое кольцо, когда стану известным архитектором, — помялся он, и девушка поторопилась дать ответ, пока он не наговорил глупостей. — Серкан, я согласна. И мне не нужно самое дорогое и вычурное кольцо, для меня главное — что оно от тебя, — поднимая жениха с колен, сказала она, — ты обязательно станешь самым знаменитым архитектором и для меня большая честь разделить с тобой этот путь, любимый. Когда ей было 22, она вернулась в Стамбул к своему жениху, выпустившись в качестве лучшей студентки факультета ландшафтного дизайна. Он вернулся в Турцию спустя пару месяцев после предложения под чёткие наставления Йылдыз, что он должен следовать за своей мечтой. И он правда успел достигнуть большого успеха: его фирма ArtLife, которую он открыл вместе с Энгином и его девушкой Пырыл, прочно обосновалась на рынке Стамбула. Альптекин отказывался отдавать управление совместного с Йылдырым холдинга в руки младшего сына. Эда же вернулась домой и встала у штурвала своей половины холдинга, которую отец сразу же переписал на дочь, желая осуществить давнюю мечту Асие — пожить некоторое время в Великобритании. Они были там во время свадебного путешествия около 25 лет назад, и с тех пор жена прониклась любовью к этому месту. Когда Эде было 24, она бросила Серкана и вернулась в Италию в попытках залечить израненное сердце. Он не изменял ей, не предавал её, но вместо этого позволил себе наговорить в сторону любимой ужасные вещи, после чего она не выдержала и уехала, в надежде, что когда-то и в её дверь постучится долгожданное счастье. Но может ли она быть счастлива без него? Она не знала ответ на этот вопрос, но она точно знала, что не будет терпеть к себе пренебрежение, как бы ни любила его. — Серкан, любимый, ты уже неделю не ночуешь не дома. Мне очень плохо от этого. Может быть, нам стоит взять короткий отпуск? — мягко поинтересовалась она. — Какой отпуск, Эда? — грозно спросил Серкан, — как будто ты не знаешь, что я готовлю шесть международных проектов, — он немного повысил голос, и девушка никак не могла понять, почему он так с ней разговаривает. — Серкан, может быть, тебе стоит немного сбавить обороты? Ты ведь себя совсем не бережёшь, — девушка, как могла, игнорировала его тон, — мы могли бы наконец-то сыграть свадьбу и провести хотя бы маленькое свадебное путешествие? Я не прошу месяц, хотя бы пару дней. — Эда, почему ты постоянно напоминаешь мне о свадьбе? Что же ты пристала со своей свадьбой? — закипал он. — Потому что ты переносил даты уже 2 раза, — также начинала кричать девушка, — если ты передумал жениться на мне, так и скажи, не держи рядом с собой, просто потому что привык ко мне. — Как ты можешь так говорить? Чего тебе не хватает? У нас всего с лихвой, а тебе всё свадьбу подавай. Некогда мне заниматься такими глупостями, некогда! Слышишь? — кричал он. — Да мне не нужны эти богатства! Я всего лишь хочу быть с мужчиной, который меня любит. Я уже молчу о том, что на этой неделе у нас была годовщина, а ты даже не вспомнил! 10 лет, 10 лет, мы вместе, а ты даже не вспомнил! Я так больше не хочу, я не могу смотреть на то, что ты отдаляешь от меня! — всхлипывала брюнетка. — Ну, конечно, тебе не понять, какого это. Тебе ведь отдали акции сразу, как ты закончила институт, в Италии ты жила на деньги родителей в то время, как я не брал ни копейки у родителей. И несмотря на это акции у тебя есть, а у меня шиш, — кричал он, глаза застилала злость несправедливости. — Что ты такое говоришь? — прошептала она, — то есть я виновата в том, что дядя Альптекин не отдаёт тебе акции? Зачем они тебе вообще, когда у тебя есть ArtLife? Тебе ли не знать, что я хотела начать собственное дело, когда верулась, но я не могла заставить родителей подвинуть свою мечту. Как будто я не работаю для того, чтобы холдинг жил! — кричала она, не понимая, где её любящий мужчина. — Работаешь? По-моему, всё, что ты делаешь — мечтаешь о свадьбе, — усмехнулся он. — Ты переходишь все границы, Серкан. Во всех газетах восхваляют тебя, в то время, как обо мне пишут всякие гадости из-за того, что я унаследовала дело родителей. Я уж молчу о том, что мне дали прозвище «ожидающая Эда», как когда-то Кейт Миддлтон, которая ждала