Без будущего

      — Сёма, ну пойдём! Уже солнце садится!       — Знаешь, у меня вдруг так ноги одеревенели — жуть! Ох, старею я, кажется, Славя…       — Сейчас за ведром ледяной воды сбегаю — быстро оживут.       — Ла-а-адно-ла-а-адно, обойдёмся без водных процедур, — наконец сдался он. — Так куда мы путь держим?       — К моему старому знакомому. Действительно старому, в отличие от одного молодого человека в полном расцвете сил, — ответила я с улыбкой, растормошив парню его густые волосы.       Я и представить не могла, что буду делиться чем-то настолько сокровенным, тем более с мальчиком. Как же тебе, Сёма, удалось? Несмотря на небольшую боль и тоску в груди, настроение у меня было хорошее. Я снова увижусь с ним! Хоть и наверняка в последний раз. Ведь завтра я распрощаюсь с лагерем. А там уже институт…       — Неужели? Ну, веди тогда, хозяюшка, познакомь нас! — сказал он, положив руку мне на плечо.       Мы ушли с площади и направились по тропинке, пролегающей за музкружком. Дорога предстояла долгая.       Лес здесь был волшебным. Каждый лучик пронизывал хвою высоких сосен и подсвечивал небольшую чащобу кустарников, создавая такое уютное и тёплое место для прогулки. Где-то было слышно постукивание дятла, где-то высоко звучали серенады певчих птиц, шелестела листва от порывов ветра. Жизнь шла здесь своим чередом — тихо и мирно. Как же мне тут хорошо.       — Любишь природу, да? — вдруг прервал молчание Семён. Похоже, он снова разгадал моё настроение.       — Ещё бы! — с энтузиазмом ответила я. — Никакая картина, никакая фотография или книжка не передаст все эти цвета, запахи, ощущение тепла и свободы!       — А вот я всегда сторонился леса. То комары, то клещи, то болото, то еще какая-нибудь дрянь. Один стресс. А сейчас почему-то… Безмятежно так. От тебя, наверное, заразился.       — Хорошая болезнь тогда, раз от твоей вредной привычки сидеть дома вылечивает! — засмеялась я.       — Ой, не начинай. Это всё комары с клещами виноваты, моя душенька здесь ни при чём.       — Ну-ну, волков бояться — в лес не ходить? Точнее, в твоём случае, комаров, ха-ха!       — Сама меня в этот лес потащила, а теперь смеёшься? Ну всё, я разворачиваюсь.       Семён демонстративно повернулся на ровном месте и, видимо, нарочно вышагивая как под марш, потопал в обратную сторону.       — Сёма, ну не уходи, пожалуйста. Прости меня, дурочку, — сказала я ему в спину, но всё равно улыбалась.       — Ну раз ты та-а-ак настаиваешь… — ответил он, еще более демонстративно вздохнув.       Этот парень… Я и не заметила, как мы стали так близки. Знакомы не больше недели, но он уже стал мне родственной душой. Кажется только он и заметил, что я тоже человек, а не трудолюбивый робот, что мне тоже иногда надо отдыхать. На удивление проницательный парнишка. И не смог остаться в стороне. То просто вызвался помогать на площади. То проявил находчивость и осторожность в тех катакомбах. А ведь вначале Сёма показался таким угрюмым и мнительным. Интересно, что на него так повлияло? Неужто…       — Славя! Подойди сюда! — прервал мои мысли крик в метрах тридцати от меня. Кажется, Семён что-то хотел мне показать.       — Ты чего там витаешь в облаках? Опьянела от местной черники? Поделись хоть, нечего жадничать.       — Нет у меня никакой черники! Да и не растёт она здесь. Я… просто задумалась…       — Ладно, неважно. Смотри лучше сюда.       Посреди небольшой полянки, около одного из кустиков, высились две охапки высохшей, жёлтой травы, размером не больше кисти руки. Как будто две копны миниатюрной пшеницы расставили друг напротив друга. Их верхушки наклонились, образуя арку. В этой куче зарослей было немало цветов: от жёлтых одуванчиков до ярких синих васильков. И последних явно больше. Некоторые даже переплетались между собой.       — Госпожа любительница природы, вы не знаете, что это за инородное сооружение? Естественным образованием матушки-природы это назвать трудно.       — Нет, господин, могу лишь догадываться. Наверное, это чьё-то гнездо. И кажется, у создателя весьма необычный вкус. Никогда раньше таких не видела.       — А я считаю, что это портал в рай для хомяков. Священное место, — с каменным лицом произнёс Семён.       — Раз так, не будем его трогать. Поспрашиваю потом бабушку, может, она что-то знает. Пойдём дальше, тут недалеко осталось.       — Пошли.       Оставив в покое это чудо природы, мы двинулись дальше.       — Эх, Сёмочка, что же мы так поздно обнаружили это место? Я бы хоть зарисовала его, или даже сфотографировала. Но личного фотоаппарата у меня нет, а к Ольге мы уже не успеем вернуться. А так хотелось бы всем показать! Будто из сказки.       — Ну прости, что я такой неторопливый. А завтра не выйдет?       — К сожалению, нет. Завтра утром уже отъезд. А идти тут… Сам видишь. Так можно и насовсем в лесу остаться.       — Знаешь, если мы тут заблудимся, я буду очень даже рад! С тобой не пропадёшь. Что в лесу, что…       Парень внезапно умолк.       — Что где?       — Да… неважно. Забудь, — печально добавил он.       Только сейчас я заметила, что Сёма таскал с собой небольшой букет из разных цветов. И по-прежнему собирал их. Интересно, что же он задумал? Но спросить я не решилась. А вдруг для меня старается?..       Уже начинало темнеть. Всё меньше лучей пробивалось сквозь пышные кроны деревьев. Наконец мы поднялись на небольшой холм, скрытый густым кустарником.       — Это здесь.       Я потянулась в карман за припасёнными вкусными лакомствами: малиной, земляникой, голубикой, сливами, и подошла к знакомой мне полянке, где виднелись разбросанные то тут, то там недоеденные семена. Видимо, так с того года и лежат. Я выложила ягоды в небольшую кучку и отошла.       — Теперь немного подождём.       — Хорошо.       Спустя несколько минут старый знакомый наконец показался и начал осторожно клевать угощения.       — Знакомься, мой друг, Капитоша, — произнесла я.       Похожий то ли на дрозда, то ли на скворца, он был очень красив. С чёрным, блестящим оперением, грязно-жёлтым клювом и с голубыми глазками, эта пташка казалась сказочным созданием. Будто и не принадлежала этому месту. Как же я рада была его снова видеть!       — Ну привет, Капитоша, я Семён. Ты, оказывается, на особом счету у самой обаятельной девушки лагеря. Значит, быть нам врагами, ведь я тоже!       — Не-е, это вряд ли. Разной вы весовой категории. И возрастной, кстати, тоже.       — Точно, я же поэтому и хотел с ним поквитаться. И сколько тебе годиков, старик? Небось целых пять?       — Ему около семнадцати лет, Семён. Но вообще такие крохи больше десятка не живут.       — Вот зараза, и правда уделал. Хотя, до прошлого меня теб… — вдруг осёкся Семён, будто наговорив лишнего. — Кхм, Славя, а что это за птичка-то такая? Э-э-э… Скворец? Грач?       — Это беседковая птица. Уверена, ты о такой не слышал, как и я раньше — ведь они живут в Австралии.       — По ту сторону Земли? И как он здесь очутился? — удивился Семён.       Взглянув с грустной улыбкой на этого пришельца, я ответила:       — Начну с того, что место, где мы сейчас находимся — некогда, еще до революции, было охотничьим угодьем одного богатого помещика. Так вот он однажды решил, что сможет разнообразить местную экосистему, будь ему неладно, и привёз из-за моря множество зверей и птиц. Надеялся подождать пару лет, пока они размножатся и составят новое население, более разнообразное, наверное. Но пришла Первая мировая война, и он ушёл на фронт. Ну а дальше ты сам знаешь. Не вернулся помещик, вся земля стала достоянием народа. А зверушки-то остались.       — Ну ничего себе, какой интересный образец, — перебил меня Семён. — И вот Капитоша один из потомков тех зверушек, значит. А откуда ты это знаешь?       — Здесь есть деревня неподалёку, мне оттуда одна старушка рассказала. Как я поняла, она когда-то была слугой того барина. Но её уже год как нет в живых.       — Ох. Извини, что спросил.       — Ничего страшного. Я её почти не знала. Она также сказала, что все эти зверушки не прижились у нас. Совсем. Из тех, что она знала, Капитоша… Он последний из своего рода. Скорее всего, его ждёт та же судьба. Его просто не станет, и…       Мне стало не по себе. Почему жизнь так несправедлива? Вздохнув, я продолжила:       — И… Я пыталась что-то придумать. Я говорила многим вожатым, в том числе и Ольге о Капитоше, но они и слушать не стали. Разговаривала с родителями, звонила в зоопарк, ездила к зоологам в наш заповедник. И никому не было до него дела! То «Да таких в Австралии хоть пруд пруди, зачем они нам?», то «И куда мы одного поселим? Помрёт, и дело с концом.» Сёма, я…       Посмотрев на Капитошу, мне удалось немного успокоиться. Этот бедный зверёк как ни в чём не бывало клевал ягодки и, кажется, был рад приданому.       — Я не знаю, что делать. Я уже давно сдалась. Капитоша остался совсем один, и ему скоро придёт конец. «У него нет будущего» было последним, что я услышала вместо помощи. Думала, может, мне его подобрать и перевезти до города втайне ото всех. Поселить где-нибудь на чердаке. Но какой смысл? Так он и исчезнет с лица этого леса. И никто, кроме меня, о нём не вспомнит. Что мне делать, Сёма? Что?!       — Хотел бы я знать, Славя. Хотел бы я знать… — задумчиво протянул Семён.       Я ожидала этого ответа. Боюсь, ничего уже не сделать. Но хотя бы на прощание я принесла ему самых вкусных ягодок. Надеюсь, он будет счастлив их кушать до самого конца.       Мы еще немного понаблюдали за Капитошей. Вскоре он, видимо, наелся, и ускакал куда-то по веткам деревьев.       — Пойдем обратно?       — Да.       Солнце окончательно исчезло за горизонтом. Все звуки исчезли, и тьма окутала некогда живой мирок. Уютный лес стал негостеприимным, будто прогонял нас навсегда. Сёма продолжал собирать цветы, и кажется он пытался… завязать букет? После встречи с Капитошей, что он, что я были немного угрюмые.       Вдруг у меня возникла отличная мысль.       — Сёма!       — Да?       — Пойдём-ка в другую сторону, я хочу ещё кое-что показать.       — Очередного долгожителя лесов?       — Нет. Здесь есть очень красивое озеро неподалёку. Не болото, честное слово!       — Ну раз так, то веди, моя нимфа. Без тебя я из этой глуши всё равно не выберусь.       — Это недалеко, пойдём! -- хихикнув в ответ, крикнула я.       Мы вышли к небольшому озеру, размером не больше футбольного поля. Люблю это место: всегда считала его чем-то особенным, личным, существующим только для меня. Не думала, что покажу Семёну и его. Надеюсь, он не запомнит дорогу сюда, а то совсем прятаться от мальчиков будет негде. Хотя о чём это я? Я же больше не вернусь сюда. Как бы ни хотелось обратного.       На фоне блестящей поверхности воды виднелся крутой полуостров, который словно стрела вклинился внутрь озера. Именно здесь мы и остановились. Сняв обувь, я опустила босые ноги в воду. Семён сел за моей спиной, видимо, планируя понаблюдать за сумеречным небом. В такие моменты молчание не может быть неловким. Именно здесь сама природа желает, чтобы ты проникся ею. Постарался прочувствовать всю её глубину.       — Хорошо тут, да?       — Да. Ни в сказке сказать, ни пером описать. Наверняка здесь купается сам бог местного леса. Или правильно будет сказать богиня? Уже догадываюсь, куда ты пропадаешь, пока простые смертные идут мыться в баню.       Мы засмеялись. На небе понемногу появлялись первые звёзды. Семён снова начал возиться со своим букетом. В этот раз я всё же спросила:       — Чем ты занимаешься?       — А не видно? Корону плету.       — Корону?       — Да. Для лесной принцессы. Негоже такой особе бродить без головного убора, не находишь?       — Пожалуй, ты прав, — немного смутившись, ответила я.       На меня нахлынула ностальгия. Воспоминания по тем дням, когда Семён только начал делать первые шаги. Угрюмый и нелюдимый, желавший, казалось, всем только зла, он решил измениться. И, похоже, именно я ему в этом помогла. Стал примерным пионером, заботился обо мне и следил, чтобы я тоже отдыхала и наслаждалась тишиной. Было так стыдно понимать, что этот паренёк разгадал все мои тревоги за пару щелчков. И никогда на них не давил. Похоже, он знал, что значит быть одиноким. И это еще больше пугало. Сёма, бедный, что же за жизнь у тебя? Я громко вздохнула, чем привлекла внимание моего кавалера.       — Ты чего там, грустишь? Королева моя, можно попросить вас об услуге?       — О какой?       — Распустите свои косы. Моя корона должна подчеркивать богатство вашей души. Можно?       — Хорошо, погоди немного.       И только через пару секунд я задумалась, что делаю, и смутилась. Даже не подумала: при парне распускаю косы. Хотя, что тут такого, это же Сёма… Мне несложно. Но придётся его просить потом завязать косы назад.       — Так чего вздыхаешь-то? Скучаешь по Капитоше?       — Не только по нему — по всему лагерю. Мы же тут последний день. Мне так не хочется уезжать. Здесь моя вторая жизнь, мой второй дом. Каждый раз чувствую тоску. Особенно по Капитоше. Особенно в этом году… Это так страшно. Оказаться в чужом краю, неизвестно где, чудом занесённый в этот новый мир. И не прижиться в нём, потому что так захотела судьба. Исчезнуть бесследно.       Семён промолчал. Сложно здесь что-то добавить. Наверное, так просто устроен мир. Кто-то счастлив, а кто-то…       — Семён, я закончила расплетать косы. Что там с твоей короной? — тихо хихикнув, спросила я.       — Славя, мне… нужно тебе кое-что сказать.       Сёма-таки положил что-то мне на голову. Как я и думала, это был венок. Я повернулась к пареньку, чтобы он мог разглядеть меня с разных сторон.       — Ну, и как я выгляжу? Похожа на лесную нимфу?       — Да, тебе идёт. А вот сама корона вышла никудышной.       Я посмотрела Семёну в глаза. Кажется, вся его радость испарилась. И он хотел сказать мне что-то очень важное. Стало немного по себе.       — Ты что-то хотел сказать. Я слушаю. Что-то случилось?       — Помнишь я в шутку сказал, что я пришелец из будущего? Так вот — я тогда не шутил.       — Что? — только и смогла выдавить я.       — Но это ещё не так важно. Важно другое. В том будущем, откуда я пришел… Семён глубоко вдохнул, похоже, собирая мысли, и, выдохнув, продолжил:       — Я умер. Точнее, нахожусь на грани смерти. И, наверное, все эти семь дней я вижу свою предсмертную агонию. Или так действительно выглядят те самые семь кругов ада.       Его слова пугали меня всё больше и больше. Но я продолжила слушать.       — А ведь действительно — какое страдание лучше всего может сделать дьявол? Засунуть в котёл с лавой? Нет, оказалось, можно сделать страшнее: сначала осчастливить человека, а потом забрать у него абсолютно всё, что ему дорого. До самой последней капли.       О чём… он говорил?       — Славя, я попал под колёса машины. Там, в далёком будущем. Зимой двадцать первого века, где людям плевать на людей. Где счастье доступно лишь избранным. И вот, на самом деле, я медленно умираю в том мире. А, видимо, сам бог дал мне последний шанс испытать счастье. Но бог ли? Или всё же дьявол?       — Сёма… — пыталась что-то сказать я, но он продолжал.       Его голос дрожал. А моё сердце уже хотело выпрыгнуть из груди.       — Я… Я просто хотел жить, как все. Найти свою любовь, вырастить детей, сделать этот ужасный мир чуточку лучше. Н-но у судьбы были свои планы. И теперь меня решили убить не только физически, но и духовно.       Он на секунду остановился и продолжил с новой силой, взглянув мне в глаза. Он был на грани.       — С-Славя. Скорее всего это не просто последний день в лагере. Для меня это будет последний день в-всей моей жизни. Скорее всего, завтра я сяду в автобус, засну и больше никогда в жизни не проснусь. Финита-ля-комедия!       Кажется, смелости смотреть мне в глаза хватило ненадолго и он отвернулся.       — Мне бы так хотелось… Просто убежать куда-то. От этого. Не садиться в автобус, не возвращаться обратно туда, откуда мне прямой путь в могилу. Просто сбежать. Вот как сейчас, хоть в лес. Перебиваться в близлежащих деревеньках. Не знаю. Мне сейчас хочется жить как никогда. Но я... Я в отчаянии, Славя.       Он замолчал, стараясь собраться с мыслями. Я ничего не могла сказать. Теперь стало ясно, почему Семён так подробно и эмоционально рассказывал те отрывки о будущем. Всё встало на свои места. Но тем стало еще страшнее. Неужели этот бедный мальчик вырос в таком страшном мире? И это наше будущее?       Но сейчас сердце болело вовсе не за будущее родины.       — Сёма, ты…       Вдруг Семён схватил венок и произнёс:       — З-знаешь, всё-таки он такой некрасивый, я сбегаю, еще наберу…       — Подожди!       Но паренёк уже умчался.       Почему?..       Почему я?..       Как же больно…       Сёма.       — Сёма!       Наконец я сообразила, что надо его догнать. На ватных, с дрожащими коленями, ногах я побежала в лес, забыв про обувь и гольфы. Мне нужно его найти!       Я должна.       Потому что больше у него никого нет.       — Сё-о-о-омаа-а-а! Се-е-емё-ё-о-о-он!       Уже полчаса я кричала его, но в ответ — тишина. Окончательно стемнело, хоть глаз выколи. Слёзы давно высохли, но сердце по-прежнему не успокаивалось. Я боялась. Я боялась за этого мальчика. Он же мог заблудиться. Что мне делать?       Если я его найду, что я ему скажу? «Всё будет хорошо?». Он уже знал историю Капитоши, чудес не бывает.       — Сё-о-о-ома-а-а... Кх-кхе… — кажется, у меня садился голос. Но я не могла остановиться.       У него не осталось надежды. Помолиться этому дьяволу? Наверное, он уже всё перепробовал, пока был в лагере. И только я его держала здесь. Дарила Сёме своё счастье в ответ на его заботу. И делала этим всё больнее и больнее.       Но я не могла его оставить. Только не сейчас. Пусть Семён теперь меня ненавидит. Но я должна вернуть его в лагерь. Может, не всё потеряно. Во мне ещё теплилась надежда. Не верю, что такого замечательного мальчика решила проклясть сама судьба. Жизнь же не настолько несправедлива… То мой любимый Капитошка… То…       Пожалуйста. Пусть с ним всё будет хорошо.       Вдруг кое-что необычное зацепило мой взгляд. Что-то сильно выделялось над травой, словно очень яркий цветок. Подойдя немного поближе, я узнала то самое гнездо, что мы видели ранее. Оказывается, среди этой травы нашёлся какой-то осколок то ли стекла, то ли зеркала. Он очень ярко переливался посреди ночи в лунном свете.       И тут я заметила кое-что. Внутри, между копнами что-то было. Я осторожно, бесшумно подошла и наклонилась, чтобы посмотреть — внутри сидела небольшая зелёная птичка, и, похоже, она спала. Но ещё больше меня удивило совсем другое.       