Damiano’s Cadillac

Рим. 1986 год. На улице стоит тёплый майский вечер, пропахший свежестью и предвкушением начала знойного лета, а по радио крутят хит Бон Джови — “Living On a Prayer”. Ученики одной из римских школ весело щебечут, покидая здание. По коридору, в сторону выхода, идут три старшеклассницы, в привычной девичьей манере кокетливо хихикая, прикрывая рот ладошкой, и оживлённо разговаривая о всём том, что обсуждают девушки семнадцати лет того времени: новая причёска Патрика Суэйзи, свежий выпуск журнала Vogue за последний месяц, кофточки и мини-юбки, которыми периодически обмениваются, последняя песня Мадонны, ну и, конечно же, парни. — Роберто такой романтик, — воодушевлённо вещала о своём возлюбленным русоволосая девушка с высоким хвостом на бок, в синих джинсах и розовом свитере. — Фу, Розали, он же скучный! — никак не соглашалась смуглая брюнетка с афро-причёской в красно-жёлтом топе и белой юбке чуть выше колена — Массимо в тысячи раз интереснее его. По крайней мере, он не душнила и не зубрит наизусть все параграфы по физике. — Он всё равно романтичный. Вчера подарил мне розу, — первая отстаивала честь своего кавалера. — Пфф, нашла чем удивить. Меня Массимо сводил в джелатерию, — усмехнулась та брюнетка по имени Донателла. — Ум превыше всего! Любой дурак может сводить девушку поесть мороженое. — Но не любой дурак настолько красив. — Меня Паоло из соседней параллели возил вчера в кинотеатр на своей машине. Вот, что значит уровень, — усмехнувшись, в разговор вмешалась последняя девушка, блондинка. Из этой тройки она выбивалась больше всего: пушистые мелкие кудри, беспорядочно уложенные (хотя казалось, что их не укладывали совсем) на один бок, джинсовая мини-юбка, едва прикрывающая все женские прелести и открывавшая потрясный вид на стройные ноги, гольфы, белоснежные кроссовки выше щиколотки и заправленная фиолетовая олимпийка с жёлтыми и зелёными полосками, расстёгнутая сверху и оголяющая успевшие слегка загореть на мягком весеннем солнце ключицы и белую майку. Пухлые губки окутал красный блеск для губ, а выразительные холодные глаза цвета морской воды подведены тёмными тенями. В школу она собиралась, будто Сидни Кроуфорд на показы мод, потому что считала, что достойна внимания к своей персоне не меньше. Она мечтала стать моделью и покорять подиумы по всему миру. — И как тебе Риццо? — Уж точно лучше, чем ваши остолопы, подумываю сходить с ним в клуб, на дискотеку на выходных. — Вик, вот почему тебе достаются самые лучшие? — позиция глупышки Розали быстро сменилась, ей резко захотелось променять своего ботаника на какого-нибудь смазливого паренька. — Как минимум, смени джинсы на юбку, — голубоглазая хмыкнула и надула пузырь из розовой жевачки. Эти разговоры ей явно надоели, поэтому она ускорила темп ходьбы к автобусной остановке и надела наушники, подключив к плееру. Заиграла одна из песен AC/DC. Девушка подошла к парковке, где уже собрались её друзья и Паоло. Блондин в джинсовой куртке и с растрёпанными прямыми волосами облокотился о свой синий Шевроле Монте Карло. Де Анжелис встала рядом с ним, сложив руки на талии и прислушиваясь к разговорам компании через рёв Ангуса Янга. Паоло по-свойски уложил свою тяжёлую руку на её хрупкие плечи. Голубоглазая была возмущена: она лишь сходила с ним в кино, а он уже, видимо, считает своей девушкой. — Риццо, какого чёрта? Я не твоя девушка, не смей трогать меня без согласия. — А что, ты подыскала себе парня получше меня, что так дерзко ведёшь себя со мной? Виктория, с твоим характером не в силах справиться ни единая душа, ты должна быть благодарна мне. Повисшее молчание остальных и ругань нарушила песня Mötley Crüe. Брюнет с кудрявыми, слегка зачёсанными назад волосами, в очках-авиаторах, тоже в олимпийке, в синих джинсах и на красном Кадиллаке