☮
даже если джиу и решится пойти, то что это изменит? она уже которую минуту своего свободного времени проводит в кровати, подбрасывает в серый потолок мячик, который стукается об поверхность и падает обратно ей прямо в ладошку. кто бы мог вообще подумать, что чэвон позовет ее на вечеринку, где будет выступать группа хасыль, так еще и на ту, где будет та самая милая разносчица с яркой улыбкой. в ней джиу хочется раствориться, чтобы никогда больше не существовать. у чэвон есть особые вип-места, поскольку они с хеджу очень близки, а хеджу является как раз участницей той самой группы: играет на бас-гитаре. вместе с ней в эту рок-группу входят ким чонын (вокалистка), чо хасыль (она же лидер, она же создательница группы, она же клавишник), с недавних пор еще одна гитаристка по имени чон джинсоль, милая девушка, как показалось джиу, а группу завершает барабанщица чхве йерим. джиу кладет себе подушку на лицо и совсем тихо воет в нее, чувствуя, что теперь у нее выбора нет: она обязана войти на эту вечеринку (и придумать какой-нибудь костюм), ведь вип-билеты получить не так уж и просто, а на выступление такой желанной группы уж тем более. ей еще душу греет то осознание, которое говорит, что помимо них с чэвон там будет еще и та самая незнакомка. но сдаваться не нужно, как считает сама джиу. даже если она упадет в грязь лицом, даже если не сможет пообщаться с разносчицей газет, она все равно будет рада увидеть ее улыбку и счастливые глаза, которые будут наблюдать за рок-группой, находящейся на сцене. ее, кстати говоря, уже подготавливают вовсю. вечер хоть и наступает быстро, но он не избавляет джиу от навязчивых мыслей, преследующих ее на протяжении всего дня. она, будучи очень заинтересованной в неизвестной для нее девушке, попыталась подобрать для себя самый лучший наряд: костюм черного плаща из того самого мультика. для чего она вообще все это делает? джиу сама не знает, хотя чувствует, что это, почему-то, делать нужно. она не отрекается от своей привязанности и влюбленности, понимает, что наверняка шансов у нее ноль, но попробовать нужно. — кто не рискует, тот не пьет шампанское! — девушка с каре, с лучезарной улыбкой во все свои тридцать два, одетой в костюм дракулы, поднимает пластиковый белый стаканчик с каким-то узором, делает два громких и больших глотка содержимого внутри, а после ставит его на столик. — поэтому мы пьем прямо за сценой, куда мы сейчас должны выходить? — хеджу посматривает на суен снизу вверх, поправляет значки на своей кожаной куртке, вставая из-за стола. джинсоль внимательно наблюдает за ними обеими, как бы они не подрались и не сцепились, как кошка с собакой. — не парься, я все равно уже не в строю. забыла? тренеры не играют, — суен бьет хеджу больно по плечу, хлопает по нему, оставляя руку поверх. они смотрят с минуту в глаза друг другу, а затем взгляды отводят: хеджу рычит, а суен мотает головой. — где моя гитара? — сон ищет глазами гитару, и хасыль спокойно ей ее протягивает с теплой улыбкой на своем радостном лице. шумихи было полно: люди за сценой верещали, свистели, кричалки слышались, кажется, за километр, а сам концерт еще даже не начался. чэвон и джиу как раз уже заняли вип-места и оперлись на ограждения, посматривая на небо, на котором виднелись совсем тусклые звездочки, мелькающие время от времени. чэвон еще заметила кое-где облака, прикрывающие им обзор на темное небо. — а у рок-группы тоже костюмы? — джиу смотрит на чэвон, и та кивает, поправляя колпак на своей голове. сегодня она садовый гном. — да. у хеджу костюм оборотня, у суен... вроде, дракула. у джинсоль дьявола, у хасыль... не помню, но скорее джокера, — чэвон перечисляет костюмы всех участниц, и джиу ее