чуя в этом фике не имел серьезных отношений, и тем более секса. поэтому его поведение в конце легко можно объяснить неопытностью.
приятного прочтения??
** И когда же всё это началось? Снова пьяный Дазай приходит к нему ночью с предлогом выпить. Однако шестое чувство подсказывает, что они будут далеко не пить. И его чуйка оказывается права. Они даже не собирались пить. Точнее, сам гость, видимо, ничего разумного не собирался. Дазай сразу с порога обхватывает своими длинными пальцами подбородок, ничего не понимающего Чуи, после чего резко впивается в его губы, не предупреждая. К чёрту все эти слова. Поцелуй выходит смазанным и неуклюжим, Дазай и правда много выпил. Чуя отвечает на поцелуй, сначала неуверенно, ведь он то, в отличие от некоторых, находится в трезвом уме. И, честно говоря, даже себе признаваясь, он не был готов к такому. Ну, они ведь друзья…? Какие к чёрту поцелуи..? Однако, они продолжают целоваться. Грязно, грубо, без единого намёка на нежность, что не очень характерно для кареглазого. Он всегда ходит такой вежливый, строит глазки старшеклассницам, мило улыбаясь учителям. А сейчас.. А сейчас Дазай оттягивает нижнюю губу под утробное рычание дорогого друга, проходится языком по ряду зубов, нёбу, вылизывает кровь с нижней губы, которую прикусил достаточно сильно. Зарывается руками в рыжие вихри, иногда резко тянет на себя. Чуя отходит назад, по памяти пытается направить их в спальню, одновременно проходясь руками по телу кареглазого, оглаживает широкие плечи, расстегивает пуговицы, трясущимися руками. Некоторые пуговицы сами слетают от быстрых и резких движений парня. Так не терпится? Дазай довольно ухмыляется в поцелуй. Они отстраняются, ведь воздуха катастрофически мало. Теперь Чуя слишком резко дёргает Осаму за волосы, отчего тот шипит, заглядывая в глубь карих глаз. — Хоть кто-нибудь об этом узнает, и я тебе глотку вырву. — О, не беспокойся. Чуя фыркает. Его очень бесит такой Дазай. Уверенный в себе, наглый, похотливый. Накахара припадает, на этот раз первым, к пухлым губам парня. Влажно. Грубо. Страстно. Рубашка последнего уже валяется на полу, поэтому Чуя уверенно тянет свои, такие же похотливые руки, к брюкам шатена. Резкая боль от шлепка по кистях заставляет остановиться и удивлено распахнуть голубые глаза. — Нет, детка, — по-собственнически улыбается Осаму, прижимая рыжего к стене, достаточно грубо, чтобы вызвать у того негромкий вскрик, — даже не думай, что будешь вести доминирующую роль, — он тихо шепчет эту фразу возле уха, пробираясь пальцами под спортивные штаны. Чуя тихо простонал. — Почему это нет? Думаешь я тебе свою задницу предоставлю? Мечтай, — он пытается вырваться из крепкой хватки, но его затыкают поцелуем. Дазай снимает с него штаны, углубляя поцелуй, и показывает: главную позицию отдавать он не намерен. Чуя тоже сдаваться так то не намерен, поэтому все же протягивает руки к брюками, расстёгивая ремень, пуговицу и ширинку. Брюки сползают вниз, открывая взору бугорок на трусах. Чуя хмыкает. Тем не менее, они все же заходят в комнату хозяина квартиры, и Осаму резко кидает того на постель, которая уже расправлена. Извините конечно, но Накахара уже успел посопеть себе под нос, находясь в царстве Морфея. Этот чёртов, похотливый Дазай всё испортил. Как всегда. Чуя пристраивается поудобнее, ожидая новых действий. В комнате слышится усмешка. — Так быстро смирился, Чуя? — Если ты не закроешь пасть, Дазай, то придётся тебе смириться со сломанной челюстью, рукой, ногой, а ещё членом, — он нагло ухмыляется, откидывая одеяло на пол. Оно будет мешать. — Вот как. Дазай пристраивается на кровати, нависая над Чуей. — Смазка, презервативы? — спрашивает серьезно старший. — О да, милый, всё для тебя, — Осаму отстраняется, и тянется к своей куртке, которая валяется на