💌
Дождь льёт стеной, рисуя нити от неба до земли, будто дорожки, по которым ангелы могут спуститься и стать ближе к людям. Капли будут смывать их следы, что вычерчиваются аккурат за человеческими в подтверждении сопровождения и поддержки, которую так часто отвергают эти глупцы. Невидимо следуя за своими подопечными, они раскрывают крылья, чтобы уберечь, осторожно подталкивают сзади, чтобы направить. — Ты веришь в ангелов? Чимин лежит, уткнувшись носом в окно и размышляет. Окно большое — от пола до потолка. Хотелось бы открыть его и впустить запах влаги, свежести и небесных гостей в комнату, но тогда дождь зальёт пол. — Ангелов? — переспрашивает Юнги, отвлекаясь от телефона. Отпрашивается со смены, потому что в такую погоду его машина не сможет проехать по размытой дороге в город. — Угу, — не раскрывая рта, подтверждает свой вопрос Пак. Неловкость первого совместного утра ещё щекочет рёбра и отбирает дыхание, поэтому оба стараются не вспоминать об этом. Весь новый день они провели в городе. Юнги — на работе и в поисках постоянного жилья, Чимин — на учёбе. К вечеру, когда Мин пишет осторожное (предварительно стерев около сотни схожих сообщений, подбирая слова): «Может, поживём на даче родителей Тэ вместе? Или я спешу?», Чимин взрывается диким восторгом и сумасшедшим счастьем. Вещи они с Тэхёном собирают вместе. Никто из родителей Пака не интересуется, куда их сын собирается и когда вернётся. С работы Юнги заезжает за своим теперь уже официально парнем абсолютно вымотанный. У него болит каждый сантиметр тела, а мозг кипит от вариантов, которые он судорожно ищет. Спасибо Тэхёну, есть временная крыша над головой. Вторая совместная ночь мало отличается от первой. Ведь помимо усталости на работе, Мин до самой ночи налаживает их совместный быт. Они выгружают вещи из машины, заполняют холодильник продуктами, придумывают варианты хранения всего необходимого в полупустом доме, даже не до конца отремонтированном. Пак что-то возбуждённо рассказывает, заведённым хомячком носясь по комнатам, делая подобие уюта, когда замечает, что его мужчина…уснул. Юнги спит прямо на стуле, подперев голову. И Чимин честно не знает, умиляться нежности этой картины или сожалеть о вымотанности любимого человека. Он помогает Юнги добраться до их кровати, которую они соорудили ещё вчера, и ложится рядом, сам засыпая. И вот новое утро. Внезапный дождь, нарушающий планы ехать на работу и выходной. Витая в размышлениях, Пак не сразу замечает, как Юнги ложится рядом. Тёплая рука обвивает его поперёк тела и вызывает улыбку. — Возможно, если бы ты задал мне этот вопрос раньше, я бы ответил отрицательно, — задумчиво отвечает Мин. — Но в последнее время мне кажется, что ангелы действительно существуют. Иначе, как в моей жизни появился ты? Эти слова сказаны тихо, без усмешек, без лишнего пафоса, словно неоспоримая правда. Чимин теряется от такой серьёзности, важности. Глубина сказанного вызывает трепет и страх утонуть. Неизведанное всегда манит и пугает одновременно. — Думаешь, Бог наказывает тебя за грехи, отправив меня в твою жизнь? — пытается перевести всё в шутку Пак. — Думаю, меня не за что награждать, и это сбой программы, но мой ангел решил, что в моей жизни всё же должно быть счастье, поэтому отправил тебя, — не смеётся Юнги. Его ладонь мягко, бережно гладит Чимина в области сердца. Тяжело сглатывая правду, растворяясь в ощущениях, мальчик кладёт ладонь поверх большой и горячей, той, что бережно защищает его. Ему не верится, что это всё происходит сейчас, с ним. Он прикрывает глаза, слушая стук дождя и собственного сердца. Сухие губы касаются его виска в невесомом поцелуе, и Пак гадает — это ангел или Юнги. — Я думал, ты выберешь его, — осторожно нарушает бессловесную музыку природы Чимин. — Меня