Жизнь в одной марке

Это был обычный день... ... : — Блять, нет, истории так не начинаются! Завали ебало и попробуй снова! — Да блять! ПЕРЕМОТКА ЛЕНТЫ Дэйв со своей группой приехали навестить «Металлику». Сам Мастейн прекрасно знал всех её участников — но остальные парни (Дэвид 'Джуниор' Эллефсон, Гэри Чарльз 'Гар' Самуэльсон и Крис Поланд) раньше никогда не встречались со своими «конкурентами» лицом к лицу. Эта встреча не была намерена быть враждебной — они лишь хотели познакомиться, оторваться вместе, выпить пивка, да и мирно разойтись, как ни в чём не бывало. Ульрих из «'Таллики» сам же горел желанием познакомиться с барабанщиком «Меги», ибо был уверен в том, что у них точно будет много тем для разговора. Кирк же таким желанием не особо загорался, а Клиффу с Джеймсом да вообще поебать было — они по Дэйву как таковому соскучились. Как только Дэйв перешагнул порог чужих апартаментов, встречать новоприбывших побежал самый гостеприимный человек из всех них — Ларс, мать его, Ульрих. — И что, даже никакой ручной клади? Ни сумочек от «Шанель», ничего? Или вы только на чай? — залившись хохотом, расспросил Мастейна Ульрих. — На «Шанель» раскошелиться не успели. Но может быть, в один прекрасный день... — он притянул Дэвида к себе — Джуниор станет их моделью. Будет на показах моды представлять их свадебные платья. Они ведь производят их, да? — уже подвыпивший Мастейн промолвил, приобняв Эллефсона за плечо. — Н-да, твоему дружку подошло бы такое занятие... Раздался тупой грохот позади их всех. Последним в квартиру вошёл Самуэльсон... Хотя, скорее не вошёл, а завалился. С грохотом он повалился на пол, не успев даже осмотреться. И Ульрих сразу же про себя подумал: "С ним точно будет интересно." — Так! Давайте тут не застаиваться. Проходите в гостиную, у нас убрано, правда пару вещичек раскидано после вчерашнего.. Ну, вы внимания на это не обращайте, проходите же! — потарапливал остальных Ульрих. — У вас тут, как бы так помягче сказать... Гар лежит. — подметил Поланд, кивая на упавшее тело. — Я сам с ним разберусь! — убедительно выпалил Ларс, подбежав к парню, который так и лежит на ковре у входа, пялясь в стену с тупой улыбочкой. К этому времени все остальные участники были уже в гостиной, распологались, а Мастейн бродил по всему периметру комнаты, рассматривая многочисленные валяющиеся на полу кружевные женские трусики, пытаясь понять — это Ларсовские или проститутки своё бельё позабыли? Ульрих садится на корточки перед Гаром и смотрит ему в лицо, слегка пошатывая его плечо. — Мужик, всё в порядке? — громче, чем обычно, промолвил он, не прекращая его тормошить. — Да-а-а... — томно и медленно ответил тот, словно тот ленивец из «Зверополиса» — его манера речи абсолютно соответствовала ему. Томная, медленная, и почти что гортанная — именно так описывал её Мастейн. Ларс не заметил, как уже порядка тридцати секунд вглядывался в лицо Самуэльсона. Его пухлые губы, и острые, словно скульптрированные скулы не давали глазам Ульриха свести с них взгляд. — Давай, поднимайся, мужик. Хватит спать. — Ульрих начал действовать. Он протянул ему руку, дабы помочь ему подняться с пола, за которой Гар, конечно же, потянулся, но взяв его руку, он лишь начал тянуть его за собой, еле оставляя Ларсу шанс остаться на ногах, н он пытался сопротивляться и всё же тянуть его на себя. И спустя несколько минут мучений, Гару всё же удалось подняться на ноги. Первое, что он сделал после того, как встал с пола — это взглянул в зеркало, дабы вспомнить, как он выглядит — он оглядывал свою физиономию со всех ракурсов, сторон, он щупал своё лицо, мял, дабы придти в себя. Достаточно насмотревшись, он повернулся обратно к