Капитоша!       Рядом с зелёной птичкой, будто обнявшись, как влюблённые, сидел Капитоша. Это точно он! Я узнаю его из тысячи других птиц даже в такой темноте по этому грязному клювику и блестящему оперению. Неужели?.. Это самка? И это его гнездо?..       Всё было ясно как день. Капитоша нашел своё будущее. Действительно, птицам неведомы безнадежные сомнения о грядущем. Он так долго собирал это прекрасное гнездо, с кучей красивых цветов, даже нашел этот блестящий осколок. Он всегда знал, что сможет привлечь кого-то своего вида. И спустя столько лет у него вышло. Он теперь не один!       — Ка-пи-то-ша-а-а-а! — вдруг закричала я, залившись слезами, но быстро опомнилась, что могу спугнуть птичек, и продолжила шепотом: — Я... Я так счастлива за тебя, мой птенчик…       Как же я сразу не догадалась? Всё было очевидно с самого начала. Всегда так поступала, а сейчас…       С улыбкой на лице и новой надеждой, я, получив второе дыхание, побежала искать Семёна. Я знаю, что должна сделать для него сейчас. Ведь это единственное, что будет в моих силах.       Спустя некоторое время, я-таки нашла Семёна около всё того же самого озера. Похоже, он недалеко убежал. Хорошо, что я знаю этот лес как свои пять пальцев, иначе бы давно уже заблудилась. Беглец прислонился к дереву, монотонно всхлипывая. В руках он сжимал уже почти полностью развалившийся венок, на который мне было давно плевать. Я была так счастлива видеть моего мальчика!       — Семён!       Я кинулась прямо ему в объятия, разрыдавшись. Не позволю больше убежать ему. Тот, испугавшись, попытался вырваться, но я не дала ему подняться. В конце концов, он сдался.       — Славя… Отпусти меня… Мне здесь не место…       — Ещё как место! Болван! Я так долго искала тебя. Куда ты убежал? О чём ты думал? Идиот!       Он отвернулся от меня и промолчал. Я не должна его ругать. Сейчас этот несчастный мальчик меня ненавидит. Я должна вернуть ему искру жизни. В последний раз.       — Сёмочка, милый. Выслушай. Я… Я не знаю, что тебя ждёт в твоём будущем, насколько оно безрадостное или нет, я даже представить не могу. Даже если ты говоришь, что умрёшь… Сёма. Пожалуйста, — я взяла его лицо в свои руки и повернула к себе. Я хотела, чтобы сейчас он смотрел только на меня. — Я люблю тебя. Ты мне очень дорог, поэтому пожалуйста, не оставляй меня. Не отворачивайся. Я верю тебе. Позволь мне разделить с тобой последние мгновения твоей жизни. Я сделаю для тебя всё… Пожалуйста.       Сёма снова ничего не ответил. Но в этот раз… Он лишь закрыл глаза и медленно, будто нащупывая, обнял меня в ответ. И вдруг громко разрыдался. Как маленький мальчик. Почему-то на секунду я улыбнулась. Смогла достучаться до этого замечательного человека, который так долго скрывал своё сердце от других…       — Семён, хороший мой. Я… Никак не могу утверждать, что будет «там». Не знаю, как готовиться к тому, чего не знаешь даже ты. Но, думаю, я всё равно знаю, что нужно сделать.       Наконец, он заговорил:       — И-и что же?       — Жить.       — Жить?       — Да. Проживать каждый последний момент как никогда. Быть счастливым здесь и сейчас. И я…       Снова взяв лицо этого мальчика в свои руки, я поцеловала его прямо в губы.       — … я помогу тебе в этом.       Я нежно приподняла его чёлку, открывая заплаканные глаза.       — Вот бы постричь ещё, и вообще был бы красавец!       Мы оба засмеялись сквозь слёзы, продолжая обнимать друг друга. Любовь переполняла нас. Сейчас хотелось лишь быть вместе. И продлить этот момент хоть чуточку дольше.       Наверное, у нас нет будущего. Никто не знает, чего ждать дальше. Но всё равно. Как бы наивно это ни было.       Мы будем жить.