Севилль. Он сделал музыку тише и приоткрыл окно. — Эй, Риццо, отстань от Вик, чем она заслужила твоё общество? Толпа загудела при виде парня, а Дамиано Давид, одноклассник светловолосой, ухмыльнулся, чувствуя своё превосходство. — А то что? Спорить на неё собрался? — очевидно, Паоло не воспринял всю ситуацию всерьёз. — Ну да. Машина, как вижу, у тебя есть. Круг по кварталу Пинчиано. Кто приезжает первый, получает Де Анжелис. — Я согласна. Паоло, заводи машину и на старт. Взбешённый блондин сел за руль и завёл машину. Две ахерительно красивые тачки — синий Шевроле и красный Кадиллак — сравнялись на выезде у парковки. Толпа одобрительно гудела и аплодировала. Кудрявая блондинка встала меж двух машин, подняв вверх свой белый платок. Кровь в жилах обоих бурлила, как масло в ревущих двигателях автомобилей. Оба перекинулись напутственными взглядами: Давид посмотрел на оппонента с ухмылкой, а в глазах его читалось: «ну попробуй, неудачник»; Риццо озлобленно нахмурил брови, в его зелёных глазах чётко виднелась фраза: «я тебя урою, мразь». На этой положительной ноте Виктория махнула платком. Резина колёс с резким звуком начала тереться о поверхность асфальта и чиркать по нему, оставляя чёрные следы, моторы оглушительно заревели, а сами машины двинулись с большой скоростью, закружив в потоке ветра кучерявые светлые волосы и платок. Страх упустить сногсшибательную блондинку в мини-юбке навеивал панику и насыщал жилы адреналином. Машины неслись по почти пустующим из-за рабочего времени улицам, разрушая тишину звуками стальных колесниц. Они периодически переглядывались, одними губами желая друг другу смерти. Паоло отвлёкся, а Давид уже перегнал его на несколько метров и занял обе полосы дороги, дабы не пропустить конкурента. Кадиллак нёсся как адская гончая по тихим улочкам, его выхлопы летели в лобовое стекло Шевроле. Чтобы позлить соперника, Риццо на полную включил какую-то богом забытую хип-хоп-композицию. Брюнет лишь снова оказался в выигрыше: из аудиосистемы красной машины начала играть песня Оззи Осборна, кассету с которой Дамиано так старательно искал по всем магазинам Рима. Внезапно из-за угла выскочила машина. Кадиллак, ехавший первым, успел резко свернуть в переулок, но при этом удлинив себе дорогу. Паоло объехал встречную машину и свернул налево. Впереди — никого, блондин уже хотел праздновать наступающую победу, как из переулка выехал уже очень сильно задолбавший его красный кузов по аккомпанемент песни “Crazy Train”. Машины сравнились. Дамиано начинал нервничать, сжимая до боли челюсть, но не спешил жать газ в пол, иначе он не успеет свернуть на повороте и рискует попасть в аварию. Наконец, финальный заворот и вот она — финишная прямая. В полутора километрах на тротуаре стоит силуэт девушки, любовь которой выступала в данной гонке главным трофеем. Зеленоглазый, обгонявший кучерявого брюнета на три метра, уже не мог сдержать радость и предвкушал наслаждение Победой — именно это значение имело имя обладательницы васильковых глаз. Он открыл окно и высунул руку, показывая средний палец. Раздался его голос: «она моя!». Но Давид не спешил отчаиваться: его конкурент давил на газ со всей силы, в то время как у него ещё был запас скорости. Подождав десяток секунд, он нажал педаль и на последних пятидесяти метрах обогнал синий автомобиль. Аплодисменты и гул компании встретили победителя. Риццо, не желая позориться, в гневе не снизил скорость и сразу уехал. Виктория кинулась на плечи однокласснику, с которым была знакома ещё с начальной школы. Кареглазый поднял её и закружил, усадив на пассажирское сидение своего кровавого Кадиллака. Парень сел за руль, машина тронулась под одобрительные звуки их друзей в сторону персикового заката. Блондинка выкрутила громкость на максимум — песня “Cheri Cheri Lady”, которую