Ларсу. — Спасибо за то, что помог подняться, чува-ак. — он промолвил в той же тональности — Ты.. Ларс, верно? Ларс У-ульрих. — он медленно улыбнулся, и хохотнув, продолжил — Интересная фамилия. Я такую знаю. Распространённая довольно, да? — Я на родине немного однофамильцев встречал, но, если ты так говоришь, возможно, это правда. — Ларс хихикнул, глядя в его глаза, пока тот пытался закурить. Гар сделал глубочайшую затяжку, и, конечно же, закашлялся, но прокашлявшись, задал своему собеседнику вопрос: — Посидим с ними или сразу куда-то пойдём шляться? Мне кажется, что в этом месте... — он оглянулся — никакого веселья не найдешь. Ларс сглотнул и приоткрыв рот, простоял молча с секунд пятнадцать, дабы тщательно обдумать вопрос — но пришёл к согласию. Тотальному согласию. — Мы идём шляться. — уверенно молвил Ларс, взглянув в абсолютно расслабленные глаза Гара. На лице последнего взошла улыбка. Самуэльсон затушил недокуренную сигарету об зеркало, в которое только что смотрелся, и бросив последний краткий взгляд на своё отражение, снова повернулся к Ларсу, протягивая ему свою руку. — Мы — он сделал акцент на следующем слове — ИДЁМ шляться. Ульрих же, не думая, сразу вцепился в чужую руку без единого желания отпускать. Он знает этого человека всего несколько минут, но уже сбегает с ним от своих товарищей. Гар вымелся вместе с Ларсом из парадного и повёл его летящей походкой вниз по улице в уже давно ему знакомый кислотный клуб, где его все уже знают, уважают и дают бесплатные марки. С его слов, этот клуб перенесёт их в атмосферу разноцветных шестидесятых, но о каких шестидесятых можно говорить, когда в это время было по три-четыре года, а то и меньше? Но они бежали вниз, держась за руки и заливаясь громким, счастливым смехом, чуть ли не сбивая мимо идящих прохожих с ног. И добежав до заветного подвала, они, вернее только Гар, с безумной отдышкой стучится в эту массивную железную дверь с выдвижным отверстием для глаз, дабы видеть, кто за дверью. Спустя несколько секунд задвижка сдвинулась — стоило Гару лишь раз посмотреть в глаза баунсеру, как для него дверь уже была открыта. Но как только Гар перешагнул порог и уже стремился войти внутрь клуба, Ларсу, который был с ним, преградили путь. — Эй, мальчик, тебе не сюда дорога. Беги к мамочке. — мужчина взял того за воротник майки, со злобой глядя в его глаза. Гар сразу же остановился и вернулся обратно ко входу, дабы оповестить охранника о том, что... — Эй, Билли, он со мной. Впусти его. — Самуэльсон положил свою руку на плечо Ульриха, глядя на охранника, словно пожирая его глаза своим взглядом, хоть первый и был в тёмных, брутальных, «охранницких» очках. Несколько секунд всё ещё держа Ларса за ворот, так называемый Билли отпустил того с большим недовольством на лице, которое вскоре быстро сменилось доброжелательной улыбкой. — Хорошо развлечься, мальчики. Как только эти двое подобрались к самому входу в клуб, пройдя по довольно таки длинному коридору, их встретила привлекательная девушка, и подмигнув им, вручила по две марки, пропитаннымиЛСД обоим, не сказав ни слова. — Несусветная щедрость. Тут всегда так? — спросил Ларс, сжав цветные марки в руке. — Типа того. — кратко ответил Гар, положив марки в карман своей косухи, оставляя на «чуть попозже» — Я возьму нам напитки, а ты присядь на тот кожаный диван, — он кивнул куда-то в сторону — если хочешь, чтобы тебе бесплатно отсосали. — Гар залился звонким смехом — Ладно, я пошутил. Мы в клубе, а не в борделе, садись, тебе сосать никто не будет. — А можно я просто вместе с тобой пойду за напитками..? — Тогда твое предвкушение по поводу того, что я принесу тебе, разрушится. Я хочу тебя удивить. — Гар