***
- Это еще почему? Кто ты вообще такой, что бы предлагать мне все это?! - Никей Йомиури, абсолютный журналист с черными волосами чуть выше плеч. Они немного кудрявые. Один бледно-лиловый глаз был прикрыт длинной челкой. Большие ресницы, тут любая девушка позавидует. Хотя не будем о девушках.. - Я даю тебе альтернативу. Остаться с родителями и сестрами, а ты сам понимаешь, что это значит. Или же ты можешь жить со мной, но при условии, которое я тебе скажу после выбора. - Микадо складывает руки на груди и кладет ногу на ногу, пристально смотря на собеседника. Никей зажимается, поняв, что его загнали в тупик. Продолжать жить с семьей это не вариант. Жить на улице тоже. Но что за условие. Словно все вокруг подталкивает его выбрать второе. Вещи Ёимури уже в шкафу, на полках в его комнате. Сестры начали его мучать еще больше. Может ему еще к гадалке сходить? - Что за условие? - О, ты так быстро сделал выбор. Всего то пол часа стоял неподвижно! - это было то ли возмущение, то ли обычный сарказм. Журналист не вдавался в подробности. -Да.. - парень потирает плечо и опускает взгляд вниз. - Отлично!***
- Ты прекрасно танцуешь! - протянул мужчина с сероватыми волосами и оглянулся на остальных в зале, - Все явно восхищены тобою! - Нет.. - томно выдохнув после отрицания, брюнет опустил взгляд прямо в пол и не отрывал его. Хотя изредка поглядывал на свои и чужие ноги, в радиусе одного метра от самого парня. - Брось. Слышишь этот звук? Правда же он чудесный!! - приподняв уголки рта, он прикрыл глаза на мгновение. Шум во второй голове пропал, как только веки под очками опустились. заметив это, Никей ужаснулся и поднял взгляд с обуви. - Ты можешь не открывать глаза? - Ммм..не. Я хочу смотреть на твое лицо, полное отчаяньем. - на его лице появляется ухмылка, по которой можно было все понять. Сердце Ёимури кольнуло острой болью, из-за чего тот чуть не упал, но во время устоял на ногах и продолжил двигаться в темпе партнера. - Началось!***
Жизнь с Санноджи была адом. Никей так и не определился, что хуже. Жить с семьей или с ним. Но после выбора уже нельзя сбежать. Во-первых, если он куда-то и ходил, то только с Микадо и ошейником, который в случае попытки сбежать, бьет разрядом электричества. Во-вторых, ему все так же было некуда идти. Еще и это условие. "Ты живешь у меня, у тебя есть одежда, деньги, любая еда, отличная комната. Но мы трахаемся минимум четыре раза в неделю." Только от вспоминания этой фразы уже тянуло блевать. Секс был очень грубым, Ёимури всегда был снизу. Это было больно, это была противно, а главное, это доставляло удовольствие мужчине, чьи очки всегда якобы случайно оставались на тумбочке в комнате парня. Парень больше не занимается любимым делом. Он даже не может спокойно выйти на улицу. В последнее время, Микадо начал бить брюнета за любую оплошность. То посмотрел не так, то руку слишком высоко поднял. Один раз Никей попробовал шантажировать своего тирана. Тот взял канцелярский нож, закатал рукав левой руки и оставил пару порезов, из которых лилась алая кровь и катилась на холодный пол, покрытый ламинатом. Санноджи лишь ухмыльнулся и, выхватив острый предмет из чужой хватки, надрезал пару царапин на чужих щеках. Мужчина издал нервный смешок, мимолетно поцеловал того и ушел с комнаты. Дрожащими руками Ёимури дотронулся до лица и свалился на кровать.***
- Почему..- сиреневые глаза постепенно наполнялись соленой жидкостью. Парень тихо говорил, пока на его лице выступали капельки пота. - Хах.. - Мужчина в очках лишь ухмыляется, выполняя все движения точно в ритм музыки, играющей на фоне. Никей не слышит ее, слышно лишь шум в голове, после чего ее пронзает сильная боль. Он хочет схватиться за черную макушку, но крепкая хватка партнера брала верх. - Пусти..- Никей кашляет и снова пытается выбраться. - Пожалуйста.. - Нет, ты же упадешь. А мне скандал тут не нужен. Музыка еще не кончилась, танцуй. - Я не могу..- слезы текут по щекам, ноги не чувствуются. - У меня нет сил.. - Танцуй.***
