Поцелованный солнцем

      — Угадай, что у меня есть, — Антон ворвался, словно ураган, на чердак, где пару минут назад велел Юре ждать его на месте.       — Я откуда знаю, — демонстративно закатил глаза тот. — Показывай уже.       — А вот и не покажу-у-у, — Тоха плюхнулся на одеяло рядом с ним, всё еще пряча одну из рук за спиной. — Закрой глаза.       — Это мы уже когда-то проходили, — пробормотал в ответ Юрка, смыкая веки.       Черников осторожно взял его за запястье, сняв сжимающий его красный ремешок часов.       — Я знаю, что ты уже догадался, но подожди немного…       Прохлада металлического диска циферблата заставила поёжиться.       — Всё, готово.       Каштанов открыл глаза и вздрогнул, увидев рядом с собой лицо Антона.       — Бу, — тот улыбнулся и чмокнул его в губы. — Жаль, что когда ты привыкнешь, так делать не выйдет, — вздохнул Тоха.       Юра поднял к глазам новый, пока что не потертый, белый ремешок.       — Покажи свой, — он взял протянутую руку с часами и сравнил со своей.       — Красиво? Я угадал? — стараясь скрыть толику волнения за любопытством, спросил Антон. Юрка опустил ладонь на его рыжие волосы, успокаивая.       — Угадал, угадал… Всё в порядке. Только я бы поменял их местами, — добавил он, посмотрев на идентичный контрастный дизайн на чужом запястье.       — Хочешь, чтобы белый был у меня? — уточнил Черников, выныривая из-под руки Юры. Тот кивнул.       — Мне кажется, тебе больше подойдет. А я так и останусь парнем с вечно-мрачным гардеробом.       — О-о, ну не такой уж ты и мрачный, — возразил, улыбнувшись, Антон, и расстегнул черный ремешок. — Давай лапу…       — Ну почему всегда лапу, — вздохнул Каштанов, протягивая ладонь. — Кстати, почему твой дедушка так быстро согласился их купить?       — Сказал, что это будет засчитываться как подарок к первому сентября, — ответил Тоха, меняя часы на их запястьях местами.       — Точно, осень ведь совсем скоро, — вспомнил Юра и задумался, повернувшись к маленькому окошку чердака, из которого в комнату падали янтарные лучи солнца.       — Твои разве еще не завалили тебя напоминаниями о канцелярии и всяком таком? — удивленно поднял голову Черников.       — Нет, пока. Думаю, как обычно, дадут деньги и забудут, — безразлично пожал плечами Юрка, не отрывая взгляда от улицы.       — Кошмар, и кто ж будет ходить с тобой по рынку со школьными принадлежностями? — притворно расстроенным тоном протянул Антон, отпуская его руку. Юрий всё же повернулся к нему, усмехаясь.       — А то ты не знаешь. Ты, конечно, — он вновь посмотрел на часы.       — Теперь тебя всё устраивает? — спросил Тоха, подвигая своё запястье к чужому.       — Да, — твёрдо кивнул Каштанов. — Мне нравится. Спасибо, — еще раз улыбнулся он, смотря в аквамариновые глаза.       — И что, даже не обнимешь меня в благодарность?..       — Успеем, — попытался уклониться Юра.       — А вот и нет, — Антон поднес экран телефона к его глазам. — Видишь? Нас опять вытащить куда-то хотят, — он быстро настрочил ответ и отодвинул мобильник.       Юрка демонстративно вздохнул и притянул рыжика к себе, крепко и нежно обнимая.       — Спа-си-бо, — растягивая слово, повторил он. Тоха положил голову на его плечо и взял руку Каштанова в замок, поднимая, и пристально изучая, как смотрятся вместе их часы.       — Не хочу никуда идти, — он отвернулся и уткнулся носом в чужую шею. — Они могут сегодня обойтись без нас?..       — Судя по тому, как тебя заваливают сообщениями, нет, — глянул на вновь звякнувший телефон Юра.       Черников засопел, еще больше отворачиваясь. Юрка подавил смешок.       — Тош, ты ведешь себя как ребенок, — не сдержался он.       — Ой, уже повыпендриваться нельзя, — Антон поднял голову. — Зато ты всегда улыбаешься, когда я так делаю.       — Потому что это смешно, — немного отодвинулся от приблизившегося лица Юрий. — Ты ведь когда-то сам говорил мне «Я не ребенок, хватит таскаться со мной», — передразнил давнишнюю фразу Тохи он. Тот лишь закатил глаза.       — Знаешь, докапываться к словам нехорошо… — на лице рыжика против воли выступил румянец смущения. Каштанов сжал его ладонь.       — Хорошо, не буду, — совсем другим тоном проговорил он, наклоняясь и целуя веснушчатую шею. Антон резко выдохнул, прикрывая глаза.       — Всё, всё, ладно… — начал он, невольно прервавшись, когда вновь почувствовал прикосновение мягких влажноватых губ. — М-молчу…       Юра глубоко вздохнул, пропуская через легкие знакомый приятный запах, сладко пьянящий разум.       — Правда так нравится? — снова поднял голову он и слабо провел по шее Черникова кончиками пальцев, отчего тот раскраснелся еще больше. — Когда я делаю так…       — Очень, — тихо признался Антон, невольно отводя взгляд.       Юрка погладил его щеку, зачарованно вглядываясь в знакомое лицо. Не сдержавшись, он прильнул к чужим теплым губам.       — Знаешь, я всё еще не верю до конца, что могу целовать тебя так, и ты при этом никуда не исчезнешь, — сделал откровение он, отстранившись.       — К чьей там ванильности ты придирался?.. — слабо улыбнулся Тоша, отходя от поцелуя и немного отсев. — Ладно, на самом деле… Мне нравится, когда ты говоришь что-то подобное.       — Это хорошо, — вздохнул Каштанов, рассеянно запуская пальцы в волосы. — Иногда я переживаю по этому поводу…       — Почему? — удивился Антон, вставая и забирая с пола свой телефон.       — Потому что, ну… Странно, слащаво? Кого-то от этого тошнит, знаешь ли, — пожал плечами Юра. Черников подал ему руку, чтобы помочь встать.       — Какая разница? Если слова сказаны от чистого сердца, не всё ли равно? — улыбнулся Юрке Антон, выпуская его ладонь. — А теперь нам предстоит прогулка к железной дороге.       Парни спустились по лесенке с чердака.       — Там они нас ждут? — спросил Каштанов, выходя из маленькой каморки. Тоха кивнул.       — Ага, уже догадываешься кто? — он ненадолго остановился, чтобы погладить сидящую у порога кошку Бусю. Та что-то мурлыкнула им вслед, проводя взглядом.       — Наша святая троица — Семен, Ната и Глеб…       — Разумеется. Похвастаемся им новыми часами?       — Можно подумать, ты упустишь такую возможность, — усмехнулся Юра, выходя на боковую дорожку, ведущую к мосту.       Усталость одолевала их обоих, когда парни взошли на холм, рядом с которым располагалась проходящая над поселком железная дорога. Солнечный диск в очередной раз норовил спрятаться за горизонтом, но был еще совсем не вечер.       Лучи, раньше в это же время находящиеся выше, уже приобрели медовый предзакатный оттенок. Слабо отполированные дорожки рельс то и дело отражали их свет и изредка били по глазам проходящих мимо них.       Деревья рощицы напротив сегодня были тихими. Они замерли, будто уставшие и ждущие осени, чтобы избавиться от тяжести листвы, и, наконец, взмахнуть голыми ветвями свободно.       Семен, первый заметив их, махнул новоприбывшим рукой. Те помахали в ответ, молча преодолевая последние шаги в гору.       — Фух, — невольно выдал Каштанов, вдыхая легкий тепловатый воздух.       — Слабак, — пихнул его локтем Антон, но Юра лишь поморщился в ответ, держась одной рукой за бок.       — Чего так долго? — подняла брови отвернувшаяся от Глеба Ната. Недавно отросшая мальчишеская стрижка вновь была приведена ею в порядок бритвой отца.       — Занимались непристойностями, — бормоча, пошутил Юрка, и распрямился. Тоха зыркнул на него скептическим взглядом.       — Распаковывали приколюхи на первое сентября, — нормально ответил он, подходя к троице.       — Это какие же? — полюбопытствовал Глеб.       Черников схватил Юру за запястье, вместе с ним вытягивая вперед и своё.       — Смотрите, что недавно купили, — улыбнулся он, хвастаясь поблескивающими на солнце часами.       — Парные что ли? — удивился Батон, слегка наклоняясь.       — Да они и так любую одинаковую хрень парной считают, — отмахнулся Сеня.       — Нет, ты посмотри, — притянул его поближе Глеб. — Дизайн одинаковый и они четко контрастные…       — Выдумываешь, — слегка нахмурился Семен, приглядываясь.       — На сей раз Батон прав, — еле уловимо улыбнулся Каштанов. Ната смерила его с Антоном пристальным изучающим взглядом.       — Ну, даёте, — усмехнулся Глеб, взъерошивая темнеющую шевелюру.       — Вы нас чего позвали-то? — спросил Тоха, идя вслед за небольшой компанией вдоль рельс. Где-то впереди, рядом со шлагбаумом, мигал старый светофор, предупреждающий о скором проезде электрички. Небольшая платформа была пуста — хотя, может, кто-то и был на ней, скрытый прозрачной крышей остановки с лавками.       — Мы думали о том, чтобы вместе в один день сгонять на рынок и скупить всю канцелярию, — хмыкнул Сеня. — Но если вы уже обзавелись… — он развел руками.       — Ничем еще не обзавелись, — покачал головой Юра. — Мои вон только деньги пока собираются дать.       — А насчет тебя что? — кивнул на Антона Семен.       — Не знаю, — со вздохом признался тот. — Если получится уговорить дедушку просто дать деньги, тогда я с вами, разумеется. А так…       — А что насчет родителей? — подумав, осведомилась Наташа. — Они могут дать деньги?       — Кстати, вполне вариант, — повернулся к рыжику Юрка. — Если попросишь — наверняка дадут.       — Не знаю, — повторив, протянул Черников. — Я, конечно, могу, но не хотелось бы их нагружать…       — Куда уж, нагружать, бедные они, — фыркнул Глеб, не сдержавшись. — Живут без тебя уже уйму лет, нагрузишь их…       — Я тебя стукну, — пригрозил Юра, отмечая на секунду погрустневший взгляд Антона.       — Они и так деньги нам присылают, — пробормотал тот, смотря в сторону тихой желтоватой рощицы.       — Так пусть пришлют на канцелярию. Не так уж и много мы на неё тратим, в конце концов, — по-своему согласилась с Батоном Ната.       — Ладно, хорошо, я попрошу, — слабо улыбнулся Тоха и поднял руки вверх, сдаваясь. Юрка на секунду положил ладонь на его голову, глядя в сторону. В чужом тоне он не уловил привычного веселья и ему захотелось как-то успокоить Черникова, что в последнее время мрачнел всё чаще, когда разговор затрагивал его родителей.       На сей раз уже Глеб, а не Наташка, смерил эту парочку слегка расширенными от удивления глазами. Поведение Юры и Антона не так уж сильно переменилось за последнее время, но всё же заметно стало каким-то… более теплым, что ли. Особенно при взаимодействии этих двоих друг с другом.       Батон в замешательстве перевел внимание от них, поймав на себе понимающий взгляд держащей его за руку Наты.       — Тогда договорились — скоро съездим в город за принадлежностями, — хлопнул в ладоши Сеня и на секунду склонил кудрявую голову.       — Всё-таки думаешь, будет удобно всем пятерым выделить свободный день? — с толикой неуверенности спросил Глеб.       — Не так уж это и сложно, — пожал плечами Каштанов, ответив за Сеньку. — Собираются же вместе компании и по десятку человек. Справимся как-нибудь.       — Вот это мой человек, — закинул руку ему на плечо Семен. Тоха на секунду смерил его злым взглядом, но тут же успокоился, моргнув пару раз, и даже сам удивился своей реакции.       — Боже, к кому ты лезешь, — Юра с усмешкой сбросил с себя чужую ладонь.       — Ну извините, на фоне этих двоих мне одиноко, — притворно надувшийся Сеня кивнул на идущих рука об руку Глеба с Наташей.       — Ты нам запрещаешь? — выгнул бровь Батон. Семен только фыркнул, вздернув нос.       — Делать мне нечего. Но периодически, пока вас с Юркой нет, — он повернулся к идущему с краю Черникову, — то и дело чувствую себя третьим лишним. Еще не хватало, чтоб ты и Юра себе любовь нашли, тогда пиши пропало, хоть с амбара сигай.       Антон прыснул в кулак, мельком переглянувшись с Каштановым нервным взглядом. Тот ответил ему едва уловимой усмешкой.       — Не знала, что помимо склонности к РПП, у тебя еще проблемы с мазохизмом, — выдала после короткого смеха Ната.       — Ой, РПП, тоже мне. Похудел, стал красивше, и всё, сразу окрестили анорексиком, — закатил глаза Сенька.       — Ну, до анорексика тебе далеко, — заметил Глеб. — У тебя до сих пор ляжки как у Наташки…       — Имеешь что-то против моей фигуры? — угрожающе подняла два пальца как пистолет та, указав «дулом» в чужой висок.       — Нет, дорогая, — максимально смиренным тоном ответил Батон, скорчив каменное лицо.       — Ради каких-то там ляжек идти против любимых бабушкиных пирожков я не собираюсь, — задрал нос Сеня.       Приближались к небольшой платформе. Мимо промчалась, ритмично торохча, электричка. Каштанов на время прикрыл уши ладонями.       Деревья, словно разбуженные пронесшимся мимо транспортом, вновь затрясли своими кронами, будто возмущенно перешептываясь о том, что только что нарушило их покой.       Воздух казался всё прохладнее, хотя солнце еще даже не скрылось за лесом — лишь постепенно становилось менее ярким, как и небо, с приближением осени растрачивающее свою насыщенность.       — Спустимся тут или с другой стороны? — осведомилась Ната, указывая на узкую дорожку среди моря сухой травы с редко росшими там маленькими цветочками.       — С другой — я в ларек зайти хотел, — ответил ей Глеб. — Ба просила кой-чего купить…       Взошли на небольшую платформу, минув пару одиноких людей, стоящих под потрепанной надписью «Пчелкино», что нависала над остановкой станции. Ната окинула взглядом открывающийся с холма вид посёлка внизу.       — Кошмар, и где только гулять теперь, если речка уже холодная? — пожаловалась она.       — Сходить за грибами в лес, пойти в сад. А как наступит октябрь, так и листья собирать можно будет. Этого хватит? — осведомился Юра, направляя свои глаза в ту же сторону.       — Еще скажи книжки почитать, — фыркнула девушка, но всё же приняла ответ как должное.       — Тебе в любом случае придется это делать, когда школа начнется…       — Кстати, насчет неё, — внезапно спохватилась Ната. — Мать недавно в вашу документы отнесла, притащила из прошлой… В общем, теперь спрашивает, в какой класс хочу.       — Спрашивает? — искренне удивился Глеб. — Странно для неё…       Наташка только махнула рукой, похоже, ничуть не обижаясь.       — Сама в шоке. Вы у нас в девятый переходите ведь, да?       Антон кивнул.       — Да. Причем все. Мы с Юркой в «А», а вот эти, — он кивнул на Сеньку и Батона, — в параллельном, «В».       — «Акулы» и «Воробьи», — мечтательно вздохнул, припоминая прошлое, Семен. Глеб артистично захрипел, хватаясь за горло.       — Не колышь мою старость, внучок, это было двести лет назад, — просипел он подобием старческого голоса.       Сеня демонстративно закашлялся, скрывая за этим смех.       — В общем, в «Б» идти не стоит, — заключил Батон, возвращая обычную манеру речи. — Там одни тролли, они, как минимум, не поймут прикола твоей стрижки.       — Ой-й-й, можно подумать, у нас лучше, — склонив голову в его сторону, скептически выдал Сенька.       Компания быстрым шагом преодолевала платформу, и Юрка понемногу стал уставать от этого. Сегодня хандра одолевала слишком рано — быть может, потому, что он привык чаще размеренно проводить время с Антоном, чем бродить по поселку со знакомыми. Хотелось скорее вернуться домой или хотя бы остановиться на некоторое время.       — У нас хотя бы есть те, кто её не бросит одну на переменах и подобном, — возразил Каштанов, подавив зевок.       — Насчет вас с Тохой я бы поспорил. — фыркнул Глеб. — Короче, Наташ, — вновь повернулся он к той. — Надежней будет перейти к нам с Сеней.       — Как скажешь, — пожала плечами та. — «В» класс, да?       — Ага, он, — кивнул Семен. — Жду не дождусь, когда можно будет снова бегать по коридорам и бесить учителей…       — А потом нырять в наш класс и смешиваться с толпой, да? — усмехнулся Черников.       — С ней не смешаешься, — Сенька кивнул на Нату. — Такая женская особа будет особо видна.       — За вас с Глебом как-нибудь спрячусь, — махнула рукой та. — Вы еще не знаете моих навыков невидимости.       — Догадываемся. Судя по тому, что ты таскала пиво у бати, весьма неплохие.       — Не на-а-адо. Двести лет назад было, Бож ты мой, сколько можно, — вздохнула Наташка, проводя ладонью по затылку.       — Невыводимое пятно на репутации, привыкай, — глянул на неё Юра.       — Это как Юркины рубашки — если и перестанет таскать, всё равно не забудем, — кивнул очкастому Батон, соглашаясь.       — Или как «Акулы» и «Воробьи», — добавил Семен, вызвав у окружающих его друзей смех.       Солнечный диск наконец коснулся верхушки леса на самом высоком из холмов. Тени еле заметно удлинились, а лягушки, почувствовав приближение заката, начинали вылазить из своих убежищ, готовясь встать в строй своего оркестра. В траве шебуршала какая-то зверушка — возможно, тот же самый ёж, когда-то искавший еду в траве у реки, что сейчас затихла, замерла, полностью предоставив себя наступающей прохладе.       Сбоку вновь раздалось подобие тиканья, и потрепанный шлагбаум вновь, подрагивая, перекрыл дорогу редким машинам, что проезжали через рельсы. Жаль, никто не догадался помахать рукой машинисту, услышав в ответ звонкий сигнал локомотива…       Хотя, может, они были уже слишком взрослыми для этого?