Silence

      Чемодан с шумом закрывался. Старый и помятый, он вряд ли мог надеяться, что когда-нибудь вновь будет использоваться по назначению, а не как хранилище для разных тряпок. Мерлин аккуратно поставил третий чемодан к остальным двум. — Милый, может, всё же передумаешь? — раздался из дверного проема неуверенный голос Хунит. — Время ведь еще есть.       Мерлин лишь грустно улыбнулся матери и слабо качнул головой, отказываясь. Миссис Эмрис устало вздохнула и подошла к сыну. Потрепав его по щеке, женщина сказала: — Только прошу тебя, помни, что ты не одинок и никогда не будешь. Я всегда буду здесь, всегда буду ждать тебя. И всегда приму, если тебе это будет необходимо, что бы ни случилось.       Уже у двери она пожелала сыну спокойной ночи и, дождавшись ответа, вышла. Мерлин присел на скрипучую кровать и с силой потер глаза. Весь день он собирал вещи и даже не заметил, как стрелка часов приблизилась к полуночи. Было необходимо как можно скорее умыться и лечь спать, чтобы не клевать носом весь завтрашний день, но Эмрис всё никак не мог заставить себя подняться и вместо этого рассматривал свою старую комнату, будто видел ее впервые. Осталось всего несколько часов до того момента, как он уедет далеко за пределы своего небольшого ирландского городка в сторону огромного туманного Лондона.       Честно говоря, Мерлин никогда не стремился в сторону британской столицы: Эмрис всегда считал, что Эалдора ему вполне достаточно. Здесь он родился и вырос, учился с достоинством принимать как победы, так и поражения. Здесь он познал любовь и магию — в конечном итоге юного Эмриса подвело и одно, и другое. Можно сказать, именно поэтому Мерлину и придется завтра сесть на чертов поезд, который увезет его в пугающую неизвестность. Уезжать не хотелось, но и остаться было нельзя. Не после… Не после Фрейи.       Эмрис устало вздохнул. Внезапно он почувствовал, будто на него упала сверху огромная неподъемная гора. Мерлин упал на спину, поудобнее устраиваясь на кровати, поднял руку вверх, глаза его сверкнули золотым. Свет в комнате погас, а по потолку стали проноситься блестящие разноцветные картинки. Всё подождет до завтра, а пока Мерлин просто притворится, что ему семь лет и спокойно уснет.

***

      Поезд медленно тронулся, отъезжая от перрона. Мерлин устало протер глаза и протяжно зевнул. Выспаться не получилось: всю ночь его преследовал отчаянный женский крик, оглушающий треск грозы и почти неслышный хруст костей, навеки отпечатавшийся в памяти. Поэтому, когда звон будильника прорезался сквозь очередной тревожный сон, Эмрис был ему почти благодарен. Благодаря матери Мерлин даже не опоздал на поезд, и вот, теперь он мог без препятствий доехать прямиком до Лондона.       Через пару минут дверь тамбура распахнулась. Сначала Мерлин увидел только огромный чемодан. А через пару секунд внутри купе протиснулась молодая смуглая девушка с кудрявыми темными волосами, затянутыми в хвост. — Привет? — неловко протянул Мерлин.       Незнакомка подняла на него взгляд и удивленно моргнула, но почти сразу же на ее губах растянулась широкая, дружественная улыбка. — Привет! Прости, не заметила тебя, — девушка с трудом перегнулась через чемодан, при этом едва не уронив сумку с плеча. — Я Гвен.       Она протянула вперед правую руку, которую чародей с удовольствием пожал. — Мерлин, — Эмрис головой указал на ее багаж. — Тебе помочь?       Гвен смущенно улыбнулась и кивнула. — Тебе в Лондон? — спросил Мерлин, когда они вдвоем уложили ее чемодан под сиденье. — Да, — ответила Гвен, поправляя прическу. — Я там живу. Приезжала отца навестить, он, когда на пенсию вышел, переехал сюда. Говорит, здесь воздух лучше. А мне далеко ездить, вот и приехала впервые за год. У вас миленький городок, хоть и небольшой, не сравнить, конечно, с Лондоном. Ой! — Гвен резко замолчала, лицо ее приняло очень виноватое выражение. — Прости, прости! Я не имела в виду, что Эалдор глушь или что у вас плохо, у всего есть, действительно, свои плюсы, и ваш город очень красивый, и природа… — Гвен, Гвен, остановись, — мягко перебил ее Эмрис. — Я ничего такого не подумал. Я и сам знаю, что Эалдор далеко не мегаполис, но и у нас есть свои плюсы.       Мерлин тепло улыбнулся своей попутчице, и она ответила ему тем же. — А я вот в Лондон насовсем, переезжаю к своему дяде Гаюсу. — Гаюсу Смиту? — с недоверием спросила Гвен. — Эм… Да? На весь Лондон всего лишь один Гаюс, что ли? — Нет, конечно, — замотала головой девушка. — Просто имя редкое действительно. Да и Гаюс говорил, что к нему скоро племянник приедет… Будешь учиться травам? — В точку! А откуда ты знаешь Гаюса? — Мой отец — хороший механик, он часто работал с Утером Пендрагоном, и… — Пендрагоном? — не поверил Мерлин? — В смысле, с премьер-министром? Племянником короля?       В ответ на кивок Гвен лицо Эмриса удивленно вытянулось. — Именно с ним. И вот он часто приглашал к себе Гаюса — не любит «давиться таблетками», — Гвен сделала кавычки в воздухе, — а микстуры Гаюса всегда очень действенные. — Гаюс никогда не упоминал, что работает с премьер-министром, — недоуменно протянул чародей.       Гвен лишь пожала плечами. — В любом случае, так они и познакомились — мой отец и твой дядя, имею в виду. И в детстве Гаюс часто меня лечил. У меня очень много аллергий, и приходится прибегать к травам и тому подобному. — Помогало? — Как видишь, жива, — со смехом протянула Гвен.       Мерлин потянулся, размял затекшую спину и где-то на краю сознания отметил, что поездка обещает быть очень и очень приятной.

