Демона прекрасный свет

      Никогда не думали, что вы можете лишиться своих родителей в юном возрасте? А теперь представьте это. Как могла сложиться ваша жизнь тогда? А что, если к этому добавить то, что родители умерли не сами по себе. Их убили и не абы кто, кого можно за это наказать, и даже не какая-нибудь мафия. А те, кого годами истребляют, пытаясь спасать обычных людей — демоны. И что вы теперь скажете? Ужасно, не так ли? Поверьте, даже если вы не любите своих родителей, это не то, что вы действительно могли бы пожелать всей своей семье. Но так устроен этот мир, в котором не только дети лишаются родных и близких, но абсолютно все. Не супер часто, конечно, но всё-таки бывают случаи.       Поместье Юнь занимается родовым истреблением демонов и обучает других. Но не каждый сможет тут обучаться мастерству, ведь здесь изучают мастерство Ян. Да-да то самое название части китайского символа Инь и Ян. Многие из рода и других людей ассоциировали этот символ с силой из поместья и разными вещами: силой Инь, которую никто не знает по-нормальному, но она хорошо резонирует с силой Ян; либо называли демонов частью Инь, и тогда выходило, что Ян истребляет Инь, но из-за растущей популяции Инь усиливает Ян и увеличивает его количество. Но это, конечно же, притянуто за уши, так как есть другие силы, созданные для истребления демонов.       На сегодняшний день поместьем управлял молодой парень, он же и обучал и тренировал других. Может он и был не очень образован сам по себе, но был крайне силён, особенно в силе Ян, прекрасно его контролируя. В конце концов он же и был потомком Юнь. При чём единственным ныне живущим. Его узнать не сложно — светло-голубые волосы, голубые глаза с узкими «кошачьими» зрачками, значения которым никто не придавал, да и специфическая одежда. В ближайшей округе поместья, скорее который на деле являлся храмом, но все давно привыкли звать так, знали его в лицо. Он не особо разговорчив в обществе, но его «ученики» знали, что у него в целом прекрасный слог и манера говорить.       Но в тот день к нему пришёл не тот, в ком он мог видеть подходящего под силу человека. Он пришёл с твёрдым желанием истреблять демонов, но причины его рвения не пояснил, да наследник не видел в нём возможный сосуд для силы, что и сообщил ему. — Я начитанный человек и как-то раз виде упоминание того, что силой Ян пользовались не только те, кто мог изначально принимать и находить силу и сражаться с демонами, но и обычные люди. По пути к вам я также нашёл копию книги, в которой я это видел, не подтвердил свои воспоминания.       Голубоглазый взглянул на парня, оценивая его. Слабоватое, хрупкое телосложение; был одет в синий сюртук, из-под которого виднелись рубашка и шорты; странного вида причёска ассиметрично подстриженная из волос синего цвета; серьги. И в целом он не выглядел как боец, мечник. По крайней мере не пользующийся силой. — Напомни, как тебя зовут? — Я и не представлялся. Син Цю. — Знатный род, если не ошибаюсь. Но ты слаб, Ян не поддастся тебе, а обычным мечом можно только мелких и слабых, коротко низших, демонов убить, от этого пользы нет, и время своё я на это тратить не собираюсь. — Ты сейчас серьёзно? Случаи такие были и неоднократно. Я владею одноручным мечом, так как роду принадлежит школа искусств меча. — Рад за тебя, но ты не сможешь обрести силу, убивающую демонов. Но я же понимаю, что ты от меня не отстанешь, так что можешь просто приходить и тренироваться, но самостоятельно. Можешь смотреть чужие тренировки или сам. Думаю, тебе известно, что Ян берёт начало с этого места, и тут же её получают «пригодные сосуды». — Да-да, читал такое и слышал из рассказов других. — Ну вот и славно, но я не буду нести ответственность за тебя. — Да это и так было ясно по твои словам. Кстати, можно узнать как тебя зовут? — Чун. Чун Юнь, — парень смотрел чуть равнодушно, но что-то в этом синеволосом чужестранце было странно, и это чувство непонятности и неизвестности парня манило к себе.       Наверно потому экзорцист и разрешил тому здесь тренироваться — понять, что в нём не так. — Что ж ясно. могу я прямо сейчас начать тренироваться?       