А начиналось так красиво...

Эда Йылдыз точно знала, зачем пошла на этот проект. Призовой фонд шоу был бы достаточен для того, чтобы она могла оплатить два кредита тёти, которые та взяла, чтобы хоть как-то содержать цветочный магазин и поддерживать их уровень жизни на хоть как-то приемлемом уровне. Айфер положила свою жизнь, чтобы воспитать племянницу, поэтому, когда пришёл черёд Эды спасать родственницу, она даже не думала лишний раз и отправила заявку. Вообще, Йылдыз младшая пела всю свою жизнь. На выступлениях в детском саду, на праздниках в школе, даже однажды участвовала в каком-то концерте на государственном празднике, но после этого она не выходила на «большую» сцену. И так, недавно вернувшаяся из Италии, Эда Йылдыз сидела перед несколькими огромными камерами и записывала приветственную речь для турецкой версии шоу «Ну-ка, все вместе!». Эта программа ей приглянулась ещё в Италии, где будущий ландшафтный дизайнер оказалась без постоянной компании трёх лучших подруг и самой прекрасной тёти на планете. А, когда, ей пришлось экстренно вернуться в родной городи из-за того, что стипендию резко отменили, эта программа стала для неё способом хотя бы на несколько часов отвлечься от того, как складывалась её жизнь. — Привет, меня зовут Эда Йылдыз, мне 23 года, и я почти дипломированный ландшафтный дизайнер. Сейчас я работаю в семейном цветочном магазине и всегда пою, когда составляю букеты, — с широкой улыбкой говорит девушка, ведь ей нечего стыдиться. Хотя и в кадре видна лучезарная улыбка, вряд ли кто-то бы подумал, какой разбитой была сейчас брюнетка. Она не хотела признаваться никому, даже себе, скрываясь за фасадом счастливой улыбки и позитивного отношения к жизни. На следующий день была запись эфира. Йылдыз было поручено открывать новый сезон проекта, поэтому волнение достигало пика. Гримеры и костюмеры сделали из неё какого-то с трудом узнаваемого человека. Для этого было подобрано черное мини-платье с длинными рукавами, которые были похожи скорее на плотную тюль, но придавали образу нужную «сталь». В чёрных лодочках Эда чувствовала себя прекрасно — колодка была удобной, и это придавало ей уверенности. Когда ассистенту передали, что первый конкурсант может выходить, брюнетка услышала, как бьётся сердце в ушах, но, вздёрнув носиком, устремилась в сторону сцены, чтобы предстать перед стеной. Концепция шоу заключалась в том, что певец должен поднять сотню экспертов, которые, как муравейник, размещались на пятиэтажной стене. Если эксперту нравилось выступление, он нажимал кнопку и подпевал участнику. Задача — набрать как можно больше голосов и пройти в финал, окрашивая стену за ними из красного в жёлтый. Эда обожала капитана шоу Бирдже Акалай — её героиня Аслы в фильме «Чёрно-белая любовь» также вдохновляла юного архитектора. В глубине души Йылдыз надеялась, что тоже встретит какого-нибудь закрытого мужчину, чьё сердце она растопит и будет жить с ним, наслаждаясь тем, как её нелюдимый мужчина любит её. Бирдже руководила сотней экспертов, напоминая всем членам жюри, чтобы они оценивали объективно и поддерживала дружелюбную атмосферу, в чем ей помогал Енис Арикан, турецкий телеведущий, актёр и комедиант. Йылдыз не была его большим фанатом, но его шутки во время шоу всегда поднимали настроение и разряжали зачастую очень напряжённую установку. Шаг. Сердце всё сильнее бьётся. Ещё шаг. Она начинает слышать аплодисменты. Шаг. До ушей доносятся какие-то перешёптывания сотни, но брюнетка не различает ничего. Ещё шаг, и она видит перед собой монументальную стену с двумя десятками оценивающих глаз на ней. Для первого выступление Йылдыз выбрала песню «Rise Up» — Andra Day. Остальные шаги