ухмыльнулся и удалился в сторону барной стойки. От безысходности ситуации Ларс тяжело вздохнул и всё же направился к тому самому проклятому кожаному дивану с надеждой, что ему всё же никто не будет сосать. Хотя, если бы это произошло в любой другой момент — он был бы очень рад, но сейчас настроения на это у него не было. И вот — не успел даже он расположиться на диванчике, как к нему уже подсела жгучая брюнетка, задавая многочисленные вопросы. По поведению этой дамы уже было заметно, что она была под экстази — никаких сомнений не оставалось. — Привет, красавчик.. — она подсела к Ларсу вплотную и приобняла за плечи, притягивая к себе, словно пытаясь ткнуть его лицом в свой пышный бюст, который выглядывал из-под обтягивающего платья с леопардовой раскраской — Ох, какая у тебя шевелюра... Расскажешь, как долго растил? — она хихикнула и аккуратно взяла в руку прядь его волос. По Ларсу было видно, что он был абсолютно не против такого расклада — он даже приобнял эту девицу чуть ниже талии и сам прижался к ней ближе, скрестив свои ноги, укутанные кожаными штанами, которые прекрасно подчёркивали силуэт его члена, ибо в этот раз, как и в многие другие, Ульрих был без никакого нижнего белья. Взгляд девы пал прямо на пах Ульриха, и заметив очертания его полового органа, она смущённо ахнула, и, кажись, слегка покраснела — но это невозможно было заметить из-за кислотно-разноцветного неонового освещения в этом клубе. — А когда он стоит, он ведь больше? — задала вопрос брюнетка, давая своей косухе медленно спасть с её плеч. — А хочешь проверить, красотка? — с пошлой ухмылкой намекнул тот, лишь слегка приближая своё лицо к чужому. И сейчас он точно понял, что будет рад тому, если ему прямо сейчас отсосут. Гара долго нет рядом, поэтому у них точно должно быть время. Может, он сам какую-то сексуальную девицу подцепил.. — Только, если мистер Ульрих не против. — она дразняще промолвила, подмигнув своему спутнику. На лице Ларса можно было прочитать абсолютный ступор, но это и неудивительно — в этих кругах его точно знает чуть ли не каждый третий... — Мистер Ульрих не против. — подтвердил Ларс, медленно отпуская талию дамы, имени которой он до сих пор не знал. Дева плавно села на колени перед раздвинутыми ногами Ларса и уже была полностью готова стянусь с Ульриха низ, но... Возвращается Гар и протягивает Ларсу «Голубые Гавайи»¹, усаживаясь рядом. — Кто эта красотка, Ларс? — спрашивает Самуэльсон, кладя руку на чужое плечо и потягивая «Секс на пляже»² через вечериночную трубочку-спираль. — Я её не знаю, но, как оказалось, она знает меня. — хохотнув, промолвил Ларс, отпивая свой коктейль — Блять! — он снова сделал глоток через трубочку — Это охуенно! Что за коктейль, Гар? И почему он такой пиздатый? Еба-ать! Гар широко улыбнулся, и приблизив свои уста к уху Ларса, сладко прошептал: — Я не скажу. Это особенный коктейль. Как думаешь, почему меня так долго не было? — он остранился и залился смехом. (А девица тем временем уже изменила своё решение и пошла клеить другого паренька, ибо думала, что Ларс был здесь один.) Ульрих быстро сменил гримасу на недоумевающую, и взглянул Самуэльсону прямо в глаза, с "до чёртиков" злющим взглядом. — Ты что, туда кончил, или что? — с серьёзнейшим выражением лица спросил Ларс, пока Самуэльсон начал ржать ещё громче, почти сгибаясь пополам. — Ты серьёзно? ХА-ХА-ХА!! Кончил? Серьёзно? — он взглянул прямо в лицо Ульриха — У тебя одна конча на уме! Я не удивлюсь, если вы однажды запишете альбом и поставите на обложку твою разлитую кончу! — Назло тебе? — Ларс ухмыльнулся. — А чего сразу мне? — Гар прекратил смеяться и с удивлённой лыбой задал вопрос. — А ты спроси. — Ульрих