Он спрашивал с серьёзным лицом, твёрдо намеренный остаться и заниматься. Любой другой на его месте, горящий получить силу с добрыми намерениями убивать демонов, узнав, что он не сможет быть истребителем, поникнет и уйдёт восвояси, либо просто будет выгнан Чуном за ненадобностью лишних бесполезных людей здесь. — Валяй, только попробуй что-нибудь украсть.       «Я на тебя демонов натравлю» — добавил он про себя, чуть хмурясь, хотя особой силы эти мысли, конечно, не несли в себе. — Я что дурак какой-то? За такого меня, попрошу, не держать, Чун.       Голубоволосый выдохнул и посмотрел на того уже спокойно, ничего не сказав более.       Поняв, что он уже свободен от указаний и нареканий парня, Син Цю легко кивнул в подтверждении своих мыслей и пошёл в сторону, на виднеющуюся тренировочную площадку под оценивающий взгляд мага. Он пришёл с мечом и стал с ним сразу же тренироваться. Юнь понаблюдал за ним какое-то время, пытаясь понять, что с ним не так, но после скрылся в поместье за дверями, где принялся пить холодный коктейль, которое заел потом мороженым, в это время обдумывая что же всё-таки тут не так.       И так продолжалось очень долго… Около месяца Чун тренировал своих учеников, поначалу не приставая к синеволосому, даже не наблюдая за ним, и также рекомендовал делать и другим. Но спустя какое-то время индивидуальных тренировок в Син Цю очевидно что-то изменилось, но никто этого не видел, даже он сам. Никто, кроме хозяина поместья, потому, когда он понял свою ошибку в определении пригодности парнишки, стал постепенно помогать ему, начиная с простых и не особо значительных советов, ну а после уже начались чуть ли не самые обычные для него занятия. — Что-то случилось, что ты стал мне помогать? — с ухмылкой спросил синеволосый, когда в очередной раз ему помогали, дабы контролировать его состояние. — Да, конечно. Понравился мне ты, вот и тянет хоть и бессмысленно помогать, — саркастично улыбнулся голубоволосый, хмыкнув тому на ухо.       Син Цю понял в каком другом смысле это было сказано и, хоть и понял, что это было сказано с сарказмом, вздрогнул, чуть покраснев. — Ты дурак! — Спасибо, приму как комплимент. Себя контролируй, если хочешь получить хоть какой-нибудь результат, — чуть ухмыльнулся парень, сжав немного чужую талию.       Вспомнив из-за этого действия парня, что его руки находятся на этой части тела, Син ещё сильнее покраснел и попытался собраться с мыслями, но ему это не удалось, а потому он повернулся к магу, не особо вылезая из его «хватки», в итоге оказываясь к нему лицом к лицу. И ведь он всё ещё был покрасневший. — Чего краснеешь? Всё же ведь нормально было и сейчас и до этого, — Чун даже удивился на самом деле такой его реакции.       Но на самом деле это было враньё — Син Цю не был прям сильно спокоен, находясь рядом с экзорцистом. Когда он наблюдал за ним издалека, дыхание сбивалось, сердце чуть трепетало, а взгляд даже мог помутнеть. Да, можно официально сказать Чун нравился Син Цю. И он сам знал этот факт и не отрицал его, а пытался принять даже. — Ммм… Смущает слышать подобное, — парень чуть замялся, пытаясь ответить. — От всех? Или только от меня? ~       Парень надеялся, что вопрос подобно второму сейчас не прозвучит. Из-за чего сразу сильнее покраснел и чуть отвёл взгляд в сторону. — Воу… Я, что, правда в точку попал? — светловолосый порядком удивился.       Мечник не ответил, но было и так ясно все. Экзорцист отпустил того и приставил пальцы к подбородку, задумываясь над этим фактом и действительностью. — Не смогу точно сказать, что это будет взаимно, но и не собираюсь этого отрицать, так как я никогда подобных чувств не испытывал. В плане чувств сейчас. Да и ты меня, очевидно, манишь чем-то, не только своей необычностью и упрямостью с занятиями и достижении, казалось бы, далеко от тебя силы. — Погоди… что это значит в итоге-то…?       Маг поднял голову и посмотрел на парня после лишь дёрнулся вперёд в некой нерешительности, но тут же вновь подался, накрывая чужие губы своими, легко и нежно целуя. Синеволосый сразу же ответил, не раздумывая, но сам же отстранился спустя несколько секунд. — Кстати, ты был прав месяц назад, — немного сконфуженно ответил Юнь. — Касательно чего? — Ты можешь овладеть силой, что я пытаюсь в себе сдерживать. Силой Ян. Но зачем тебе нужно было это всё? В плане такое усердие тренировок, желание убивать демонов? — Мм… Мои родители были убиты демонами, когда я был маленьким. При нашей защите от них они смогли проникнуть и убили абсолютно ни в чем неповинных людей, родителей на глазах ребенка, — под конец он говорил уже жалобно, чуть ли не плакал.       