***

К концу своего небольшого путешествия Мерлин знал о Гвен буквально все: что она живет с прекрасным парнем Ланселотом (и даже что тот предпочитает есть на завтрак); что она работает в Фонде помощи детям из неблагополучных семей и жертвам домашнего насилия; что её брат вновь укатил куда-то в Бразилию и не выходил на связь неделю, а потому теперь они в ссоре; что она водит дружбу с Пендрагонами и, в особенности, с Морганой, и какая та замечательная. Но несмотря на порой даже излишнюю раговорчивость, Гвен Смит умудрялась не быть надоедливой. Конечно, Мерлин немного устал от такого объема информации, но все равно не мог без улыбки слушать новую подругу. Когда речь заходила о нем, Эмрис либо отвечал очень кратко, либо переводил тему. Гвен, заметив это, тактично старалась ни о чем серьезном не спрашивать. Из поезда они выходили уже хорошими друзьями. Гвен сразу же кинулась к высокому смуглому парню (но все равно ниже Мерлина, отметил тот машинально). Похоже, это и был тот самый благороднейший Ланселот, который, судя по описаниям Гвен, всю зарплату жертвовал на помощь бездомным, а в перерывах снимал с деревьев бездомных котиков (Мерлин, конечно, преувеличил, но смысл был тот же). Вдоволь наобнимавшись, они подошли к Мерлину. — Знакомься, Ланселот, это Мерлин, мой новый друг. Мерлин, это Ланселот, мой молодой человек. — Можно просто Ланс, — он пожал Мерлину руку. — Рад знакомству. Ланселот лучезарно улыбался Мерлину. Судя по всему, он был весьма милым парнем и всем своим видом походил под понятие «приличный» — так бы его описала мама Мерлина. Гвен смотрела на Ланса совершенно влюбленным взглядом. Эмрис подумал, что он определенно поладит с ними обоими. К дому своего дяди он подъехал только через два часа. Сначала ему пришлось отделываться от новых знакомых, которые вдвоем излучали такую дозу очарования, что Мерлину практически стало дурно. Отделавшись от них обещанием вскоре поужинать вместе, Эмрис пошел ловить такси. Лондонские пробки, к сожалению, оказались далеко не преувеличением: их машина стояла дольше, чем ехала. В итоге, когда чародей все же добрался, он почти засыпал — плохая ночь и перегруженный эмоциями день давали о себе знать. Наваливаясь на дверной звонок, Мерлин с трудом подавлял зевок. — Мерлин! Мальчик мой! — выбежавший из дома Гаюс бросился его обнимать. — Как добрался? Почему так долго? Ты же два часа назад писал, что скоро будешь уже. — Прости, пробки, — улыбнулся Эмрис. — Доехал хорошо, подругу новую встретил. — Ох, Мерлин, — улыбнулся Гаюс. — Проходи в столовую, я приготовил твоё любимое блюдо. Эмрис застенчиво улыбнулся.