снова отпил коктейль. Самуэльсон вздохнул и обнял его плечи крепче, кладя свою голову на одно из них. — Подержи мой коктейль, пожалуйста. — Гар протянул бокал Ларсу, который тот послушно взял в руку и немного отпил, ибо думал, что Гар не видел. Но последний, вроде, был не против. Рука Гара потянулась за молнией, которая держала карман его косухи-безрукавки закрытым. Он резко вытянул оттуда те две марки, которые ему дали на входе, и положив одну из них себе на язык, забрал коктейль у Ларса, глядя в его глаза, пока тот думал, что это было знаком того, что ему нужно и свои вытянуть, но Самуэльсон быстро остановил его. Его ладонь быстро оказалась на щеке Ульриха, а лицо оказалось намного ближе, чем прежде, а пухлые, слегка бледные губы накрыли чужие. Сначала Гар лишь нежно касался своими губами губ Ларса, аккуратно и плавно целуя их, но вскоре в рот Ульриха проник его язык с целью передать марку, кислота на которой ещё не успела рассосаться. Их оглушал громкий нью-вейв, играющий в клубе. Но какие же это шестидесятые, когда уши рвёт новая волна, зародившаяся вот совсем недавно? Никто это не объяснял. Ладонь Ларса резко легла на плечо Гара. Он хотел показать, что абсолютно не хочет разрывать поцелуй. Марка оказалась под его языком — и этого уже было достаточно. Первичная цель была выполнена. Остальное — лишь наслаждение. Пальцы Ульриха всё сильнее впивались в плечо своего партнёра, пытаясь притянуть его всё ближе, когда ближе уже было некуда. Гар ощущал сладкий вкус ликёра на языке Ларса, а Ларс ощущал этот же, но только персиковый вкус на языке Гара. Кислота постепенно рассасывалась во рту Ларса — и тут-то уже начиналось веселье. Даже будучи с закрытыми глазами, Ларсу мерещились цветные, сказочные изображения — какие-то мистические глаза, неопознанные лица... Но они смаковали друг друга без единого желания обрывать поцелуй, но когда воздух кончился, они оба были вынуждены сделать это. Между их языками растягивалась совсем незаметная ниточка из слюны, которая вскоре быстро упала вниз. Гар сразу же положил под язык вторую марку и откинулся на спинку дивана, аккуратно притянув Ларса к себе. — Ты охуенно целуешься, чувак. Я... Бля, я даже не ожидал от тебя такого. Но, если быть честным, я хотел этого. Правда хотел. —...Вот скажи, если бы та девка предложила тебе экстази, чтобы у тебя встал, ты согласился бы? — внезапно спросил Самуэльсон, глотнув свой ещё целый коктейль. —...Что за вопросы? Конечно согласился бы! Кто не хочет бесплатной наркоты? — А вот и неправда. Если бы ты потом всё же взял у меня марку, тебе бы было хуёво. Ты... Мог бы сдохнуть, чувак. Сдохнуть прямо в моих руках, понимаешь. А мне потом ещё это и расхлёбывать. Ульрих выдержал долгую паузу, и вздохнув, всё же молвил: — Я очень мало знаю тебя, мужик. Но... Знаешь, что? Я уже готов умереть за тебя. Вот... Типа, реально. — Ульрих слегка приподнялся, дабы взглянуть в глаза своего спутника, но в его лице он не узнал ничего знакомого. В его видении всё расплывалось. Глаза Гара уже не были такими, как прежде. Они были намного больше... Словно коллаж. Вырезки из журнала. Словно эти глаза были приклеены поверх его настоящих. Ларс поставил свой коктейль на столик и попытался положить свою ладонь на щеку Гара, но она словно таяла под его прикосновением. Как будто его пальцы проникали в горсть песка. Но несмотря на эти незначительные изменения, он всё же смог снова коснуться своими губами губ Самуэльсона. Так нежно-нежно и плавно.. Будто его губ касалось пёрышко и вовсе не чужие, человеческие губы. Бокал Гара с его коктейлем уже давно был опрокинут, обе руки были свободны, а сам он находился в горизонтальном положении, позволяя