предложения от своего принца. Знаешь что, раз ты сам такого мнения, оставайся со своим непомерным эго один. Наверняка найдётся более сговорчивая женщина, которая будет готова стелиться под тебя только, чтобы ты был рядом. Я же так не могу, — она сняла своё обручальное кольцо, грустно посмотрела на него, потом на Серкана и направилась к выходу. Она не собиралась больше терпеть его тараканы, которые шептали ему, что он должен показать своему отцу, что он достоин. — Иди, иди, посмотрим через сколько ты вернёшься! — крикнул он вслед. Только он не знал, что она не вернётся ни через день, ни через неделю, ни через месяц, ни даже через год. Из СМИ он узнал, что брюнетка улетела в Италию и там поступила в магистратуру, параллельно открыв маленькую компанию. Она активно пыталась показать, что является личностью и без протеже своего отца или жениха, и ей это удалось. Газеты всё реже называли её «бывшей невестой Серкана Болата» или «наследницей мультимиллионера Мурата Йылдырым», а всё чаще упоминали девушку, как «подающую большие надежды» и «восходящую звезду Рима». Когда Эде было 26, она вернулась в родной город. Девушка была уверена, что её сердце больше не сможет потревожить господин Болат, поэтому она согласилась на уговоры отца снова встать за штурвал холдинга, потому что ему уже с трудом давалось управление фирмой, которая непомерно разрослась благодаря таланту и стараниям дочери. Мурат знал, что его принцессе наговорил любовь всей её жизни, и долгое время отказывался с ним даже здороваться, но вскоре он смягчился, видя, как тяжело Болату даётся разлука с любимой. Серкан лишь жил мыслью, которую ему вселила Айдан: «Если ты любишь кого-то, отпусти его. Если он вернется, он твой. Если нет, то никогда твоим и не был». И она вернулась, но в холдинг фея вошла под руку со знаменитым ландшафтным дизайнером Эфе Акманом. Неужели она смогла его забыть? Неужели он зря не подпускал к себе ни одну женщину? Эда пока-Йылдыз-Йылдырым впорхнула в здание холдинга в белом топе и юбке с принтом в виде цветка и листьев пальмы, солнцезащитных очках и высоких бежевых лодочках, как всегда искренне улыбаясь. Воздух как будто застрял в трахее, и Серкан никак не мог прийти в себя от красоты и стати брюнетки, которая стояла напротив него. Брюнетки, которая некогда была его. Неужели Акман смог залечить израненное сердце его феи? И от этой мысли Болат был близок к нервному срыву, вспоминая, что он умудрился наговорить любимой. В объятиях брюнетки сначала оказался Энгин, потом Пырыл, потом не сдержалась Лейла, и даже некоторые сотрудники. Болат учтиво кивнул, с грустью и восхищением наблюдая за его любовью. За эти два года не было ни дня, чтобы он не думал о ней, не вспоминал миллионы моментов, которые они делили. Каждые выходные он еле выдерживал семейные встречи, на которых он смотрел на старшую беременную Йылдырым, которая уже 14 лет Болат, и маленьких Ахмета и Сафие Болат. Кто бы мог подумать, что независимая Фиген, которая стала самым известным онкологом Стамбула, станет прекрасной мамой двоих, а вскоре троих, прелестных детей. — Ну здравствуй, Эда Йылдыз-Йылдырым, — ухмыльнулся он, вспоминая маленькую девочку, которая уверенно предложила ему быть друзьями. — Здравствуй, Серкан Болат, — выдохнула она. Неужели она всё ещё его любит? Хотя девушка и пыталась всеми силами показать, что охладела к бывшему, в шоколадных глазах всё ещё плескалась та теплота и любовь. — Ты вернулась? Навсегда? — поинтересовался он. — Пока думаю, что навсегда, но обещать не могу, — пожала плечами брюнетка. — Могу тебя поздравить с новыми отношениями? — поднимая одну бровь, спросил архитектор, боковым зрением наблюдая, как итальянец общается с коллективом. — Можешь, — уверенно сказала брюнетка. — Поздравляю, — также уверенно ответил Серкан, в душе которого только что оборвалась предпоследняя ниточка, — кажется, не было той любви, о которой ты мне кричала? — Была, и Эфе помогает мне залатать моё сердце после твоих слов. Если бы его не было, я бы вряд ли смогла так быстро поверить, что я не просто «невеста Серкана Болата» или «избалованная дочь Мурата Йылдырым». С ним нет качелей, он спокойный и готов ждать