~ I'm not ready ~

- Да пошло оно всё к чертям. Этот костюм, эти способности. Я не достоин их, - отчаянно заявляет Человек-Паук, появившись в небольшой и тёмной гостинной. - Эндрю, прошу, не говори так. Ты прекрасный человек. И за всё время, что у тебя есть способности, смог сделать немало хорошего! - Тоби, высокий, статный молодой сосед, весьма мудрый и привлекательный, встаёт с диванчика, чтобы заглянуть в глаза уставшего героя. - ты.. Ты просто не знаешь.. - отмахивается, не может вынести заботливого взора собеседника - ну нет. Ты правда делаешь очень многое для города и его жителей. Только подумай, скольким ты помог! Это же удивительно. Ты удивительный! Ну-ка! Давай-ка поднимать тебе самооценку. Скажи: "я удивительный" - Тоби.. - произносит на выдохе, с едва ощутимым укором, больше похожим на: "хватит, у меня нет сил, не сегодня". Удивительно, как этому человеку не осточертели еженочные эмоциональные заявления, откуда только в нём берутся невозместимые силы на поддержку? - давай. Просто повтори за мной Магуайр до невозможности заботлив, тянется со своими ласковыми словечками поддержки, словно самый близкий, важный человек на свете, вызывая досадливое желание разубедить. Нельзя видеть столько хорошего в Питере. Невозможно - не буду, - надувает губы и смотрит недоверчиво-осуждающе, мол, соседушка, ты стукнулся темечком обо что-то? Неужели не можешь разглядеть во мне всю чернь, сжирающую глубоко внутри? - Эндрю, - Тоби смотрит строго, трепетно ловя взволнованный взгляд чужих глаз - я человека чуть не убил. А до этого.. - воздух застывает где-то у горла. Неправильно это всё. - я знаю, я.. Мне очень жаль. Знаю, какого потерять близкого, невыносимо больно. Но ты сделал всё, что мог. Это не твоя вина. На некоторые вещи мы не можем повлиять, сколько бы сил не приложили - нихрена ты не знаешь. Из-за меня умирают люди! - кричит шёпотом, чтобы никто не услышал слова ядовитые, гадкие. - Из-за меня они калечатся. Да как ты можешь говорить, что я.. - он специально опускает заветное слово, выводящее из равновесия окончательно, - Как? - ты всё ещё герой, спасающий мир от преступности - сам становясь ей, - безразлично пожимает плечами - мы все совершаем ошибки. Но это не значит... - Тоби. - поспешно перебивает, поборов желание закатить глаза, - Пожалуйста. Не надо. - ладно.. Ладно. - Магуайр переминается с ноги на ногу, успокаивая внутреннюю потребность вмешаться, доказать, что всё не так плохо, - Хорошо. Просто знай, что ты не преступник. И мы оба понимаем, насколько ты стараешься. - я.. Просто не хочу говорить об этом - хорошо. Прости Эндрю тянется с неловкими объятьями, на недержащих ногах делает пару шагов вперёд, чтобы обхватить руками чужое тело. Тяжело вздыхает, еле стоит, почти падает. Сам ведь не лучше преступника пришибленного, весь в едва появившихся синяках. Костюм пропачкался грязью, будто она под самую ткань проникла, к коже подобралась, коварно желая пробраться поглубже, грозя оказаться внутри, смешиваясь с горячей красной кровью. Тоби прижимает к себе, гладит по спине медленно, успокаивающе. И Гарфилду вдруг думается, что они одно целое. Сломанные, пережившие потери. Только Тоби смог выбраться. Смог спастись от тёмного, угнетающего шквала негативной энергии, идущей отовсюду, пытаясь погубить. Он удивительный. Невероятно нежный, чувствительный. Неравнодушный к чужим эмоциям. В его светлой головушку собрана мудрость многих поколений. И это так цепляет. От Тоби веет свежестью и чистотой, смешанных с сладковатой пряностью. Эндрю пропах грязью земли, осенним лужами, зимними сугробами, летним зноем, весенними полевыми цветами, только появлябщимися из-за толщи снега. - Тоби, - совсем тихо зовёт парень, обмякая в чужих руках После негромкого краткого мычания, продолжает: - если бы ты был Человеком-Пауком, может, было бы лучше? - куда мне, я так, журналист, фотограф, а спасать мир по твоей части, - отзывается над ухом - я его рушу - Эндрю - Тоби Повисло недолго молчание. Еженочные перепалки похожи на ругань давно женатой пары. Тихие, душевные, лишённые аргументов, в такие моименты хватает простого имени, чтобы выразить своё несогласие. Усталое, завядающее