прошли, как в тумане, так же, как и её представление, и как всё её пение. Так пение прошло не только для неё, но и для другого архитектора — Серкана Болата, который был приглашён в жюри на несколько выпусков, потому что однажды Болат спел на благотворительном вечере своей мамы и понеслось. И, когда его пиарщику позвонил сам продюсер, та, не спросив начальство, согласилась. «Ты разбит и подавлен Жизнью, идущей по кругу, Ты не можешь найти в себе силы, Но я вижу в тебе бойца, поэтому сейчас мы всё исправим» Поёт Йылдыз, устремляя вверх взгляд на слове «боец» и все поражаются, как быстро «верят» её исполнению. Некоторые члены жюри даже подскакивают со своего места раньше световой волны, желая поддержать красавицу. Знаменитый архитектор открыл рот ещё, когда она встала под софиты, и он, сидя на втором ряду прошёлся взглядом по её фигуре. Какая-то фея. «Я вознесусь над землёй Вопреки боли, Я вознесусь над землёй И буду делать это тысячи раз вновь и вновь» Он верил каждому её слову, каждой ноте, а когда она взяла верхнюю ноту, он готов был заплакать. «Знаю, тебе кажется, что ты умираешь, Но обещаю, мы вернём мир на круги своя, Нам нужна лишь надежда, Ради неё мы будем поддерживать друг друга, » И он не мог оторваться, мечтая, что именно кареглазая станет его надеждой, что именно она будет поддерживать его когда он получает очередную награду или когда в фирме очередной кризис. «Поющий архитектор» — так гласило описание члена жюри, что его жутко бесило, но слушая красотку, ему было плевать. Чтобы смотреть на нее, пусть называют его хоть шутом гороховым. Ему нужно срочно уговорить продюсера, чтобы он мог присутствовать на финале в качестве жюри. Йылдыз точно пройдет в финал, а он точно придёт туда в качестве жюри с букетом цветов для красавицы. Когда он увидел, как кареглазая вздёрнула носиком, он отмер. Песня закончился, а он так и не нажал на кнопку. Счётчик голосов показал 98 голов, и Болат готов был провалиться сквозь землю. Вот дурак! Как можно было забыть встать? Теперь нужно придумать причину, почему ты не встал. Лидер «стены» начала возмущаться, почему у девушки не 100 баллов, и сам Болат задавался равно тем же вопросом. Увидев, что малоизвестный рэпер также не встал, Серкан был зол. Если этот парнишка не услышал таланта Йылдыз, то почему он вообще на этой стене. Если он также слишком заслушался пением красотки, то этому мальчишке лучше держаться подальше от красотки. Ведущий подошёл к рыжеволосому и передал ему микрофон, чтобы архитектор рассказал, почему так и не встал. «Если скажу, что я приклеился к стулу, потому что она слишком красиво и превосходно поёт, меня поднимут на смех, » — подумал Серкан и произнёс то, о чём пожалел сразу же. — Госпожа, у вас определённо есть данные для пения, но я не понял ни слова из вашего пения, потому что у вас сильный турецкий акцент. Возможно, в следующий раз вам нужно выбрать песню на родном языке или попрактиковаться в английском, — холод так и сквозил, а мысленно Серкан избивал сам себя. — Я говорю на трёх языках на уровне носителя, господин Серкан, — ответила она ему на чистом британском английском и продолжила, — но спасибо за ваше мнение! — гордости и уверенности этой девушке было не занимать, это было очевидно, и Болат не прекращал восхищаться. От него не укрылось, с какой нескрываемой ненавистью на него смотрела эта брюнетка. Раз уж она почти ландшафтный дизайнер, большой вопрос, почему он ей так противен? Эда просидела на первом месте весь выпуск, из-за чего без дополнительных соревнований сразу же прошла в финал. К концу записи Серкану пришло сообщение от пиар-директора, что она организовала его участие в финале. Прозвучали