1
26 апреля 2022 г. в 18:13
— На сцену выходит Ча-ча, занявшая второе место на конкурсе Королевы Выпускного Бала!
Медленный стук каблуков, шуршание призовой ленты и блядски короткое платье, чуть ли не полностью состоящее из вырвиглазных страз, внутренняя ткань которого неприятно терлась об бёдра при ходьбе.
Остальные ребята смотрят на него и хлопают настолько оглушающе, что всмеси с духотой помещения Ча-Чу начинает мутить и кажется, что он вот-вот упадет с этого гребанного школьного подиума.
Поворачивает голову налево, сталкиваясь с ярко-голубыми глазами первой победительницы. Та дружелюбно машет своей миниатюрной ладонью и улыбается белоснежной улыбкой кристально ровных и идеальных зубов.
Ча-ча сглатывает, а в голову лезут ассоциации с цирком уродов, где он — самый главный и мерзкий клоун, над которым угарать невероятно приятное удовольствие.
Но у него простые пять пальцев, две руки и лицо, разве что, просто покрыто большим слоем макияжа, но совершенно точно не блевательное.
Да и вообще блять, это не красный шатер, а школа, и он стоит не на сцене под лучами прожектора, закиданный гнилыми помидорами, а на своеобразном конкурсе красоты где ему, как бы блин, радуются.
Нужно же напридумать себе что-то, екалемене, а потом страдать, когда люди даже в сердцах не ебут, что ты, собственно, разрываешься в душе на тысячу кровоточащих частей и будто блять, сейчас возьмешь и сдохнешь под гул аплодисментов от шоковой боли. Зал естественно затихнет, но что делать дальше — никто не будет знать.
Хочется проклинать родителей, хочется проклинать окружающих, хочется проклинать себя, за то что он каждый день запирается в ванной и трогает свою грудь, в желании отпилить её болгаркой без единой дозы анестезии. Хочется биться, плакать и бесконечно извиняться, за то, что он родился таким неправильным и бракованным.
Он…он это не выбирал. Он же не виноват? Или виноват? Остальные же как-то живут и не жалуются.
Вдох, значит, последнее.
Выпустился, одноклассникам сказал слишком счастливое «прощайте» и выбросил туфли на шпильке, купленные матерью специально для выпускного, в первую попавшуюся помойку, чисто теоретически сделав чуточку радостней какого-то бомжа. Будет носить. Или продаст. Хотя кто купит у бездомного? Получается, толком не помог — тьфу, ни себе, ни людям. Мрак.
Под возмущенные вопли матери поступает в универ на бюджет и, делает то, из-за чего она и начала весь сыр бор: выкидывает все платья и косметику. Одно платье всё-таки оставляет — черное и легкое. Единственное, которое Ча-Че нравится. Может, он когда-нибудь наденет его в компании того, с кем ему будет комфортно.
Ну, когда-нибудь. Сечёте фишку, да?
Тонет не только в своей дисфории, но теперь и в колоссальных размеров одежде. Типа, это заслуженный отдых и перерыв, слишком он наигрался и напритворялся. Хорошо в какой-то мере быть эгоистом — или это не эгоизм? — и блять, стать собой, обножить личину.
Потом, конечно, опять по кругу — ненависть, принятие, отвращение, благовение. То ты полностью уверен, что о да, детка, ты настоящий мачо мен, парень хоть куда, а потом встаешь с постели и думаешь, что бля, неплохо пойти отрыть те самые туфли и попытаться проткнуть себе движок прямо их длинными каблуками.
И на могильной плите попросить надпись: попытался умереть девушкой. Хз, получилось или нет, через недельку воскресну и поделюсь результатами.
В универе его считают чудаковатым и даже забавным. Ну, так, на грани. Юмор у него отличный, но иногда хочется с пенной у рта ржать над колобком, который повесился и русалкой, что села на шпагат, а не вот это вот всё. Хочется создать свой собственный клуб охотников за нечистью и в приступе нежности искренне называть кого-то «бро», перед этим два часа бурно споря о том, что он правда, инфа сотка, видел вчера припаркованное у детской площадки нло и зеленеющих детей, по очереди заходящих в эту странную тарелку на ножках.
Как оказалось, иногда, раз в столетие, мечты могут исполняться.
Хейзел.
Добрый, такой же ебнутый, но противоречиво адекватный и нормальный чувак, что также как и он любит ходить в квартальную забегаловку и хомячить фирменный шефский пирог.
— Я уверен, что он добавляет туда консервированные яблоки, чувак, ты только попробуй блин!
Ча-ча кусает и с видом знатока пережевывает пирог, что он ест уже много лет так, будто пробует его впервые. Глаза расширяются и в порыве восторга он подпрыгивает на барном стуле, воодушевленно хлопая в ладоши.
— Реально! Теперь мы можем его шантажировать. Как думаешь, он согласится отдавать нам десять процентов выручки за обещание никому не рассказывать?
Хейзел задумался.
— Ты гений.
Ча-ча гордо хорохорится и они одновременно, будто профессиональные танцоры, встают со стульев и просят позвать шефа к ним.
Через пару минут их вышвыривают из заведения, а их отъеденнные задницы комично шлепаются на жесткий асфальт, пока за их спинами громко захлопываются двери.
— И больше сюда не сувайтесь, — пародируя басистый голос охранника бурчит Хейзел и наблюдает, как Ча-Ча поднимается, отряхиваясь от пыли и протягивая ему руку.
Он хватается. Они стоят и смотрят друг на друга, спустя секунду заливаясь раскатом смеха.
Биба и Боба — два долбоеба.
Они узнают о Приветственной Вечеринке организованной университетом в качестве дружелюбного приема первогодок, и Ча-Ча вздрагивает, вспоминая, как обычно проводилось подобное у них в школе.
Хейзел толкает его в плечо, бурно размахивая приглашением перед его лицом.
— Мы можем сделать из этого костюмерную вечеринку!
Негативные мысли тут же рассеиваются и он удивленно смотрит на друга.
— Бля…у меня есть идея.
И вот, они стоят в своих мультяшных масках, делать которые им помогала мать Хейзела (очень милая женщина, готовящая охереть какой вкусный лимонад чёрт! Мы точно уроем этого пирожного ублюдка, чувак) позади универа, одетые в гладкие чёрные костюмы.
Мать Ча-Чи одаривала парня очень брезгливым взглядом, отвращенно цокая и говоря, что зря он выкинул все его прошлые вещи.
Ча-Че же плевать. У него есть Хейзел, прогулки по заброшкам, наполненные их убогими локальными шутками, и сейчас они собираются надрать всем задницы своим шикарным видом, блять, ступая на порог универа как чертовы стардасты.
— Погнали, чёрт возьми.