от невозможности разрастись в разрушающую ссору, оно тухнет, так и не разгоревшись в всеобъемлющий пожар недовольства. - ты можешь спасать людей, будучи обычным человеком. Просто одной своей добродушной улыбкой. И статьями. А если бы у тебя были силы? Только представь! Ко всему прочему, улучшилось бы зрение и некоторые физические показатели... - рекламируешь, будто это панацея, - легкая усмешка проскальзывает на его безупречном лице, - постой, ну куда там. - я бы тебя всему научил - двух пауков для этого города слишком много, - Эндрю не видит, но чувствует, как обнимающий улыбается. Он почти ощущает это мягкое движение аккуратных губ, от чего смущённо улыбается - мы.. Мы могли бы.. Ну.. - патрулировать по очереди? Или вместе? - да.. - это смущённое, аккуратное, совершенно мягкое, неуверенное "да" вызывает необъяснимый трепет в глуши тёмной замёрзшей души. - не знаю, - говорит куда-то в макушку Тоби - звучит странно, но я не против Их знакомство, как полагает качественным, добросовестным и судьбоносным встречам, было странным, волнительным до одури, вспоминающимся при каждом прикосновении личном. Тоби в журналистике недавно, но горит изнутри желанием рассказывать о происходящем, доносить мысли важные. Для статьи, весьма противоречивой, построенной на фактах, недопускающих личного мнения автора, нужна была фотография Человек-Паука. Так юный журналист-фотограф, следя за новостями, пробирался в укромные места, куда могло занести героя. К великому разочарованию это была долгая безрезультатная охота. Прийти-осмотреться-взять_интервью_у_пострадавших-уйти-устало_плюхнуться_на_диван-написать_статью о происшествии. В тот день из заброшенного здания, недалеко от дома Магуайра, доносилась громкая, режущая слух возня. Молодой человек аккуратно заглянул в просторное помещение, проверяя, не нужна ли кому-то помощь. Он уже собирался уходить, когда услышал громкий звук падения. Герой города, болезненно ударившись и издав сдавленный вздох, сполз по стене вниз. С монстром благополучно покончено, но увечья отобрали все силы. У Тоби руки потряхивало, никогда он не подбирался к цели настолько близко. Бесчисленное количество раз он думал, что же сделает, найдя Человека-Паука, что скажет ему. А сейчас, видя беззащитного молодого человека, сам еле держится от переполняющих разум эмоций. Конечно, это просто человек. В, предположительно самодельном, трико. Спасающий людей. Ничего такого. Просто. Ох. Лежащий дышал рвано, отчаянно. Собираясь уйти, поднимает руку вверх, делая непонятное движение, затем опускает обратно, посмеиваясь нервно. - паутина закончилась, - грустно улыбается Человек-Паук Тоби молчит, смотрит пристально, стараясь не упасть следом, прислонившись к холодной стене здания. Замирает, надеясь, что его невидно. Вот он, сидит в укрытии, чтобы сделать фотографию и выложить статью. - как домой пойдёшь? - наконец говорит, а затем прикусывает кончик языка. Вот же чёрт, сказал глупость. Тело словно застывшее, непослушное, взгляд не в силах отвести от сидящего, инстинктивно пытаясь ухватить ответный, невидный за маской. И мысли внятные собирать, находясь в такой пугающей близости, крайне трудно Тоби всегда верил, что первым вопросом будет что-то в духе "ты в порядке?" или "привет, я журналист.. извини, если тебе неприятно внимание прессы, я пойму. Можно задать пару вопросов?". Но он спрашивает глупость, недумая - я? Придумаю что-нибудь. Можешь не фотографировать меня в таком виде, лады? Потом попозирую Тоби млеет. Его, кажется, узнали. Всего одна статья про Паука. Неужели тот читал? Дышать становится трудно, как будто каждый вдох даётся с значимым усилием, на которое не способен организм, находящийся в стрессе. - хорошо. - отвечает, но тут же поправляет себя, - лады - чувствую себя так, будто меня переехали, - его слова пропитаны невыносимой усталостью - отвратительно, наверно. - говорит-говорит-говорит, чтобы не провалиться в беспамятную панику, - Далеко тебе до дома? - прилично -Слушай.. - голос с каждым сказанным словом становится тише, слабее. Тело лениво дышит, словно забыв, как это на самом деле важно, а Тоби теряется. Внутренний интерес, заложенный в основе