Сложный возраст

      Подземная река отдавала затхлостью. Гарнет только сейчас подумала, что именно сюда жители Трено сливают помои, так что на приятное плавание надеяться не стоило. Впрочем, ей и по чистой воде сейчас плыть не хотелось.       Маркус косил на принцессу выжидающий взгляд. Та закатила глаза и вздохнула. Минут через пять, когда босс принялся угрожающе покашливать, топая ногой по пристани, парень наконец подал голос:       - Да не придёт он, стопудово. Ты же сама приказала оставить тебя в покое?       Гарнет смутилась.       - Это просто оборот речи. Штайнер знает меня с рождения, неужели он не способен отличить приказ от…       - Дружеского посыла на три буквы? – хохотнул Маркус.       - В общем, – Гарнет рывком поднялась на ноги. Перед глазами заплясали цветные мушки. – Простите, пожалуйста, но я пока не готова ехать.       Маркус опасливо зыркнул в сторону босса. Баку весь покраснел, глядя на принцессу с таким видом, будто собирался вызвать её на смертельную дуэль.       - Приводи своего человека-железяку и возвращайся, – быстро зашептал Маркус, подталкивая принцессу в сторону крутой лестницы.       Гарнет хотелось бы подниматься быстрее. Она отчаянно пыталась взять себя в руки: один шаг наверх, за ним другой. Голова непривычно звенела, а мир вокруг, казалось, над ней издевается. Штайнер ушёл, Баку разозлился, вместо обещанной лёгкости после той ярко-лиловой пинты в глазах всё вдруг начало… ой!       Принцесса споткнулась и упала, больно ударившись коленкой. Она присела на ступеньку и всхлипнула. Говорил же ей Штайнер, что в Трено лучше не доверять незнакомцам – даже тем, что невероятно милы и приятны. За одну ночь она потеряла тысячу гилей и напилась.       А в принципе, плевать, что там говорил Штайнер. Гарнет усмехнулась и продолжила подниматься. "Человек-железяка… Забавное прозвище. С ранних лет только так его и видела – в целой тонне дребезжащих доспехов. Может, он в них родился?"       Чем дальше Гарнет думала, тем больше её одолевало возмущение. Одышка от долгого подъёма тем более не способствовала расслабленному состоянию. "Что он вообще о себе возомнил, этот капитан рыцарей Плуто? Я, принцесса Гарнет Александрийская, наследница престола, должна ходить и искать его по всему городу. Ещё и по какому городу – везде жулики и ворьё!"       Наконец лестница закончилась, и Гарнет переступила порог маленькой двери, ведущей из таверны к подземной реке. Упёршись руками в коленки и надувая щёки от усталости, Гарнет окинула взглядом помещение. Стены заляпаны, пол воняет гнилыми тряпками. В углу сидит какой-то тощий бритоголовый тип и подозрительно пялится то ли на её грудь, то ли на кристалл в подвеске.       Конечно, можно пережить и такое – всё лучше, чем трястись в палатке от холода и ядовитых спор под кожей. Но сейчас принцесса просто была не в духе. В голову лезли картины из уютного прошлого: её пухлые накрахмаленные подушки в спальне, любимые клубничные пирожные на завтрак по воскресеньям. Улыбающийся и торжественный Штайнер, провожавший её на встречи с гостями королевства. Опять Штайнер…       Принцесса стиснула зубы. Стараясь не спешить, чтобы случайно не запнуться о выступающие половицы, она направилась к хозяину таверны, которая по совместительству оказалась гостиницей.       В ответ на приветствие девушки тот лениво повернулся.       - Чего надо?.. А, это вы.       Парень окинул Гарнет с ног до головы, на несколько секунд задержавшись взглядом на её талии и бёдрах, и добавил:       - Ваш громыхающий спутник снял комнату на ночь. В номере два.       - Можно ли к нему пройти? – спросила принцесса. – Я ненадолго.       - Идите на сколько угодно, – хозяин мотнул головой в сторону длинного коридора с десятком дверей. – Мне-то какое дело. Только учтите, что кровать там маленькая. За вторую необходимо оплатить полную стоимость. Но, если что, в моей каморке можно переночевать бесплатно.       Мужчина сально подмигнул, и Гарнет, с трудом сдерживая тошноту, направилась ко второму номеру.       