полу. Перед взором голубых глаз появляется флакончик смазки, и.. всё. Он хмурится. — Презервативы? — Чуя, я чист, правда, хочу без них. — Мне похуй, что ты там себе хочешь. — Не переживай, скоро будешь сам просить меня не медлить и вставить без них. — Ублюдок. Дазай снова нависает сверху, припадая губами к шее, пятная её. Чуя откидывает голову. Хорошо. Очень хорошо. Мысли о том, что это будет его первый раз, снова появляются в голове. Дазаю об этом знать, конечно, не обязательно. Вообще забавная ситуация вышла. Они вот-вот сейчас потрахаются впервые, а ведут себя так, будто у них каждый день секс. Вообще они были просто соседями по парте. Какого хера они сейчас творят? С мыслей выводит немного больноватый укус на шее. Дазай оставил засос. Чуя тихо постанывал от ощущений, переодически притягивая Осаму к себе ради новой порции поцелуев. Кареглазый спускался ниже, очерчивал пальцами грудь, соски. У Чуи они не чувствительны. Жаль. Идём дальше. Пальцы проходятся по низу живота, доходя до лобка. — Чуя, ты бреешься? Накахара хрипло стонет, не сразу услышав вопрос. — Нет, у меня не сильно растёт. — Завидую. Чёрт. Как же пошло. До ужаса. Возбуждает нереально. Осаму оглаживает мошонку, отчего снизу слышится громкий стон. Он пропускает член рыжего через кольцо пару раз, прежде, чем собирается отпустить вовсе. Чуя недовольно хнычет. — Перевернись. — Что? — ошарашено вскрикивает он, — ты хочешь меня раком поставить? Ни. за. что! Осаму вздыхает. — Ладно, подожду лучшего времени, — он дотянулся до лубриканта, открывая его. Чуя не мог понять, что значит «лучшее время», но и думать об этом в миг перестал, когда пальцы Дазая, смочены смазкой, приблизились к его колечку мышц. — Как давно ты ходил в туалет? — Блять, тебе обязательно знать это сейчас?! — Да, мне обязательно знать то, когда ты в последний раз ходил срать. Я не хочу доставлять не самые хорошие впечатления при нашем первом разе. — Сегодня. — Это здорово. А то сейчас шёл бы клизму делать. Чуя хотел бы возразить, возмутиться, отрицательно покричать, но палец одноклассника резко вошёл в него. Он зажмурился. — Расслабься. Чуя попытался дышать ровно. Больно не было. Легкий дискомфорт. Он закусил губу, когда Осаму вставил ещё один. Вот тут дискомфорт и лёгкое жжение ощущалось. Рыжий вцепился в простыни, и болезненно простонал, Дазай начал разводить пальцы в стороны, входя и выходя из его нутра. Слёзы собрались в уголках глаз, а брови нахмурились ещё сильнее. — Чуя, расслабься. Не жмурь свой фейс настолько сильно, иногда мне кажется, что ты умеешь мысленно порчу наводить. — Да блять, заткнись. Сразу после выброшенной фразы, нижний хрипло застонал. Дазай задел комочек нервов, отчего это было охуено. — Да, сделай так ещё. — Конечно, детка. И шатен нажал ещё раз. И ещё раз, выбивая из Чуи громкие стоны. При толчках добавился третий палец, а затем и четвёртый. Осаму так же оглаживал другой рукой сочащийся член подростка, продолжая выбивать из того всхлипы. Вскоре, он вытащил пальцы. — Здорово. Теперь проси. Чуя оскалился. Ему гордость не позволит просить, но тело… тело жаждет, хочет большего. Слёзы текут по красным щекам, а рот открывается со словами: — Прошу.. — М? О чём? — Дазай тоже на исходе. Он не может больше сдерживаться. Хочется вбить этого наглого коротышку в матрас, чтобы тот завтра сидеть не смог. Стоять и лежать тоже. Оттрахать как последнюю шлюху, до слёз, криков, стонов. Хотя, он намного лучше, чем какие-то шлюхи. — Дазаай.. Прошу, тебя, прошу, я хочу этого.. — Чего ты хочешь, Чуя? Чего? — Тебя, хочу тебя.. — Что именно ты хочешь, чтобы я сделал? Да блять, заебал. — Да трахни меня уже, ненормальный! Или меня тебя ещё папочкой назвать? Трахни, трахни, трахни меня! — на грани истерики кричит Чуя. И Дазай срывается. Он обливает смазкой, стоящий