его чудной личности, испарился, оставляя наедине с тишиной мыслей и слишком громким биением сердца. - Я тут живу недалеко, могу незаметно тебя провести. Подлатаем тебя и потопаешь себе домой - ага, а ты обнажёнку с пауком в газеты пустишь, - слабо смеётся. Тоби хотел бы увидеть, почувствовать, понять, какой смысл вкладывает незнакомец в каждое слово, но пока удаётся различить только интонацию, такой голос у всеми брошенного и замученного человека - сейчас газеты почти никто не читает - вот и узнаем, читают или нет От чего-то чувство сохранение анонимности и внутреннее чутьё притупились, позволяя лениво кивнуть и встать. Еле переставляя ноги и тяжело дыша, бурча под нос глупые шутки, Эндрю следовал за новым знакомым. - я думал.. Может, отдать силы тебе? Я придумаю как. - затушевался, говорить тише стал, - Правда. Обязательно придумаю. А ты сможешь сделать мир лучше - мы могли бы, в одиночку я точно не справлюсь В тёплых и мягких объятьях Эндрю растворяется, успокаивает импульсивное желание бросить всё из-за череды чудовищных несправедливостей и неудач. Стоять по прежнему тяжело, но выпутываться из бережно поглаживающих спину рук кажется преступным деянием. - мне не удаётся выступать на стороне человеческих жизней. Это невыносимо. Ты нужен мне, нужен! - восклицает, сдерживая бессильное желание поднять руку в немом жесте протеста - Просто.. Представь, если бы пауком был ты! Ты бы точно спас дядю. Это меня вечно нет там, где надо.. ты.. ты бы справился. И.. - Гарфилд тяжело вздыхает. Тело отдаётся болезненным жжением лёгких. - ты способен справиться с эмоциями. Ты - Человек-Паук, который не убивает людей! Ты бы смог стать настоящим героем Тоби хочется сказать что-то тёплое, назвать близкого друга приторно-сладким "солнышко", однако отнекивается от назойливого порыва нежности, чтобы сказать разумное, немного холодное: - тебе пришлось пережить много ужасных событий. - утыкается лбом к лбу, чтобы наладить зрительный контакт. Глаза Гарфилда оказываются устало прикрыты, - Но ни в одной катастрофе нет твоей вины. Ты делал всё возможное, исходя из жизненного опыта, сил и ресурсов. Да ты меня переплюнул в миллион раз хотя бы тем, что изобрёл паутину! Сам! И сейчас тебе пришла какая-то новая мысль с передачей способности другому человеку. Эндрю, - он всё таки не сдерживается, но говорит тихо, борясь с грызущим смущением, - дорогой, ты невероятен - почему мы тогда не были знакомы.. - снова прячет лицо, - Ну.. В тот день. Ты бы мог оказаться на моём месте.. Ну.. Или.. Не знаю. Если бы у тебя был выбор? - я думаю, нам не дано решать такие серьёзные вещи. Это дело случая Эндрю окончательно обмякает в чужих прикосновениях. - тише-тише. Думаю, нам лучше лечь. Дойдёшь? - мне бы помыться от грязи, - устало бубнит Гарфилд, а затем виновато добавляет, - и тебе тоже - успеется. Обработать ссадины? Или ты сам? - спать хочу, если честно. А ссадины.. и так заживут - нельзя же так - можно, разрешаю Такие разговоры давно переросли в рутину, превратились в обыденность совместной жизни. Он, журналист и близкий человек, просто рядом и готов слушать любые идеи от уставшего, видящего ежедневно человеческую жестокость Эндрю, попутно поддакивая, если требуется, если чувствует, что надо Тоби лежит рядом, слушая рассказ о неудавшемся ограблении из уст засыпающего Гарфилда, задумывается, смог бы он справиться со всем, что навалилось на Эндрю Питера Гарфилда. "Он был слишком юн для проблем, которые его настигли.." - тоскливо отмечает, вспоминая свои шальные годы, проведённые в беззаботно любви к жизни. Только осознанный возраст оказался омрачён смертью пожилого, но весьма важного члена семьи, с которой пришлось справиться. В конечном итоге каждый из нас теряет кого-то близкого. Дальше более чем типично: первая работа, любовь. Безумное количество эмоций стихийных, чересчур стремительно приходящих и уходящих. "Питер... "- проводит рукой по тёмным волосам спящего, поглаживая. Разве он успел пожить для себя? Тоби уверен, что не смог бы справиться в одиночку. А Питер тащит бремя ответственности несколько лет. И если бы не та встреча, юный журналист продолжил вечные погони за неоднозначной