без конца крутили по радио, оглушала прохожих. Они неслись в сторону пригорода, где было тише, чем в городе, по шоссе. Яркое небо отражалось в ледяных радужках Де Анжелис. Тёплый ветер бил в открытые окна, растрёпывая укладки. Им обоим по семнадцать, оба счастливы и несутся на Кадиллаке Дамиано в закат. *** Уже стемнело. Небо приобрело тёмный и глубокий оттенок машины проигравшего. Дамиано припарковал автомобиль у какого-то минимаркета на парковке. — Ты не представляешь, как я рада, что победил ты. — Ради такого трофея стоит постараться, — шоколадные глаза бегали по лицу девушки. — Какого «такого»? — она повернула голову в его сторону. — Прекрасного. Если бы в автошколе сказали, что с помощью навыка вождения автомобиля я смогу заполучить тебя, то я бы выучился в два раза быстрее длительности курса. — Тогда получай свой приз. Виктория дала волю чувствам, которые полились из неё. Она перелезла через панель управления машины на переднее сиденье, на колени брюнета. По радио начала играть песня “I just died in your arms tonight”. Мягкие губы коснулись покусанных уст парня. Мысли были полностью затуманены поцелуем. Он покусывал её нежные ягодные губы, оттягивая и целуя с новой силой. Его язык проник в слегка приоткрытый рот, начав исследовать полость и сплетаться в танце с языком блондинки. Руки девушки с шеи быстро переключились на молнию его олимпийки. Одним ловким движением бегунок оказался у конца молнии. Давид снял куртку и откинул на заднее сиденье, оставшись в футболке. Шаловливые ручки светловолосой быстро пробрались на спину и начали слегка царапать бронзовую кожу. Пальцы парня сомкнулись на тонкой талией под курткой, сжимая её и горячими руками поглаживая холодную бледную кожу. Фиолетовый элемент одежды Виктории тоже вскоре оказался на заднем сидении, а вслед за ним отправилась и белая майка. Дамиано перешёл с губ на нежную молочную шею. Багровые пятна постепенно появлялись на ней. Обладатель кофейных глаз прикусывал кожу, пропахшую сладким малиновым парфюмом, иногда даже до крови, но сразу зализывал все раны. Узел внизу живота девушки завязался в морской и требовал заполненности. Засосы стали появляться и на упругой груди, которая осталась без единой частицы одежды. Напряжение в его джинсах тоже давало о себе знать, с каждой секундой твердевший член упирался во внутреннюю сторону бледного бедра. Виктория стянула с него футболку: перед ней был спортивный торс, кожа которого слегка блестела на лунном свету. Губы боролись в поцелуе, каменные соски голубоглазой давали сигнал, что она жаждет большего. Пальцы брюнета проникли под джинсовую юбку и отодвинули кромку трусиков, затем оказавшись внутри. Девушка издала первый тихий стон. Кареглазый, жадно кусая сладкие губки, шею, грудь, двигал пальцами внутри неё и ощущал влажность, которая уже начинала стекать по внутренней стороне бедра. Блондинка одним резким движением расстегнула пояс синих джинс и отодвинула боксеры. Наконец, он вошёл в неё, с губ сорвался уже громкий стон, ощущение заполненности взбудоражило тело. Сначала он двигался внутри медленно, но потом начал увеличивать темп, заодно повышая громкость звуков светловолосой. Парень пытался заглушить их поцелуями и сжимал небольшую грудь. Виктория уже расцарапала ему всю шею, плечи, спину и оставила засос на точёной скуле. Можно было подумать, что такое количество синяков, а иногда и ссадин они получили в неравном бою. Пик наслаждения подступал каждую секунду. Наконец, бёдра Виктории свела судорога, стенки влагалища резко сжали член Давида. Она кончила, а вслед за ней это сделал и брюнет. Блондинка рухнула ему на грудь, горячим и сбитым дыханием обжигая кожу. Дамиано откинул голову назад, смотря в потолок. — Это было великолепно, — еле слышно изрекла светловолосая. — Да, не зря я предложил спор.