последние поздравления от ведущих, послышалось громкое «cut» и всех поблагодарили за долгий съёмочный день. Архитектор подорвался со своего места, не обращая внимания на коллег по стене, которые пытались его остановить и обсудить коммерческие предложения, но Болат лишь бросал «чуть позже, срочное дело» и, как одержимый, стремился за копной коричневых волос, которая бежала почему-то от всех. — Какой придурок! Какой придурок! — послышалось в её гримёрке, — я не понимаю, почему он решает, что имеет право постоянно ломать мне жизнь? А вдруг я бы не прошла из-за того, что он не встал! Ненавижу! Как так можно? — причитала девушка за дверью и Болат округлил глаза. Это она о нём или о том недорэпере, который сказал, что ему не хватает экспрессии в её выступлении? Если о рэпере, Серкан обязательно покажет ему, что никто не достоин слёз феи, — Госпожа, у вас определённо есть данные для пения, но я не понял ни слова из вашего пения, — парадировала его голос красотка, и он прикрыл рот ладонью. Она говорила о нём, но почему, по её мнению, он постоянно ломает ей жизнь? — сначала отобрал стипендию в Италии, — начинает красотка, снимая каблуки, которые ей надоели, — потом отказался давать объяснение, почему его архитектурное великолепие посчитало хорошей идеей отобрать мою стипендию и даже не вернуть обычную Стамбульскую, — причитала Йылдыз на том конце, пока закипающий злостью Серкан писал грозное сообщение Лейле, чтобы она проверила актуальность данных и сообщила, как можно быстрее, — и сейчас, блин, не понравился ему мой акцент. Посмотрите какой павлин! — взмолилась брюнетка, и Серкан рассмеялся тихо за дверью, так его даже Карадаг не обзывал, — так, ладно. В следующий раз снова спою на английском, не дам ему возможности видеть, что сдалась. А еще смотрит-то на меня так, будто бы это я вела себя некрасиво, испытующе так, иногда даже казалось, что он меня раздевает глазами. Похотливый павлин! — закончила тираду госпожа, наконец-то справившись с замком платья. Шёлковая ткань облаком упала к её ногам, и Эда перешагнула через платье, поднимая приятную ткань, со вздохом смотря на свой наряд. Всё-таки Йылдыз очень гордилась собой. Болат, который слушал одновременно причитания феи и извинения Лейлы, которая подтвердила отмену стипендии, закусил губу. Он правда восхищался красотой девушки, правда готов был на колени встать, чтобы она пошла с ним на ужин, готов был горы свернуть ради удивительной улыбки. И вот он здесь, виноват во всех проблемах красотки. Бизнесмен быстро приказал восстановить все платежи, а первой возобновить стипендию Йылдыз. Мужчина занес руку над дверью, мечтая прояснить недопонимание, но дверь распахнулась, и перед ним предстала красотка в самом обычном наряде — салатовый топ, облегающие светлые джинсы и оранжевые сумка и босоножки. Наряд описывал красоту и яркий характер брюнетки, а её лицо без макияжа было ангельское. Первоначальный шок от руки архитектора, которая так и осталась в воздухе, потому что архитектор активно рассматривал фигуру напротив, сменился яростью от осознания, кто стоит напротив. Йылдыз быстро собралась и заговорила. — Господин Серкан, чем могу помочь? Пришли поработать над моим произношением? — съехидничала Йылдыз, пока не заметила, как собеседник закусил губу, видимо, представляя, как он мог бы поработать с её языком. Щёки побагровели, и девушке было тяжело понять, правда ли этот холодный бесчувственный Болат смотрит на неё так, будто она была новым чудом света. — Кхм–кхм, — откашлялся Болат, — госпожа Эда, не поймите меня неправильно, я нечаянно услышал про вашу стипендию. Я не знал о том, что они были отменены, это сделал мой финансовый директор, я просил