Ларсу сесть сверху, что он и сделал. Он полностью склонился над ним. Пальцы Ларса зарывались в блондинистые волосы Самуэльсона, несильно сжимая их. Он разорвал поцелуй и снова взглянул в его глаза. Эти спокойные, настоящие голубые глаза были на месте. Глаза, к которым Ульрих уже успел так сильно привязаться. Глаза, которые заставляли его кишки завязываться в узел... Этот список можно продолжать вечно. Но никто не был уверен в том, будут ли эти чувства продолжаться вечно. Вдруг уже завтра утром они возненавидят друг друга чёрным гневом? РАЗРЕЗ — Гар... Я устал от этих блядских огней. Давай уйдём отсюда? — умоляюще промолвил Ларс, щенячьим взглядом глядя в глаза Гара. Но они были закрыты. Ларс даже не был уверен в том, что Гар ещё был жив. Он абсолютно не осознавал происходящего. Как только он попытался оглянуться, всё в его видении растягивалось, словно резина. Он переставал опознавать человеческие силуэты. Если смотреть его глазами, то всё, что он видел — это множество деревьев. И только Гар оставался прежним. Только он оставался на месте, и только его лицо Ульрих мог опознать. С каждым мгновением дыхание Ларса становилось всё тяжелее. Он замечал провалы в памяти — и галлюцинации становились ещё сильнее. Стоило ему только взглянуть вниз — как он видит, что диван, на котором они сидят, медленно погружается в тёмную бездну. И сердцебиение его участилось настолько, что он еле мог дышать. Чувство паники поглощало его с ног до головы без единой мысли о том, чтобы отпустить его. — Гар. — как только он назвал его имя, остальное словно было в беззвучном режиме. Он слышал только свой голос. — Гар, ты слышишь меня? Мне... пиздец как хуёво, чувак. Нам нужно уйти, давай же, поднимайся... — он изо всей силы тряс его, пытаясь заставить его придти в чувство. Может, он просто слишком крепко уснул? — Гар, блять, Гар! Он пытался докричаться до него, но он словно разговаривал со стеной. Гар не приходил в себя. Но... Стоило Ларсу только подняться на ноги и на пару шагов отойти, как на своём плече он ощутил до жути знакомое прикосновение. Это был Гар. Он жив. Он остался в живых. — Почему ты пытался меня разбудить, чувак? Я не спал. Я ведь смотрел на тебя, я говорил с тобой, но ты продолжал вести себя так, будто мои глаза всё ещё были закрыты. Чувак, не пугай меня так больше. Пойдём, пройдёмся, тебе проветриться надо. Да и выплюнь эту срань... Кислота тут, похоже, реально говно. Его голос... Он заставил все опасения и страхи Ларса разбиться, словно хрустальная ваза. РАЗРЕЗ — И куда ты собрался меня повести? — задал вопрос Ларс, скукоживаясь от холода. — Тут рядом есть милое озерцо. Мы можем там посидеть и расслабиться. Да и ты, скорее всего, сможешь там отойти от этой сраной синтетики. Фу, блять. — Гар с трудом закурил сигарету и снова приобнял Ларса за плечи, дабы тот подошёл ближе. Ульрих изо всех сил пытался не показывать, как ему на самом деле было холодно, но скрыть это было довольно сложно. — Я не хочу на озеро. Блять, у меня до сих пор эти, сука, ебучие галюны... Я не дойду до него. Я упад-ду в в-воду и ты не сможешь мне помоч-чь. — заикаясь от холода, кое-как выдавил из себя Ларс. Какие бы усилия Ульрих не прикладывал к тому, чтобы скрыть свой холод, Гар чувствовал, как тот дрожит, ну, и конечно слышал, как стучит его челюсть. — Тебе и не надо, точно... Я дурак. Не надо мне было это сразу же предлагать. — Гар затянулся — Чувак. Я, это, чувствую, как ты трясёшься. — он опустил взгляд на его лицо — Тебе реально холодно. Ты сейчас в ледышку превратишься. — Да неправда! М-мне похуй на этот х-холод! Не холодно мне, и в-всё! — Ага, ага. Ещё больше поври. Пошли, отойдём куда-то, я тебе свою