ОМЕГАВЕРС

- В этот бланк нужно вписать все наименования оборудования, которые будут заносить в зал суда. Созвонись с репортерами и объясни им, что нужно ограничиться разве что фотоаппаратами, чтобы это пропустили - ничего не поделать, нам нужно хоть какое-то освещение. Ладно. Как ты, как дела? Нориаки быстро улыбнулся и бросил, что в порядке. Обычно после такого стандартного ритуала вежливости Теренс уходил и забывал о нем, но в этот раз не спешил. - Послушай, я хотел спросить - у тебя ведь нет партнера, я прав? Не подумай, я ничего не имею ввиду, просто… Сейчас столько всяких сомнительных типов кругом. В общем, если надумаешь с кем-то встречаться, сначала присмотрись к нему внимательнее, окей? То есть, если это будет мужчина. Это не мое дело, знаю, просто осторожность не помешает. Ладно, мне пора бежать. Увидимся. Нориаки растерянно смотрел вслед Терри, едва удерживая себя от того, чтобы не схватиться рукой за шею, прикрывая метку. Сама идея встречаться с кем-то другим казалась ему ужасно неправильной, предательской в отношении мистера Брандо. Стоило ли об этом переживать, если совсем скоро эта метка исчезнет, как и единственное свидетельство его связи с альфой? Нориаки не удержался и провел кончиками пальцев по шраму. Джотаро писал ему по нескольку раз в день, но не настаивал на встречах. Нориаки и сам не был против встретиться снова, но теперь ему было немного неловко перед другом, посвященным в его личную жизнь несколько глубже, чем он был пока готов допустить. К тому же, эта его теория о том, что они истинные - не хотелось даже представлять, что Джотаро может теперь о нем думать. Мистер Брандо же наоборот никак его не беспокоил. Нориаки продолжал ходить в офис и работать, как раньше. Мысли о предстоящей процедуре он старался отгонять как слишком обременительные. В один из дней у его стола образовался Соул и взялся за свои привычные ужимки: - Как жизнь, Нориаки? Ты ведь из Японии, Нориаки, верно? Как будет по-японски “пойдем пообедаем”? - Послушай, - Нориаки глубоко вздохнул и решился. - На самом деле, у меня кое-кто есть. Не то, чтобы мы официально встречались, просто я сейчас не ищу отношений… - А, тот твой “друг”, который встречал тебя с работы? - догадался Соул. - Я сразу так и понял. Он на меня так смотрел, будто был готов прямо там вбить меня в землю. У Нориаки дернулась рука из-за машинального порыва потрогать метку. Предположение Соула его почти возмутило - хотя в сущности переубеждать его не было совершенно никакого смысла. Какая разница, что там себе воображает Соул? Не следовало ощущать себя из-за этого предателем, ведь это все не по-настоящему. - Все не так просто, - едва слышно проговорил Нориаки. Нет, чувствовать вину он не должен был не поэтому - а из-за того, что у них с мистером Брандо ничего не было. Точнее, что-то было, но уже скоро совсем ничего не будет. Неясно, почему, но теперь это его расстраивало. - Брось, я ведь не трахаться тебя зову, - Соул пожал плечами, как показалось Нориаки, немного разочарованно. - Хотя, если передумаешь и решишь послать своего дикого зверя, можешь всегда рассчитывать на мою компанию. Не скучай, дружок. Соул удалился, а Нориаки прижал ладонь к шраму на шее, будто пытаясь себя успокоить. С одной стороны, ситуация была забавная и даже немного абсурдная - быть может, он даже мог бы рассказать о ней Джотаро, и они бы вместе посмеялись над тем, что их заочно принимают за пару. С другой стороны, пора было уже осмыслить концепцию, от которой он все это время убегал: вскоре метки больше не будет и их отношения с мистером Брандо закончатся. Тогда аргументов для отказа Джотаро у него больше не будет. Тогда ему нужно будет жить дальше. Нориаки взял телефон и открыл диалог с Джотаро, но так и не придумал, что написать. *** В очередной раз, ожидая в аптеке, пока фармацевт