отменить ненужные расходы, но он отменил оплату обучений. Моя ассистентка уже переводит средства на ваше обучение. Вы сможете улететь в Италию, когда захотите, мы покроем все расходы, — уверенно и холодно говорил архитектор. — И всё? У вас так всё просто. А кто вернёт мне мою гордость? Я буквально падала на колени перед ректоратом, потом умоляла в ArtLife поговорить со мной, объяснить, почему стипендия была приостановлена. И что? Университет отказался мне помогать, а ваши сотрудники сказали, что я вру и пытаюсь нажиться на популярности вашей компании и вашей фигуры. Ах какая краля! — воскликнула Йылдыз, тыкая пальцем в грудь уже закипающего Болата, — мне плевать на ваш статус, на ваши деньги, мне важно получить образование, чтобы моя семья ни в чём не нуждалась, чтобы я могла заниматься тем, что мне приносит удовольствие. Зуб даю вы не знаете столько о растениях, сколько знаю я, но вы решили, что можете просто взять и отменить стипендию человека, который не получил ни одной четвёрки, человека, чью работу сами признали лучшей курсовой работой университета, — продолжала девушка со слезами на глазах, тыкая в парня пальцами, совсем забывая о субординации. В Болате боролись два чувства — он мечтал прижать её к себе и успокоить и одновременно не понимал, кто она вообще такая, что может так уверенно указывать Болату на его ошибки. — Госпожа Эда, я уже сказал вам, что эта оплошность исправлена. Я вам сказал, что это было не моё указание, это сделал самовольно финансовый директор, — безапелляционно ответил он, — что вам еще нужно? — Я просто хочу, чтобы кто-то признал ошибку. То, что происходит в вашей фирме — ваша ответственность, соответственно, если ваш финансовый директор совершает ошибку, это ваша ошибка, если ваш пиар-директор отказывается капнуть дальше своего носа, а отвечает, что я гоняюсь за вашей славой. Поведение ваших сотрудников — это ваша ответственность, — также холодно ответила Йылдыз, скрещивая руки на груди, — спасибо за то, что восстановили мою стипендию. Попрошу вас восстановить мою стипендию в Турции, я не полечу в Италию, я нужна здесь. Хорошего вечера, господин Серкан, — кивая головой, сказала брюнетка, обошла мужчину, пока он восхищённо смотрел вслед. Он вряд ли когда-то ей в этом признается, но был согласен с каждым её словом. Абсолютно с каждым. — Селин, к завтрашнему утру жду черновик текста про отмену стипендий, — холодно сказал Болат по телефону, понимая, что он, конечно, не будет признаваться этой несносной госпоже, что она права, но сделать всё как нужно он обязан, — Селин, прекрати строить из себя непонятно что. Я знаю, что ты в курсе отмены стипендий, мне сообщил Ахмет. А ещё я знаю, что ты отказалась давать нормальные профессиональные комментарии одной из студенток. Так что, будь добра, к завтра сделай драфт. Если его не будет, я буду серьёзно задумываться о твоей компетентности для роли пиар-директора, — на том конце послышалась тишина, а когда Атакан, видимо, оправилась от слова бывшего, ответила ему, на что Болат закатил глаза, — Селин, я взял тебя на работу, потому что меня попросил твой отец, ты прекрасно об этом знаешь, а встречался я с тобой примерно по той же причине. Так что у тебя есть выбор: делать свою работу профессионально или хранить на меня обиду за то, что ты знала с самого начала, что я никогда на тебе не женюсь, — закончил Серкан около своего автомобиля, и отключил звонок, чтобы не выслушивать новую тираду блондинки. Слишком много тирад на сегодня. Садясь за руль своего кабриолета, он заметил напротив пикап, из которого шокировано на него смотрела Йылдыз, которая отчётливо слышала, как женщина оправдывалась на той стороне провода