please lick don`t bite

      Ещё ни одно утро в жизни Ноя не начиналось так плохо. Возвращаясь в номер после очередного задания, вампир падает ничком на кровать. Всё тело ноет от усталости и изнывает от голода. Это чувство смутно напоминает ему о том дне, когда они с напарником поссорились из-за пятен его — сладкой, вкусной, соблазнительной — крови на злосчастной перчатке. Конечно, Ванитас его простил, но осадочек остался вместе с непониманием того, что за человек рядом с ним. Эти мысли клубились в его голове и затуманивали разум, изматывая все сильнее…       Вяло текущие размышления прервал скрип соседней кровати, прогнувшейся под весом лекаря, что опустился на постель с громким стоном полным усталости и отчаянного желания наконец-то выспаться. Ной же был настолько вымотан, что даже не шелохнулся от внезапного громкого звука. — Ааа! — устало простонал Ванитас, закидывая голову назад. — Да сколько же можно вызывать нас когда и куда не попадя?! Это же форменное издевательство! — Не жалуйся, лучше скажи спасибо, что граф Орлак вообще предоставляет нам информацию о проклятых, — пробурчал Ной в подушку. — Да с какой это, мать его, стати я должен его благодарить?! Как будто мы и без него бы не справились! — Черт… — зашипел Ной, пытаясь заткнуть уши краями подушки. — Не брюзжи. И так голова гудит… — Нет, ну серьёзно, ещё один такой раз и… «И вот опять. Что в лоб, что по лбу… Хоть иногда мог бы слушать, что я говорю» — подумал вампир, кривя лицо. — Боже, да замолчи же ты… — Ной медленно приподнял своё изнеможённое тело на кровати, думая о сочном стейке с кровью. — Как же хочется есть… — Я ему таких люлей надаю, что мало не покажется! — продолжал озвучивать свои направленные в пустоту стенания Ванитас. «Раздражает…» — бесконечно крутилось в голове Ноя. — Напыщенный ушастый индюк! «Как же есть бесит хочу есть» — сразу несколько мыслей разрывали голову вампира, которая и так уже нещадно болела. — Я ещё плюну в его расчерченную под крестики-нолики морду! — Достал! — в один прыжок, сам не понимая откуда он набрался сил, Архивист преодолел расстояние между кроватями и всем телом навалился на Ванитаса. — Замолчи! Ты что, по-французски перестал понимать? В бою совсем слух отшибло? — Х-а-а? А не то, что?! — вскрикнул лекарь, начиная закипать.       Изо рта Ноя донеслось низкое гортанное рычание, его лавандовые глаза вмиг сменили цвет на кораллово-красный.       Ванитас замешкался, его лицо подёрнул мимолётный страх загнанной в угол добычи и уже в следующую секунду улетучился как ни в чём не бывало, а зря — бояться стоило. — О-о-о нет, Архивист, только посмей и… — нервно рассмеялся он.       Ной уже не слушал. В тот самый миг, когда он оказался на расстоянии вытянутой руки от лекаря, нос вампира уже заполнил запах крови вперемешку с запахом кожи тёплого тела. Он устал и зол, сил нет ни на здравые мысли, ни на то, чтобы сдерживаться.       Ной с секунду смотрит в глаза добыче, пока та лихорадочно вспоминает в каком направлении и как далеко заветная книга, пистолет или хотя бы кинжал.        Ванитас не успевает и дёрнуться к рукояти лезвия, зажатого между кроватью и его телом, крепко прижатым к постели коленом вампира, как осознаёт, что чувствует чужое дыхание на собственной шее. Его глаза затмевает чёрная пелена, а в голове всплывают слова Луны. Ной уже заносит острые клыки над горячей тонкой кожей, инстинктивно целясь в артерию, но… — Архивист! Укусишь и ты труп! — Слишком громкий, испуганный, на грани отчаяния возглас вырывается изо рта человека, и руки, крепко вцепившиеся в плечи, и так ноющие после миссии, охлаждают затуманенный разум Ноя. Он замирает, пытаясь осознать, что чуть было не сделал. — С-слышишь?! — голос Ванитаса дрожит. — Да… — заторможено произносит вампир. — Тогда немедленно слезай с мен… Эй! — парня передёргивает, когда он ощущает что-то мокрое на собственной шее. — Какого чёр… — Не кусать, да? А про это ты ничего не говорил, — на лице Ноя расцветает довольная ухмылка. Сейчас он выглядит словно кот, дорвавшийся до сметаны.       Так он вряд ли утолит свой голод, но, по крайней мере, сможет отомстить Ванитасу за все встречи и моменты уединения с Жанной и за ту уродливую метку, что доктор так нескромно выставлял на показ, даже не удосуживаясь застегнуть сраный воротник.       Ной с наслаждением вылизывает шею Ванитаса, проходясь языком вдоль дельтовидной мышцы, переходя на ключично-сосцевидную и скользя вверх за уже багровое от смущения ушко милого друга. Человек только и мог, что закусывать губы, чтобы лишний раз не издать звука кроме возгласов протеста и возмущения, которые, к слову, не так уж хорошо и выходили. — Ной! Прекрати! Остановись! Это не смешн… Ммм! — Ной слегка прикусил нежную кожу за ушком. — А что, похоже, что я шучу? — запах и солоноватый вкус покрытой пóтом после ночи в погонях кожи выводил из равновесия. А необъяснимое желание вылизать Ванитаса везде, куда только можно дотянуться, и тянущее чувство внизу живота не оставляли Архивиста. — Считай это компенсацией за нанесённый моральный ущерб.