со слегка непрофессиональной насмешкой во взгляде выдаст ему лекарства, Нориаки почему-то вспомнил рассказ, который читал еще будучи школьником - в обязательную программу по литературе он не входил, но учитель рекомендовал его для внеклассного чтения. Он назывался “Железная дорога через долину чинуков” и был написал омегой - именно эту деталь учитель выделил как примечательную и отобрал рассказ для прочтения. Позднее тот учитель покинул школу - часть родителей была крайне возмущена его нетрадиционными педагогическими методиками, которыми он нивелировал сепарированный подход к образованию и “забивал нормальным детям головы этой глобализационной чушью” - но рассказ Нориаки прочитал и почему-то довольно хорошо запомнил. Главной героиней была женщина-омега по имени Шушу - Нориаки оно казалось забавным и больше подходящим для какой-то легкой комедии. По сюжету в племя Шушу пришел белый путешественник-альфа, и у них завязались отношения - почти сразу, что было довольно необычно, потому что в большинстве случаев секс альфы с омегой оставляли для кульминации или ключевого поворота в сюжете - но в “Железной дороге” альфа и омега быстро поняли, что это то самое - неразрывная связь, абсолютная любовь, и что теперь они не смогут друг без друга жить. Дальше перед парой встал выбор: либо альфа принимает чужую культуру и прилагает усилия, чтобы стать частью племени Шушу, либо Шушу покидает семью и отправляется в неизведанное вместе с возлюбленным. Припоминать, за какой вариант было больше аргументов смысла не было - закончилась история на том, что Шушу убила любимого, вспоров ему горло во сне, а потом покончила с собой, бросившись под поезд. Нориаки не смог понять мотив героини, и замысел автора остался для него загадкой, хотя история все равно казалась красивой. Получив таблетки, Нориаки покинул аптеку, но до самой двери чувствовал на себе насмешливые взгляды, с которыми он в последнее время нередко сталкивался, но так и не привык. На улице он поднял руку к воротнику и коснулся пальцами метки, скрытой волосами. От прикосновения к ней его охватывало необъяснимое умиротворение. Нориаки стал замечать, что довольно часто трогает метку, чтобы убедиться, что это свидетельство единства с мистером Брандо все еще с ним. Он понимал, что это бессмысленно и глупо - дорожить связью с мужиком, который, в общем-то, его изнасиловал, но сделать с собой ничего не мог. Не мог избавиться от чувства, что метка - это единственное в нем, что имеет ценность. *** Всю неделю Нориаки терзался смутным, неоформленным желанием позвонить мистеру Брандо, но едва доходило до непосредственного действия - он цепенел от ужаса и возвращался к исходной точке. Звонить было необязательно, можно было просто написать - но Нориаки совершенно не знал, что должен сказать, что именно не дает ему покоя. В романах и сказках про альфу и омегу не было ничего подобного, там все всегда было просто и доступно - персонажи понимали, что должны быть вместе, образовывали пару и дальше просто были счастливы, наслаждаясь постоянным присутствием друг друга в своих жизнях. Никто не описывал сомнения, противоречия, перед героями никогда не вставало выбора, а любые проблемы легко решались сексом. Наверное, будь рядом мистер Брандо, Нориаки был бы избавлен от нынешних тревог - и в голову не лезли бы всякие странные вещи и сюжеты давно прочитанных книг. Мистер Брандо всегда знал, что делать, всегда был уверенным и даже казался всесильным, всегда точно понимал, как сделать, чтобы проблемы Нориаки растаяли в бесконечном удовольствии. Мистер Брандо был замечательным. Мистер Брандо был самым лучшим. Но мистер Брандо не нуждался в омеге, не хотел этой связи - и потому так легко согласился ее прервать. Нориаки снова и снова клал руку на шею, касался метки, обводил ее слегка фактурный край