Любовь на спор

      Драко лениво потягивал шампанское. Не любил он его. Противный сладковатый вкус, и пузырьки эти. Но ничего не поделаешь — светский раут в доме мадам Орели Жиньяк предполагал самое дорогое шампанское и самые изысканные закуски из морепродуктов, фруктов и сыров. Драко неспешно осматривал просторный зал, стоя на балконе второго этажа. Дамы в вечерних туалетах, мужчины в смокингах и небольшой струнный оркестр, предполагающий скорые танцы. До чего же скучно! Он с нетерпением ждал, когда эта пытка бабочкой на его шее закончится и можно будет пойти в бордель, чтобы выпить чего-нибудь нормального, посидеть с друзьями, а потом кувыркаться в кровати с хорошенькой француженкой, которая за твои деньги сделает всё, что ты пожелаешь.       Хорошо, что его отца сейчас нет в стране. Но плохо, что его делами приходится заниматься Драко. Он посмотрел на часы. Придётся потерпеть хотя бы до одиннадцати.       Внезапно по толпе прошёлся шепоток, что-то зашевелилось, заколыхалось в воздухе. «Это она! Смотрите! Это мадемуазель…» Драко никак не мог расслышать имени гостьи и, поддавшись массовому движению, вытягивал шею, чтобы рассмотреть, кто же вызвал такой ажиотаж.       Гадать долго не пришлось. Но когда он увидел, кого здесь так встречают, чуть не выронил бокал, а с губ слетело ругательство, не подходящее для высшего общества:       — Разорви меня горгулья! Грейнджер…       Это действительно была она. Как будто бы и не изменившаяся после выпуска из Хогвартса, Гермиона. И всё-таки другая. Волосы убраны в изящную высокую причёску, блеск бриллиантов и великолепнейшего покроя платье. Если бы он не знал, кто она такая, то нашёл бы случай представиться ей и завести знакомство. После окончания школы Драко, занятый скучнейшими делами семьи, развлекал себя тем, что коллекционировал женщин в своей кровати. Правда, делал это осторожно, чтобы слухи не доходили до Люциуса, так что притоны и заведения с доступными женщинами стали его Меккой. А ещё он пристрастился к магловским девушкам. Ему казалось, что так он нашёл лазейку и оправдание своему не самому подобающему поведению. Вроде как отец, если узнает, не осудит, что он использует их. Впрочем, волшебницами он тоже не брезговал. Потому что с ними секс был… волшебнее. Хотя использовать простые незаметные заклинания на маглах было забавно.       Гермиона тем временем шла по залу, здороваясь, кивая знакомым, пожимая руки, останавливаясь, чтобы побеседовать то с одними гостями, то с другими. Хозяйка расцеловала её, как только сумела пробраться к ней. А Драко всё смотрел на бывшую сокурсницу, не в силах отвести взгляда. Это была она и не она в то же время. Что-то изменилось. Едва заметное и неуловимое.       — Малфой! Кого высматриваешь? — по плечу ударил его приятель — Камиль Монетт — повеса и балагур, который тоже был не прочь вкусить сладость ночей с куртизанками Парижа. Не раз они с Драко оказывались в одной спальне с двумя или тремя девушками. Между ним и Камилем не было секретов. — А, Грейнджер… Такая тебе не по зубам.       — С чего это ты взял?       — Ты что, с дракона свалился? Она звезда. Крутая бизнес-леди. Вся Франция только и говорит о ней. Ни одна галерея теперь не может обойтись без неё. Злые языки поговаривают, что к ней сватался двоюродный племянник министра искусств, да только она ему отказала.       Драко сделал глоток шампанского, в его голове зрел план.       — Хочешь пари? — вдруг спросил он, поворачиваясь к Камилю.       — Пари?       — Я сделаю её своей.       — В смысле, затащишь в кровать? — скептически поинтересовался Камиль. — Лучше сразу забудь. Это невозможно.       — Спорим? Через месяц будет ползать у моих ног, — распалялся Драко.       — Две недели!       — Три!       — По рукам! А что взамен?       — Ты давно смотрел на моего скакуна. Подарю, если не затащу её в постель и не сотворю с ней такие вещи, какие тебе и не снились.       — Согласен! — они пожали друг другу руки. — Если сможешь, проси чего хочешь. Но я сомневаюсь. К ней кто только клинья не подбивал. Но она ни с кем не встречается. Эх, а жаль… такая красота пропадает. Был слушок, будто видели её как-то в обществе… хм… не самом подходящем. Но доказательств никто предоставить не мог, и слух испарился быстрее, чем появился. Даже если и воспользовалась она раз парнем из элитного агентства, никто наверняка не знает. — Камиль замолчал и внимательно посмотрел на Гермиону, беседовавшую с низкорослым седым мужчиной, словно хотел понять, могли ли слухи быть верными. Наконец он качнул головой и сказал: — Больше похоже на сплетни. Во всяком случае, если и так, то они или слишком хорошо умеют хранить секреты клиентов, или… — развёл руками Камиль.       Драко сделал ещё один глоток шампанского, поймал официанта и взял два новых бокала.       — Извини меня, дракону нужна принцесса. — И он под смех приятеля начал спускаться вниз, не упуская из вида Гермиону.       Странный, конечно, вышел у них спор. Она для него навсегда осталась отвратительной грязнокровкой, подругой Поттера, чтоб ему… Впрочем, пути их больше не пересекались. Говорят, Гарри теперь работал в Министерстве, охотился на тёмных магов. Где пропадал его друг-нищеброд Рон, Драко не знал, а о Гермионе и понятия не имел до сегодняшнего дня.       Но бесконечные связи с девушками-маглами немного притупили его брезгливость. И если отнестись к Грейнджер как к предмету спора и возможности удовлетворить похоть… То она не хуже других. А может, даже и лучше. Как будет интересно соблазнить её — неприступную холодную королеву. Да он станет героем после того, как объявит об их связи!       — Mademoiselle, — пропел Драко, подходя к ней.       — Oui? — Гермиона обернулась. Потребовалась секунда, чтобы она узнала его, и улыбка спала с её лица. — Малфой, — произнесла холодно. Лёгкий кивок головы, и она уже собиралась отвернуться, но он не позволил, протягивая бокал.       — Гермиона… Неужели это и правда ты? Даже не верится.       Она взяла бокал бессознательно, по отработанной за годы, проведённые на светских мероприятиях, привычке.       — Что тебе нужно?       Ну вот, старая добрая Грейнджер. Чуть что — сразу показывает зубы.       — Гермиона, — Драко слащаво улыбнулся, — столько лет не виделись. Так-то ты встречаешь старых друзей?       — Мы с тобой не друзья и никогда ими не были.       Она снова сделала попытку отойти от него, но Драко вдруг поймал её осторожно за локоть. Точёный, фарфоровый, обнаженный локоток. Гермиона удивлённо посмотрела на его руку.       — Сколько можно таить друг на друга обиды, — вкрадчиво проговорил он. — Давай забудем прошлое…       Гермиона сощурилась, глядя на него, и он снова почувствовал себя пареньком, лет на десять моложе, когда грозная Грейнджер ударила его, защищая гиппогрифа.       — Я не понимаю тебя, Малфой. Чего тебе надо?       Так, игра принимала опасный оборот. Если так пойдёт и дальше, он её только спугнёт, так что Драко нацепил на лицо скучающий вид, осмотрел зал и, вальяжно растягивая слова, произнёс:       — Да ничего. Скучно здесь. Думал, встреча с кем-то из прошлой жизни внесёт разнообразие. Но если ты не настроена общаться… — он встретился с ней глазами, — не смею задерживать.       И он пошёл от неё прочь, не оборачиваясь.       Когда объявили танцы, он танцевал. Он развлекал светскими беседами местных барышень. И внимательно следил, чтобы это всё видела Грейнджер.