внимательно слушает, кивая на каждое слово. — ах, да, еще йерим. она фредди крюгер. — неплохой выбор, — джиу усмехается, видя, как на сцене у аппаратуры стоят тыквы. — а ты? черный плащ? — хихикая, произносит чэвон, на что джиу кивает, пытаясь что-то сказать, но резко замолкая. — чэвон? что ты здесь делаешь? — низкий голос приятно раздается где-то позади джиу, и она не оборачивается, потому что боится. чэвон первая голову поворачивает в сторону незнакомого им человека, а затем хитро улыбается, посматривая на испуганную джиу. — а, хиджин... привет-привет, — чэвон обнимается с девушкой, и джиу переводит на нее свой взгляд: это она. они с хиджин пересекаются взглядами. джиу кажется, что она улетает: приятное чувство проходит по ее макушке, как будто электрические разряды пустили по всему ее телу. у хиджин глаза красивые, они яркие и смотрят на джиу со странным блеском, как будто между ними что-то есть. хиджин улыбается и вниз взгляд опускает, осматривая собственную обувь. джиу замечает, что она была одета слишком неузнаваемо: белая футболка, поверх которой находился черный, испачканный в крови, фартук, черные брюки с ботинками того же цвета, черные перчатки, похожие на кожаные, на лице черная медицинская маска, которую она приспускает, а на голове налобное зеркало, делающее ее похожей на доктора. только хиджин была не обычным доктором, а безумным хирургом, у которого в кармане фартука лежит игрушечный тесак. она так отличалась от своего повседневного вида, что джиу ее изначально не признала. хиджин смотрит на джиу не презрительно, скорее, анализирующе. осматривает ее с ног до головы, внутреннюю сторону щеки кусая. будто бы ей что-то нравится и не нравится одновременно. или же джиу себя накручивает? чэвон решает, что пора влезть. — джиу, знакомься, — чэвон хватает джиу за рукав ее фиолетового пиджака, притягивает легонько к себе, и джиу переводит на нее свой заинтересованный взгляд. — это хиджин. — приятно познакомиться, джиу, — хиджин ухмыляется, пока чэвон ловко не укладывает ладонь джиу в ладонь хиджин, и она ее мягко целует, губами аккуратно касается кожи, и джиу снова чувствует, как у нее ноги подкашиваются, как при их первой встрече, случившейся еще пару месяцев назад. — и мне... хиджин, — произносить это имя, как пробовать его: оно сладкое на вкус, немного вязкое, остается не только на языке, но и за зубах, и джиу не может его от себя отцепить. она сглатывает излишки слюны, чувствуя себя так, словно она была заворожена чем-то. перед ней та самая девушка, которая постоянно разносит газеты. перед ней та самая девушка, в которую джиу, кажется, влюблена. она хочет с ней заговорить, хочет еще ощутить ее губы на себе, хочет всего и сразу, но останавливает себя, позволяя хиджин отвлечься на чэвон. когда-то они были одноклассницами, потому и разговоры им нужны были. джиу это понимает, не препятствует, отворачивается обратно к ограждению, руки на него кладет, после — голову. это то, что она хотела почувствовать. то самое легкое внутреннее удовлетворение лишь из-за того, что она увидела девушку, которая ей симпатична. увидела ее, познакомилась с ней, а еще взглядами пересеклась. нет ничего лучше, чем ощутить это всё на своей шкуре, и джиу прямо сейчас начинает с ума сходить, лишь бы почувствовать это заново. им с чэвон передают стаканчики со странным содержимым, и чэвон сама принюхивается, дает джиу, и та делает глоток. — шампанское? — однозначно. — я тоже буду, — хиджин выхватывает у джиу ее стаканчик и делает из него пару больших глотков, передает ей обратно, и чэвон удивленно смотрит на них двоих. понимая, что это могло значить, джиу не теряет собственного рассудка, хотя пыл и жар по ее телу побежали