личностью, считающуюся героем и злодеем одновременно. Человек-паук служил бы дальше, а Эндрю продолжил скитаться по городу в одиночку, опустив взгляд, чтобы не чувствовать обжигающей вины. Но сейчас они вместе. Тоби невольно приобнимает спящего и грязного товарища, радуясь трепетной минуте покоя. И, сам того не замечая, засыпает. Одним поздним вечером Тоби приходит домой побитый, уставший и потеряно смотрящий вперёд на обеспокоенную фигуру Эндрю. - что случилось? - подскакивает тот. Берёт чужое лицо в руки, заглядывает в глаз, исследует скулу с ссадиной, затем взглядом спускается ниже. - Тоби.. И внутри что-то ломается, хрустя и проникая под рёбра, забираясь к сердцу, колеча. - всё хорошо, правда, мелочёвка. Пару раз за карьеру можно не только отхватить, но и в кингурятнике посидеть, - слабо улыбается, стараясь успокоить. - я же сам выбрал эту профессию, значит, знал, что ждёт - Тоби.. - кажется, у Эндрю иссяк скудный запас слов для моментов, когда дорогой человек приходит весь побитый, еле шевелясь. Поэтому он просто обнимает, делясь теплотой, желая согреть. - я просто был недостаточно деликатен, вот и всё - прости-прости, что не был рядом... Именно тогда, сырой осенью, под умеренный топот дождевых капель, Эндрю понял - он не может спасти Тоби, не может сделать того неуязвимым. И, если подобное снова случится, он не сможет оказаться рядом. Тоби, ненасытный вечно прячущейся правдой, незаменим со своей любовью к полевым цветам и старенький фотоаппаратам, удивителен аурой аромата корицы и какой-то сладко-душистой пряности. Тоби не идеальный человек, но точно является главным претендентом на эту роль. Потому Гарфилд, смотря в светлеющий от рассветного солнца потолок, решает: нельзя просто бросать его, нельзя пускать на самотёк..- даже в мыслях он глубоко вздыхает, боясь предполагать худшее, - просто.. Придумать, как защитить, всего делов Никакой слежки, никакой повышенной опеки. Эндрю желал, чтобы Тобиас сам мог защитить себя, потому что знал, насколько это важно для них двоих. Именно тогда и вспоминается это жалобно-жалкое "я не могу, забери силы, стань Человеком-Пауком, который спасает людей", как серьёзное предложение, способное обезопасить - Тоби, - зовёт тихо, проверяя, насколько крепок сон лежащего в объятьях. Улыбается своей шальной мысли, как будто она - спасительный якорь, способный вызволить из любой ужасной передряги В ответ вопросительно-усталое мычание - ты бы смог.. - но тут же замолкает, меняя вопрос - хочешь стать Человеком-Пауком? Утром, за наспех приготовленным завтраком, Тоби озвучивает мысли, пришедшие по пробуждении и не отпускавшие до сих пор: - знаешь, я подумал над твоим вопросом. Скорее всего я бы не смог использовать паучьи силы в благих целях. - сладостно зевает, прикрывая глаза, не выспался снова, - В начале искал бы лёгкий заработок, тогда был тяжёлый жизненный этап, нужно было накопить на обучение, а дальше.. не знаю. Но я точно совершал бы ошибки.... без них невозможно развитие. Нет человека, который делал бы всё идеально. Эндрю внимательно слушает, улыбаясь обворожительной сонной улыбкой, знает, у друга была далеко нелёгкая жизни, и то, как тот находит в себе силы вновь заговорить на эту щепетильную тему, трогает невероятно. Улыбка во время душевных разговоров вещь странная. Тебе доверяют самые грязные подробности жизни, а ты приподнимаешь уголки губ, потому что трогательнее и интимнее момента в общении с человеком не существует. Гарфилд до сих пор умалчивает подробности семейной жизни, рассказав только о смерти дяди и дамы сердца, но, кажется, Тоби вполне достаточно этого. Он удивительный. Всего пары слабых слов о неуверенности в настоящем, прошлом и будущем достаточно, чтобы этот добродушный человек окутал тебя заботой, уделяя внимание, несоразмерное с тем, что возможно дать в ответ - это довольно интересно, большая философская тема. - кивает, затем, отпив чай из миленькой кружки, подарок на день рождения, предлагает, - хочешь, я сделаю что-нибудь со своими паучьими штучками? Тоби застывает в непонимании, чем вызывает негромкий смех - ну, я могу сделать что-то, - спешит пояснить Эндрю - чтобы передать способности тебе. Будем