Шум сапфировых волн, нежнее нежного касающихся скалистых камней, еле слышится в пространстве небольшого домика на побережье Балтийского моря. Девчонка с голубыми, подобно солёным водам, глазами слабо поджимает потрескавшиеся губы, побледневшие от холода, сверкающиее светло-голубым отливом. Она делает пару осторожных шагов в сторону солиста, чуть нагибая голову к своему левому плечу, внимательно пробегаясь взглядом по серьёзному лицу парня.
— Илья, пожалуйста… — Хрипло шепчет певица, слабо сжимая от нервов белые будто снег, пальцы. — Ты единственный, к кому я могу обратиться.
Мужчина громко сглатывает вязкую слюну, отрицательно качая головой. Он опирается руками на столешницу позади себя, немного увеличивая расстоянием между собой и женщиной. Делает глубокий вдох, потом второй третий, так словно пытается как-то восстановить чистоту сознания. Бесполезно. Ему уже ничего не поможет.
— Пожалуйста. — Безмолвное эхо лишь сильнее и громче бьёт по его ушам.
Напуганный, дрожащий голос Сони, словно воздух — он везде, в каждой частице этой комнаты, в каждой частице него самого. Он не имеет права не слышать её тихий тон; не видеть её бледное лицо с багровой краской на кончике носа; не ощущать волны мурашек от мороза, когда кареглазый в очередной раз встречается с её блестящими голубым глазами с мёртвым и пустым взглядом. Она не та Софа, которую ему доводилось когда-то знать. Она другая.
— Помоги мне. — С трудом переставляя левую ногу вперёд, тяжело бормочет женщина. — Помоги мне. Помоги мне.
Вокалист резко переводит внимание с бледности её губ, заостряя свою концентрацию на пейзаж за окном. Светло-синяя краска заливает почти половину ландшафта, размываясь где-то в центре и медленно перетекая в нежно-голубую с белыми кляксами. Сегодня и впрямь было немного облачно, но всё равно тепло. Огненные брызги вдалике грели всё, каждый листик этого мира, кажется, всё кроме ледяных пальцев девчонки.
— Я отплачу тебе любовью. — На ухо шепчет ему она, мягко обнимая друга за корпус, напоследок, пытаясь найти в нём защиту и внутреннее спокойствие. — Ещё есть время, умоляю.
Певец с трудом делает вздох, мгновенно ощущая, как прильнувшая к его груди женщина мешает ему спокойно дышать. Он старается приоткрыть будто онемевшие губы, дабы получить желланого кислорода, но всё бестолку. Его тщетные попытки довольно быстро заканчиваются, следом ощущая, как легко Таюрская прикоснулась холодной ладонью к его рту, мгновенно отбивая всё желание дальше пробовать вздохнуть.
— У тебя две минуты… — Сверкая безжизненной пустотой линз, проговаривает она, утыкаясь носом в его ключицу. — Помоги мне.
Его лёгкие словно резко твердеют, не давая ему теперь уж абсолютно никакой возможности ни вдохнуть, ни выдохнуть. Боль резкой пульсацией проходит по всему периметру тела шатена, сковывая железными цепями его конечности. В ушах шумят пенистые волны, которые с каждой секундой словно всё сильнее и сильнее врезаются в острые скалы, безмолвно шипя лазурью о своих страданиях. Голова музыканта становится кошмарно тяжёлой, настолько, что ему аж резко хочется спать.
— Второй этаж, последняя комната. — Сквозь пьянящие шорохи морских вод, слышится ему неуверенная речь девчонки. — Спаси меня…
***
Не помню, как я оказался в той самой комнате, помню лишь, как увидел Соню. Бледные руки с окрававленными пальцами, также было измазано в багряно-красном и её лицо. Её концертная одежда была разбросана по комнате, а какие-то части тряпок от бывшего костюма лежали около ног. Поначалу она не отзывался на имя, не реагировала на любые слова, просто молча сидела на холодном полу, глядя куда-то вдаль, явно за меня. Первая мысль, которая пришла мне в голову — я не успел…
***
— Малышка моя, пожалуйста, — мягко прижимая к себе её заметно дрожащее в близи тельце, тихо шепчет музыкант, — прости, я виноват, я опоздал.
— Ты не дал ему меня убить, ты его напугал, когда начал греметь на лестнице. Ты спас меня от смерти, спасибо. — Осторожно обхватывает его грязными руками в ответ и закрывает глаза, складывая голову на его плечо, надеясь укрыться от боли и страха. — Не отпускай меня…
Испуганная, беззащитная, но его. Его Соня. Та, которую он любит до потери пульса. Та, которую он сегодня чуть не потерял раз и навсегда. Неверно, не поверь мужчина собственному кошмару, он никогда бы не смог себя простить за то, что не послушал и не пошёл проверить эту злосчастную комнату для персонала клуба. Хотя по правде говоря, первые мгновения, как он проснулся, музыкант и не планировал никуда идти, ведь на его мобильнике висело недавнее сообщение от Софы: " Я курить ушла, не теряй.», которое, к слову, быстро внушило ему доверие и факт того, что не стоит беспокоиться.
Но только вот стоило ему встать с небольшого диванчика в гримёрке, как его взгляд зацепил телефон Таюрской, лежащий на комоде рядом с приготовленным ей же комплектом повседневной одежды. Его смартфон тут же моргнул новым сообщением с аккаунта девушки: «Я в бар зайду, воды куплю и прийду, дорогой.» и вот тогда, тогда он без лишних раздумий побежал в ту самую комнату, последнюю на втором этаже, будучи увереным в том, что сейчас женщине нужна его помощь именно там.
— Не отпущу, Соша, никогда больше. — Тихо шепчет музыкант, утыкаясь носом в растрёпанные волосы солистки и делая глубокий вдох…
