My home. (and an essay in English)

______ Сегодня был довольно прохладный день, ветрянный. Сам Нил этого не видел, но слышал возмущения Ники для Эрика, когда они разговаривали по фэйстайму. О, что вы, нет, Нил не просто так сидел в общежитии: у него накопилось удивительное количество долгов по учёбе, и он разгребает их уже второй день подряд. Джостен засыпал на столе, пил кофе, писал конспекты, опять пил кофе, засыпал на столе, писал конспекты.. Эндрю ничего не говорил, только кидал безэмоциональные ( для других, конечно, Нил видел что-то между тревогой и заботой ) взгляды, и давал подзатыльники когда нападающий опять засыпал на своей писанине. Время уже было 18:33, когда телефон Нила завибрировал. Оторвавшись от эссе по английскому, которое он пытался написать исходя из своих конспектов, Джостен открыл устройство и проверил вкладку с сообщениями. Эндрю Крыша. Одно слово, но Нил понял абсолютно всё только по нему. Ему очень хотелось сейчас побыть на их с Эндрю ( один раз нападающий назвал крышу " их с Эндрю" на что Миньярд усмехнулся, и теперь это как-то уже вошло в привычку) крышу. Но мы не всегда получаем чего желаем? Иначе Нил не был бы Лисом. Вы Эссе по английскому, Эндрю. Пока что не крыша. Ответ пришёл моментально, как будто он был уже набран, и Миньярд ждал только сообщения Нила. Эндрю Нет, Нил. Ты ничем хорошим не закончишь, если продолжишь корячиться над этой учёбой. Иди сюда. Крыша. Джостен пару минут смотрел на экран телефона, думая, стоит ли ему идти. Телефон снова завибрировал. Эндрю Акция ограничена по времени, придурок. Нил устало улыбнулся, ещё несколько минут смотрел на открытую тетрадь и ручку, которая валялась рядом. Оставив синюю шариковую ручку и тетрадь с коряво вычерканными буквами, Нил надел пальто и вышел из комнаты общежития, направляясь к лестничному пролёту. Он поднялся к двери на крышу и с тихим скрипом оттолкнул её от себя. На его лицо тут же подул осенний ветерок, а глаза увидели Эндрю, свешевшего ноги с крыши, с двумя сигаретами в руках. Без лишних слов, Джостен сел рядом с Миньярдом, взяв сигарету, которая была ему протянута. Нападающий слегка покачивал ногами взад-вперёд, повернув лицо к Эндрю. У него были слегка расстрепаные волосы, внимательный, но расслабленый взгляд, который он устремил куда-то вдаль, губы слегка поддрагивали. Это была тишина, которая выражала тысячи и сотни тысяч слов. Её нарушало только шумное дыхание. — Пялишься, — фыркнул Миньярд. — Пялюсь, — согласился Нил, — всегда. Взгляд карих глаз устремился на Джостена, голубые глаза зыркнули в ответ. Они смотрели друг на друга с какой-то заботой и лаской, которая видна только им двоим. — Да или нет? — Да, Эндрю, — выдохнул Нил. — всегда да. Их губы наконец-то слились в поцелуе, сначала нежном, долгожданном. Только сейчас нападающий понял, насколько он скучал по прикосновениям и поцелуям Эндрю, за прохладой крыши и за запахом никотина. Поцелуй медленно переливался в более требовательный, желанный. Сигареты, дотлевшие уже до фильтра, полетели с крыши вниз, когда Миньярд разорвал поцелуй, и как нивчём не бывало, устремил взгляд обратно на закат. — Эй, Эндрю, — неуверенно протянул Нил. Эндрю подал знак, что слушает. — я.. кхм. Я хочу положить голову тебе на колени... Да или нет? Сначала Джостен заметил на себе слегка удивлённый взгляд голкипера, за которым последовал кивок. Не найдя в выражении лица Миньярда знаков несогласия, нападающий лёг и положил голову на колени Эндрю, мурлыкая, когда третий номер запустил руку ему в волосы и начал массировать. — Эндрю.. Спасибо. — Не начинай, Нил. Джостен посмотрел в эти замечательные карие глаза, и прочертил ногтём на руке контур ключа от дома в Колумбии, вдохнул запах Эндрю: одеколон, никотин и кофе. Это был такой... родной запах. Он ассоциировался у Нила с чем-то родным, чем-то знакомым. Он ассоциировался у него с домом. У него был дом, у него был Эндрю, и он определённо любил эти вещи. Иногда ему казалось, что Эндрю и есть его дом, что он, сам не замечая, даёт Нилу столько заботы и комфорта, что он действительно становится для Джостена домом: его тут всегда ждут, всегда ценят, всегда слышат. Всегда, всегда, всегда. — Ты - мой дом, Эндрю. — Нил, попробуй поспать. Ты выглядишь уставшим в последнее время. Перед тем как провалится в царство Морфея, нападающий услышал тихое, ласковое: — Ты тоже мой дом, Нил. Тоже. _________ Этот вечер будет долгим, а эссе по английскому ещё довольно большой промежуток времени останется нетронутым. О, что вы, Нил обязательно его допишет. И если оно будет написанно почерком Эндрю Миньярда, это никого не должно касаться, верно? ... Они не были ответами на вопросы друг друга, и, возможно, не были ключами к разгадкам друг друга, но одно они знали точно: дом — это не здание, не место, а человек. И они дали друг другу этот дом.