патрулировать вместе. Или поочерёдно. Этому городу нужен герой, но кто сказал, что один? - думаешь, это хорошая идея? - один я точно больше не смогу С того самого утра что-то в Питере поменялось. Он будто радостнее возвращается, обнимает не опустошёнными от тлеющего дня руками, а всё ещё живыми, не такими усталыми. В один из вечеров, сидя на диване за просмотром второсортного сериала, помогающего расслабиться, заявляет: - я разрабатываю сыворотку. Эликсир, если так понятнее. - не на долго замолкает, смотрит на Тоби, в глазах которого читается "я знаю значение слова сыворотка". - да.. Ну.. Пока только в теории. В общем.. Я хочу сделать.. Ну, знаешь, чтобы ты тоже мог.. Как я... Это звучит глупо, прости. Прости. - это прекрасная идея, ты большой молодец. - жестом показывает "класс", - Не переживай, это совершенно не глупо. Я бы сказал, довольно мило - да? О.. - очаровательно смущается, опуская взгляд, чтобы через пару секунд снова собрать мысли и продолжить, - Пока я смотрю, как изменились мои показатели.. А потом.. Ну, придумаю что-нибудь для тебя. - как думаешь, твоя способность может передаться? Ну.. Детям там, например. Внукам. - притворно-загадочно тянет, будто Питер на самом деле удивительное сказочное существо - я бы не позавидовал такому человеку.. В осознанном возрасте очень тяжело справиться с силами. Ты.. Как будто можешь делать очень много всего, грань между дозволенным и непозволительным стирается. - печально отмечает - Что уж говорить о детях, которым нужно учиться всему с малых лет, а малейший всплеск эмоций.. Может пагубно сказаться на.. Всяком - тогда почему ты решил, что я справлюсь лучше тебя? - потому что.. - растягивает "м", не находя подходящего определения, - Ты просто другой - ну нет, это не ответ - в тебе на генетическом уровне заложено чувство справедливости, - бурчит паучок - как мы умеем, оказывается, говорить. - шутливо мурлыкает, - Ладно.. а.. эта способность может передаться как-то иначе? Ну там.. через слюну, например - это не вирус какой-то, - пренебрежительно булькает, - чтобы передаваться через слюну или прочие.. места - а если укусишь? - Тоби. - кажется, Эндрю ещё никогда не смотрел так строго и безапелляционно - это не работает так. Поверь, я бы с удовольствием, но не получится - что с удовольствием? Укусил меня? Ну нет, отмена сыворотки, отказываюсь быть Пауком, кусающим беззащитных журналистов, - театрально закатывает глаза, поднимая руки вверх Смех Гарфилда заразительный и громкий, убивающий тоску, поселившуюся внутри пустой, скудно обставленной мебелью квартиры - так ты в деле? - наконец спрашивает, не прекращая улыбаться. И всё, что сейчас действительно важно Тоби, его улыбка - я бы с радостью. Можем попробовать. Эндрю загорается идеей, будто пробуждая в себе остатки жизнелюбия, спрятанного за пеленой проблем душевный и колючих. Через пару дней он влетает в окно раньше обычного, совершенно переполненный радостью. - я сделал тебе костюм! Примеришь? Он немного отличается по стилю, но цвета сохранены. - говорит и улыбается ярко-ярко - ну куда ты, сыворотку ещё не изобрёл, а уже костюм мне сделал. Шустрый - какой есть. - кокетливо улыбается, усмехаясь краешком губ - ну, так уж и быть, примерю А сам в ответ улыбается. Неужели это сделали для него своими руками! Пальцами, огрубевшими от ежедневной рутины, создал нечто прекрасное. Одинокими вечерами, обнимая подушку и утыкаясь носом в её уголок, Тоби не может сомкнуть глаз. Он не понимает, зачем соглашается, почему поддерживает эту сумасшедшую идею, но отчаянно прячет улыбку, вспоминая, насколько счастливым стал Эндрю, погружённый в приятную сладость предстоящей командной работы. Магуайру, как гуманитарию, непросто понять термины, которыми так жарко пользуется юный учёный, сложно представить, какие вычисления приходится делать просто ради того, чтобы Тоби мог лазить по стенам. Мучаясь в лапах неозвученных мыслей, молодой человек наконец засыпает. - Питер, - как-то ночью, совсем тихо, начал Тоби. Он использует такое обращение только в самые щепетильные моменты, когда приходится разрушать приятную тишину грузными словами, - я могу просто быть рядом и помогать, для