и как потом кричала на рыжеволосого. Болат подмигнул девушке, и сорвался с места. Встретились они снова спустя месяц на финале программы. Йылдыз выступала последней, и когда Болат увидел её выходящую на сцене, заметил, как волнуется его фея. Несмотря на то что он пытался с ней связаться всё это время, она не отвечала по почте и на телефон. Архитектор запросил в университете работы Эды и был приятно удивлён живому уму и идеям девушки. Поэтому лично Серканом было направлено письмо на почту девушки, что ArtLife готов оплатить её обучение в любой стране, где она захочет получить диплом. Прозвище фея, которое сразу пришло ему в голову, давно обосновалось в его голове. Самое страшное для Болата было засыпать и просыпаться с мыслями о ней. В надежде, что никто не узнает, он распечатал фотографию студентки и каждый ночь клал на подушку рядом с собой. Так бессонница мучила его чуть меньше. Он бесконечно смотрел на фотографию, пока его веки не смыкались. Архитектор приоткрыл рот от образа девушки. Длинные волосы были собраны в высокий хвост, майка с еле заметными бретельками была глубокого зеленого цвета, повторяя цвет брюк-бананов. Весь образ отлично оттенял оливковую кожу девушки. Эда встретилась с ним взглядом, и он кивнул ей, улыбаясь, показывая, что поддерживает. От такого взгляда по спине брюнетки прошлась толпа мурашек, она снова представилась, заразительно улыбнулась, пока снова не вошла в образ для песни. «Мы — миллиарды прекрасных сердец. А ты нас просто предал» — Пела девушка, полностью погруженная в песню. Она и правда не стала выбирать песню на родном языке, и Болат ухмульнулся. «А как же мы? А как же счастливый конец, который так и не случился?» — только дай мне шанс, и у нас случится счастливый конец, — подумал Болат, и уже не противился этой мысли. Она нужна была ему, как воздух. «Потому чтo пришлo время дать всем знать, Чтo мы готовы. Как насчёт нac?» — световая волна давно прошла, но Болат снова сидел. Его сердце бешено билось, и если бы она ему позволила, он бы всему миру заявил, что он без памяти влюблён в эту несносную девушку. Песня завершилась, мужчина не слышал ничего вокруг, пока ведущий не объявил, что Эда Йылдыз набрала 99 голосов. Он один, тот самый придурок, который не встал. Опять расстроил свою фею. Почему вот он такой. Ведущий передавал микрофон тем, кто встал, пока не подошёл его черёд. Она прошла в супер-финал, занимая первое место, но он был расстроен. Разочарован сам в себе. — Я не могу сопереживать тебе, если твои глаза закрыты, — сказал Болат, и карие глаза напротив него снова загорелись огнем. И архитектора освистали, впервые в жизни. Было неприятно, но, вероятно, ей тоже. — Что нужно сделать Эде, чтобы ты встал? — поинтересовался ведущий. — Пусть держит глаза открытыми, — ухмыльнулся Болат. — Я вам ещё покажу сегодня! — уверенно сказала брюнетка, вздрёгивая носом. — Это единственное, чего я хочу, — без раздумья сказал Болат. Прослушав выступления двух других кандидатов, на которые он так же не встал. Не потому, что был заворожен, а потому что «не ёкнуло», Болат аж заёрзал на сиденье, потому что на сцену вышла она, и горящие огнем глаза устремились на него. «Ты забрал всё, но я ещё дышу. Ты забрал всё, но я ещё дышу. Я сделала все возможные ошибки, Которые ты только мог совершить. Я брала, брала и брала то, что ты давал, Но ты так и не заметил, что мне было больно. Я знала, что хочу, я пошла и просто взяла это, Сделала всё, на что, по-твоему, я была неспособна, Я сказала, что меня никогда не забудут, И всё это без оглядки на тебя.» — каждая песня идеально описывала историю девушки, и, когда она пела эти строчки, она смотрела ему в глаза, а на