Беспристрастный судья

      Быстро отмокнув в тёплой ванне, Альсина накинула одежду и принялась за возложенную на неё работу. Женщина пыталась откинуть дурные мысли, но отросток разочарования накрепко обвил её нутро, сжимая в острых объятиях. Она зашагала по залам родового особняка, рассуждая о скоропостижном уходе Итана из спальни. Чем больше Альсина погружалась себя, тем сильнее над головой сгущался чёрный туман. Её магия, которая всегда была хаотичной и неконтролируемой, жгутами вилась в теле, мощной пульсацией распространяясь по комнате. Мебель вокруг тряслась и дребезжала по деревянному полу, тонкая змеевидная трещина рассекла оконные стёкла, бархатные шторы развевались, подхваченные воздушным вихрем. Испуганные слуги, как маленькие мышки, разбегались с пути Альсины, отчаянно пытаясь не привлекать внимание госпожи. Их тревожные перешёптывания и паника досаждали женщине, и она едва сдерживалась, чтобы не зарычать на прислугу. Вышедшее из-под контроля волшебство заставляло кожу Альсины ныть и тянуть, будто бы она была слишком тесна для истинного размера женщины.       Раздражение валом подступило к сердцу, и Альсина приняла решение, что обязательно найдёт того, кто посмел прервать последние мгновения близости между ней и мужем. Виновный заплатит сполна за совершённую ошибку, когда металлические когти женщины медленно и тщательно снимут плоть с его костей, не обрывая нервных окончаний. Затем Альсина сделает из отрезанных кусочков фарш и подаст его на ужин. Насытившись агонией и страданиями несчастного слуги, женщина примется за месть своему дорогому супругу. Итан сильно пожалеет о том, что оставил её одну в кровати: разгорячённую, нуждающуюся в его ласке и любви. Чтобы разрядиться, женщине пришлось удовлетворять себя пальцами. Взрывной оргазм пронзил мышцы электрическим током, заставляя Альсину окостенеть, гул сердца был настолько сильный, что отдавал в горло и уши. Придя в себя после долгожданного наслаждения, женщина прислушалась к тишине в комнате, задаваясь вопросом о том, как скоро сладкая месть настигнет мужа.       Альсина никогда не считала себя добрым и милосердным человеком, а тем более всепрощающим. Но её характер, закалённый твёрдой сталью, давал слабину под ударом обаяния Итана. Она искренне любила мужчину и на многие вещи закрывала глаза, приписывая их к особенностям поведения Итана. В этот раз, ей было тяжело простить супругу его причуду. Он явно поступил глупо, отбросив их занятие любовью в пользу какого-то незадачливого слуги. Наверное, Итану было досадно от того, что Альсина дразнила его, наслаждаясь ощущением боли и удовольствия, которые так восхитительно переплетались тугим канатом в теле.       Она глубоко вдохнула через нос, пытаясь избавиться от избытка беспокойной энергии, и осторожно окинула взором огромные залы. За годы практики у неё выработалась привычка ― использовать свой разум и магию, чтобы проникнуть в каждый коридор и комнату родового поместья. В первую очередь женщина всегда искала своих детей. Волшебство Альсины двигалось одной плотной массой, сталкиваясь с сияющей мощью Кассандры. Её самая свирепая дочь была единственной из трёх старших, кто в данный момент находился в особняке Димитреску. Бела отправилась разбираться с назойливой стаей оборотней, а Даниэла уехала на север изучать местную магическую фауну. Мягкий отпечаток души второго ребёнка Альсины, прикоснувшийся к её собственному оттиску в добродушном приветствии, умиротворял. Он был необычно нежный, учитывая характер Кассандры, и наполнял кончики пальцев приятной, покалывающей теплотой, так явственно, что это невозможно было передать словами. Дыхание женщины стало мерным, и она продолжила своё исследование, ощущая, как ослабевает бушующее раздражение. Менее выражено присутствовала магия Розмари, когда Альсина подобралась к ней вплотную. Крохотный сгусток света мерцал и переливался, под действием эмоций ребёнка. Розмари уловила призрачное прикосновение матери к себе и попыталась уязвлённо отмахнуться от него. Это грубое, неконтролируемое движение, было не столько прямым толчком, сколько