Снег

Крупные хлопья снега медленно, словно в танце, кружили в пространстве, собираясь в белоснежные сугробы. Холод покалывал маленькими иглами, опаляя кожу своим морозным дыханием. Годжо ждал. Проходит минута, две, пять. Вдали виднеется знакомый силуэт. С губ срывает тихий вздох. Юджи. С тех пор, как его казнь отменили, прошло чуть больше недели. Они не виделись в это время – формальности заполнили досуг сильнейшего, и нетерпение от предвкушения новой встречи разрывало на жалкие лоскуты где-то внутри. - Годжо-сенсей! – восклицает мальчишка, махая ему рукой и одаряя широкой улыбкой. Медовые глаза сияют привычным солнечным блеском, а персиковые волосы растрепаны. Видеть его таким беззаботным приятно. Стоит Итадори подойти чуть ближе, как улыбка сама появляется на губах Сатору и он, шутливо нахмурив брови, надевает на того капюшон. – Замерзнешь ведь. – температура на улице и правда оставляла желать лучшего – непривычные для Токио холода объяли город и все замело снегом: улицы, дороги, дома. - Вчера было теплее, я даже слепил снеговика. Смотрите, - на экране чужого телефона демонстрируется самая настоящая снежная баба, отличающаяся от Садако только тем, что форма ее тела напоминала гусеницу из снежных комьев. На макушке ветви ивы, глаза черные, явно сделанные из углей, а импровизированный рот из маленьких камней неестественно приоткрыт. С губ Годжо слетает смешок. Макушку студента слегка треплют, и Юджи довольно щурится этим прикосновениям. Он как всегда – открытая книга, любая эмоция на лицо, стоит только слегка сконцентрировать внимание и перед тобой появляется маленький лучик света, согревающий своим внутренним теплом. Сатору любил тепло. - Я слышал от Кугисаки, что в Синдзюку продаются карамельные яблоки! Пойдемте туда? – и взгляд такой умоляющий, словно если маг откажет, то весь мир в один момент рухнет. Но он просто не может этого допустить, и согласно кивает. Они идут сквозь белую пелену и разговаривают. Разговаривают долго, Итадори смеется, а его сенсей улыбается, периодически беззлобно подначивая своего ученика. Им нравится такая атмосфера – легкая, приятная и совершенно беззаботная. Стоит только подумать о том, что мальчишки могло в один момент не стать и сердце щемит. Столько жизни в одном человеке, столько желания познать этот грешный мир. Они покупают яблоки, садятся на скамейку и едят приторно-сладкое лакомство. - Годжо-сенсей.. – начинает юноша, смотря перед собой и словно не в силах найти нужных слов. А затем поворачивается так быстро и говорит вполне серьезно, - спасибо вам, - и Сатору изумленно смотрит на него за стеклами черных очков, но затем улыбка сама ложится на его губы. - Итадори, - имя непривычно повисает в воздухе и светло-карие глаза смотрят с замешательством. Вместо слов следует тепло. Мягкое прикосновение. Учитель накрывает его губы своими, нежно и осторожно, словно тот, кого он целовал, мог в одно мгновение раствориться. И следует неуверенный ответ – Юджи тянется вперед, будто пытается поймать его нежность и сохранить ее, как засушенный цветок – гербарий, что бережно оставили между страниц старой книги. Они отрываются от друг друга: в глазах мальчишки яркие подсолнухи, залитые светом солнца - они чуть поблескивают в полумраке вечера, приоткрытые губы ощущают сладость, а рука тянется к щеке Годжо, который от ощущения сухих пальцев прикрывает глаза и приподнимает уголки губ. Он снимает очки и смотрит ясно. С губ срываются слова и льются потоком несказанных раннее фраз. Их много, в них – переживания, которые сменялись одни за другим, стоило только пройти через все, через что прошли они вдвоем. Какие-то жалкие месяцы стали для них тяжелой ношей и вот – долгожданная свобода. И вот – они могут вздохнуть с облегчением и высказать все, что было на душе. Итадори заключает его в ласковые объятия, когда маг замолкает. Они сидят вот так вот и снег осторожно касается открытых участков их кожи. Если бы можно было только остановить время и запечатлеть этот момент навсегда.