мгновенно и сразу. она касается своими губами тех же мест, которых касались губы хиджин, и затем уже допивает все, что было внутри. чэвон ощущает ту самую странную конкуренцию и напряжение между ними, которая граничит между "поцелуй меня" и "ударь меня прямо в лицо". джиу хмурит свои брови, а хиджин хитро усмехается, облизывает свои губы и достает из кармана чупа-чупс в розовой обертке. шуршит ею, сквозь гул толпы, снимает ненужную бумажку, отправляя ее себе в карман. она хоть и выглядит, как грубиянка, хулиганка, бандитка, способная разбить стекло машины или дома с помощью булыжника, но она никогда таким не занималась. хиджин отправляет его себе в рот, держа всего лишь за палочку, а джиу уже представляет, как этот чупа-чупс передается ей. чэвон их обеих окликает, когда на сцене появляется лидер группы, а вслед за ней выходят и остальные члены команды, одетые в хэллоуинские костюмы. барабанщица усаживается за свое место и стучит палочками, гитаристки берут гитары, и прожектора включаются, освещая сцену, где находятся девушки. у чэвон глаза сияют, когда она видт хеджу. джиу спокойно наблюдает за ней, а хиджин пристально пялится на джиу, мягко улыбается, находя что-то родное, теплое, то, что ужасно притягивает. они снова переглядываются и понимают, что их тянет. безумно сильно тянет друг к другу, но ни одна из них не старается этого показать или доказать. хиджин обходит чэвон и слегка ее отодвигает в сторону, пихнув в бок своим локтем. теперь они с джиу стоят совсем близко. джиу, под наплывом чувств и эмоций, укладывает свою голову на плечо хиджин. вдыхает жадно запах кожи, исходящий от жилетки, чувствует какие-то духи, кажется, похожие на духи ее отца, грубоватые и неприятные, но в какой-то степени запоминающиеся. хиджин ей не препятствует, только улыбается и приобнимает джиу за талию.☮
— слушай, хиджин, — джиу пьяно смеется и тянет хиджин за руку, покрытую кожаной перчаткой. — кошелек или жизнь? хиджин взгляд переводит на джиу и мягко улыбается, доставая из кармана своих брюк еще один чупа-чупс и протягивая его девушке. — джиу, сладость или гадость? — хиджин смеется, на что джиу пошатывается и обвивает обеими руками руку хиджин. — если сладость, то чупа-чупс, а если гадость, то... — джиу рассуждает вслух, пока хиджин ведет ее под руку и смотрит себе же под ноги. на улице темно настолько, что даже не видно асфальта под их ногами. джиу изредка запинается и чуть ли не падает, но хиджин ее крепко-крепко держит, контролирует чужое состояние. ведь ей чэвон позволила проводить джиу до самого дома, к которому ким ее и ведет. джиу иногда забавляет хиджин настолько, что хиджин пропускает громкие смешки и поправляет ее шляпу то перевернувшуюся на бок, то свалившуюся назад. джиу из-за этого извиняется и просит хиджин не делать этого, но хиджин все равно помогает джиу и даже улыбается, смотря в ее глаза, сверкающие при луне. — та если гадость, то укус, — хиджин отшучивается, а джиу удивленно распахивает глаза и приоткрывает рот. — ты что... вампир?! — джиу слышит, как хиджин низко смеется, но хватки своей не ослабляет. держит одну руку на ее талии, а второй изредка убирает челку с ее глаз, а еще волосы убирает за уши. — да. кровожадный вампир... я выпью всю твою кровь, — хиджин прижимает джиу крепко к себе, и джиу смотрит ей в глаза. когда-то она и подумать не могла о том, что сможет стоять напротив хиджин и смотреть немного снизу вверх в ее сверкающие глаза, полные доброты и тепла. ее руки так мягко расположены на талии джиу, что она хочет расслабиться, но она не делает этого, потому что слишком сильно увлекается глазами хиджин: кладет руку на ее щеку и припускает маску, находящуюся у нее на губах. хиджин