обиженным, непроизвольным импульсом. Девочка была ещё так молода и не обучена, а её постоянно растущая магия изменчива. Однако, то, чего не хватало младшей дочери в контроле, она, безусловно, восполняла стараниями, пытаясь угодить Альсине. Женщина упивалась ярким сиянием душ своих дочерей. Сплетая свою магию воедино с их собственной, Альсина с фанатичной преданностью ощущала крепкие нити их силы. Когда волшебство женщины продолжило свой путь и вышло за пределы семейных уз, оно наткнулось на сущность Итана. Отпечаток его души был многогранен, словно смесь жгучего пламени и ползучей тени. Само существо её мужа, будто текущее масло, плавно обволокло Альсину, заключив в цепкие объятия. Она осторожно, любовно дотронулась до внутреннего мира Итана, находя отпечатки собственной магии вдоль чернильных путей, проложенных глубоко в его теле. Волшебство, словно радостный зверь, билось в жилах, брыкалось от соприкосновения с Альсиной. С трещащим звуком взрывалось всполохом искр, будто неисправный инструмент, подключённый к электросети, и грозило выйти из-под контроля.       Альсина выдохнула, оставаясь одна в опустевшем зале, напряжение в её плечах ослабевает из-за отчётливого ощущения твёрдой силы Итана. Несмотря на то, что супруги были разделены двумя разными телами, их души давно переплетены между собой и связаны в неразрывный жгут, могущественной магией. Женщина протянула ладонь к отпечатку волшебства Итана и провела пальцами сквозь тянувшийся поток, наслаждаясь теплом и уютом, которое исходило от сильного духа мужа. Ни одно ощущение не могло сравниться с этой острой близостью.       Метка, нацарапанная на коже Итана, чтобы спаять их души в одно целое, навсегда будет шедевром магического опыта Альсины и коллективного знания её дочерей. И женщина никогда не пожалеет о слиянии, даже будучи огорчённой или разочарованной в муже. Ощущение близости их разума и тела ледяным градом наваливается на Альсину. Она будто пьяна, магия Итана льнёт к ней, принося с собой утешение и безмятежность. Итан успокаивает женщину так легко и охотно; в отличие от всего остального в мире.       Однако Альсина всё ещё разочарована его утренним поступком.       Убедившись в том, что её дочери и муж собраны, Альсине необходимо было в последний раз взглянуть на защитные чары, прежде чем она уедет на год. Сделав глубокий вдох через нос, женщина открыла для себя грандиозный масштаб поместья Димитреску и его обширной территории. Магия легко прошла через тело, словно весенняя река, отброшенная течением водопада. Она оттекала из женщины, собираясь и накапливаясь в огромные мощные потоки древней силы. Альсина обуздала магическую массу, на несколько мгновений удерживая её, прежде чем мощным потоком распространить силу ещё дальше, чем ранее. Оглушающий всплеск проносится по коридорам и лестницам, ослепительно полыхает, будто лесной пожар, проникая сквозь каждый дюйм голой земли и камня. Магия распространяется так далеко, как может, выходя за края обширной территории, и ныряет глубже, в промёрзший грунт. Альсина мысленно проводит пальцами по струящимся нитям, переплетённым с могущественными чарами, проклятиями и оберегами. Оборона дома всегда была приоритетной задачей, поэтому женщина напрягает всё своё могущество, чтобы подпитать защитный барьер. Воздух вокруг неё стал удушливым и тяжёлым, нити магии пронзили пространство, треща ослепительным всполохом искр. В глазах плывёт, яркий водоворот цветов сплетается в единый гобелен и у Альсины захватывает дух от наплыва эйфории.       В мире нет строения подобного замку Димитреску. Это место не похоже ни на одно другое, оно пропитано древними чарами, несущими надёжность и безмолвие. Первые камни дворца были заложены ещё самой Альсиной, в её далёкой юности. Кровь женщины окропившая фундамент, пробудила тёмную, могущественную магию, которая застлала обширный кусок леса защитным покровом. Эта зачарованная земля подарила дом Альсине и её детям. Когда женщина нашла Бэлу, а затем Кассандру и Даниэлу, она открыла им самое сердце замка ― его библиотеку, чтобы дочери смогли впитать в себя знания, собранные не одним десятком волшебников. И дочери с радостью обучались различным техникам магии, впоследствии доведя защиту дворца до совершенства. Охранные чары отличались своей уникальностью: наполненные кровью и укрепленные запрещёнными ритуалами и оберегами со всего мира, они позволяли чувствовать себя в безопасности. Дворец был под защитой, как безобидных рун, отгоняющих диких зверей, так и опасных проклятий, насылающих муки и смерть от отравления. В дополнение, существующей защите, поразительный ум сестёр создал непреодолимые чары.       