пальцами - что бы было, если бы он продемонстрировал ее тому же Соулу? Наверное, тот больше никогда бы не подошел к его столу ближе, чем на три метра. Может, пустил бы слухи, что он чья-то секс-подстилка. Терри наверняка возразил бы, что в таком случае партнер не пустил бы его работать в офис полный альф и просто похотливых мужиков. Торчали бы в своей курилке и обсуждали, как рыжий азиат Какеин приходит с работы домой и ползет на коленях с открытым ртом ублажать своего альфу - это должно было вызывать омерзение, но Нориаки было почему-то все равно. В этой картине была какая-то непоколебимая правильность: он омега, значит он должен кому-то принадлежать. Снова потрогав метку, Нориаки немного успокоился и разогнал тревожные мысли. Чем ближе время уносило его к моменту, когда с мистером Брандо придется расстаться, тем чаще он касался метки и тем больше ей дорожил. Разумеется, мистеру Брандо он не написал и не позвонил - так и не смог понять, о чем хочет спросить его или в чем признаться. Пару раз даже поднимался на этаж руководства, ведомый спонтанным желанием хотя бы просто увидеть мистера Брандо, но всякий раз пугался, что тот разглядит в нем эти тревоги и сомнения - и Нориаки отступал, не доходя даже до первого поворота коридора от лифта. Зато он наконец набрался решимости и написал Джотаро. *** Джотаро встретился с ним в выходной день в кафе с милым романтично-деревенским интерьером - где высокий широкоплечий альфа смотрелся немного неуместно. Нориаки хотелось попробовать каждую сладость, что блестела глазурью в витрине, но решился он только на кусочек флана. - Как ты? Еще не… - Джотаро покрутил указательным пальцем в районе своих верхних шейных позвонков. Нориаки машинально пригладил волосы на затылке, скрывающие метку, будто оберегая свое главное достояние. - Нет, это не так просто. Нужно сдать кучу анализов, потом ждать, когда сделают препараты… - Да, знаю. Просто подумал, может этот кретин озаботился всем заранее… - Перестань, он и так мне во всем помогает. Отчего-то неуважение к мистеру Брандо отозвалось у Нориаки обидой. - В чем, например? - Он взял на себя все расходы, - Нориаки прекрасно понимал, о чем речь, но был намерен до последнего не поддаваться на провокацию. - И он мой босс, забыл? Мог бы запросто вышвырнуть меня из компании с такой рекомендацией, что я бы даже сюда не устроился посудомойкой. - Да он просто побоялся, что ты побежишь к журналистам - и все узнают, что их благородный защитник несправедливо осужденных на самом деле очередной извращенец, который не может пройти мимо течной омеги. Нориаки опустил голову. В сущности, Джотаро ни в чем не ошибался, хоть и высказывался чересчур грубо и прямо. К тому же, снова появился этот приятный запах выброшенных на пляжный берег водорослей, который понемногу отвлекал и не давал слишком сильно углубляться в переживания. - Прости. Я не хотел сказать, что ты чем-то виноват. Просто то, что он в кои-то веки поступил так, как и полагается любому нормальному человеку, не должно делать его в твоих глазах каким-то благородным рыцарем. - Нет, ты прав. Это здесь ни при чем. - Вот и славно, - Джотаро допил кофе и немного помолчал. - Уже решил, что будешь делать после того, как уберешь эту дрянь с шеи? Нориаки вдруг перестал жевать флан. Он думал об этом - причем далеко не раз, прекрасно отдавал себе отчет в том, что нынешнее положение не вечно, и что ему нужен какой-то план, но в итоге всякий раз отвлекался на что угодно. Пришла пора признать, что перспектива остаться без мистера Брандо его пугала. - Ладно, не парься, - Не дождавшись ответа, Джотаро махнул рукой и машинально потянулся за сигаретой, но вспомнил, что они в кафе, и напряженно свел брови. - Ну и ну. Не подумай, я не пытаюсь тебе что-то впарить. Просто опасаюсь, что первое время может быть нелегко. - Я