***

      О, она видела. Просто удивительно, но она не узнала его голос! Неужели он так изменился? Его mademoiselle, произнесённое без малейшего акцента и так… дружелюбно… Слово, которое не вязалось с Малфоем ну никак! Но стоило только ей увидеть его лицо, как на неё тут же нахлынули не самые приятные воспоминания. Он отравлял её жизнь в Хогвартсе. Он делал пакости Гарри и Рону. Он связался с Тёмным Лордом. Он смотрел, как её пытают. И он же бежал, как только появилась возможность. Трус. Был им и остаётся. И её не обманут его манеры. Гермиона прекрасно знала, что он из аристократической семьи, для которой подобные вечера, как сегодня, обычное дело. А вот ей пришлось учиться вписываться.       И у неё получилось.       После войны она вернулась в Хогвартс и окончила его с большим успехом. Ни Гарри, ни Рон так и не завершили обучение. С Гарри она потеряла связь постепенно, как и с Роном. И всё, что им осталось, только отправлять друг другу открытки на Рождество и день рождения. Первая школьная любовь проходит — это нормально. После обучения перед Гермионой открылось множество путей, но дорога, по которой она пошла, появилась совершенно случайно.       Отправившись в гости к Флёр Уизли, Гермиона застряла во Франции, и ей здесь очень понравилось. Как-то на одной из выставок у неё спросили, что она думает о картинах Алмефа Тата — известного художника-импрессиониста из мира волшебников. Она дала исчерпывающий комментарий, который наутро попал в газету «Культурная Франция». Потом у неё спросили мнения по поводу другого художника. И в скором времени предложили возглавить одну из картинных галерей. Так, постепенно, день за днём Гермиона окуналась всё больше в мир художников и скульпторов. Она умело управляла галереей, и её стали приглашать как эксперта по открытию выставок. Она помогала в организации крупных мероприятий и вскоре стала очень известной в волшебном мире. Работа так увлекла её, что о возвращении в Англию пришлось забыть, хотя она несколько раз наведывалась туда.       Гермионе пришлось научиться быть жёсткой, чтобы опережать конкурентов. А также обрасти бронёй против бедных и не очень талантливых художников, которые надеялись попасть на её выставки просто потому, что они её попросили. Вскоре о мадемуазель Грейнджер сложилась слава холодной леди, которая умеет расчётливо вести дела и никому не даёт поблажки. Так оно и было. Но постоянная занятость сделала её ужасно одинокой. Заводить отношения ей было просто некогда, хотя пару раз она пыталась и ходила на свидания. С весьма благородными и высокопоставленными людьми. Но бесполезно. В её график отношения просто не вписывались.       Однажды, сидя у себя в пентхаусе в Париже и в одиночестве потягивая сухое белое, Гермиона вспомнила, как видела вывеску некоего заведения, которое предлагало утешение в минуты одиночества. Нет, туда Гермиона не обратилась, но навела справки и вышла на элитное магловское агентство, которое предоставляло мужчин одиноким дамам для проведения досуга. Кому-то нужен был сопровождающий для мероприятия, кому-то хотелось иметь партнёра для гольфа или тенниса, ей же просто хотелось время от времени забываться в горячих мужских руках и задыхаться от пусть и мимолётного, но счастья.       После того как мужчина уходил, дыра в груди делалась ещё больше. И ей уже начало казаться, что никто эту пустоту не заполнит. К ней сватались, на неё обращали внимание люди из богатых домов, но она знала, что семья не входит в список её дел, которые множились в ежедневнике. Когда Камиль говорил, что никто наверняка ничего не знает о похождениях Гермионы, он был прав. Усовершенствованное заклинание Обливиэйт стирало память о ней и о ночи, которую проводил с ней мужчина. Более того, она подсовывала им воспоминания о других женщинах.       Встреча с Малфоем разбередила старую рану одиночества. Её никто не бросал, это она оставила позади прежнюю жизнь. Но теперь она была одна. А знакомое лицо напомнило о том, что было когда-то. Невольно Гермиона наблюдала за ним весь вечер. Обходительный, внимательный, девушки рядом с ним так и таяли. Впрочем, причиной тому мог быть и его кошелёк, плюс титул. И всё же острая зависть кольнула, когда Гермиона увидела, как он что-то нашёптывает миловидной блондинке во время танца, а та заливается смехом и румянцем.       С ней уже давно никто не пытался флиртовать. За ней закрепилось прозвище Ледяной королевы. Так было проще вести дела. Но это вовсе не означало, что она не жаждала любви. Гермиона увидела, как блондинка в руках Драко снова засмеялась, откидывая голову, а потом случайно поймала чуть насмешливый и надменный взгляд Малфоя. Его серые глаза скользнули по лицу Гермионы, и пара отвернулась в танце. Какой-то миг, доля секунды, но ей стало противно и обидно. Снова танцуют не с ней. И плевать, что это Малфой. Уж он с его воспитанием и аристократическими манерами ни за что не оттопчет ей ноги. Гермиона едва сдержала горькую усмешку на губах. О чём она думает? О том, чтобы танцевать с Малфоем? Да она с ума сошла!       И всё же Гермиона не смогла удержаться от фантазии представить себя на месте блондинки, когда засыпала в роскошной, но такой пустой и одинокой квартире.