Клянусь, я убью всех, кто...

🎵Flashbacks (slow version) — CRASPORE Звонкая пощечина. Плач. Испуганный до смерти мальчонка отбежал в угол, загораживаясь от разъяренной матери учебником математики второго класса -Осаму, в кого ты такой тупой?! Что непонятного в том, как находить периметр?! Это же легчайшая формула — абэ в куб… Фу, запутал меня, дрянной мальчишка! Живо повторил формулу! -а и бэ у… умножить на д-два! — всхлипывая после каждого слова, выдавил мальчик и на всякий случай закрыл лицо книжкой -НЕТ, ДВА А ПЛЮС БЭ, СКОЛЬКО МОЖНО ОБЪЯСНЯТЬ??! — после этих слов женщина резко встала и кинула в Осаму его тетрадь, направилась к выходу — Чтоб сделал все уроки без помарок, у тебя полтора часа, приду все проверю. Как можно быть таким отсталым… Мальчонка вскочил на ноги, слыша, как поворачивается замок в двери. Он вытер слезы и взглянув в окно на игравших во дворе ровесников, сел на стул и вновь начал решать задачу. Руки подрагивали, все время ручка мазала и разводила грязь. Прошел час, Осаму судорожно поглядывал на часы, стараясь и аккуратно, и быстро писать в прописях. Время, время… Часы угрожающе тикали, мальчик посматривал на дверь. Малец ожидал чего-то очень страшного, мамина реакция на его слезы не предвещала ничего хорошего. Ведь он практически никогда не плакал, стойко перенося все выходки его матери, а сейчас сам не понимал, что с ним случилось, казалось, что над ним нависает кто-то и вот-вот вновь начнется этот кошмар. Рука изнывает от непрерывной писанины, еще полстраницы… Пять минут, пять… Осаму вдруг вскочил и глянув на окно открыл его, что-то гнало его отсюда, животный страх заставлял все его тело биться крупной дрожью. Сбежать с третьего этажа на жухлую траву и листья с помощью… С помощью чего можно сбежать??! Но дверь распахивается, мать видит сына у открытого настежь окна и скрещивает руки на груди: -И что же ты сейчас будешь делать? Решил в опасные игры сыграть, чтоб мы тебя пожалели, суицидник?! Не выйдет, прыгай раз собрался. Давай-давай, поторапливайся, не трать мое время, окно я закрою. Ну? — мальчонка растерянно смотрел в пол, понуро опустив голову. Что она сейчас сделает? Накажет за слезы? Что ему делать? — Ой, хрен с тобой, все равно такой сын не нужен, собирайся, поедем в детдом… Новый крик отчаяния вырвался из груди маленького Осаму. Он подлетел к матери, бесконечно извиняясь. Только не в детдом!.. Этого он боялся больше всего, и женщина отлично знала это и пользовалась этим неоднократно, нагло манипулируя и шантажируя наивного парнишку. Он был грубо схвачен за руку и выведен на улицу матерью. Истерично вырываясь и сопротивляясь, был сходу запихнут в машину мамой прям так чтобы припугнуть бедного ребенка. Всю дорогу мальчик захлебывался в горьких слезах, но под конец затих в робкой надежде что мама изменит своё жестокое решение и смилуется над ним хоть немного. Мама же включила беззаботную музыку, у нее было прекрасное настроение. Машина подъезжала все ближе и ближе, сердце колотилось все быстрее, взгляд метался с женщины на детдом и обратно, но мать вышла из авто и взяла всхлипывающего сына за руку, выводя на дорожку к серому унылому зданию. -Иди-иди, таким непослушным детям как ты там самое место — прикрыв рот ладонью она усмехнулась. Уж что, а давить на больные места она безупречно умеет. -Мама, не надо! Я не хочу туда опять! Я решу задачу, прости меня пожалуйста!!! -Осаму, ты до сих пор не понял в чем же ты провинился и теперь будешь рассказывать всем насколько у тебя плохая мать, вот так вот из-за задачи? Хорошо, но знай, что нытиков как ты там ненавидят и бьют — с ухмылкой сказала женщина, продолжая — посиди там пару лет… Они вошли в здание, директор приюта — Коё Озаки — была как раз около входа. Девушка удивленно посмотрела на этих двоих и подошла к матери, которая сильно толкнула сына на бетонный пол к холодным коридорам между жилых комнат. Озаки не обратила на это особого внимания, проговорив «Здравствуйте. Воспитание как я вижу или что-то серьезное?», обращаясь к маме шатена, словно такие случаи бывали каждый день (на самом же деле такое было довольно часто, детей оставляли в качестве жестокой воспитательной меры в этом доме на какой-то период, платя деньги), на что получила краткий ответ шепотом «Да, приеду за ним послезавтра, деньги оставлю за проживание. Его Осаму Дазай зовут». Коё улыбнулась, видя мучения задыхающегося в плаче мальчика, и выпроводила мать без лишних разговоров. Когда Озаки обернулась, удивленно оглядев коридор, то обнаружила, что мальчишки уже не было. Осаму поскорее решил скрыться от этого ужаса, от всех этих злых людей… Он торопливо прошмыгнул в ближайшую дверь и захлопнул ее. На секунду мальчонка замер, удивлённо глядя на парня у окна, а в следующий миг уже ринулся к нему и вцепился руками в его толстовку. Чуя, что оказался этим парнем, от неожиданности подавился сигаретным дымом. Сказать, что он ахуел — ничего не сказать, Накахара АБСОЛЮТНО не привык к объятиям и к нежности в принципе. -Э, малой, не попутал ниче?! Ты откуда взялся вообще, скумбрии гребанной кусок?! — парень попытался оторвать его от себя, но безуспешно. -Чуяяяя, ты здесь!!! Ты