отводит взгляд в сторону и игнорирует (пытается) все, что делает джиу. и хотя джиу ничего такого не делает, хиджин все равно чувствует, как жар проходится по всему ее телу. — прям-таки выпьешь? — пьяно усмехается джиу, и хиджин кивает, переводя обратно взгляд на джиу. — всю, — хиджин чувствует, как большой палец джиу проходится по ее губам, собирает блеск и размазывает его по уголку. — вот мой дом, — джиу оборачивается и смотрит на территорию, заставленную различными украшениями в честь хэллоуина: скелетами, тыквами с вырезанными страшными рожами, привидениями. — тогда пойдем...☮
если бы не эта вечеринка, джиу, наверное, никогда бы не столкнулась лицом к лицу с девушкой, которая ей безумно нравится. никогда бы, наверное, не поняла, что эта симпатия нечто большее, чем просто симпатия. если бы не чэвон и хеджу, то она бы так и осталась сидеть в шкафу и никогда бы не познакомилась с хиджин. после той ночи она не помнит абсолютно ничего. даже того, как она дома оказалась. но, кажется, чэвон, которая неловко на нее поглядывает, точно знает, каким именно образом. джиу трет свои сонные глаза, поджимает губы и хмурит в злобе брови. они неприятно изгибаются, и чэвон ловит чужое тяжелое дыхание, а еще видит, как ноздри джиу немного расширяются из-за ее выдохов. — что было вчера ночью, когда мы с тобой допили шампанское и перешли к чему-то покрепче? что мы вообще пили?! — джиу смотрит на свои развязанные шнурки, ее джинсы касаются земли, а чэвон молчит, не желая что-либо говорить. джиу эта тишина просто убивает. она не знает, куда от нее деться, но она прекрасно понимает, почему чэвон выбирает молчать. тут два варианта: либо джиу что-то натворила, либо произошло нечто действительно ужасное, о чем бы чэвон не хотелось осведомлять беднягу джиу. — тебя хиджин до дома проводила, — начинает чэвон, а джиу легонько голову вниз опускает, смотрит на чэвон из-под лобья, кивает, расширяет свои глаза, дожидаясь конца ее повествования. — и? — протяжно произносит джиу, а чэ прячет свое лицо в руках. — хиджин сказала, что на прощанье ты ее поцеловала. еще сказала.. что ты хотела ее затащить к себе. вы целовались у двери, к которой хиджин тебя не по своей воле прижала, — чэвон усмехается, а джиу нервно сглатывает. неужели она действительно сделала нечто подобное? — у тебя есть ее номер? — нет, — чэвон осматривает нервную джиу, расхаживающую в майке в обтяжку и джинсах клеш туда-сюда по комнате. — твою мать! — ругается джиу, усаживаясь на кровать. она в дерьме. не помнит вообще ничего. да даже если хиджин и соврала, то зачем? но почему-то губы джиу ощущают нечто сладкое поверх, точно чей-то блеск для губ. — она завтра будет разносить газеты, так почему бы тебе не встретиться с ней? — предлагает чэвон, на что джиу удивленно взмахивает руками и разводит их в стороны. — ты с ума сошла?! — возмущается та, слыша, как чэвон посмеивается. — вам следует поговорить. мне кажется, утренняя газета тебе поможет, — чэвон настаивает на своем, а вот джиу отказаться не может. рукой машет и плюет (образно). будь, что будет. на следующий день джиу как обычно встает с утра пораньше: без зарядки под магнитолу и без завтрака. родителей и след уже простыл, потому джиу преспокойно спускается вниз по лестнице, которая ужасно скрипит под ее ногами. минует гостиную, вместе с ней и кухню, а затем подходит к двери с окошком, занавешенным жалюзи. она посматривает в щелочки, пока яркий солнечный свет проникает прямо внутрь дома. там, за дверью, такой тонкой, деревянной дверью, джиу видит хиджин с кепкой на голове, в джинсовом комбинезоне и белоснежной футболке с красным принтом орла. рассматривает ее и удивляется, ведь слова чэвон оказались верны: хиджин