***
У свежевыротой могилы Грея стояли люди, коих личность Дориана ещё не отпугнула и не загнала в собственный гроб. Таких как оказалось было немного, множество женщин у которых мальчик был а фоваритах и не подумали навестить его после смерти. Утирая слёзы стояла герцогиня и муж ее сопровождавший, пару людей о которых мне не было известно и я. Рыдания выплеснувшиеся из меня вчера, сейчас были совершенно глухи. Разумеется, ведь оплакивал я идеального Дориана, а то что лежало в деревянном ящике было мерзким существом, несмотря на всю свою подлинность. Идеальный Дориан стоял там в доме, на самом верху, накрытый черным полотнищем. И был ещё свеж в памяти всех присутствующих.***
"Свою коллекцию камней я завещаю музею. Гобелены и полотна должны быть проданы, а деньги положены на счёт банка моей ближайшей родственницы, двоюродной племянницы Елизаветы Шварц которой достанется и дом по исполнении ей совершеннолетия. Портрет, стоящий наверху в классной комнате должен быть..."- на этом месте сердце мое замерло. "Сожжён, как можно скорее, так чтобы наименьшее количество лиц его увидели" Крик протеста сорвался с моих губ. - Нет!- Я вскочил с места, брови взметнулись вверх в страдальческом выражении, злость и отчаяние клокотали во мне.- Я хочу её купить. Зал удивлённо на меня обернулся. - Боюсь это сложно сэр, завещание подтверждено. - Я могу заплатить, что вам, сжечь? Да вы не видели этой картины, пустяки да и только, уж не знаю чем она так зацепила Дориана. Прошу вас.***
Его внесли в мою комнату и надёжно закрепили на стене. Я умею уговаривать людей и мне не стоило даже огромных усилий приобрести портрет. Теперь прекрасные глаза смотрят на меня, когда после дня проведенного вне дома я читаю свои книги сидя в кресле. Дориан говорил, что книга присланная мной много лет назад отправила его. Сейчас я с грустью смотрю на нее, вся серия лежит у меня на полке. Сам я прочёл это очень давно, мне ее так же посоветовал старый знакомый, как книгу которая переменит мою жизнь. Но видимо я уже и так был слишком готовым к ней и душу мне не тронули эти строки, несмотря на это мне ясно, что в ней видят другие. Юный Дориан пристально взирал на меня, мысли непроизвольно полились в речь и я начал с ним разговор. Привычные нам беседы, когда я рассказываю множество своих чепуховых, но привлекательных теорий, а он внемлет безоговорочно, принимая все за чистую монету. Казалось глаза его насмешливого лица, освещённого солнцем той весны с интересом поблёскивают. Покидать его не хотелось, но как и всегда меня ждали желанным гостем во многих лондонских домах.***
Следующий день омрачила прискорбная новость, кинувшись в пруд утопилась герцогиня. Смерть ее вызвала в моей душе лёгкую грусть, мне нравились беседы с этой красивой, пусть и умной девушкой. Но видимо рок, что поражал всех друзей Грея настиг и ее, столь неожиданно и необъяснимо, как говорил ее муж. Придя домой после похорон я увидел привычно сияющий взгляд портрета. Некая самодовольность, которой тогда не было в душе Дориана озарила его лицо. Браво, этому отражению уже мёртвой души стоило бы вести дневник по числу жертв. Сибилла Вейн, двое его молодых друзей, а Бэзил? Мельком брошенная фраза о том, как бы я воспринял новость, если бы оказалось, что Бэзил был убит им. - Дориан, Дориан, сколько же тайн похоронено вместе с тобой, мой мальчик. Портрет в ответ обратил на меня грустный взор.