В следующие несколько дней, после попытки вызвать жалость насильника, Микадо совершенно но жалел того в постели, а главное он стал калечить правую руку Ёимури, которую он так ценил. То ли это из-за порезов на ляшках, которые брюнет сам себе сделал, находясь в ванной, то ли из-за шантажа. Никей умирал морально, его голова не выдерживала всего этого. Санноджи стал больше издеваться над тем, подшучивать прилюдно и наносить физический вред телу парня. Это все доставляло удовольствие мужчине. Очки все так же оставались на тумбочке, а их хозяин начал чаще уходить из дома..***
Дыхание сбивается, голова начинает кружиться, в глазах темнеет, сильный кашель отдается болью в макушку и во все горло.. Санноджи решает дернуть того, но это не помогает. Он ослабляет объятия и руки Ёимури тянутся ко рту, да бы закрыть его. Сквозь фаланги пальцев проступает алая жидкость, которую нельзя было ни с чем спутать. Музыка останавливается, все гости смотрят на задыхающегося. Микадо останавливается и смотрит на задыхающегося Никея. - Ох, ты запачкал мой пиджак.. Окружающие начинают в панике кричать, носится по залу, подходить к паре. Мужчина в очках проверяет пульс.. - Ох..он умер.***
- Этот костюм ужасен, мне не удобно. Зачем мы вообще туда идем? - возмущению журналиста не было предела. Его лицо как у солдата, отвоевавшего на мировой войне. Руки не лучше, словно этого солдата пытали и грозились пальцы поотрезать. - Возможно ты хочешь остаться дома и насладится моим новым скальпелем? - завязывая галстук и не отрываясь от зеркала, говорил мужчина, сотворяя пугающую ухмылку на своем лице. - Ненавижу тебя.. - сжав кулаки от злости, он мысленно послал того и отвернулся в сторону двери. - Даже не надейся сбежать. Иначе ты умрешь. - Да лучше уж умереть, чем так жить..- шепотом произнес парень. Микадо сделал вид, что не услышал слова того и, взяв того под руку и ничего не сказав про недовольное лицо Никея, вышел с ним из квартиры.***
Крепкие руки Микадо не дают телу упасть. Все гости уже разбежались в страхе от увиденного. Никто не стал вызывать ни полицию, ни скорую, что сильно удивило оставшегося живого. В зале осталось лишь двое. Музыка давно пропала, ибо оркестр так же решил скрыться, но их танец не заканчивается и кажется даже не собирается. - Эх, жаль, что ты так и не захотел услышать этот прекрасный звук. Он знал, что Никей не смог вникнуть в этот шум и прочувствовать сладкую мелодию, отправляющую в транс любого, кто поймет хотя бы нотку. - Хах. - Санноджи расслабляется и труп падает на залитый пол кровью, - Ты прекрасно танцуешь.. - будто обрывая предложение, прошептал мужчина и, поправив очки, тот выходит из маленького здания, в котором и проходил праздник. -...***
Мужчина забегает в здание, попутно скидывая пиджак и развязывая галстук. Как только тот оказался в зале, ход замедлился, а ткань с шеи уже валялась где-то на полу. Подходя к телу партнера, пальцы расстегивали верхние пуговицы белоснежной рубашки, сам же Микадо ни разу не сменил сове выражение лица. Опустившись на колени, бархатные губы начинаю покрывать холодную руку поцелуями. Он не любил так делать, но сейчас ему нравилось делать это. - Ты был прекрасным. - шепчет тот, отрываясь от предмета обожания. Он был нежен, как никогда не был раньше. Кровь послужила отличной смазкой. Санноджи входил медленно, как будто в первый раз, шепча на ухо нежности которые Никей уже не слышит. Выходя целовал тонкие губы, нежно, не углубляя, чтобы не уничтожить твою улыбку, и входил снова, целуя твою ключицу и грудь. Завершенным, как картина безумного художника, проклявшего свое творение от безумной любви. Пустой взгляд смотрел в самою душу, а блаженная улыбка на бледном умиротворенном лице, была прекрасней улыбки Мона Лизы. Так лицо мертвого видел Микадо. Лицо Ёимури было наполнено отчаяньем. Слезы на щеках еще не высохли, волосы были растрепанны.