снова разносит газету. только джиу кажется, что что-то не так: обычно хиджин катается на велосипеде, бросает к дверям скрученные газеты, обвязанные коричневыми лентами, и обычно не остается надолго, вскоре уезжая прочь. сейчас все иначе, из-за чего джиу нервно сглатывает слюну и давит на дверную ручку, чтобы ее раскрыть. хиджин удивленно смотрит на раскрывшуюся дверь, а затем также удивленно смотрит на джиу, немного потрепанную после сна, с опущенными вниз губами, поджатыми в недовольстве, с нахмуренными бровями, из-за чего она кажется похожей на злобного котенка, и чон улыбается сама себе, смахивая эту же улыбку и выпрямляясь, чтобы объясниться. — привет, джиу... — низко произносит хиджин, и у джиу по телу бегут мурашки. ее нога вздрагивает, и она хватается за нее, чтобы унять эту легкую дрожь от холода. — почему ты не на велосипеде? — чуть ли не мурча, джиу потирает сонные глаза. хиджин мягко улыбается ей в ответ. — кто-то шины мне проколол, и они сдулись. вот я и без верного друга, — чон пожимает плечами, на что джиу только хмыкает и смотрит на ее нижнюю губу, на которой находится маленькая ранка. — а на губе что? — на губе? — хиджин указательным и средним пальцами проходит по губам и шипит. воспоминания бьют ее по голове, как пустая стеклянная бутылка. — это ты, джиу. — я? нет, ни за что. я же не целовалась с тобой... — джиу немного дует губы, поджимает их и фырчит что-то под нос, игнорируя слова чэвон, парящие у нее в голове. — джиу... — хиджин опирается локтем на кирпичную стену и хрипло посмеивается, потирая второй рукой свое лицо. — мы позавчера ночью целовались. прямо у твоего дома. — прям... здесь? — прям здесь. — и ты не сопротивлялась? — я не сопротивлялась. — тебе понравилось? — да, джиу, мне понравилось. джиу все еще не может поверить своим ушам. она не верит словам чэвон, но сейчас она не верит реальности, которая ее окружает. она действительно целовалась с хиджин? которая стоит напротив нее и неловко улыбается, потирая свою шею и краснея до кончиков ушей? — извини, но... мне нужно идти и разносить газеты, так что... — начинает чон, но ким ее резко прерывает. — давай я тебе помогу, — джиу не до конца обдумывает данное решение, но твердо говорит о нем, хотя далее у нее поджимаются губы, и щеки краснеют. — я буду не против, чу, — услышав слова джиу, хиджин ярко улыбается во все свои тридцать два. — проходи. я пойду переодеваться, — решительности внутри джиу слишком много, и она пулей мчится на второй этаж, в свою комнату. хиджин ничего не остается, как пройти в дом и прикрыть за собой дверь. она не хотела ни проходить в его глубь, ни присаживаться на диван, ни проходить в комнату джиу, которая находится на втором этаже. она просто скромно присаживается на пуфик, стоящий у входа. а джиу в своей комнате разбрасывает вещи и ищет нечто такое, что бы подошло для раздачи газет. она бы хотела соответствовать виду хиджин, и потому достала свои джинсы, а еще нашла старенькую футболку-поло серого цвета с белым воротничком. казалось бы, ничего такого, просто разнос газет и человеческая помощь, но для джиу (для трезвой джиу) это очень и очень многое значило. когда джиу спускается, хиджин встречает ее с теплой улыбкой и огромной сумкой на одном плече, в которой лежат скрученные газеты. еще часть — у нее дома. — нам нужно обойти весь этот район, и... — говорит хиджин, но джиу ее не слушает. хиджин подхватывает чуть ли не падающую джиу, держит ее за плечи и прижимает к кирпичной стене, чтобы девушка точно не упала. смотрит в чужие пьяные глаза и головой качает, потому что кое-кто явно не умеет пить. — джиу, пора домой. тебе проспаться нужно... ты явно устала, — голос у хиджин бархатный, он нежный