***

— Давай поговорим о твоей магии, — заявил Гаюс, когда Мерлин отложил приборы. Эмрис поперхнулся. — Эм… Да, конечно, — промямлил чародей, ему определенно не хотелось поднимать эту тему. — Расскажи мне, что произошло тогда у озера, — Гаюс бил сразу и прямо в цель. — Я… — Мерлин попытался собраться с силами. — Мы с Фреей, моей девушкой, гуляли около Авалона, она любила озера… Там есть обрыв — невысокий, около трех метров всего, и Фрея… Она подошла слишком близко, но споткнулась, и… Мерлин с силой провел руками по лицу, надавливая на глаза. — Она не смогла удержаться, я был слишком далеко и никак не мог ее поймать. Попытался что-то сделать магией, но не смог сконцентрироваться и… и только подтолкнул ее в итоге, — предательский всхлип прорезался в его голосе. — Фрея упала, приземлилась на ноги, но сразу после того повалилась на спину с высоты своего роста. Всё бы ничего, но… У Фреи был остеопороз, и его нельзя было вылечить — наследственное. Когда Фрея упала с обрыва, она сломала ноги, сразу же почти. А когда упала на спину — позвоночник. Я спрыгнул к ней, но уже было поздно! Из его глаз потекли слезы, интонации стали почти истерическими, Мерлина дико трясло, как при лихорадке. — Я пытался магией помочь ей, как-то хоть наложить внутренний компресс — хоть что-то! — вскрикнул парень, после чего перешел на шепот. — Но ничего… Она просто лежала там, хватала меня за руку, хрипела от боли и смотрела на меня — не с надеждой, не обвиняла ни в чем, нет… Она просто прощалась. Фрея поняла, что это конец, раньше меня. Знаешь, Гаюс, она когда-то говорила, что, если уж умрет, — всхлип, — из-за остеопороза, то хотела бы в последние секунды видеть озеро и кого-то из близких. Меня, например, — истерический смешок. — Сбылось… На некоторое время в столовой воцарилось молчание. Мерлин пытался прийти в себя, а Гаюс обдумывал его рассказ. — Она даже как-то смогла мне сказать, что я ни в чем не виноват, но… Боги, как же не виноват, если я был там, я мог бы ей помочь! Зачем мне эта чертова магия, если я даже не могу спасти любимую девушку! — от отчаяния Мерлин ударил по столу, посуда подпрыгнула. — Я приношу только беды. Я… я не ведь не монстр, Гаюс… Правда? Мерлин не заметил, как старый травник оказался рядом. Он аккуратно, но твердо взял Эмриса за руку. — Никогда не смей так думать, мальчик мой. То, что произошло с Фреей — случайность, несчастный случай, и ты ни в чем не виноват. Если хочешь контролировать свою магию, нужно этому учиться. Я помогу тебе, Мерлин. Чародей почти не реагировал на речь дяди, слова прорывались в сознание Эмриса будто через вату. Гаюс потряс воспитанника за предплечье. — Послушай! Я знал многих волшебников, и сильных, и слабых, но никто из них не был и вполовину таким могущественным, как ты! Мальчик мой, ты начал колдовать раньше, чем заговорил! Поверь мне, это не просто слова — с магией рождаются, но ее необходимо развивать. А ты в страхе забился с ней в угол, даже не пытаясь разобраться. Но у тебя все получится, в этом даже не сомневайся. Мерлин, прошу, подумай. Я помогу тебе всем, чем смогу, не сомневайся. Просто согласись на это. И не вини себя за Фрею. Она не винила, и тебе не стоит. А сейчас иди поспи — я сам предупрежу Хунит, что ты в порядке. Мерлин кивнул, все еще находясь будто в трансе, и вышел из-за стола. Кое-как ему удалось подняться к себе в комнату. Чародей, не раздеваясь, рухнул на кровать. Утром, проснувшись от настойчивого телефонного звонка, Мерлин посчитал, что ночь была еще пару секунд назад, хотя яркий свет, бивший в глаза, явно говорил об обратном. Сегодня ему не снилось