всю жизнь был один. Кое-как справлялся. - С течками все немного иначе. Слушай, ты ведь чувствуешь мой запах? Соленый песок. Шелест волн, обтесывающих мелкие камни и кусочки раковин. Без сомнений, Джотаро с его невероятными лазурными глазами мог пахнуть только так. - Да… Ты что, специально? - Мне просто было любопытно. Помеченные омеги ведь начинают плохо реагировать на феромоны других альф - но, кажется, тут тоже все дело в биологической совместимости. Ты ведь не испытываешь дискомфорта? А с другими альфами ты что-то подобное замечал? Нориаки вспомнил, как из-за домогательств двух юных альф его стошнило прямо им под ноги. Несмотря на приятный и успокаивающий запах Джотаро, от воспоминания его затошнило снова. - Обычно мне неприятно, - пробормотал он. Часть флана осталась нетронутой - аппетит совсем пропал. - Это из-за несовместимости. Организм воспринимает феромоны как чужеродные, - воодушевленно объяснял Джотаро. - Этот феномен довольно слабо изучен. Истинные пары - очень редкое явление. Объяснения про истинных Нориаки уже не слушал, погрузившись в осмысление своего недалекого будущего. Остаться без метки - значит избавиться от нынешней зависимости, но стать безоружным перед влиянием других феромонов. Что бы с ним было, если бы на его шее не красовался оставленный мистером Брандо шрам? Те два извращенца из автобуса беспрепятственно его бы изнасиловали - а он бы радостно скулил и кончал снова и снова, не в силах противиться желаниям тела. Потрахался бы с Терри за сраный сендвич - а может быть и с Соулом, если бы тот подгадал момент его слабости и не сбавлял настойчивости. А сейчас бы наверняка пускал слюни и истекал выделениями из задницы, стремясь совокупиться с партнером, на чьи феромоны у него почему-то непременно должен был вставать член. Такого себя - пусть воображаемого и основанного по большей части на гипотезе - Нориаки презирал. - Ладно, это просто научный интерес, не бери в голову. Это все не так важно, - Джотаро в очередной раз потянулся к пустой кружке и убрал руку. - Ты не будешь доедать? Может, пойдем пройдемся? Они вышли на улицу, и Джотаро сразу же закурил. - Не думал взять отпуск? На первое время, когда уберешь метку. Или даже уволиться - какого хера торчать у Брандо, если больше тебе от него ничего не будет нужно? - Джотаро говорил намного больше обычного, явно пребывая в отличном настроении. - Я об этом почитал - процедура не уникальная, но проводят ее все равно нечасто. У некоторых всплывает побочка, сбивается цикл… Нориаки вдыхал полной грудью - сглаженный приятным запахом морского прибоя, табак его совсем не раздражал. Стоило только осознать свой страх перед перспективой остаться без метки, как он вдруг понял, что должен сказать мистеру Брандо. - Так когда это все произойдет? - спросил Джотаро, как только докурил и бросил окурок в урну у входа в парк. - Я пытался связаться с Брандо - естественно, он не хочет со мной говорить. - Если честно, я думал… - Нориаки замялся, но все же решил поделиться мыслями с другом, раз уж во многом благодаря разговору с ним он смог лучше понять собственные ощущения. - Думал, может, стоит перенести процедуру. Джотаро не сбавил шага, но нахмурился, глядя в конец улицы. - Перенести? На какой срок? - Когда буду готов, - неуверенно предположил Нориаки. - Просто сейчас не очень подходящий момент и… - И как ты собрался готовиться, Какеин? Какой момент, по-твоему, лучший? Что за бред - лучшего момента, чем сейчас, не будет. По интонации Джотаро сразу стало понятно, что его настроение резко испортилось, и Нориаки почувствовал себя виноватым. - Просто сейчас… Если все поменять… Когда все едва только наладилось… - Наладилось? Ты называешь это “наладилось”? Ну и ну. Нориаки промолчал, понимая, что ему нечего возразить. - Слушай, я понимаю, что тебе нелегко, - Джотаро