Вместе

      «Почти год. Именно столько прошло с тех пор как мы вернулись на Землю. Незнакомая, жестокая, опасная, но всё равно такая родная. С первых минут я поняла, что не зря все свои семнадцать лет моя душа тянулась сюда, спеша вернуться в мир, который мы, люди, когда-то покинули.       Мог ли кто-то из сотни малолетних преступников предположить, что планета, которую мы тысячи раз видели с Ковчега, преподнесёт столько боли? Однозначно нет. Для нас всех это была долгожданная свобода, которой мы с полна насладились в первые же пару дней, до первого убийства.       Сколько нас сейчас осталось? Хорошо если два десятка наберётся. Столько потерь. Столько смертей. От осознания этого жалкие остатки пытаются держаться ближе друг к другу. Всё что мы пережили просто так не уйдёт. Это навсегда останется в нашей памяти, как и те, кто погиб от острого меча или заострённого наконечника одной из стрел, что всегда находит свою цель».       Отрываюсь от небольшой тетрадки, подымая усталый взгляд ко входу. С момента приземления мы неплохо поработали над челноком внутри, но вот вход до сих пор был занавешен стареньким брезентом, который в эту самую минуту колыхался от порывов беспощадного ветра.       «Челнок. Внутри всё осталось точно таким же, как и в день, когда мы сожгли три сотни землян. Именно тогда, мы были здесь в последний раз, если не считать дня, когда казнили Фина. Скучала ли я по нему? Безусловно. Но прошлого не изменить, так что я лучше буду жить в настоящем, а думать о будущем».       Затупившийся кончик небольшого карандаша завис над пожелтевшей бумагой, а в груди неприятно кольнуло. Так бывало каждый раз, когда я вспоминала об одном из тех, кто погиб. Но в глубине души я была даже рада этой боле. Она давала понять, что я ещё не совсем зачерствела. Эта боль говорила о том. Что я ещё не стала чудовищем, которому плевать на чужие жизни.       Громко выдохнув, всё же откладываю тетрадь в сторону, придавив хрупкие листы карандашом. Я уже и не помню, как и почему начала вести этот «дневник памяти». Наверное, чтобы не забыть свою историю. Не забыть всего того, через что нам пришлось пройти и напоминать себе, чего нам стоил хрупкий мир, в котором мы сейчас живём.       Когда мы разгромили гору Везер, убыв всех её жителей, я поняла, что не могу видеть все эти лица. Я не смогу каждый день улыбаться им, делая вид что всё хорошо, и они ни капельки не напоминают мне о том, что я сделала. Поэтому я просто сбежала, при чём самым позорным образом, не удосужившись даже попрощаться. Несколько дней скитаний среди деревьев и вот ноги сами принесли меня к челноку, где я пробыла в воспоминаниях дня три, не меньше. На утро четвёртого дня к челноку заявились остатки сотни, чтобы забрать то, что уцелело в Акрадию. В тот день мы многое обсудили с Беллами, в частности и моё возвращение. С того самого дня небесные люди стали считаться полноправными жителями планеты Земля. Ещё через пару недель новому канцлеру Кейну удалось добиться более-менее выгодного мира с землянами. Не последнюю роль здесь сыграли мои отношения с командующей. Лекса принесла публичные извинения как мне, так и остаткам моего народа. Это существенно подорвало её авторитет, но эта девушка быстро расправилась с теми, кто попытался лишить её власти.       Встаю на ноги и одёргивая куртку, которая мне явно не по размеру. В челнок я сбежала спустя полторы недели. Мне просто необходимо было уединение. Я хотела тишины, которая в Аркадии была лишь несбыточной мечтой. Здесь всё было таким привычным и правильным, что я могла по несколько часов просто перебирать всё, до чего смогла дотянуться. Меня это успокаивало. И как выяснилось, не мне одной. Остатки сотни частенько сюда захаживали, чтобы вырваться из круговорота правил и обязанностей Аркадии. Здесь каждый из нас вновь чувствовал себя свободным. Нас окрыляла мысль о том, что наша жизнь принадлежит только нам. И именно здесь я могла по-настоящему расслабится.       Медленно подхожу к выходу и, отодвинув брезент в сторону, выхожу на улицу. Прохладный воздух резко дунул лицо, от чего я невольно поморщилась. Это была наша первая зима на Земле. Раньше я никогда не видела снега, и пусть его было немного, но он завораживал своей белизной и невинностью. От землян я слышала, что ледяной народ живёт в снегах большую часть года. Кстати именно от них мы получили тёплые вещи: утеплённые кофты и штаны, меховую обувь, объёмные куртки с меховыми воротниками.       Осторожно ступаю на землю, слыша, как под ногами хрустит снег. Чуть приподняв голову, чувствую, как на нос падает снежинка, заставляя улыбнуться. В этом мире осталось так мало вещей, которые вызывают у меня улыбку, искреннюю и настоящую. Холодное солнце уже почти скрылось за верхушками деревьев и воздух заметно похолодел, но я продолжаю стоять на одном месте, ловя снежинки. С каждой секундой снежинок становилось всё больше и вот на улице разыгрался самый настоящий снегопад, о котором в детстве мне читал отец. Стараюсь дышать как можно глубже и холодный воздух обжигает лёгкие, но это приятно. Это ощущение ново для меня, от того оно такое особенное.       – Кларк?       Этот тихий бархатный голос я узнаю где угодно. Не переставая улыбаться поворачиваю голову в сторону ворот, которые мы вновь отстроили не так давно вместе со стеной.       – Что ты здесь делаешь?       – Сейчас темнеет раньше, – подходя ближе, произносит парень, ¯ я решил, что не безопасно разгуливать по лесу одной.       Беллами всегда был таким, прежде всего думает о ближнем.       – Думаешь мне стоит бояться этих мест?       Мои губы не прекращают растягиваться в улыбке. Это и в правду смешно, немного. Что бы мне, Кларк Грифин, знаменитой и ужасной Ванхэде, и бояться леса?       – К тому же, сегодня Сочельник, – как бы между делом говорит парень, подходя совсем близко.       Чуть хмурюсь, пытаясь вспомнить, где я слышала это слово. Проходит примерно пол минуты, а парень всё молчит, давая мне возможность вспомнить самой. И я вспомнила. В аркадии, где-то месяц назад, говорили про праздник, что раньше праздновали на Земле. И все жители так этим загорелись, что начали немедленную подготовку. Кейну даже удалось втянуть в это землян, которые и не слышали про этот праздник.       – Точно, большое торжество, – киваю головой и отвожу взгляд, вновь устремляя его на небо. – И как я могла забыть.       Весь месяц в Аркадии чуть ли не каждый житель готовился к первому в своей жизни Сочельнику. Рейвен удалось сделать что-то похожее на гирлянды, которыми был увешан весь лагерь. Должна признать, смотрелась это действительно красиво.       – Кейн пригласил на сегодняшние гулянья и землян. Ты знала?       Значит там будет и Лекса, а с ней видеться я не хотела. Неоднозначно повела плечами, подставляя лицо крупным снежинкам, что, не прекращая, падали с потемневшего неба. Желание возвращаться в лагерь резко упало до нуля.       – Я так и думал.       Беллами снимает с плеч рюкзак, а после двигается в сторону челнока. У самого входа парень останавливается, поворачиваясь ко мне. Требуется всего лишь две секунды, что бы я последовала за ним. Так было всегда, мы понимали и понимаем друг друга без лишних слов.       К тому моменту, как я вернулась обратно на челнок, Беллами уже успел достать небольшой фонарь, который стойко разместился на небольшом столе и теперь освещал мягким светом небольшое пространство вокруг.       Брезент колыхнулся от порыва ветра, что стал заметно сильнее. Рядом с фонарём появилась пластмассовая бутылка, о содержимом которой я могла лишь догадываться.       – Мне все эти посиделки тоже не по себе, – говорит парень. Доставая из рюкзака две чашки. – Куда приятнее провести его с лучшим другом.       Беллами улыбнулся лишь краешком губ, даже не взглянув на меня. Эта улыбка была приятнее многих широких оскалов, что я встречала в Аркадии.       – Выпьем?       Пока я размышляла о его улыбке, Беллами успел разлить содержимое бутылки по двум кружкам и протягивал одну из них мне. Я не видела смысла отказываться и молча приняла кружку, слегка кивнув в знак благодарности.       Это пойло однозначно принадлежало Монти. Только он мог сотворить из нечего, что-то более-менее стоящее. Следующие несколько часов до полуночи мы провели в тихой беседе, которая прерывалась затяжным молчанием. Правда это молчание не было неловким, скорее наоборот, оно успокаивало.       Я уже давно поняла, что не представляю свою жизнь без этого немного нахального типа. С ним было слишком просто, слишком комфортно. Сердце и голова. Так было, так есть и я надеюсь, так будет и впредь.       – Минута до полуночи, – немного отстранённо произносит парень, мельком взглянув на свои часы.       – Ага, – допивая остатки напитка, что плескались на дне кружки, я встаю на ноги, немного пошатнувшись. – Как-то здесь душновато.       На расслабленных ногах иду к выходу, желая вновь ощутить прохладу зимнего воздуха. За пределами челнока разыгрался самый настоящий снегопад. Крупные снежинки, что спускались с неба, кружились в лишь им знакомом танце и я не могла вспомнить, видела ли когда-нибудь что-то более завораживающее.       Беллами проследовал за мной, останавливаясь по левую сторону, прижимаясь своим плечом к моему.       – С Рождеством Кларк.       Тихий шёпот парня заставляет небольшие мурашки пробежаться по моей спине, от чего я еле заметно вздрагиваю.       – С Рождеством Беллами.       Я не знаю, что ждёт нас дальше. Удастся ли нам сохранить столь хрупкий мир с землянами? Не предвидятся ли новые катастрофы в ближайшем будущем? Знала ли я ответы на эти вопросы? Однозначно нет. Но вот что я знала точно, так это то, что если Беллами будет со мной, то мы со всем справимся. Вместе.