Я хочу

Жёсткие курчавые волосы цвета пшена с отросшими корнями так и просят зарыться пальцами и сжать на затылке в порыве страсти, неровно выдыхая в макушку и случайно прикусывая непослушные локоны. Сильная шея и выраженные ключицы, слегка выглядывающие из-под неизменно тёмного худи, серебряная цепочка оставляет красноватые, еле заметные следы на светлой коже. Следы от цепочки сходят быстро, а вот следы чужих пальцев сходили бы только через пару дней. Они бы выводили яркие рисунки на шее, груди, спине, в тот момент как раскрасневшийся рот покрывал бы тело не менее яркими следами засосов и укусов, проходясь по адамову яблоку языком, ведя влажную дорожку до ключиц, прикусывая трубчатую кость, медленно перемещаясь с шеи и плеч дальше — к затвердевающим соскам. Руки с ярко выраженными венами и узловатыми пальцами во время увлечённого разговора неосознанно сжимают колено, ведя ладонью вверх по полному бедру. Как же хочется оказаться между этих бёдер, продвигаться своими собственными ладонями выше положенного, сжимать крупные ягодицы, в это же время чувствуя сильные руки на своей макушке, грубо ведящих голову в желаемом направлении. «Феликс, какой хороший мальчик, так хорошо принимаешь мой член, посмотри, что ты делаешь со мной, Фел-» — …ликс? Феликс, ты ещё с нами? Ликси? Щелчок пальцев перед носом вырывает из сладкого плена и глаза фокусируются на слегка взволнованном лице напротив. — Да, я тут, всё окей, немного разморило к вечеру. — Уверен? У нас осталось не так много работы, я могу отпустить тебя пораньше сегодня. — Нет, не беспокойся, я в порядке, правда. Не считая грубой дрочки в душевой кабине сегодняшним вечером, из-за чего половина общаги будет возмущённо ворчать на нерасторопность младшего, превратившего ванную комнату в паровую баню. Под звуками льющейся воды проще скрыть тихие стоны. Влажная щека прижимается к стенке душа, а приоткрытый рот звучно выдыхает, ловя маленькие капли конденсата на стеклянной поверхности. «Феликс, Феликс…» — бьёт по вискам чужой голос, пока блондин старательно покрывает свои собственные пальцы слюной, проталкивая их всё дальше, до ощущения неприятного щекотания в горле, второй рукой лениво поглаживая вставший член. Спасибо, блять, господу богу, за эти разведённые в стороны бёдра в жутко обтягивающих кожаных брюках. Спасибо, блять, господу богу, за то, что в такие брюки можно влезть разве что в стрингах. Ну или без. Пальцы на манер ножниц разводятся в разные стороны, пропуская язык в на удивление чувствительную ложбинку между ними, накопившаяся слюна медленно стекает по подбородку. Феликс продолжает языком играться с пальцами и специально не снятым кольцом, а хочется играться с чужой красной и влажной от возбуждения головкой. «Я ненавижу эту штуку.»  — Говорил тогда Чан, нервно поправляя штаны в области паха, случайно ли, специально ли, обхватывая выпирающий орган. «Я бы задохнулся» — проносится в голове, перед тем как густая липкая жидкость пачкает стенку и Феликс медленно скатывается на пол душевой. Это уже выходит за рамки. Это уже, блять, начинает пугать. — Сегодня мы остались вдвоём, дружище? — Смущённо хихикает Крис и ставит напротив Феликса бумажный стаканчик с кофе. Старается звучать буднично и бодро, но пульсирующая жилка на виске сигнализирует — уровень стресса повышен. Чану предстоит проработать забракованные тексты, а Феликсу не мешало бы получше разобрать свои партии на корейском.  Феликс честно сосредотачивается на своей задаче, пока не потянувшись за кофе, случайно не натыкается взглядом на профиль чана: обычно по-домашнему закрывающая лоб челка раздраженно зачесана назад, теперь уже жилки видны не только на висках, но и на шее — желваки напряжены. Кинув взгляд на исписанный листок и раздраженно перечеркнув половину, Крис устало потирает лоб и беззвучно шевелит губами. «В рот я вас ебал» — читает Феликс, а сам мысленно добавляет — «А лучше бы меня». И только поймав на себе удивлённый взгляд понимает — не мысленно. — Лучше бы меня в рот ебал. — Сглатывает, повторяет чётко, осознанно. Не верит в происходящее и боится до дрожи во всём теле, поэтому как по команде падает со стула на колени и уже не успевает уловить того момента, как голова оказывается между раздвинутых колен. — Ча-а-ан.- Устало тянет, выдыхая прямо в ширинку джинс, ведёт носом вверх. — Я заебался. Ужасно. — Тогда пойдёшь проспишься? — Слишком уж спокойно звучит голос сверху, слишком вяло пальцы ведут по растрепанным волосам. — Нет. — Феликс перемещает руки на чужие колени, с силой надавливает, ведёт туда и обратно по бедру. — Я заебался хотеть тебя. Тысячи мыслей, миллион противоречий переполняют голову Феликса в эту минуту, а руки лишь сильнее сжимают чужие бёдра. Он чувствует, как чаша терпения переполнилась, чувствует накатившую новой волной истерику. — Почти каждый божий день я ловлю себя на мысли о твоей заднице, руках, губах, груди, члене, надрачивать на тебя перед сном уже вошло в какую-то привычку, знаешь, как ту ду лист. И это просто сводит с ума, выбешивает невероятно своей этой ебаной ненормальностью. — Феликс закрывает глаза, на одном дыхании тараторит в ширинку, мягко проводя губами по паху, руки всё интенсивнее мнут чужое тело, сам он еле держится, чтобы не закричать или чтобы не выскочить из студии прямо сейчас. — И блять, сука......