кофту дам. — Самуэльсон хлопнул того по плечу и аккуратно отпустил, идя вперёд. — А тебе не холодно разве будет, дубина? Альфач сраный. Господи, Боже мой. — Я потерплю. И не такое переживал. Иди уже скорее.. Ларс медленно развернулся в ту сторону, куда пошёл Гар, и его зрение снова поплыло. Всё вокруг снова будто стало жидким, а его ноги превратились в вату. Но несмотря на столь хреновое самочувствие, он, поборов все преграды, начал плестись вперёд, пока Гар, зайдя в тихую подворотню, сбросил свою кожаную жилетку на мокрый асфальт и уже начал снимать с себя фирменный лонгслив с названием "Мегадет" на нём. В здравом уме Ларс, конечно же, даже не подумал бы надевать его, даже если бы над ним держали дуло пистолета. Но сейчас он был не в состоянии даже разглядеть, что было написано на вывеске в полтора раза больше его самого, поэтому ему было наплевать. Он отрицал то, что хочет надеть эту кофту. Пропитаться её запахом, который был запахом Гара. — Ты долго? Ой... Блять, точно. Извини, прошу. Я забыл, что тебе хуёво. — Самуэльсон пошёл навстречу ему, и положив руки на его плечи, помогая держать баланс, надел поверх его майки свой лонгслив. — Не мёрзни. Его лицо озарилось улыбкой, которую Ларс не заметил. Он пусто смотрел прямо перед собой, словно он был вне этого мира. С каждой минутой его галлюцинации становились всё легче, что не могло не радовать — но их последствия были ещё тяжелее их самих. Гар снова набросил на себя свою мокрую косуху, и заметив, что дождь снова начинает капать, лишь глубоко вздохнул. — Нам даже негде укрыться. Снова дождь. — Там автобусная остановка есть, вроде... Можно на лавочке переждать. — Ларс указал пальцем вправо. РАЗРЕЗ — Так... Ты же из Дании, верно? — спросил Гар, закуривая очередную сигарету. — Фипа фого. — пробубнил Ларс с зажатой губами сигаретой, поднося её к чужому огню. — Ты сказал "типа того"? Ларс выдохнул дым и угукнул, кивая. — Я ещё в теннис играл по желанию отца. Но всё изменилось после того, как он раздобыл для меня билет на "Блэк Саббат". — Ульрих снова затянулся. — И после этого ты начал заниматься музыкой? — Можно сказать, что это и дало начало моей карьере, — он хохотнул — правда, карьерой это ещё не назовёшь. Даже не знаю, что меня ждёт впереди. — Главное, — Гар глубоко затянулся, дав длинную паузу — ух, ухты... Воу. У меня голова закружилась. Воу. Щас, секунду. Он зажмурил глаза и потёр их, а затем резко открыл. — Вот. Всё. Что я хотел сказать, было... Главное дожить. — и улыбка снова озарила его до жути сонное лицо. На протяжении всего этого времени его глаза были полузакрытыми. Они не открывались шире. Он всё время выглядел так, будто сейчас уснёт — и, кажись, так и было на самом деле. Взгляд Ларса упал на его руки. Его вены неравномерно выпирали на кисти руки, а на самой руке было очень много алых точек. Некоторые из них были совсем свежими — от силы им было около шести часов, как раз с того момента, как Дэйв привёл его в апартаменты. — А что у тебя за точки на руках, чувак? — Ларс, конечно, знал, что это были следы от внутривенных инъекций, но ради интереса спросил, дабы посмотреть на его реакцию. И... Впервые глаза Гара открылись полностью. Взгляд панически шастал по венам и отметкам, и по нему можно было заметить, что ему было стыдно. Впервые он почувствовал стыд за свою зависимость перед кем-то, кроме себя. — ...Меня интересует то, как ты увидел их при таком херовом освещении. — Их даже слепой увидит. — Ульрих делает одну из последних затяжек. — О, ты уже докуриваешь? — Гар неосознанно соскочил с темы, затушивая свой окурок о предплечье — Не выкидывай. Можно тебя попросить о кое-чём? Ларс изогнул бровь в недопонимании. — Затуши окурок о мои пальцы. Не спрашивай, зачем. Просто сделай это. — он протянул кисть руки, глядя прямо в лицо Ларса. — ...