колом член, и входит. Не резко. Медленно. Знает, что это не пальцы, он не хочет порвать его. Чуя болезненно шипит, вгрызаясь зубами в кисть. Больно. Дазай успокаивающее целует шею, щёки, губы. Слизывает дорожки слёз, и снова целует. Он вошёл полностью, остановившись. Чуя должен привыкнуть. Накахара слишком узок. Так приятно. Стенки туго обволакивают его член. Это головокружительно охуено. Но он терпит. И Чуя тоже терпит. Кивок и тихое «двигайся» даёт право Осаму сделать пробный толчок. Рыжий хрипит. Все ещё больно. Второй толчок. Третий. Четвёртый. На пятый он попадает по простате. Чуя выгибается. — Ах! Всё, тормоза слетают окончательно. Дазай переворачивает Чую на живот, помогая ему выпятить зад, и входит, сразу набирая темп. Чуя стонет. Выгибается. Пытается подняться на руках, но широкая ладонь давит на него, не давая возможность сделать затеянное. Он мотается на кровати, слишком приятно. Слишком много разных чувств, он не привык к такому. Дазай двигается резко, быстро, буквально втрахивая того в кровать. Комната давно наполнилась громкими стонами обоих подростков, влажными шлепками кожи о кожу, а так же всхлипами. Чуя буквально кричит, когда Дазай приподнимает его вертикально, заставляя стать на колени, продолжая вбиваться в такое податливое тело. — Ещё, ещё, ах, ещё, да, вот так, прошу, не останавливайся, — будто в бреду повторяет Чуя. Осаму втягивает его в поцелуй, выходит он смазанным, будто они просто обменялись слюнями, и продолжает толкаться в него. Чуя на грани. Он даже не может сказать о надобности кончить. Он сам кончает. Без чьих либо рук. Кончает, и слишком сильно сжимается вокруг члена. Дазай не выдерживает. Спустя пару глубоких толчков кончает следом. Внутрь. Они оба плашмя падают на кровать, пытаясь отдышаться. Слишком жарко. Слишком влажно. Комната пропиталась сексом. Чуя не в силе пошевелиться, так же как и Дазай. Последний кажется успел протрезветь за это время. А пьян ли он был на самом деле? Внутри влажно, хочется принять душ, но сил хватает только на то, чтобы закрыть глаза. Они оба засыпают. Довольны как коты, объевшийся сметаны. ** — Ты все-таки кончил в меня, пидор! — А ещё поставил раком, не забывай. — Какого хера ты вообще припёрся ко мне вчера? — Я не помню, — хнычет Дазай, уворачиваясь от летящей подушки, — Я был пьян, это весомый аргумент, Чуя! — Это не оправдание! Как я теперь вообще буду смотреть тебе в глаза, зная, что между нами было? — Хм? — непонимающе смотрит Осаму. — Что теперь между нами? Это всё, конец дружбе. Позор. Позор. А если кто-то узнает? Я не выдержу такого позора. Дазай наблюдал за полностью голым Чуей, который так сильно нервничал. Это забавно, и даже в какой-то степени мило. Но ход его мыслей Осаму был непонятен. Чуя боится, что после секса, их дружбы больше не будет или что? Почему он так думает? Подождите.. — Это был твой первый раз? — для подтверждения своих слов спросил Дазай. Чуя покраснел. — Правда? Я лишил тебя невинности? — восхищённо кричал Дазай. Даже для его поведения, это было слишком громко. — Иди ты.. — Чуя встал, и хотел направиться прочь, но его остановили. — Я вовсе не смеюсь, не переживай. Просто, если ты переживаешь, то это никак не повлияет на наши отношения. Возможно как-то укрепятся чтоли? — Мы останемся друзьями? — Мы можем стать даже больше, чем друзья, но для этого нужно время. А ещё, чтобы ты подрос. — Слышь! Я старше вообще-то! — пригрозил Чуя, стукнув кулаком по лбу шатена. А потом и вовсе развернулся, и поплёлся голым задом из комнаты. Конечно старше. Но повзрослеть надо бы в делах, связанны с личной жизнью. В принципе, Осаму мог бы ему помочь с такими делами. Даже если у них не получится встречаться. Они вполне себе останутся друзьями. Ну немного с привилегиями. Как никак, хороший секс — дружбу не испортит.End