все же остался здесь! — малой вцепился в него мертвой хваткой, не давая себя отлепить. Парень попытался отпихнуть его способностью, но почему-то не вышло… Свалив все на испуг от столь неожиданного вторжения, он вздохнув смирился с этим банным листом, что висел у него на шее, ведь Чуя еще не отошел от вчерашнего случая с наркотой и бороться с таким маленьким, но проворным ребенком ему не хотелось от слова совсем. -Боже… Начнем с того, какого хуя ты знаешь мое имя? Во-вторых, хули ты вообще тут оказался и лезешь ко мне? Что ты блять такое нарисовалось?! — юноша решил строить из себя заебанного жизнью подростка, поэтому запрокинул голову наверх и прикрыл глаза, глубоко затягиваясь и вновь вздыхая. А зря. Чуя вновь подавился дымом, потому что этот ебанный мальчонка обнаглел вкрай и блять юркнул парню под толстовку, прижимаясь к нему, как осиротевший птенец. -ЭЙ! Ты чё творишь, уебок! — даже громогласный баритон парня заглушил этот тоненький голосок, что еще дрожал после истерики -Чуя, помнишь меня? Это я, Осаму! Не выпускай меня, мне страшно! Ноготки болезненно впились в кожу Накахары, тот прошипел, понимая, что отклеивать его от себя будет больно и сопроводится криками, а значит и вызовет зрителей, кои абсолютно не нужны Чуе в таком положении. Парень задержал дыхание на пару секунд, набираясь сил и терпения чтобы разговорами уболтать пацана и избавится от него, а после, когда появится настроение, хорошенько навалять ему где-то на улице, чтоб понял, как обращаться со старшими нужно. -Блять, живо слезь с меня! Схуяли я должен тебя помнить, ты кто нахуй вообще? -Осаму Дазай я! Ты меня даааавно нашел в шкафу, когда меня сюда мама приводила, а потом поделился шоколадкой, помнишь? Чуя удивился этим словам. Че вообще этот паренек несет? -Тебя еще низким слизняком обозвали тогда, я помню! — Осаму лукаво выглянул в ворот от худи, смотря на парня От этих слов Накахара вспыхнул, как спичка. Секундный гнев помог вспомнить давно забытый в памяти эпизод… Юноша цокнул, резко вставая и все же сбрасывая мальчика с себя -Так, кириешка недоебанная, идешь к мелким сейчас пока я тебе пиздюлей не вставил — парень влепил пацану крепкую затрещину и грубо развернув пинком отправил к двери, а сам вылез через окно на улицу. Дазай обиженно поджал губки и отправился в крыло малявок, но все же объятия с единственным «другом» здесь успокоили его и дали слезам просохнуть и потом еще долго не появляться. Чуя же сплюнул на землю, а после забрался по пожарной лестнице на крышу здания, где закурил свои любимые сигареты, вспоминая тот случай… <Около четырех лет назад в этом приюте> Чуя прогуливался вечером по приюту с хорошим настроением. Его вновь затискали девушки из старших групп, такого «низенького голубоглазого рыжика, ну вот просто утю-тю». Конечно, Накахаре это не особо нравилось, но быть любимчиком и получать подарочки от них ему было по душе, поэтому можно было и потерпеть такое отношение к себе. Блять… Из-за угла послышался голос старших парней, вот тут стоило бежать пока не дали пизды. Они не любили Чую за то, что их девушки уделяют мальчику много внимания и дарят всякие подарочки, они считали пацана подлизой и как бы это странно не звучало, «маменьким сынком», хотя какое отношение это имеет к Чуе, остается загадкой. А еще мальчик им не угодил цветом волос, и это конечно самый главный повод гнобить несчастного пацана, да и к тому же отпор дать толком не может, лишь хвалится и матерится почище сапожников (в двенадцать лет у Чуи еще способность не прорезалась, и он жалел, что оказался «бездарным»). Накахара юркнул в ближайшую дверь дабы его не заметили и хотел запрятаться в шкаф на всякий пожарный, но… там блять уже был четырёхлетний Осаму, которого мать впервые сдала в детдом для сурового воспитания. Мальчик тут же вздрогнул и захлопал заплаканными глазами, пока Чуя в афиге его разглядывал. Но вдруг послышались шаги прямо у двери и Накахаре ничего не осталось, кроме как вмиг оказаться в шкафу рядом с мальчиком и прижать его к себе, дабы тот немедленно заткнулся и перестал всхлипывать. Дазай замер, от неожиданности забыв, как плакать. В комнату вошли несколько парней, о чем-то переговариваясь, рыжик же молился чтобы они не услышали адски быстрое биение его сердца. Осаму тут же смекнул, что нельзя издавать ни пука, ни чиха, поэтому он также притаился, уткнувшись Чуе куда-то в шею. Парни как назло не желали уходить отсюда, они сука болтали всю ебанную ночь, пока мальчики в шкафу жались друг к другу от страха и дремали. Лишь под утро старшаки заснули, и пацанята смогли выбраться из деревянного плена страха и невыносимой духоты. А там и мама Осаму подошла, забрала своего сынка, пока Чуя, засыпая на ходу отправился на завтрак… Воспоминания конечно были очень нечеткие и размытые, но видимо так отпечатались на подкорке мелкого Дазая, что он прекрасно все запомнил. Чуя же, выкурив уже третью сигарету, смотрел на луну, тщетно силясь вспомнить что-то из глубокого детства, не из приюта… Ведь дни в этом детдоме были однообразными, редко что запоминалось тут. Может что-то и удастся вспомнить из того, что было с Накахарой тринадцать лет назад?..