удивляет, что передо мной вообще поставили выбор, — невесело хмыкает Мин. Он крепче обнимает парня, следит за растекающимися дорожками дождя по стеклу. Благодарит природу за этот выходной. Вибрация телефона ощущается посторонним звуком в этой идиллии. Юноша нехотя тянется, чтобы ответить на сообщение, как он полагает от Тэхёна. Не ошибается. — Что пишет? — уточняет Юнги, так же не сомневаясь в адресате. — Говорит, на кухне есть вафельница и смесь для приготовления самых вкусных в мире вафель. Мой парень…любит вафли? — Пак прокатывает на языке новое обращение. — Твой парень, — с мягкой улыбкой отвечает Мин, — любит вафли. И тебя, — последнее очень тихо, сквозь гулкое биение собственного сердца. — Юнги, — оборачивается парень. Слов больше не хватает, он просто прячет смущение и переполняющие эмоции в поцелуе. Они тянутся друг к другу одновременно. Поцелуй выходит щемяще нежным. В нём спрятаны волнение, страх потерять, не оправдать ожиданий, и надежда, что всё же получится. В нём радость взаимности, трепет первой любви и жажда бесконечных касаний. Дождь за окном усиливается, пряча за мутной стеной двух влюблённых, что сегодня будут существовать только друг для друга. — Давай ты сходишь в душ, а я приготовлю завтрак, — предлагает Чимин, когда они, наконец, отрываются друг от друга, чтобы восстановить дыхание. — Я мог бы помочь тебе, — пожимает плечами Мин. Он ни на секунду не выпускает из объятий свой яркий лучик. — Нет-нет, хочу сам, — краснеет Пак, пряча эмоции в изгибе шеи своего парня. Утыкаясь носом в фарфоровую кожу, он вдыхает аромат, и жмурится от счастья. — Тогда я приготовлю нам обед, — соглашается старший. — А ужин — вместе. Этот день обещает быть самым лучшим за восемнадцать лет жизни Чимина. Он мысленно благодарит своего ангела, однозначно спустившегося сегодня на Землю, за этот день, за Мин Юнги и за дождь, спрятавший их от всего мира. Когда Юнги выходит из душа, в их уютном мире его ждут вафли, фрукты и кофейник свежезаваренного кофе. Юнги улыбается. Никогда ещё за почти двадцать три года своей жизни он не был так рад вафлям.💌
Если пошире открыть рот и вливать туда пиво сплошным быстрым потоком, зажмурившись, то мерзкий горький привкус дешевизны не так уж ощутим. Делая последний глоток, Чонгук откидывает в сторону пустую бутылку, разлепляет веки, покрасневшими от недосыпа и алкоголя глазами смотрит на экран мобильного. Листает фото. Вот они с Юнги стоят на фоне школы с выпускными лентами наперевес. Ленты сбились. Щёки раскраснелись от выпитого тайком алкоголя. Волосы мокрые от пота. Они прижимаются висками друг к другу и крепко обнимаются. Братья. Их фотографировала одноклассница. Чонгук потом отлично отблагодарил её за работу фотографом. Обшарпанные стены магазина, в котором вместе работали грузчиками. Сигареты в зубах. Уставшие взгляды. Селфи. Телефон держит Чонгук, Юнги не хотел фотографироваться. Юнги стоит у плиты, помешивая что-то на сковороде. Чонгук фотографирует. Юнги смеётся, обнажая дёсны. Баскетбольный матч. Снова селфи. В этот раз Юнги не сопротивляется. Лицо друга сияет счастьем, он мечтал попасть на эту игру. Улыбка Чонгука обращена к другу, он рад, что его мечта исполнилась. К слову, он абсолютно не разбирается в баскетболе. Множество фотографий, не отличающихся классным качеством, но каждая — память. Память о друге, который давно уже стал родным, близким. Память о событиях, незначительных на первый взгляд, но по факту, наполненных каким-то особым, лишь им понятным смыслом. У них было столько общего, что Чонгук никогда не сомневался — это на всю жизнь. Поддержка, опора, понимание. И вот сейчас он заливает дешёвым пивом тоску. Тоску по родному человеку, который…сколько лет он скрывал свою ориентацию от Чона? Все те «друзья с работы» — были