Я просто хочу уже наконец перестать думать обо всём этом, чтобы ты на меня наорал и я пришел в себя, просто успокоился наконец! В этот момент сильнейшая злость на себя срывает все тормоза и дрожащие руки рывком принимаются за пряжку чужого ремня, а зубы грубо, задевая пах, цепляются за собачку молнии и тянут вниз. Феликс не видит и не слышит ничего, в голове молитвой вертится одно лишь «оттолкни, прекрати, отпусти». — Ну же, Крис, ударь меня уже! — Шипит Феликс сквозь зубы, слегка покусывая сквозь ткань боксеров ещё совсем вялый член. Феликс шипит больше себе, чем Крису, но слух улавливает слабый ответ сверху, отчего ярость вскипает с новой силой. «Но я не хочу». Хах. «Вот значит как!» — зло и обиженно звучат мысли в блондинистой голове, а руки с силой сдергивают чужие джинсы вместе с боксерами, после смачно шлёпая по обнаженной ягодице, в надежде надолго запечатлеть яркий отпечаток на бледной коже. Сверху до ушей доносится удивлённое ойканье, которое мгновенно превращается в тяжелый вздох, когда сухие губы медленно, еле касаясь, проходятся по мошонке, щекочаще поглаживая ту маленькими пальчиками вслед за губами. Свободной рукой Феликс начинает массировать постепенно затвердевающий член, оттягивая крайнюю плоть, уже активнее посасывая яички, дорожкой влажных поцелуев двигаясь к самому стволу, лишь на мгновение отстраняясь, наслаждаясь видом. Ствол нежно розовый, расписанный синими венами, с яркой мясистой головкой, блестящей от выделяющегося предэкулянта. Феликс уже видел его пару раз, до того момента, как сконфуженный старший не начал пользоваться защёлкой, когда количество нежданных гостей по утрам не превысило его личный лимит терпения, но это были лишь случайные, брошенные мельком взгляды, никак не то, что происходило сейчас, в реальном времени. Сейчас, представляемый пару десятков, хотя казалось, что уже с миллион, раз член Бана Кристофера Чана во всех смыслах стоит напротив его лица что заставляет рот наполняться слюной и ерзать на коленях, в неконтролируемом вожделении проходясь промежностью по находящейся под ней пяткой, чтобы хоть как-то стимулировать свой собственный член. Языком Феликс лениво проходится по головке, собирая капельки предэякулянта и покрывая её слюной для лучшего скольжения, прихватывает уздечку губами, позже задействуя и зубы, легонько покусывая и удовлетворённо ловя приглушенные стоны сверху, свободной рукой массируя яички. — Феликс… -. — Только посмей дёрнуться, — Глухо рычит младший, перемещая чужую руку, пытающуюся схватиться за светлый загривок на собственную щёку. — Только не сегодня. Снова смачный шлепок по ягодицам и Феликс на пробу погружает ствол в рот во всю длину, делает пару толчков. Довольно широкий член ощутимо заполняет горло и тянет уголки губ, отчего Феликс пропускает небольшую вибрацию по плоти, с удовольствием отмечая, что действительно может задохнуться, ощущая как головка задевает гланды. Ли с пошлым причмокиванием выпускает орган, проглатывая скопившуюся жидкость, ещё раз мажет полуоткрытыми губами по все длине. — Ох чёрт, Чан… — Чёрт тут только один, Феликс. Теплая рука старшего на щеке вытирает нежно скопившуюся слюну с лица, и Феликс снова вбирает член во всю длину что позволяет горло, помогая рукой, мимолётно перебирая пальчиками лобковые волосы, втягивает щёки, временами почти полностью отстранясь, чтобы грубо пососать головку и пройтись по ней языком. Дерущая и ноющая заполненность рта и сдавленные скулящие звуки выше отзываются тугим узлом внизу живота, отчего хочется и самому избавиться от ненужной одежды. Феликс пытается переместить руку на свой пах, как рука чужая, до этого крепко держащаяся за стул, перемещается на светлые волосы, грубо оттягивая назад, а чужая стопа, освобождённая от обуви, ложится на выпирающий бугорок, начиная медленно поглаживать тот через ткань джинс. — Н…не отвлекай…ся. Низкий и хриплый шепот ведёт Феликса, заставляя тут же отзываться новой звуковой вибрацией на чужом члене и работать усердней, уже при помощи чужой руки на затылке и чувствуя, как сильно течёт Чан и он сам. Крис кончает ярко и уже с несдерживаемым стоном, пока Феликс, заполняемый спермой закатывает глаза от удовольствия и тихо скулит, ощущая, как на его собственных джинсах образуется небольшое мокрое пятно. — Это было.....блять. — Выдыхает он, сглотнув сперму и выдыхая куда-то между чужих ног, умостив лоб на бедро старшего. — Как я погляжу, тебе понравилась данная терапия? — Хрипло звучит голос Чана, пока ладонь стирает остатки слюны и спермы с чужого лица, темные глаза смотрят мягко-мягко. — Не хотите ли продолжить? Это был первый пробный сеанс, так что для продолжения вам придется заплатить, к сожалению. — И сколько же стоит ваша членотерапия? — Всё ещё пытаясь отдышаться, Феликс всё же находит силы на то, чтобы поднять взгляд на старшего. Мозолистые руки ложатся на голову Ёнбока, аккуратно перебирая светлые пряди. — Пожалуй…Дополнительный минет?