словах «Сделала всё, на что, по-твоему, я была неспособна», она буквально тыкнула в Болата, и его рука автоматически потянулась к кнопке «голоса», и Серкан впервые на выступлении Йылдыз поднялся. Эда выиграла с 100-бальным результатом. И мужчина радовался за неё, как за свою первую награду. Девушке вручили сертификат и ведущий спросил, на что она его потратит, и девушка радостно воскликнула, что закроет кредиты своей тёти. Айфер, сидевшая среди зрителей, пустила слезу. Её малышка сделала всё, чтобы спасти свою тётю. После завершающей песни, которую пели все жюри и финалисты, режиссёр объявил, что забронирован клуб, в котором отметят завершение сезона. Болат, как ястреб, следил за тем, согласится ли Йылдыз. К ней подошла женщина, у которой были такие же шоколадные глаза и такая же статная фигура, архитектор понял, что это та самая тётя. Эда активно отказывалась идти на after-party, а Болата активно пыталась утащить его пиар-менеджер, говоря о том, что ему не за чем идти на это мероприятие. — Серкан, — окликнул его Энгин, и рыжеволосый, который хотел уходить, потому что фея не хотела идти в клуб, развернулся к другу, — невестка пойдёт в клуб, её тетя уговорила, — прошептал ему друг, и глаза архитектора загорелись. Энгина даже удивило, что архитектор даже не стал отрицать тёплое чувство к красотке и даже не упрекнул его за «невестку». — Поехали! — решительно сказал Болат, — Селин, езжай домой, мне не нужна твоя помощь сегодня больше, — приказал архитектор, и подруга удивилась. — Может быть, ты тогда подвезёшь меня до дома? Я сегодня без машины, — предложила она, легонько поглаживая его бицепс. Болат скинул руку блондинки, и Атакан гневно посмотрела на него. — Я не еду домой, я еду в клуб. Попроси Ферита, он с удовольствием тебя заберёт, — холодно сказал архитектор. Вечеринка действительно понравилась Болату. Йылдыз не прожигала его гневным взглядом, а даже иногда улыбалась ему. Девушка танцевала, пела и наслаждалась принесёнными напитками. Когда заиграла медленная музыка, архитектор решил попытать удачу и предложить фее потанцевать. Он настиг красотку, которая опустошила очередной шот, и девушка расплылась в шальной улыбке. — Эда, потанцуешь со мной? — предложил рыжеволосый, протягивая руку. — Нет, — уверенно ответила она, — мой муж серьёзный человек, тебе не поздоровится, если он узнает, — пригрозила пальцем красотка, и Болат приоткрыл рот в удивлении. Как это так Сейфи собирал информацию, что не узнал, что девушка замужем. Так и ещё какой-то серьёзный человек. Тогда почему она участвовала в шоу, чтобы собрать деньги на закрытие кредита тёти. Рыжеволосый окончательно перестал что-то понимать. — И кто твой муж? — поинтересовался бизнесмен. — Серкан Болат! — заявила она, и бизнесмен вытаращил глаза на неё. Его позабавила эта ситуация. Она не понимала ни то, кто перед ней, ни то, что она на самом деле не замужем за ним. Но то, что она в пьяном состоянии подсознательно его назвала своим мужем, тёплой негой растеклось по его телу. — Эда, я и есть Серкан Болат, — аккуратно сказал он, и девушка, прищурившись посмотрела на него и обвила шею своими руками, — давай я тебя отвезу домой? — предложил архитектор, держа её за талию аккуратно, как фарфоровую вазу. — Поехали! — прошептала она, и пока мужчина усаживал её к себе в машину и сам занимал место, она уже уснула. Архитектору ничего не оставалось, как отвезти её к себе. Бизнесмен аккуратно положил спящую красавицу к себе на кровать, но так как девушка не переставала обнимать его за шею, как бы он ни пытался расцепить её руки, проскользнул под одеяло, предварительно сняв пиджак и обувь. Мужчина, смотревший целый месяц на фотографию Йылдыз