партнёры на самом деле? Или лишь некоторые из них? Среди фото вдруг появляется другое. Тэхён. Чон открывает ещё одну бутылку пива, всматриваясь в случайный кадр. Младший товарищ сидит, подобрав под себя ноги, на том же диване, на котором сейчас предаётся грустным воспоминаниям сам Гук. Тэхён на фото смущённо улыбается. Чонгук отчётливо помнит, что камеру тогда включил случайно, хотел поймать компромат на лучшего друга, что отказывался купить ещё пива и чипсов, но пока ждал удобного случая, наводил на всех подряд и…щелчок. Фото оставил. Зачем? Он в целом не сентиментальный. Это так… Очередная бутылка почти пуста, когда он решительно открывает окно сообщений.💌
Игнорировать боль, непрерывно пульсирующую в теле, где-то в области сердца получается всё сложнее. Раны ещё свежие. Ковырять их нет никакого желания. То и дело в сознании всплывают воспоминания злополучного вечера. Громкие слова Чонгука. Его презрение, прошивающее насквозь каждое высказывание. Тэхён переворачивается на живот и зарывается в подушку. Попытка задохнуться. Нелепо, но единственное желание, лишь бы сбежать от этой суки-преследовательницы — памяти, причиняющей боль. Зачем он тогда поддался уговорам Чонгука и решил вернуться, снова побыть в компании друзей? Какие боги насмешливо втолкнули их с Гуком в квартиру именно в тот момент, когда Юнги и Чимин целовались? Почему не позже или раньше? Тэхён учился жить и дышать без Чонгука и без воспоминаний о нём. Все его старания были разрушены. Он словно Ева, поддался на змеиные уговоры и потянулся за запретным плодом, хоть и знал — нельзя. Нельзя было слепо надеяться на то, что получится дружить, получится быть рядом без боли, получится… не получилось. Резко дёргая головой, Ким откидывает подушку в сторону и жадно вдыхает ртом воздух. От недостатка кислорода в голове пульсирует. От недостатка Чонгука — тоже. Стон боли с хрипами вырывается из его груди, и он беззвучно плачет о своей невозможной, неправильной любви. Спасибо, что родителей нет дома. Впервые за долгое время он остался один, наедине с собой, но всё равно не может завыть, заорать во весь голос, хоть и хочется. Тихое жужжание мобильного выдёргивает из тумана отчаяния. Тэхён тянется к телефону, надеясь, что это не родители и не видеозвонок от них. Он не готов притворяться. Высветившееся на экране имя останавливает биение сердца. Замирая, Ким пытается сморгнуть пелену слёз. Рот открывается от удивления и шока. — Чонгук? — неверяще шепчет в темноте собственной комнаты. Jungkook: Ты знал, что Чимин и Юнги Jungkook: Ну это Jungkook: Спят, блять? Tae: Они не спали Jungkook: Значит, ты в курсе. Долгое мигание курсора напрягает. Он написал, чтобы учинить разборки? Jungkook: И как ты к этому относишься? Tae: Ты правда хочешь поговорить об этом? Jungkook: Блять, Тэ Jungkook: Мы дружили с Юнги десять, сука, лет Jungkook: И я ничего не знал о его ориентации Jungkook: Что ещё я не знал о нём? Tae: Мне жаль, Гук Jungkook: Ты можешь приехать? Jungkook: Мне так хуёво Сердце бешено стучит в груди, жар заливает щёки и шею. Чёрт возьми. Tae: Могу Jungkook: Блять, Тэ, спасибо тебе Jungkook: Ты единственный, с кем я хотел бы поговорить об этом Jungkook: Не могу молчать, я думаю обо всём этом каждую минуту Jungkook: Очень плохо Jungkook: И купи пива, пожалуйста Jungkook: Я отдам деньги Jungkook: И за такси, да Последние сообщения Тэхён читает уже сидя в машине. Он собирался так быстро, что не уверен, одет ли сейчас в чистые вещи. Чонгуку плохо. И почему лишь одно это признание заставило его так быстро мчать к нему? А как же собственная боль? А если Чон сделает сейчас ещё больнее? От этих мыслей воздух в лёгких стремительно заканчивается, а голова раскалывается. Нет, он не может поступить иначе. Даже если после ему будет хуже.