этого не обязательно получать силы - с ними безопаснее... - и, после недолгого молчания,продолжает, немного сконфужено, - я не хочу тебя потерять.. ведь если что-то пойдёт не так, ты мой единственный близкий человек Больше вопрос о сыворотке не поднимался. Тоби работал, изредка ловя Эндрю на патрулях, чтобы организовать фотосессию для очередной статьи, чем вызывал недовольный бубнёж: "Тоби, ну хватит, я же не звезда.. ну Тоби!". А Тоби от чего-то так весело на душе становилось, хотелось запечатлеть даже самую малейшую эмоцию чужого лица. Изредко он позволял себе дерзость снять маску Человека-Паука, чтобы сделать пару снимков Эндрю, смущённого ярким актом внимания. - ты прекрасен - не понимаю, как тебе хватает наглости ежедневно мне врать, - скверно пробурчал паучок - не понимаю, как тебе хватает наглости отрицать своё великолепие Гарфилд щурится забавно, беззвучно осуждая подобный ответ Эта перепалка напоминает Магуайру, насколько потерян был Питер, когда его удалось уговорить сфотографироваться, в далеко не вторую встречу. - ну, не смотри так! - Тоби поднимает руки, показывая, что сдаётся. - ты правда очень красив и талантлив - Тоби.. - в такие моменты Питер далеко не беззащитен, ему не требуются спасающие объятья, чтобы успокоить и помочь отдышаться от ужасного дня, вытряхивая из мыслей гадкие липкости, он не забит, но весьма силён в своей точке зрения, выросшей из внутренних переживаний. Воспоминания порой играют с нами злую шутку. - по-правде, я же ничего не стою, родители меня поэтому бросили, а их найти пытался, раня тётушку и дядю..Отвратительно! Я просто не понимаю.. - тяжёлые моменты давят нас изнутри, заставляя внутренний огонёк потухнуть.. - Тоби, послушай, твой оптимизм отвратителен. - кажется, этот отчаянный крик зарождался очень-очень давно, там, где началось бескорыстное чередование патрулей с вечерними объятьями. - Ты просто одержим моей личностью, как фанат, вот и всё, не более. Иначе ты бы просто никогда не познакомился со мной. Ты достал, понял? - по телу расплывается неприятное жжение, будто где-то под кожей поселилась жгучая, невыносимая ненависть, пытающаяся выбраться из неустойчивого и ненадёжного кожаного сосуда-человека, - Невыносимо ежедневно слушать о том, в чём ты не смыслишь! Думаешь, знаешь меня лучше всех? Твои вечные попытки доказать мне, насколько я прекрасен, ужасны! Ты надоел. Понял? Если бы всё было так радужно, как тебе свойственно говорить, я бы не терял близких людей! Я бы не боялся потерять тебя, чёрт побери! Никто, ничего не будет в порядке, никогда не будет ничего светлого! Никакого луча солнца в тёмном царстве, в мраке, где люди друг друга ненавидят, ежедневно всё больше доказывая, насколько все мы немощны, насколько пусты и корыстны. Вчера молодую девушку чуть не изнасиловали. И мы живём в этом грязном мире, похожем на ужасный тёмный рассказ древнего классика, а не на современность. Где гуманность? Где оптимизм? Этого всего нет и не будет. За что тут бороться? Лучше бы я не начинал, потому что никакой это не дар, как тебе нравится говорить, это самая настоящая хуита! У меня была девушка, она была прекрасна, невероятна, как ты, бегала рядышком, это её и погубило, я просто не уберёг её! Недавно я шёл по улице и не мог контролировать порыв гнева. Я был готов сделать больно любому, кто выскочит, появится рядом. И я уверен, что это не прекратится! А ты просто заявляешь, улыбаясь, мол, всё будет отлично, ты красавчик, м. Так нравлюсь? Ну, блять, отсоси и уходи. Что ты привязался? Зачем делать из меня героя, когда на самом деле я сраный плод ошибки вселенной! Что ты так смотришь? Опять начнёшь оду жалости в мою сторону, потому что ничего, кроме этого скверного чувства я не вызываю? Иди ты блять подальше - я.. - Тоби не может сложить слова, вертящиеся в голове, полные отчаяния, боли и сожаления, смешанных с переживанием и гневом совсем тусклым. Еле стоит и смотрит куда-то в пол, - думаю, тебе стоит побыть одному.. прости, я не хотел навязываться.. я домой.. Эндрю одним безразличным движением спускает маску на лицо и прыгает вниз. Возвращается к патрулю. В то время как заботливый человек, всё ещё опешив, стоит, не