Бела, старшая дочь и наследница знаний матери, покорно обучала младших сестёр теории пути Бенанданти, углубляясь в искусство рун и магии нитей. Это направление колдовства было достаточно сложным для среднестатистического волшебника, ведь Бенанданти покидали своё тело во время сна для защиты своего дома и посевов от злых духов, но дочери справлялись. Более того, им понравилось постигать затерянные знания. Кассандра, отправилась в путешествие по степям и равнинам, где жили маги-отшельники, чтобы изучить их заклинания и боевые искусства. Даниэла, самая юная и нетерпеливая из троицы, после домашнего обучения продолжила путь в лучшие академии и альма-матер. Девушки учились и сражались на протяжении столетий, терпели лишения и невзгоды, стоически выносили боль и двигались вперёд, несмотря на неудачи. Альсина была очень горда за своих детей и считала их достойными продолжательницами рода Димитреску. Всё, что умели девушки, и сама Альсина, было вбито в незыблемый фундамент замка. О могуществе дома Димитреску свидетельствовало и то, что их родовой оплот оставался непокорённым, нетронутым, незапятнанным. Женщина сомневалась, что в мире существует хотя бы одна сила, способная разрушить чары и заклятия, оберегающие их покой.       Вокруг Альсины бурным вихрем вспыхнули разноцветные нити магии. Они протягивались куда-то далеко, за пределы видимости женщины и плыли в пространстве, образуя переливающуюся дорожку. Альсина осторожно продела пальцы сквозь пёстрое волокно, нежно ощупывая сотни ярких, вибрирующих нитей, которые гудят и светятся вокруг неё. Она следит за одной пульсирующей прядью, которая обвивает периметр внешних стен и старую палату, окрашенную в алый цвет. Женщина хватается руками и плавно тянет за неё, напевая на забытом, мёртвом языке. Слова приятным эхом отражаются от стен зала, и женщина думает, что, вероятно, единственное создание, родившееся в то время, когда язык был полон древней магии. Альсина потратила много веков на то, чтобы отточить своё произношение, трудилась над древними свитками и книгами, стараясь впитать в себя как можно больше архаических знаний. И её упорный труд со временем принёс свои плоды. Она стала одной из самых могущественных волшебниц, а так же смогла привить своим дочерям любовь к новым знаниям. С тех пор, как сёстры достигли совершеннолетия, то отправились в путешествие, ища новые пути познания и могущества. Альсина очень гордилась детьми, восхищалась их упорством, но при этом тяжело переносила расставание. Ей хотелось как можно дольше удержать дочерей рядом с собой, чтобы уберечь их от тяжестей на жизненном пути. Но на задворках сознания, женщина понимала, что это неосуществимо и нельзя ограничивать свободу детей. На протяжении многих веков Альсина была одна и стоически переносила все невзгоды, словно мощный, непоколебимый монолит. И сейчас, проанализировав на свой обширный опыт, женщина была рада, что терпела все трудности в одиночку и основала место силы, на которое могли опереться её дети. Дворец был оплотом, безопасным убежищем для избранных, которые получали признание и защиту Альсины. Одиноким, незыблемым строением, в котором обитатели могли почерпнуть силы.       