меня, потому что ценит, — гордо сказала брюнетка. Ждать её? Значит, она также, как и он не может представить никого другого в своей постели? — Рад за тебя, — приторно улыбаясь, заверил он. После этого странного выяснения отношений тема быстро поменялась на рабочую, и мужчине пришлось признать, что ещё два года назад фирма оставалась в лидерах только благодаря Йылдыз, — Лейла! — крикнул Болат, когда Эда удалилась, чтобы занять бывший кабинет Серкана, — вызови ко мне Селин, — блондинка, окрылённая тем, что её соперница больше не претендует на Болата, показалась спустя пять минут, — Селин, мы давно знакомы, и мне нужна твоя помощь, — Атакан быстро кивнула, — мне нужно вернуть Эду, поэтому я прошу тебя притвориться моей девушкой, — выдал Болат, и она округлила глаза. Неужели он до сих пор любит эту выскочку? — Хорошо, Серкан, — ответила она спустя некоторое время полной тишины. В душе она надеялась, что они сблизятся за время из фиктивных отношений, и Болат наконец-то перестанет думать о своей дражайшей Эде. Всё, как в сценария турецких ромкомов. И вот уже несколько месяцев он замечал ревнивую реакцию Йылдыз, когда он клал руку на талию Селин или когда блондинка оставляла поцелуй на его щетинистой щеке. Ему не нравились эти прикосновения, но он был уверен, что вспыльчивая Эда не выдержит и сама придёт к нему с просьбой всё вернуть. Главное, чтобы её импульсивность сыграла на руку ему, а не Акману, который крутился вокруг неё почти всё время. Она ведь могла и замуж выйти за Эфе в попытках забыть Серкана. Его передёргивало от этой мысли каждый раз, когда он пытался продумать свой план. Компания Атакан его уже начинала угнетать, но он терпел, надеясь, что скоро это закончится, когда Болат снова почувствует в объятиях свою фею. Самым сложным для него оказалась поездка в Анталию, где его поселили в один номер с Селин, а Эду с Эфе, соответственно. Но сложным это было до того момента, пока он не почувствовал любимые губы на своих во время того, как произносил речь после получения очередной награды. Она надвигалась на него с такой злостью, что он ожидал, что брюнетка сорвёт его момент славы, но срыв этого момента оказался таким сладким, что он не мог думать об имидже. Плевать. Главное, что он мог снова касаться её и целовать. Когда они отстранились, Эда по-хозяйски приложила свой лоб к его, пытаясь восстановить дыхание, он пришёл в себя быстрее, хватая её руку и уводя от вспышек фотокамер в сторону забронированной яхты. — Эда, что это было? — поинтересовался он, когда они отплыли далеко от берега, присаживаясь рядом с ней. — Я застала Эфе и Селин в нашем номере, — пояснила девушка, — злость настолько застилала мои глаза, что я сделала то, что хотела сделать с того момента, как вернулась, — Серкан был в шоке. Селин, которая на протяжении двух лет пела ему оды любви с Эфе. Но плевать. Она всё это время хотела его поцеловать. — Ты жалеешь? — переспросил Болат. — Нет, — пожала плечами она, и это всё, что нужно было услышать Серкану, чтобы снова погрузиться в негу поцелуя. — Прости меня за всё. Я не должен был говорить тебе то, что тогда сказал. Ты самый талантливый, самый умный, самый красивый ландшафтный дизайнер на планете. И скорее обо мне должны писать, как о «женихе великой Эды Йылдыз», чем о тебе, — твердил Серкан, и брюнетка усмехнулась с последнего предложения. Когда ей было 26 Эда Йылдыз-Йылдырым стала Эдой Болат. Серкан организовал свадьбу через 3 дня после возвращения из Анталии. Он, как и обещал, надел на её палец помпезное кольцо. Она хотела запротестовать, потому что тёмно-синий камень занимал примерно половину фаланги пальца, а бриллианты, обрамляющие кольцо могли осветить половину Стамбула. Эда хотела возразить, пока Айдан Болат не пояснила, что это было обручальным кольцом её матери. Пока Айдан не сказала, что теперь кольцо её матери принадлежит её второй дочери. Второй Йылдырым, которая стала Болат. «Если ты любишь кого-то, отпусти его. Если он вернется, он твой. Если нет, то никогда твоим и не был» — и Эда Болат стоила этих двух лет томительных ожиданий. Она стоила всех проблем, которые могли свалиться на него. Иногда нужно расстаться, чтобы сойтись навсегда.