в силах двинуться. Ночью, плавно перетекающей в следующий день, Питер пришёл, как повелось, в заранее открытое окно. Сел виновато около диванчика на колени, пытаясь заглянуть в глаза Тоби. - знаешь, у тебя глаза, как поле незабудок, - вдруг произносит он, на что не получает никакого ответа. Затем, словно вспоминая зачем пришёл, тараторит, - Прости-прости-прости, я наговорил много всего.. мне очень жаль, Тоби, я полный идиот. Твой позитивный настрой на самом деле очень приятный, ты не приставучий. Я не должен был говорить это всё, прости, пожалуйста. Я очень разозлился на всё сразу, мне жаль, что ты.. оказался в такой момент.. Тоби смотрит измученно-устало, подбирая стерильные слова. - патрули оставляют на тебе очень сильный отпечаток, - наконец заключает сухо, - бывает - это было отвратительно.. - бодает головой неприятный материал дивана, - я проебался.. пожалуйста, прости - Эндрю - да? - я подумаю, - блеф. лишь потому что решение уже принято, - но сначала надо поговорить На кухонке с удобными стульями и удивительной красоты чашечками, Тоби может заглянуть в глаза Питера. "На закат похожи" - заключает и сдержанно, едва заметно, улыбается этой мысли - почему ты это сказал? Вернее.. как давно в тебе проснулось это свирепеющее недовольство? - я не смогу ответить сразу, - прикусив губу, выдыхает устало и растеряно - ну, у нас есть много времени - я думаю, что не достоин тебя, - пряча глаза, сконфузившись, шепчет Тоби не скажет, насколько это трогательно, лишь ласково улыбнётся. - но ведь хорошее отношение не нужно заслуживать, оно есть просто потому что есть ты - и.. иногда патрули невыносимы.. - Эндрю обдумывает каждое слово, будто оно решающее, - в гуще жестокости я боюсь, что история повторится, что ты окажешься рядом, когда я не смогу тебя спасти.. И.. я бы очень хотел, чтобы.. ты мог защититься, потому что ситуации бывают разные.. Иногда кажется, что лучшая защита - просто отогнать от себя людей - я уверен, мы что-нибудь придумаем. Я готов сделать всё, чтобы ты ощущал мою безопасность. Давай? - Тоби спокойный, только глаза-незабудки показывают переживания сильные - хорошо.. - облегчённый выдох - и ещё кое что - да - мне неловко.. я постоянно ною, вместо того, чтобы вдохновлять тебя на что-то, - пугливо бегает взглядом по узору пустой кружки, - вместо поддержки или позитивной истории из меня льётся поток желчи и усталости - просто сейчас тебе это нужно, всё в порядке. Нельзя переносить с человеком только счастливые моменты, оставляя в трудную минуту Гарфилд смотрит растерянно, словно сказанное стало новой, ещё неизведанной, но такой объёмной, ощутимой и простой истиной, которую не мог заметить только самый несмышлёный человек. - давай договоримся кое о чём? - загадочно-привлекательно шепчет Магуайр - Если тебе будет некомфортно или что-то не понравится, ты будешь говорить. Тоже самое, если неприятно мне - давай! Так Эндрю не улыбался никогда. Он кратко кивает, благодаря,а затем предлагает лечь спать. - готово! - торжественно заявляет Гарфилд, возвращаясь поздним осенним вечером домой. Это слово-знак, приятное осознание, что они живут вместе, делят бытовые переживания. Как пара. Всё их общение пропитано слабо ощутимым духом отношений, греющим изнутри. Тоби молчит, в ожидании эмоционального рассказа всё как будто замирает. - Я всё просчитал, даже противоядие сделал, ну.. если накосячил где-то.. вдруг... - говорит ликуя, едва пряча смущение в розовеющих щеках - получается, я выпью.. и всё? - осторожно интересуется - ну.. да, но нет, вернее нет, - паучок прячет лицо в ладонях, выдыхая суетливо, - нужно будет немного подождать, возможна слабость и плохое самочувствие, но если что, мы всегда можем остановить действие сыворотки - понял Скляночка или, как выразился Эндрю, "сам ты скляночка, это флакон!" , блестела перламутром. Тоби легонько взболтал пузырёк, вглядываясь в содержимое, манящее своей простотой и странностью цвета. Только сейчас он понял, почему согласился на эту затею. - не обязательно, если ты сомневаешься, - тараторит поспешно Питер, пытаясь понять, о чём сейчас думает этот загадочный и добрый человек Тоби не отвечает. Садится на