ничего, но ощущение «разбитости» явно не хотело покидать Эмриса. Протерев глаза, чародей потянулся за телефоном. Гвен. Раздраженно вздохнув, он ответил на вызов. — С добрым утром, Гвен. — Утро? — растерянно переспросила девушка. — Сейчас половина двенадцатого, Мерлин. Но, в любом случае, прошу прощения, если разбудила. Я правда не хотела. Надеюсь, ты всё же выспался, но, если нет, я могу перезвонить позже, когда будет удобно… — затараторила девушка. Мерлин тихо рассмеялся — на Гвен было совершенно невозможно сердиться. — Не извиняйся. Всё равно уже пора было вставать. Так что ты хотела? — Мы с Лансом завтра идем на встречу с нашими хорошими друзьями и хотели бы пригласить тебя к нам присоединиться. Предложение поставило Мерлина в тупик. Нет, Ланс и Гвен были прекрасными людьми, судя по тому, что он успел узнать за короткий промежуток их знакомства, но ведь они познакомились только вчера! И уже тащат почти что незнакомого парня с собой к друзьям? — Эм… Я рад получить приглашение, но, думаю, что буду там неуместен. Мы ведь совсем недавно познакомились, и, кроме вас, я абсолютно никого не знаю в компании, так что… Наверное, должен отказаться. — Мерлин, всё будет хорошо, правда! Наша компания совсем небольшая, чуть больше пяти человек, и они все с радостью тебя примут — ты замечательный, веселый человек. Прошу, соглашайся, нам с Лансом будет очень приятно. Мерлин хотел отказаться. Правда, хотел. Очень хотел. Ему сейчас было явно не до вечеринок. Честно говоря, хотелось просто забиться в уголок своей комнаты, завернуться в одеяло и не вылезать больше никогда. Однако в голосе Гвен было что-то такое искреннее, такое настоящее и… И Мерлин не смог ей отказать. — Что ж, тогда мне будет очень приятно принять ваше предложение. Он даже через телефон почувствовал ее теплую улыбку. — Просто супер! Договорившись о времени и месте встречи, они попрощались. Лежа в кровати, Мерлин невидящим взглядом смотрел в потолок. Со смерти Фреи прошло чуть меньше полугода. Ему было больно. И больно до сих пор. Но жизнь ведь… должна продолжаться, верно? У него никогда не было большого количества друзей — только Уилл, но и тот уехал с родителями в Бристоль несколько лет назад. Неплохо для такого волшебника-отшельника, как Мерлин, не так ли? Осталось наколдовать себе какую-нибудь хижину на окраине леса, обрасти бородой, поседеть и начать говорить шарадами. Однако тут врывается Гвен с Ланселотом в охапку и пытается перевернуть весь его мир с ног на голову. Стоит ли этому сопротивляться? Мерлин не знает. Приведет ли это к чему-нибудь хорошему? Мерлин тоже не знает. Но одно Эмрис определенно решил: для бороды по колено время еще не пришло. Вскочив с кровати и переодевшись, Мерлин вихрем спустился по лестнице — чудом не убился с его-то ловкостью — и помчался в кабинет Гаюса. Распахнув дверь, он влетел внутрь. Травник укоризненно поднял на него бровь. — Гаюс, мне необходимо кое-что тебе сказать. — И тебя с добрым утром, Мерлин. Прекрасно, что ты наконец встал, но не учили ли тебя стучаться? Чародей смущенно потупил взгляд в пол. — Прости. Доброе утро. Я буду стучаться, обещаю. Но мне нужно тебе кое-что сказать. — Теперь я тебя слушаю, мальчик мой. Глубоко вдохнув, будто перед прыжком в воду, Мерлин уставился на Гаюса и выпалил: — Я хочу учиться магии. Хочу контролировать ее. И буду очень благодарен, если ты мне поможешь в этом. Гаюс лишь кивнул, будто был уверен в таком ответе, однако довольная улыбка выдавала его с головой. — Прекрасно, Мерлин. Я горжусь тобой. Магическое тепло, разливавшееся у него в груди, казалось, говорило о том же.