Человек-летучая-мышь

Питер прислушался, подобрался и оттолкнулся от потолка, медленно съезжая на паутине. В паре метров над землёй он замер. Ноги были согнуты в коленях и ступни сжимали между собой паутину, помогая поддерживать баланс. Склад должны были ограбить сегодня. Питеру казалось, что очень скоро, с минуты на минуту сюда кто-то явится. Сейчас самое удобное время, потом приедут фуры и на несколько часов склад будет занят погрузкой ящиков. И поэтому он вслушивался в тишину, в мерное жужжание кондиционеров, далёкие шорохи шагов охранника и ещё что-то. Питер не мог определить кажется ли ему этот едва слышимый звук. Он словно становился громче, приближался. Он был такой странный, что-то напоминал, но Питер никак не мог вспомнить что. Что-то знакомое, пожалуй, наверное, каждому, но что никак не укладывалось в это место, эту ситуацию и ожидаемые звуки от грабителей. Чутьё почему-то молчало, не истошно верещело, но и не находилось в полном покое. Будто... будто его что-то щекотало. Питер впервые ощущал это, он не знал, что это значит и как реагировать. Что-то лёгкое, как сам шорох, проходилось по рецепторам чутья. Словно оглаживало, манило, разнеживало. Он так отдался ощущениям и звукам, что на время потерялся. Очнулся только тогда, когда почувствовал на талии шевеление. И что-то будто ударило по ногам. Он распахнул глаза, прямо перед его носом тоже головой вниз висел парень. Карие, почти чёрные глаза, виднелись в разрезах чёрной глянцевой маски с острыми ушами. Бетмен, подумал бы Питер, но этот совсем мальчишка, такой же как он. Ровестник с озорными глазами. Он ухмылялся, а кончик языка скользнул по верхней губе. Треснула ткань костюма, и Питер не сразу понял в каком месте. Это потом он ощутил на своей заднице острые коготки и прохладный ветерок. Мальчик оттолкнулся, давление на талии исчезло, взмахнул чёрными перепончатыми крыльями, - так вот, что это был за звук! - так чудовищно похожими на крылья летучей мыши. Потом ещё раз, и ещё, так быстро, с десяток за секунду. Питер воспользовался моментом и спрыгнул на пол, порываясь бежать, но мальчик сел сверху. Расплостался на нём, прижимая всем телом к полу. Горячее дыхание чувствовалось шеей даже сквозь ткань костюма. На пах предательски давила паутина, которую Питер в попыхах забыл отпустить, а теперь и вовсе растерялся и не мог отцепить от руки. К заднице прижалась что-то тёплое. Он пытался ползти, в надежде вырваться, но ползло только что-то мокрое и внутрь. Мягкое и горячее, продвигалось вглубь, постепенно расширялось. Питер вздрогнул, когда почувствовал, как оно приятно давило внутри. Сам дёрнулся на него и охнул. Коготки на концах крыльев легли по бокам талии, подталкивая на себя. Мальчишка стал двигаться, паутина, которую Питер уже намеренно сжимал в руке, натягивая, елозила по члену, задевала яички. Коготки не ранили, щекотали, добавляя ощущений, чуть выше талию сжали руки и стали помогать толкать. Внутри всё горело, то и дело бросало в дрожь. Питер дышал загнанно и прерывисто, уже давно через рот. Руки скользили, будто временно потеряли способность прилипать к поверхностям. Питер толкался навстречу и выгибался, еле стоя на разъезжающихся коленях. Потом дёрнулся, промычал, давя вскрик, и сильнее натянул паутину. В трусах стало мокро. Мальчишка крепко вжался в его задницу, замер на пару секунд, потом стал медленно подниматься, растягивая удовольствие, постепенно вытаскивая горячий пульсирующий член из сжимающей дырки. Питер слышал шаги перед собой, но взглянуть в эти глаза ещё раз было чудовищно стыдно. Он лежал на полу, приводя дыхание в порядок, не поднимал головы и жмурил глаза, желая, чтобы мальчишка как можно быстрее ушёл. И шаги довольно шустро удалялись, а потом и вовсе растворились в мерном жужжании кондиционеров. К чёрту склад, и плевать, если его ограбят. Питер судорожно вспоминал, где он оставил рюкзак с одеждой и как добраться до него незамеченным, чтобы не сверкать голой жопой перед людьми. Тело расплывалось в неге, но Питер поднялся и на дрожащих ногах поплёлся прочь. Того мальчишку укусила радиоактивная летучая мышь, не иначе. И Питер понял, на что так странно реагировало его чутьё. Осталось только понять: ультразвук этого существа, просто сканирующий пространство, так нежен для его рецепторов или мальчишка специально его соблазнял.