На мгновение она замерла перед дверью, раздумывая, что говорить. Легко постучала – и вошла, не дожидаясь ответа.       Штайнер сидел на простой кровати с плетёным корпусом, которая под его массой казалась и впрямь крохотной. Кажется, он готовился ко сну: доспехи и оружие были аккуратно разложены у стены, занимая почти всю площадь комнаты. В одной руке воин держал шлем, который, очевидно, начищал до прихода девушки, а другой рукой стыдливо натянул на себя дырявую простынь.       - Принцесса!       Штайнер явно опешил, хотя Гарнет никак не могла взять толк, почему.       - Адельберт Штайнер! – начала она, подняв подбородок и подперев бока руками. Одна рука вместо бока упёрлась куда-то в грудь, но Гарнет этого не заметила. – Где это видано, покидать свой пост, пока королевская особа в одиночестве едет за… едет похища… Не важно, куда, – девушка запнулась и попыталась собраться с мыслями. Дешёвая аляповатая картина на стене двоилась перед её глазами.       Воин густо покраснел и стал отпираться:       - Но как же ваш приказ?.. Простите меня, принцесса, – он протянул руку к голове, чтобы снять шлем в знак раскаяния, с полминуты трогал растрёпанные волосы и наконец понял, что шлем лежит у него на коленях.       - Вы велели мне оставить вас в покое, – потупил взгляд Штайнер.       Принцесса глядела на него в упор, однако вскоре поймала себя на том, что разглядывает мускулы капитана под желтоватой холщовой рубахой.       - Знаете, я долго думал о предстоящем задании. Забраться в чужой дом, похитить чью-то собственность… Поймите, принцесса, это просто не для меня, да и не для вас тоже. Стоит хоть раз пойти на сделку с совестью – и обратной дороги нет.       - Ах так! – вспылила Гарнет. – Приказ, совесть… Все твои красивые слова. Скажи уж лучше, что струсил и бросаешь нас перед лицом опасности.       Штайнер чуть не потерял дар речи.       - Прин… мисс Даггер… Вы же знаете, на что я готов ради вас и королевства! Но вы же сами… – воин запнулся и замолчал.       - Что? – не дождалась продолжения Гарнет.       Подбирая слова с таким видом, будто его одолевала зубная боль, Штайнер продолжил:       - Были так грубы со мной в последнее время. Столько раз намекали – да и прямо говорили, что мне стоит уйти. Что вам надоели…       - Твои жалобы. Конечно! – подтвердила Гарнет. – Если хочешь знать, я и без тебя прекрасно справлюсь. Ты только создаёшь проблемы.       Штайнер виновато опустил взгляд.       - В самом деле? Честное слово, я не хотел подвести вас, принцесса. Я не так умён, как Ваше Высочество. У меня нет ни особых талантов, ни надлежащих манер.       Рыцарь задумался на секунду, и в его потухшем взгляде вдруг вспыхнула искорка восхищения.       – Но вы - вы действительно можете собой гордиться. В боях и невзгодах вы показали себя блестяще. Если вы и впрямь настаиваете на том, чтобы продолжать путь не со мной, а с вашими… – (было слышно, что эту тему затрагивать Штайнеру крайне неприятно) – друзьями… Если вы уверены в их надёжности... Наверное, Ваше Королевское Высочество понимает больше простого рыцаря.       - Да ты их просто на дух не переносишь! – воскликнула принцесса, игнорируя комплименты. – Только осуждать и горазд! Разумеется, они мои друзья и меня не бросят. Не то что какой-то надменный старый рыцарь в ржавых… в прогнивших…       Гарнет почувствовала, что у неё накипело. За все шестнадцать лет его громыхания в коридорах. За двенадцать с лишним лет нравоучений. Праведный гнев накатывал откуда-то со стороны желудка – и успокаиваться никак не хотел.       Штайнер, кажется, испытывал самый горький стыд в своей жизни. Он понурил голову, принимая вид побитого пса. Огромный и сильный воин – такой хрупкий внутри, сжимающийся в клубок от каждого её резкого слова. Гарнет захотелось продолжать.       - Конечно, они не аристократы. Но не всем же жить в золотой... или железной – (Гарнет бросила выразительный взгляд на доспехи у стены) – клетке! Они свободные и честные. Такие открытые и простые. Да я горы с ними сверну! Только бы подальше от твоего постоянного надзора и нудения.       