Why did you die, my Frankie?

Руки Джерарда медленно проходились по чужому телу, заставляя бросится в приятный жар, что протекал по всему телу. Сжимая белоснежные простыни, Фрэнк отчаянно дрожал, ожидая продолжения. Ему определенно нравилось, когда собственное тело прошибало искрой тока от нежных, иногда слишком ярких прикосновений, и не важно где: шею, надавливая на кадык, вынуждая вязко сглотнуть и немного зажмуриться. Около плеч, таких ровных, аккуратных, что даже порой раздражали этой симметрией и хрупкостью, но почему то всегда отображали женственность и нетронутость. Талию, которую смело можно было бы посчитать женской, она чудесна, правда, так и хотелось её трогать, пачкать прикосновениями своих грязных рук, что, кажется, побывали уже на каждом сантиметре этого тела, доказывая, что «он мой». Плавно от талии Джерард поднимался выше, прямо к груди, что так точно и плавно вздымалась на однотонной ткани, с такими аккуратными горошинками сосков, что уже давно были напряженны. Эти прекрасные рёбра, которые было видно через кожу, делающие парня таким хрупким снаружи. Каждая впадинка на теле была разной, особенной, не было ни одной похожей. Эта картина толкала на возбуждение, что всё быстрее скапливалось снизу, туманя здравый рассудок своими непристойными желаниями. Некоторые части волос прилипли к лицу и шее, мешая увидеть все те действия, которые снова и снова повторялись, становясь желанными. Их хотелось ощущать постоянно, ведь это так приятно, когда любимый человек трогает тебя почти везде, или вообще везде, пробуждая все те чувства, что раньше казались закрытыми и неизведанными. Уэй потянулся к бледно-красным губам Фрэнка, вначале банально прикасаясь к ним подушечками пальцев, а после хватая того за виски, резко притягивая к себе, нежно целуя. Пальцы после долгого поцелуя направились к ногам, минуя бельё. Джерард начал оглаживать вначале бёдра, в каких то местах сжимая, после медленно переходя к коленям, поглаживая их чашечки, постоянно наблюдая за частой дрожью Айеро. Ладони перешли ниже, всё так же ласково скользили по коже парня, и казалось, что он создание какого-то ангела, весь чистый, такой невинный в чужих руках, что придавало ему ещё большей красоты. Фрэнк жалобно посмотрел на Джерарда из под полуприкрытых глаз, одним лишь взглядом давая понять, чего он сейчас хочет. Но пока что было ещё рано. Ладонь неторопливо обхватила чужую, сплетаясь пальцами, другую же запустил в шелковистые волосы, перебирая пряди костяшками рук. Фрэнку даже нравилась эта несильная жестокость, когда его крепко хватают, держа в своих руках, затыкали рот какой нибудь вещью, чтобы тот был тише, ведь его эмоции были слишком яркие, с чего Уэй явно ловил кайф. Нравилось, когда Джерард шептал ему всякую грязь прям на ухо, а у Фрэнка подкашивались ноги, потому что лишь от тембра голоса его пробивает мелкими искрами. Вдруг, одно из ушей Фро опалило горячее дыхание напарника, после чего влажный язык торопливо коснулся ушной раковины, сначала прикусив, а потом, слыша смущенное шипение сбоку, извинялся, зализывая болезненный укус. Проходясь по щеке, Уэй делал тоже самое, ещё и вырисовывая непонятные узоры вязкой слюной, через секунду мягко целуя кожу. Снова добравшись до губ, Джерард прикусил железное колечко, сразу же целуя Фрэнка, начиная отдавать абсолютно всю страсть и эмоции, которые успели накопиться за всё это время. Языком он обхватил чужой, ещё сильнее сжимая ладони на его скулах, чтобы быть как можно ближе. Хотя куда ещё больше. Руки Джерарда снова оказались на талии, так же нежно даря эти желанные прикосновения вновь. Джер понимал, что если он именно сейчас не сделает что-то с Фрэнком, то тот будет проклинать его до конца своих дней, и не в силах больше медлить, Уэй ещё раз смазано целует Айеро, забираясь рукой в его бельё. Фрэнк закатывает глаза от перевозбуждения, хрипло выдыхая от блядских ощущений. В этот момент Джерард просыпается, на пару секунд теряясь в собственных мыслях. У него жутко гудела голова, а тело было готово рассыпаться на крохотные частицы. Глаза были направлены в потолок, и приподнявшись, Уэй прижал коленки груди, смотря в одну точку. Он всё ещё ничего не понимал, не мог ничего осмыслить, подумать, в его голове крутился этот чёртов момент, заставляя сначала придти в недоумение, даже немного разозлится на самого себя. Взгляд начал блуждать по тёмной комнате, замечая одну вещь. Белая гитара с яркими буквами, стоявшая в груде ещё каких-то вещей. В один момент его голову прошибают все воспоминания за последние дни, и Джерард невольно сжимается всем телом. Он, наконец, всё понял. К глазам подкатили слёзы, а в голове накапливалось всё больше больше счастливых моментов, которых больше никогда не будет. Уэй пытался внушить себе, что с ним всё в норме, но наружу рвался отчаянный крик, который тот еле еле сдерживал, чтобы просто не заорать настолько сильно, насколько это возможно. Нужно было с самого начала отобрать и не подпускать его к оружию, до того, как Фрэнк не прострелил себе голову от блядского отчаянья. А теперь осталась лишь одна фотография, где Фро мило улыбается своей чертовски привлекательной улыбкой, стоя рядом с Джерардом около уличного фонаря. Поняв, что этот глупый кусок воспоминаний был сном, он отчаянно заскулил, вжимаясь в одеяло. Джерард ещё никогда не чувствовал себя так паршиво.