на своей подушке, пустил одинокую слезу, от того, насколько Эда в его кровати смотрелась идеально. Она лежала на его плече, обнимая талию мужчины рукой, пока не взобралась полностью на его тело, обнимая всеми конечностями. Болат аккуратно поцеловал её лоб и быстро уснул, абсолютно забывая, что уже несколько лет страдает бессонницей. Утром Болат проснулся первым, не сразу понимая, почему он прижат к матрасу другим телом. Распахнув глаза, мужчина улыбнулся. Фея подложила под щёку ладонь и так смотрела даже милее. Никогда он не был так рад, что всегда просыпается в пять утра. У него было несколько часов на то, чтобы полюбоваться девушкой. Архитектор прекрасно понимал, что, когда она проснётся, устроит ему такую взбучку, что наверняка ему даже прилетит несколько пощёчин. Оказывается, свою фею он совсем не знал. Эда немного поворочалась на нём и открыла глаза, встречаясь с нежно смотрящими на неё светло-карими. Она автоматически расплылась в улыбке, и Болат не понимал, что происходит. Но, когда Йылдыз, поняла, кто перед ней, она автоматически привстала. Видимо, алкоголь давал о себе знать, и она так и не слезла с знаменитого архитектора. — Господин Серкан? — воскликнула она, и от слова «господин» ему аж поплохело, — где я? Почему я здесь? — поинтересовалась она, потирая лицо, пытаясь что-то вспомнить. — Господин? — съехидничал Болат, — а вчера отказалась со мной танцевать, потому что твой муж очень серьёзный тип, — продолжал усмехаться он, и девушка нахмурилась, — что же ты мне сразу не сказала, что мы женаты? — поинтересовался он, и Эда наконец-то поняла, что она вчера наговорила, прикрывая рот руками, — и, вообще, почему ты тогда Йылдыз, а не Болат? Завтра же поменяем твою фамилию, фея, — поинтересовался он. — Господин Серкан, я вчера много выпила, — смущённо начала она, пытаясь встать, но архитектор удержал её бёдра, оставляя её на месте, — я не имела этого в виду. — А я имел в виду всё, что сказал, фея, — уверенно сказал он, присаживаясь вместе с ней, аккуратно удерживая девушку на своих коленях, — я влюбился в тебя, как сумасшедший, Эда Йылдыз, — признался он, и карие глаза стали ещё больше, — я не вставал два раза, потому что ты слишком прекрасна, и я просто забывал нажать на кнопку. Я был так восхищён тобой, что вспоминал о том, что ты поёшь не только для меня, когда песня заканчивалась. Но, когда ты каждый раз прислушивалась к тем глупостям, которые я говорил, я восхищался тобой ещё больше. Твоей силой и упорством. Моё сердце в твоих руках, Эда, — честно сказал архитектор, и девушка его крепко обняла. Ожидал ли он этого? Абсолютно нет, но ни за что бы не променял это чувство на что-то другое. — Я тоже влюблена в тебя, Серкан, — прошептала она, и Серкан не был уверен, что не бредит. Он аккуратно отодвинулся от неё, чтобы заглянуть в глаза, и увидел самую потрясающую картину — Йылдыз с заразительной улыбкой, — ты, конечно, робот, и я злилась на тебя за стипендию, за то, что ты не вставал на моё пение, за то, что ты типа такой идеальный, но, Серкан, я давно за тобой наблюдала и восхищалась. Ты, конечно, робот, — они одновременно усмехнулись, — но ты мой робот, — заключила девушка и притянула мужчину в поцелуй. Спустя год Эду и Серкана Болата, которые вернулись после полугодовой обучения Эды в Нью-Йоркском университете и затянувшегося после выпускного медового мясца, позвали снова на шоу в качестве двух членов жюри, и они согласились. И, хотя Болат хотел отказаться, любимые шоколадные глаза могли уговорить его на что угодно. Его фея никогда не просила о чём-то материальном, иногда даже отказывалась от дорогих подарков, но всегда находила способы отдать дань их первой встрече.