сменил тон и заговорил мягче. - Я просто пытаюсь сказать, что метка - это серьезно. Она подразумевает взаимопонимание, доверие - это не просто шрам, оставленный альфой, который на тебя набросился. Это неправильно. - Знаю. Просто я боюсь, что без нее станет еще хуже. Я еще не обсуждал это с мистером Брандо… - И нечего с ним обсуждать. Избавься от уебка, пока он не передумал. - Перестань так говорить, - Нориаки остановился посреди улицы и сжал кулаки, сдерживая резкий порыв гнева. - Пусть он тебе не нравится - это не мое дело, но я его таким не считаю! Он на многое ради меня идет… - На что например? Проводит с тобой течку? Ну и ну, просто невероятный подвиг. Вспомнишь какие-то еще акты альтруизма? Может, он кофе тебя угостил - а ты готов из-за пары жалких подачек испортить себе жизнь? - Прекрати. Ты не понимаешь. - Это ты ничего не понимаешь, Какеин. На тебе его метка, это она мешает тебе мыслить здраво. Нориаки почувствовал, как от острого укола обиды под ногами пошатнулась земля. - Как мне осточертело это слушать. Ты тоже так считаешь? Что я омега - и поэтому могу своим тупым мозгом думать только о том, как поскорее вскочить на член и забеременеть? Что я какая-то озабоченная шлюха? Лицо Джотаро осталось спокойным, но взгляд аквамариновых глаз стал холодным, как утренний прилив. - Не перегибай. Я не пытаюсь задеть тебя - только хочу уберечь от ошибки. - Доктор сказал, что это должно быть мое решение, - Нориаки сам не заметил, что продолжает повышать голос. - Я все еще могу сам решать, оставить ее или убрать! - Оставить? Послушай сам себя, Какеин! Ты что, серьезно вообразил себе, что вы станете парой? Ты и этот насильник? - Не говори этого. Не смей так говорить, - Нориаки почувствовал, что готов разрыдаться, и разозлился еще сильнее. - Ладно, успокойся. Я не должен был так давить, я был не прав. Давай вернемся и обсудим это, - спокойно проговорил Джотаро и протянул к нему руку. Нориаки дернулся, будто защищаясь. - Обсудим что? То, что я, по-твоему, не имею права на выбор? - Я ведь правда пытаюсь помочь. Тебе страшно, поэтому ты боишься вдумываться в происходящее, боишься увидеть картину целиком и понять, что ты для него ничего не значишь. Просто игрушка, с которой можно поразвлечься - потому что именно сейчас выбора у тебя и нет. Как бы ты ни старался быть для него удобным, он не видит в тебе партнера, он просто пользуется тобой от случая к случаю. Оставишь ты метку или нет - ему будет плевать, он не думает о тебе. Ты просто сам себя загоняешь в западню, которая погубит тебя, как только ему надоест или он найдет себе новое развлечение. Но тебе не стоит бояться, ведь у тебя есть я. Надеюсь, у этого придурка хватит здравого смысла отговорить тебя от твоей идеи, но зная его безграничный идиотизм, я все равно за тебя переживаю... - Заткнись, Джотаро! - не выдержал Нориаки. - Это все неправда! Я не собираюсь с тобой ничего обсуждать! Ты ни черта не понимаешь! - Какеин, просто подумай о том, что я тебе сказал… - Нет, с меня хватит! Ты просто помешался на своей истинности - и теперь пытаешься забить этой дрянью голову и мне! - Какеин… - Я больше не буду это слушать. Оставь меня в покое, - бросил Нориаки и быстро зашагал прочь. Внутри все буквально пощипывало от злости и обиды. Нориаки схватился за метку и попытался представить себя рядом с мистером Брандо, чтобы хоть немного успокоиться. Как мистер Брандо обнял бы его и прижал к себе. Как мистер Брандо сказал бы ему, что это все несусветные глупости, что Нориаки - самое дорогое, что у него есть. Как мистер Брандо нежно погладил бы его по щеке и шептал бы слова любви, осыпая поцелуями. Каждый из этих воображаемых образов был настолько нереалистичным, что Нориаки ускорил шаг, опасаясь разрыдаться прямо на улице. Он не оглядывался, но знал, что Джотаро за ним не пошел.