💌
Гомофоб. Это слово застревает в горле, перекрывая дыхание. Чонгук — гомофоб. Фобия — это страх. Но почему это слово обозначает сильнейшую антипатию, ненависть к людям нетрадиционной ориентации? Тэхён стоит замершей статуей после скоропалительного рассказа Чимина. Друг смотрит на него со смесью страха и сожаления. — Ты…ты в порядке? — мягкое прикосновение не приводит в чувство. — Нет, — тихо отвечает Ким, слепо глядя перед собой. Он влюбился в гомофоба. Это карма или что? Что ему теперь делать? Он ведь до встречи с Чонгуком даже не знал, гей он или нет. Влюбился в человека, а не в его пол. Виноват ли он в этом? Можно ли его осуждать за чувства, можно ли назвать их неправильными? — Мы что-то придумаем, — пытается ободрить Пак. — Да? — равнодушный тон Кима пугает. — Что, например? Есть план по смене ориентации парня? — Я…я читал в одном романе… — Тебе надо меньше читать романов и смотреть лакорнов, Чимин. Ты непроходимый романтик. А мы в реальности, где я влюбился в парня. Он — натурал, я — идиот. С этими словами Тэхён разворачивается и уходит в противоположном от их класса направлении. Друг его не догоняет. Даёт время побыть наедине со своими мыслями.💌
Бороться с собственными чувствами — это сложно. Сложно перестать плакать. Сложно убивать надежду. Сложно просыпаться ото сна, где всё иначе, где другая, невозможная реальность. Тэхён честно старается. Он напоминает себе, что Чонгук — парень, что невозможно любить человека своего пола. Он может его любить, как друга. Как человека, в конце концов. Но потом он вспоминает дрожь в теле даже от взгляда, брошенного вскользь, и всё летит к чертям. Избегать встреч с друзьями кажется отличной идеей. До тех пор, пока на пороге школы не появляется Чонгук. И…какого чёрта? Тэхён ведь старается. Неужели нельзя помочь ему и не причинять столько боли? — Хэй, ты куда пропал? — на Чона оглядываются все девушки школы, но он их не замечает, встревоженно смотрит на друга. — Откуда ты здесь? — хмурится, оглядываясь, словно ища поддержки, Ким. — Приехал за тобой. — За мной? — Да. Ты давно не гулял с нами. Чимин постоянно какие-то отмазки называет. Вы поругались? Или родители наказали за опоздание? Его жизнь наказала. Любовью. И в сравнении с этим, строгость родителей воспринимается не так уж остро. — Я… — Тэхён теряется. Он не ожидал, если честно. Думал, его быстро забудут. Кто он такой, чтобы о нём помнили? Он так отчаянно боролся. А Чонгук стоит перед ним, как ни в чём не бывало, ничего не зная о тяжёлой борьбе, что проиграна. Ведь один взгляд…мимолётный, скользящий по этим хмурым тёмным бровям, касающийся чёрных омутов внимательных глаз, испуганно, воровато мечущийся по поджатым недовольством губам. И родинка. Она как точка невозврата, которая врезается в сознание отчаянным желанием поцеловать. Пугаясь сам своих мыслей, Ким отшатывается, с ужасом смотрит на ничего не понимающего парня, и срывается с места, глупо убегая. Бежать, не глядя, не разбирая дороги из-за стремительно скапливающихся слёз, из-за колотящегося ужасом и отчаянием сердца. Тэхён честно старался…💌
Слёзы делают подушку мокрой, а душу — солёной. Щиплет. Щёки и сердце. Лицо некрасиво опухло, нос постоянно хлюпает, а в наушниках череда грустных песен, которые увеличивают влажный поток из глаз. Jimini: «Тэ, что случилось? Чонгук рассказал, что пытался поговорить с тобой и ты сбежал». Экран мобильного высвечивает уведомление о новом входящем и освещает темноту комнаты. Jimini: «Ответь мне, я волнуюсь». Не к месту вспоминается дурацкий тренд из tik-tok «А что говорить? Ну, хуй». Jimini: «Он ищет тебя, Тэ. Постоянно спрашивает о тебе». Ищет. Если бы он искал его, как любимого человека — не было бы на Земле никого счастливее, чем Тэхён. Но друг…он не может дружить с Чонгуком. Или может? Сложный выбор: быть рядом, но скрывать свои чувства, причиняя себе боль, или обрубить раз и навсегда, зато не обманывая «дружбой». Jimini: «Тэтэ! Он едет к тебе! Ответь мне!». Последнее сообщение от друга заставляет резко подорваться, смаргивая слёзы, чтобы понять, что не привиделось. Tae: «Останови его!» Jimini: «Смеёшься? Остановить Чонгука, если он что-то решил?» — Чёрт возьми! — стонет Ким, растирая по лицу слёзы и сопли. Он включает свет в комнате, щурится от яркости, даёт глазам возможность привыкнуть и едва разлепляет их, чтобы посмотреть на себя в зеркало на