и ласковый, настолько сладкий, что слаще него нет ничего, даже меда и шоколада. джиу в ответ только мычит что-то, голову вперед опускает и выдыхает, поднимая свои неконтролируемые руки, которыми она пытается улечься на плечи хиджин. хиджин вперед поддается, и джиу укладывает их поверх плеч, покрытых белой футболкой и частью фартука, позволяет себе обвить чужую шею и прижать девушку как можно крепче к себе. хиджин немного вздрагивает. такое внимание к себе со стороны девушки ее пугает, и она старается как можно скорее вырваться из оков, но джиу слишком сильна. понимать, что перед тобой девушка, в которую ты влюблена, было для джиу тем еще испытанием, поскольку все, что происходило в ее голове, было сплошными каруселями и концертом, с которого ее забрала хиджин по просьбе чэвон. джиу приподнимается и клюет губами сначала в подбородок хиджин, удивленную настолько, что она не знает, что ей делать и как реагировать, а затем уже поднимается выше и касается своими губами чужих губ. у хиджин губы сладкие, хотя они ощущаются, как мятная жвачка вперемешку с алкоголем, бурлящим в крови джиу. она мягко целует хиджин, касается своими губами ее губ, немного проводит языком по ее нижней и слизывает с них остатки блеска. хиджин начинает отвечать ей: обхватывает ладонями чужое лицо, горящее не то от спирта, не то от смущения, совсем тихо причмокивает и прикусывает верхнюю губу, затем переходит на нижнюю, ее же и оттягивает, и джиу внутренне плавится, притягивая хиджин резко к себе и кусаясь в ответ. настолько больно, что хиджин чувствует вкус крови. они пачкают губы друг друга в крови, и джиу кусается чуть сильнее. она спиной прижимается к двери, ведущей в ее дом. целует и целует, и хиджин старается отвечать с таким же напором: страстным, желающим, переходящим в жадный, пачкая при этом уголки ее губ в собственной крови, и джиу будто бы пытается дать хиджин понять, кому она все-таки судьбой принадлежит. но хиджин этого явно не осознает. руки хиджин так и не трогают ничего, кроме ее лица и шеи, но джиу сама их перекладывает на свою талию, опускает ниже, и хиджин распахивает удивленно свои глаза, замедляя темп их поцелуя. джиу только морщится и недовольно мычит, чувствуя, какая же хиджин неловкая. рука джиу ложится на ее ручку двери, и она легонько на нее давит, чтобы раскрыть. — у меня... родителей нет дома, — джиу шепчет сквозь поцелуй и носом касается носа хиджин, снова целуя ее в губы. хиджин понимает намек, но не хочет его осознавать. — и что ты предлагаешь? — спрашивает чон, мгновенно оторвавшись от губ джиу. — пройти в мою комнату, хиджин. глупенькая... — джиу переходит на шею хиджин, но хиджин ее слабо от себя отталкивает, поднимает на руки и улыбается, проходя в дом. нет, хиджин не хочет так рано приступать к чему-то подобному. ее цель — это уложить пьяную джиу спать, и она отлично справляется с ней, так еще и уходит, закрыв за собой дверь. — джиу? ты чего? — хиджин с недопониманием смотрит в глаза джиу, потерянные и пустые, устремленные в одну точку. — хах? что? — джиу резко мотает головой и краснеет, отворачиваясь от хиджин. хиджин хмыкает, а затем направляется к выходу. — о чем ты задумалась? — ни о чем. пошли. и когда они выходят за дверь, хиджин хватает джиу за руку и крепко ее сжимает. утренняя газета, разнесенная вовремя благодаря джиу, наверняка станет для жителей их городка тем еще знаменательным днем, о котором они никогда не будут подозревать, но для джиу он навсегда останется в сердце, как день, когда она почувствовала себя по-настоящему счастливой. джиу прижимается к плечу хиджин головой, и хиджин мягко целует ее в макушку. джиу все понимает без слов. и хиджин понимает без лишних объяснений.