диванчик, смотрит на белый потолок, а затем решается открыть склянку-флакон, ожидая погрузиться в болотно-тошнотворный запах. Готовый зажмуриться и отодвинуть руку подальше, откручивает крышечку. Пахнет акацией. - это чай что ли? - недоумевает и недоверчиво щурится, принюхиваясь. И правда, пахнет акацией - чтобы не было противно пить.. - поясняет Эндрю, застенчиво разглядывая узор обоев. Действительно гениальное решение, жить несколько лет в квартире, а начать изучать чудные обои только сейчас. Закатное солнце красит их оранжево-розовым. Защитный механизм, встроенный в голову Тоби с рождения, кричит об опасности, как подобает любому разуму, столкнувшемуся с неизвестностью. Ведь куда предпочтительней выбрать предсказуемый, но весьма удручающий своей однообразностью вариант, чем сделать шаг в пугающее и неизведанное. Задержав не на долго дыхание, Тоби пытается успокоиться, что лишь пуще раззадоривает паникующую часть организма, приводя к подрагиванию рук. - супер, тремор начался до того, как я что-то выпил, - думает Магуайр, прежде чем поднести флакон к губам. Сыворотка приторно-сладкая, с едким химическим вкусом, застывающим на языке, оказывается не так ужасна. При всей серости жидкости, её можно было бы охарактеризовать ядерно-розовым, слишком яркий вкус. - как ты? - тихо спрашивает Эндрю, садясь рядом - честно? - молодой человек чувствует душащую духоту квартиры, закрывая глаза болезненно вздыхает. Лучше бы мутило. Сердце стучит громко, отдаётся в ушных перепонках громким "тук-тук-тук" - да! Уже бежать за противоядием? - обеспокоенно тянет учёный, беря Тоби за тёплую руку. - хочется лезть на стену и ебаться, - бессильно отвечает, устало моргая - во-первых, ты также реагировал на алкоголь, помнишь, тот день бармена? Во-вторых, со вторым точно могу помочь, - с готовностью заявляет Питер, улыбаясь глупому повтору в речи - не смешно... - можно тебя поцеловать? - можно, - совсем просто, потому что согласие было давно готово, лежало и ждало нужного момента, вопроса, к которому можно пристроиться. В тот день бармена, отмеченный из-за скидки в баре, Тоби признался другу в любви, беспощадно краснея и извиняясь. А Эндрю, удивлённо подняв брови, пытался выудить, что эти слова значат, насколько они нереальны. Затем, успокоив признавшегося, обещал, что когда-нибудь даст ответ об ответных чувствах. На следующий день ничего не поменялось, словно признания не существовало вовсе. Негласным правилом повисло не вспоминать этот случай. И, кажется, ответ наконец озвучен. Губы Тоби бледные, тонкие, холодноватые, взгляд затуманен тяжёлой дымкой - отголоском сыворотки, но даже там, в непроходимом сером тумане, читается "Всё будет хорошо, не переживай". Эндрю, взволнованно прикрыв глаза, лишь пододвигается, целуя аккуратно-шутливо. Мягко прикасается, будто успокаивая. У самого руки подрагивают, медленное, замирающее дыхание смешивается с чужим, слишком быстрым, неровным. Эндрю трепетно сминает нежные губы партнёра отдающие акацией, боясь разрушить хрустально хрупкий момент. Отстраняясь, кладёт лоб на чужое плечо, подавляет желание прошептать куда-то в висок: "ты очарователен". Тишина, царившая в квартире, умиротворяет, успокаивающе убаюкивая. - давай полежим немного? А потом научу по стенам лазять, - заманчивое предложение отдохнуть перерастает в полноценный многочасовой сон. Раннее утро следующего дня иное, по-особенному тёплое и приветливое, радостное. - так, смотри, я буду Питер-два, а ты Питер-один, - перед началом объяснений, заявляет Гарфилд - ну нет, не пойдёт, - игриво щурится Тоби, ещё непривыкший смотреть вдаль незащищёнными оправой очков глазами - а.. как тогда? - я буду Питер-два - если никто не претендует на первое место, я буду Питер-три - ах, вот как, - беззлобно ворчит Питер-два - ну договорились Тоби с готовностью принимает все уроки супергеройства, Эндрю просил их так не называть, чтобы в конце, совсем беззаботно и по-домашнему сидя на крыше, лезть с воодушевляющими объятьями, приспускать маску, мажа в скулу вместо губ, в порыве поделиться переполняющими любовью и гордостью. И Эндрю поворачивается, целует сам. Не суетливо-проказнически, а трепетно-вдохновенно.