дверце шкафа. — М-да уж… Неудовлетворённый увиденным, он ловит мимолётное желание быстро исправить своё состояние, когда вдруг отчётливо понимает: а смысл? Ему больше незачем стараться выглядеть так, чтобы привлечь внимание Гука. Это бесполезно. Так, собственно, какая разница одет ли он в растянутую домашнюю футболку и есть ли пятно на домашних штанах с вытянутыми коленками, или это что-то, подчёркивающее стройность фигуры, красоту шеи и ключиц? Выключатель света щёлкает, погружая комнату обратно в темноту, в соответствии с внутренним состоянием разбитого парня. Он даже думает, что не стоит умываться, но делает это исключительно по причине неприятного ощущения стянутой кожи от солёных слёз, которые, наконец, перестают беспрерывно литься. Когда на телефон приходит короткое: «Выйди, я внизу», Тэхён лишь натягивает серую олимпийку, скрывая за капюшоном растрёпанную шевелюру, и пробирается к выходу, осторожно кидая матери, что идёт выгулять собаку. Благо, мама не останавливает, лишь окидывает его сгорбленную фигуру подозрительным взглядом. У него есть пятнадцать минут.💌
Померанский шпиц носится, как электровеник, радостно виляет хвостом и исследует темноту ближайшего переулка. Тэхён завидует этой беззаботности. — Не знал, что у тебя есть собака, — Чонгук одет в драные джинсы, белую футболку и кожанку. Этот человек может выглядеть как-то менее идеально? Ким не поднимает взгляда, рассматривая трещины в асфальте. На языке крутится ответ: «А ещё ты не знаешь, что я по уши в тебя влюбился», но он молчит. — Тэ, — мягкий голос Гука, пропитанный тревогой и заботой, ранит сильнее, чем если бы он был груб. Потому что дарит неосуществимую надежду. Эта забота, переживание — это для Тэхёна-натурала, а для Тэхёна-гея, бисексуала этих чувств в арсенале заядлого гомофоба Чон Чонгука не найдётся. — Зачем ты приехал? — наконец, поднимает взгляд Ким. Его медовые глаза сейчас не сияют, как обычно, не переливаются ярко и красочно, и дело вовсе не в освещении. Дело в состоянии души. — Я волнуюсь. Что с тобой? Почему ты не приходишь к нам? — руки в карманах, плечи приподняты. Гук сдерживает себя, чтобы не прикоснуться к закрывшемуся от него парню. — А должен? Тебе разве не всё равно? — скрещенные на груди руки, словно щит, которого нет. Слабая попытка сделать вид, что он правда может быть на дистанции от этого человека. Сердце в груди бешено мечется, пытаясь выцарапать на этой глухой стене искреннее признание. — Что за глупости! Нет, конечно, мне не всё равно. Мы ведь друзья! — голос Чона громкий и возмущённый. От этого «друзья» губы Тэхёна кривятся истерической усмешкой. — У тебя полно друзей, Чонгук… — И я ценю каждого из них. Как и тебя, Тэ, — Гук склоняет голову вбок, пытаясь заглянуть в глаза юноши, словно там спрятаны ответы, которые ему чертовски сильно хочется узнать. — Я знаю, что нужен тебе. — Что? — тяжело сглатывает Ким. У него немеют от страха пальцы, глаза сощуриваются неверием. Ослышался? Чимин проболтался о его чувствах? Или…но все догадки разбивает ответ. — Догадываюсь. Родители ограничивают твою свободу, Чимин учит тебя выражать себя, но ты боишься. Я твоя опора, Тэ, — с энтузиазмом заявляет Чон. — Я хочу быть рядом, хочу помогать тебе. Ты же как птенец, что ещё не умеет летать, но упорно вываливается из гнезда, чтобы научиться. — Птенец? — скептически приподнимает бровь Тэхён. Предательская надежда застрелена в упор реальностью. — Ну, я подбирал, как мог, — Чонгук чешет затылок, смущаясь. — Ты знаешь, я не силён в ассоциациях. — Да уж, — отворачивается Ким. — Я скучаю, — признание тихое, искреннее. А осторожное прикосновение тёплой руки к предплечью жжётся и вызывает толпу мурашек. Сердце Тэхёна замирает. — Я … я тоже скучаю, Чонгук, — глаза снова вниз. Ведь если он их поднимет, вдруг старший там прочтёт правду. Правду, которую теперь надо тщательно прятать. — Тогда возвращайся, — предлагает Чон, сжимая предплечье друга чуть сильнее. — Куда? — невесёлой усмешкой. — К нам. Ко мне, — шаг вперёд. Слишком близко. — К тебе… — Тэхён застывает напряжённой струной. Как же обманчиво нужно звучат эти слова. И как больно знать их двойной смысл. Друг, он просто друг. — Без тебя не так, — Чонгук сгребает в крепкие объятия мальчишку. Лохматого, с зарёванными глазами, опухшим красным носом и милыми родинками, что вызывают улыбку. Какой же он хороший…друг.