В памяти Альсины возник день роковой и внезапной встречи с любовью всей её жизни. Она нашла Итана в тяжелом состоянии: он был потерян, загнан, будто раненная мантикора и полон бушующей ярости. Зловещая, отвратительная гниль въелась в нутро мужчины, словно ядовитый плющ овила его вены, распустив смертоносные бутоны. Альсина протянула руку, прочёсывая мутную плесень, и кончики её пальцев мгновенно окрасились в склизкий серый цвет. Сердце застучало в висках, и женщина попыталась скрыть ужас, отразившийся на лице. Ещё никогда ей не доводилось видеть настолько свирепое разложение тела живого человека. Итан обессиленно лежал на земле, и бегло встретившись с ним взглядом, женщина заметила, как тупая боль и тоска плескалась в его глазах. Альсина ощутила грандиозный масштаб упадка его духовной энергии и задалась вопросом, где он нашёл силы, чтобы пересечь барьер и вторгнуться на территорию замка. Упрямство мужчины поразило её до глубины души. Для женщины не нужны были доказательства, в то короткое мгновение она поняла, что этот человек займёт особое место в её жизни. Так оно и случилось. Женщина подлатала его, а затем попросила Кассандру привести странного путника в замок. Итан боролся, пытался вырваться из магических пут дочери, но остатки сил окончательно покинули его, и тьма заволокла зрение, утаскивая в беспамятство. Чары, что окутали землю, помогли мужчине восстановить здоровье в кратчайшие сроки. Но его психическое состояние было на грани истощения. Из-за чего, Итану потребовалось больше времени, чтобы распознать ту тягу, которую женщина уловила во время их судьбоносной встречи. Мужчину одолевали противоречивые чувства: страх, сомнение, разочарование и гнев. В столь нестабильном состоянии Альсина винила его прошлую жизнь, от шлейфа которой, впоследствии, помогла избавиться. Женщина даровала ему безопасный дом и семью, а так же наполнила его сердце любовью. Они связали себя магическими узами брака, и связь оказалась настолько крепкой, что ни один современный волшебник не осилил бы разорвать её. Той летней ночью, Итан с вызовом посмотрел на женщину, набрал воздуха в лёгкие, прежде чем произнести самые желанные слова.       ― Ты… ты будешь моей?       Альсина сделала несколько порывистых шагов, кидаясь в объятия мужчины. Она уже не помнит, как они добрались до кровати, но приятное, сладостное ощущение никогда не затеряется в памяти. Женщина несла глупости, практически умоляла Итана доставить ей как можно больше удовольствия. Альсина прожила достаточно долго, но никогда ещё не была так близка к тому, чтобы пасть ниц к ногам мужчины. Стыд окончательно растворился в бурлящей страсти, и женщина осознала, что учинила бы ещё много бесславных вещей ради Итана.       ― Ты позволишь мне? ― В последний раз уточнила она, приступая к ритуалу.       Её прическа была разлохмачена, губы жгло от укусов и поцелуев, а шея вся покрыта красными отметинами. Итан мягко улыбнулся и дотронулся до её щеки, произнося одно лишь слово.       ― Да. ― Его голос был мягкий и бархатный.       Сердце Альсины замерло от волнения, пока она проводила церемонию, связывая души воедино. Их разум, тело и магия слились в единый поток, образуя непобедимую стихию, и Альсина никогда пожалеет об этом. Эта связь обеспечивала безопасность, передавала течение сил от одного к другому и всегда давала понять, где находится партнёр. Можно было легко отключиться от разума и найти волну Итана, цепляя его существо своими стальными когтями. И Альсина скорее взорвала бы их обоих, развеиваясь кучкой горького пепла, прежде чем позволила бы мужчине ускользнуть. Она никогда не сможет отпустить Итана. Её магия слишком глубоко погрузилась в нутро мужчины, проникла в полость костей, пушечным ядром оседая в венах. Отстраниться от него, было равносильно попытке извлечь сердце с помощью тупого ножа для десерта.       ― Ты моя, как и я твой. С этого дня и до последнего мгновения нашей жизни. Одно тело, одна душа, одна любовь.       Произнося эти слова, мужчина возложил на себя большую ответственность и Альсина никогда не забудет его обещания. Время, проведённое с Итаном, бесконечные дни и ночи, слившиеся в одну счастливую вереницу событий, она будет помнить больше всего. Женщина до безумства любит его, и, конечно, всё ещё расстроена из-за утреннего происшествия. Но Альсина отомстит, в своё время. А пока что, женщина решила наслаждаться последним днём в замке и в окружении своей семьи. И она точно не потратит время впустую.