Чувак, ты меня пугаешь. Тебе серьёзно надо это? Ты уже затушил окурок о своё предплечье. Тебе разве не больно? — Я по приколу делаю это, меня вставляет. — он хохотнул. — Я не буду это делать. Я не хочу, чтобы у тебя было столько ожогов. Мне неприятно причинять людям боль. И он даже не понял, что это могло прозвучать настолько лицемерно. Ларс заметил, как Гар саркастически ухмыльнулся, кидая окурок в мусорку. — М-гм... Понятно. — Гар медленно поднялся с лавочки. Выражение его лица не показывало ни капли негатива — оно было абсолютно спокойным. — До скорого, Ларс. Ты добрый человек. Сонные глаза по-прежнему были полуоткрыты, а походка была такой же неряшливой и шатливой, как и всегда. Как только он вышел из-под стеклянной крыши автобусной остановки, его волосы сразу же промокли насквозь. Шёл самый настоящий ливень — но он не был таким холодным, как казалось Ларсу. Без кофты Гару было вполне нормально — по крайней мере, он выглядел так. РАЗРЕЗ — А потом он сказал, что не любит причинять людям боль. — рассказывал Гар, сидя в кресле. Мастейн лишь покачал головой. — Может, он и поступил правильно. Не всем дано твои заскоки понять, Гар. — он допил очередной стакан виски, наполняя его снова. Хэтфилд, сидящий рядом, виновато поджал губы и отвёл взгляд. — Он настолько очевидно имел ввиду физическую боль, чувак... — Крис хмыкнул. — Это всё равно звучало очень иронично. — с той же саркастической ухмылкой промолвил Гар. — Так, а почему ты от него в конце концов ушёл? Неужели он был настолько надоедливым? — задал вопрос Джуниор, отхлёбывая Хайнекен из горла. — Я не знаю, если честно. Кажись, у моего внутреннего генератора симпатии закончилось топливо. — И что ты подразумеваешь под "топливом"? — Крис склонил голову. — Кислота, наверное. Что-то внутри мне подсказало, что пора возвращаться. Я всё ещё чувствую себя немного некомфортно. И не знаю, где— Речь Гара прервал громкий хлопок входной двери. В арке гостиной на секунду появился до ниточки промокший Ларс, который мчался в ванную. Взгляд Гара заметил его, но Гар отрицал его присутствие. — Вернулся. Блудный сын вернулся. — саркастически подметил Джеймс, отводя взгляд. РАЗРЕЗ Ларс сидит за столом и пишет письмо от руки. Его почерк, на удивление, был крайне приятен глазу, и письмо выглядело довольно опрятно, если сравнивать их с письмами Клиффа. Ручка выводит буквы: "Здравствуй, Гар. Это Ларс. Я пишу, потому что кто-то не заплатил за телефонную связь. Извини, что не отдал тогда твою кофту — она сильно промокла и пахла сыростью, поэтому я её постирал. В любом случае, ты тогда поехал в кофте Кирка, которая лежала на диване и зацепила твой глаз. Он, если что, до сих пор не в курсе, куда она делась. Ты скоро планируешь снова приехать? Мы можем где-то встретиться. Я хочу угостить тебя какой-нибудь картошкой перед тем, как мы повторим ту ночь. Я скучаю. Ты очень хороший человек. Приезжай скорее. С быстрой, как тело, падающее с балкона любовью, шлю поцелуи, будто твое сердце падает об асфальт, Ларс." Ульрих складывает письмо вдвое и вмещает его в конверт, запечатывая его, как следует. Кладёт в маленькую коробку прямо на чистую кофту Гара с фирменным логотипом "Мегадет", которая была набрызгана его одеколоном, который он решил носить в ту ночь. Запечатывает коробку скотчем и на бумажке сверху пишет данные, которые каким-то образом смог выпросить у Джуниора, когда тот отошёл в ванную. Он ненавидит, когда его называют Джуниором. Посылка была готова. Ларс клеит марку, убирает коробку со стола и ставит её в шкаф, забывая о ней навека.