Гарнет фыркнула, сложила руки на груди и отвернулась к двери. Гнев поднялся к горлу и по-прежнему не иссякал.       - Я не думал, что моя забота о вас выглядела, как надзор, – покачал головой Штайнер. – Но вы же только недавно покинули дворец. Вы юны и не можете знать об опасностях, которые таит в себе…       Капитан осёкся и резко пригнул голову. В стену врезался стальной наколенник.       - Так значит, это правда! – крикнула принцесса, тяжело дыша от обиды и возмущения. – Не только Зидан со мной сюсюкается. Для тебя тоже я всего лишь неразумное дитя!       - Принцесса, ради всего святого, – запинаясь, проговорил Штайнер, вытаращив на девушку глаза. – Я ведь уже говорил… Стойте, – капитан замер и принюхался. – Вы что, выпили местного эля?!       Вслед за наколенником возле уха Штайнера просвистела бронзовая крага.       На глазах Гарнет выступили слёзы, и капитан осознал, что ситуацию нужно срочно спасать. Он решил попробовать перенаправить гнев принцессы на кого-нибудь ещё.       - Простите меня за столь непочтительные слова. Я никоим образом не хотел задеть Ваше Высочество. А говоря о Зидане – меня всё же греет мысль, что рядом с вами больше нет этого проходимца. Сколько наглости нужно, чтобы вас похитить! Строил глазки вам – умнейшей и прекраснейшей девушке королевства, – а потом заигрывал в баре с какими-то фривольными девицами. Я случайно это увидел, когда гулял по Линдблюму. Хорошо, что вы от него отделались. Теперь мне за вас спокойнее…       Вопреки ожиданиям Штайнера, принцесса не только не успокоилась, но разошлась пуще прежнего. Он ещё не видел её в таком состоянии. Капитану никогда не везло с женщинами, но с кулаками они на него всё-таки не бросались.       - Не смей говорить о Зидане! Ты и в подмётки ему не годишься. Ты просто жалкий, никчёмный… Я тебя ненавижу!       Совершенно растерявшись, получив несколько чувствительных тумаков, Штайнер поймал девушку за запястья. Он понял, что зашёл в тупик. Похоже, он и впрямь не достоин своего рыцарского звания. Сражаться с монстрами оказалось куда проще, чем поладить с шестнадцатилетней принцессой.       Гарнет пыталась вырваться, то и дело всхлипывая. Она подозревала, что на самом деле ничего не значит для Зидана, но «фривольные девицы» стали последней каплей. Больше она ему не доверится.       - Ненавижу... ты просто ужасен! Видеть тебя не хочу! – восклицала она, думая больше о Зидане, нежели о Штайнере, который теперь пытался уворачиваться от ударов её ног.       - Простите, принцесса, – с отчаянием в голосе сказал капитан. – Я вижу, что окончательно вас разочаровал. Такая дерзость с моей стороны непозволительна. Ваши слова разбивают моё сердце, ваша ненависть ранит больнее, чем жала чудовищ из Дикого леса.       Гарнет на секунду угомонилась. Штайнер продолжил.       – Вы во всём правы. Мне стоило быть лучше, чтобы заслужить признание Вашего Высочества, и я глубоко пал в своей гордыне. Вы верите вашим друзьям – а значит, они и впрямь достойные люди. Я не смею сопровождать вас далее.       Гарнет почувствовала, что её гнев, поднявшийся было ко рту и глазам, начинает понемногу испаряться, вяло кружась в сознании клубами алкогольного тумана.       - Пожалуйста, Ваше Высочество, – добавил капитан, смиренно преклоняя голову, – имейте милость отпустить в меня, дабы одинокие странствия помогли моему раскаянию. Я пройду путь до Александрии и продолжу служить королеве Бране, если на то будет её священная воля. Возможно, однажды вы найдёте в себе силы меня простить.       Гарнет вспомнила о матери – и в её душе вдруг всё перевернулось.       - Нет, нет! – воскликнула она и разразилась рыданиями.       Штайнер давно не ощущал себя таким беспомощным. Не в силах больше держаться на ногах, принцесса упала на кровать, вжимаясь лицом в плечо капитана. Тот вздрогнул, обнаружив, что всё ещё держит её запястья, и разжал руки.       