Эти слова разблокировали одного вспоминание у экзорциста. — Прости, — тихо прошептал он. — Что?       Чун посмотрел на него, так как не думал, что сказал это вслух; сам от себя не ожидал такого. И он тут же вышел из ситуации, потому что правду рассказать он не может. — Прости за то, что в целом издевался тогда. — Да… ладно, забыли уже. Так мы продолжим тренировку? — Да, да, конечно.       И они продолжили тренировку уже без каких-либо стеснения и неловкости.       Их некий роман был тайным, и о нем можно было лишь догадываться. Занимались они всё также отдельно от других, и в итоге Син Цю овладел силой Ян, а позже и стал тренировать и контролировать её на демонах низшего класса. И теперь частенько засиживался в поместье, наслаждаясь холодным коктейлем вместе с возлюбленным экзорцистом. Тот ему объяснил, что сама сила тоже опасна, как и демоны: силу нужно контролировать не только самим собой, но и температурой — в жаркие дни лучше не выходить, иначе можно стать экзорцистким демоном. Но Син Цю прекрасно справлялся с ограничениями и становился чуть ли не с каждым днем сильнее. Он пришел чуть раньше весны, а уже была чуть ли не середина лета, и синеволосый отправлялся на сложные задания, желая найти и уничтожить демонов, что убили его родителей, ибо он чувствовал, что они живы. Чун его поддерживал, но видя успехи любимого, становился всё грустнее и даже мрачнее. Его всё это стало гложить. — Что с тобой в последнее время, Чун? — Тебе не следует искать тех демонов. Или скорее демона. — Почему? Пока я их не убью, я не успокоюсь, а помню я их в лицо.       Светловолосый поник, повернувшись к садившемуся солнцу. Через некоторое время его визуально стало несколько. Но был ли это он? Вид другой, лицо тоже, вокруг темная дымка. — Я и есть демон, убивший твоих родителей, но это было не намеренно, я не контролировал свои силы, и меня еще заставили, считай. История долгая и запутанная. Всё, что я могу сказать — я слияние двух противоречащих и враждующих сил, Инь и Ян в одном теле, — произнес он далёким, низким, гулким голосом, несмотря на то, что они были всего лишь на улице, где не может голос звучать так гулко и далёко, хоть Чун находился в двух шагах от Син Цю.       Тот сначала опешил, увидев в родном лице морду из детства, и сразу же куча противоречивых чувств смешалось в нем: страх, гнев, ненависть, сожаление. Он выслушал его и не знал, что думать или говорить. — Я не знал об этом до сих пор, как ты не сказал причину своей упёртости. Тогда будто разблокировалось воспоминание. Я давно уже не тот неконтролируемый демон. Всего лишь экзорцист с кровью демона в своих жилах, ищущий среди всех своих последователей истинного, надёжного и сильного бойца, что сможет принять Ян в свою кровь и дальше вести род Юнь и его поместье, хоть и косвенно, передавая силу и выполняя долг. Мне ни при каких обстоятельствах нежелательно заводить потомство. Как и я, они будут жить долго, но уже гораздо более неконтролируемо. К слову… Я уже нашёл такого и скоро собирался ему передать дело, подставившись под его клинок или уйдя очень далеко, чтобы демоническая сущность не мешала. К тому же Инь всё сильнее становится сдерживать… — Не говори, что ты хочешь умереть или покинуть меня, в любом случае. — Ты простил меня за мою давнюю неконтролируемость, — облегчённо выдохнув, Чун мягко улыбнулся, став обратно человеком. — Но я уверен, что ты справишься с этим. Поместье будет тебе напоминать обо мне. Хотя ещё на некоторое время я задержусь. — Ты делаешь наследником меня? — Да, Син… Не только потому, что я тебя люблю. Ты действительно очень силён.       Синеволосый в итоге принял свою новую роль, к тому же юный экзорцист помог ему обосноваться и в поместье, и среди истребителей демонов. И всё было хорошо.       Только в один день Юнь пропал, ничего не оставив. Ни записку, ни памятной особой вещи, ни слов через служителей. В память Син Цю осталась лишь кисточка, подаренная ему около месяца назад, как взаимный подарок: похожая была и у демона-экзорциста.       Син его не убивал и не хотел этого делать. Потому Чун Юнь ушел сам. Цю знал, что рано или поздно это произойдет, но всё равно было тяжело.