Спустя несколько минут рубашка основательно промокла, однако Штайнер не смел и шелохнуться. Гарнет теперь дышала спокойно. Её руки поглаживали спину капитана, а тот, в свою очередь, проводил пальцами по её волосам, пытаясь нашёптывать что-то успокаивающее.       - Ну-ну, принцесса… Всё хорошо. Я уйду, чтобы более не докучать своим присутствием – и, надеюсь, вам станет легче.       Гарнет в ответ лишь крепче сжала его в объятиях. Прикосновения Штайнера к её волосам действовали усыпляюще. Она погрузилась в состояние, похожее на транс – не тот боевой, когда хочется и бить в два раза сильнее, и кричать в два раза громче. Сейчас это был транс покоя, затягивающий своей гармоничной бездонностью.       От рубашки Штайнера пахло вечерним костром. Мылом, кедровой смолой, земляникой. Чем-то сильным и потрясающе тёплым. Кажется, это был аромат дома.       Издалека послышалась до боли знакомая мелодия - возвышенная и очаровывающая. Одними губами принцесса прошептала: Alone for a while I've been searching through the dark, For traces of the love you left inside my lonely heart.       Не отдавая отчёт своим действиям, Гарнет подвернула рукав капитана и прижалась губами к накачанным мышцам. Запах стал ещё слаще и превратился во вкус. Ладонь принцессы скользнула под подол рубашки, ощущая рельеф напряжённого пресса.       Гарнет казалось, что за шестнадцать лет её жизни Штайнер успел ей основательно надоесть. Она так хотела вырваться за пределы дворца, что не заметила главного – она обожала свой дом, скучала по нему каждую секунду. Высокие башни замка, шумные площади и птицы на балконе... Штайнер пустил в её душу корни, будучи неотъемлемой частью Александрии. Пожалуй, самой родной и любимой частью.       Принцесса подняла голову и увидела его большие синие глаза, округлившиеся от удивления. Тело капитана нагрелось. Гарнет сильнее прижала руки, ощутив волну мелкой дрожи, и потянулась к его губам.       - Я не понимаю, – наконец нашёлся Штайнер. – Принцесса… Вы же сказали, что не хотите больше меня видеть. Что я никуда не гожусь.       Гарнет принялась задумчиво накручивать его кудри на палец.       - Прости, Штайнер. Кажется, я наговорила лишнего. Я хочу тебя видеть, хочу тебя ощущать. Я тебя хочу.       Её рука спустилась к низу его живота, нащупав твёрдый бугорок.       Капитан застонал.       - Умоляю, принцесса… Теперь вы видите, что даже моё тело не воспринимает вас, как ребёнка? Я знаю, что вёл себя недостойно – но прошу, не мучайте меня больше. После самых тяжёлых сражений я не чувствовал себя несчастнее.       Гарнет обвила руками шею Штайнера, и его заалевшие губы ответили на её поцелуй.       - Мне бывает так сложно понять вас, – прошептал капитан изменившимся голосом. Теперь в нём звучала небывалая надежда. – Но клянусь, Гарнет, если вы того пожелаете – я буду сражаться за вас до последнего вздоха. Буду вашим рыцарем, оруженосцем, слугой. Чем захотите. Только дайте мне ещё один шанс.       Гарнет улыбнулась, глядя ему в глаза.       - Я не могу допустить и мысли, что ты уйдёшь. Никогда не покидай меня, слышишь? Что бы я ни приказывала… Вы вместе во всём разберёмся. Просто оставайся рядом.       Где-то через полчаса принцесса уснула, прижавшись к своему рыцарю на краю узкой гостиничной кровати, напрочь забыв про Маркуса, Баку и подземные реки.       Штайнер не спал до рассвета. Он вспоминал о событиях недавних и отдалённых, страдал и радовался. Ему не удавалось понять, как можно за один вечер спуститься в ад и вознестись обратно до небес. "Сложный возраст... – подумалось ему. – Одновременно мудрый и опрометчивый. И такой прекрасный". В объятиях капитана лежало сокровище, хрупкое и волшебное, которое он мечтал лелеять и защищать целую вечность.       Рассветные голоса птиц наконец его убаюкали. В неспокойной дрёме капитану привиделись алые розы, блекнущие и увядающие в тени ветвей цветущего граната. Воздух наполнился душистым ароматом, и Штайнер мог поклясться – он не напрасно терпел тяготы и лишения, которые привели его к этой ночи, и готов был выдержать ещё больше.