Дорогие друзья!
Позвольте поведать вам историю о страшном-страшном мире, так сильно схожим с нашим и так же сильно отличающимся от него. Представьте себе свою жизнь исключительно в серых тонах… О, я вижу, вы уже догадались, о чём пойдёт речь! Я расскажу вам о «Головоломке» без Радости, о мире, в котором природа обделила людей этой прекрасной эмоцией…***
Там, где давным-давно процветал прекрасный парк Ямасита, сейчас возвышается огромный бетонный завод. Кто-то обходит его стороной, кто-то смотрит на него, как на божество, а кто-то попросту не обращает на него внимания. И есть ещё один тип людей, которым так или иначе приходится заходить в это здание. Вам покажется, что рабочим хотелось бы поменять это место на что-то более яркое, но ваши догадки совершенно неправильны. Чуя вот с самого детства мечтал оказаться в этом здании не просто на обычной экскурсии. И сейчас, в свои 22, он с лёгкой улыбкой проходит в разъехавшиеся двери и накидывает на плечи белый халат. В детстве его вместе с младшей сестрёнкой частенько отправляли погостить к дядюшке. Огай обожал своих племянников и с радостью устраивал им экскурсии. Но если Элис больше нравился «питомник " с пушистыми пёселями, то Чую увлекало само предназначение этого здания. С давних времён люди страдали от постоянной хандры, накладывали на себя руки от негативных эмоций и пытались понять животных, что вели себя как-то странно, радостно, не так, как когда-либо умели люди. Наука выискивала причину такого значительного отличия между людьми и животными. К слову, найти её удалось. Радость приносили не молитвы, как любили заявлять лицемерные священники, а гормоны. У людей их много, а вот из гормонов счастья имеются только адреналин и совсем немного окситоцина и тестостерона. Вы даже не представляете себе, дорогие друзья, как же тяжело живётся людям в этом мире. Но решение постепенно стало появляться из такой безвыходной ситуации. Самый близкий к гормону радости — серотонин — стали находить в созревающих плодах растений. Однако проблема была и тут — плод должен быть ещё зелёным. Люди травились, но всё равно ели, ели, ели в попытках почувствовать радость. Позже серотонин нашли в крапиве. Люди страдали от ожогов, но бороться за радость не переставали. Однако медицина не стояла на месте. Со временем учёные нашли нужную человеку дозу, научились её добывать и изготавливать таблетки. Сначала их было мало, но постепенно они распространялись по всему миру и становились доступны всё в большем количестве аптек. Плантации разрастались, питомников становилось всё больше, а вместе с ними росло и количество лабораторий. И именно на них Чуя смотрел такими восхищёнными глазами в свои 12 лет. Ну, радостными, ведь в их семье таблеток всегда было более, чем достаточно. Юрико Мори, она же Юрико Накахара, всегда заботилась о радостном состоянии своих детей и прививала им любовь к биологии. Как оказалось, не зря, ведь оба ребёнка ушли в медицину, хоть восемнадцатилетняя Элис ещё только учится на ветеринара.***
Время близится к полуночи, все работники уже разошлись, один Чуя всё ещё сидит в своей лаборатории. Ну, уже не сидит, уже закрывает её на ключ и шагает к лифту. Тёмное здание выглядит жутким, и будь оно заброшенным, про него бы сочиняли страшилки. Но Чуя лучше знает, что никаких приведений тут нет, только множество милейших собак этажом выше. Но это не значит, что у него сердце в пятки не уходит, когда он поднимает голову и видит петлю, прикреплённую к навесу.Какого хера?..
Чуя на самом деле не верит глазам, когда видит юношу, прислонившегося к стене здания и тихонечко посапывающего. Это розыгрыш такой? Нет, погодите, он серьёзно собирался повесится у входа в завод, изготавливающий буквально антидепрессанты? Серьёзно? Чуя, всё ещё сомневающийся, что не ловит галлюцинации, трясёт юношу за плечо, но тому хоть бы хны. Чуя задумывается на пару минут. С одной стороны, он хочет поступить максимально безрассудно, и какая-то часть его, с детства желающая помогать людям, умоляет сделать хоть что-нибудь. С другой стороны, не всё ли равно ему на какого-то паренька? Хотя на вскидку он ровесник его сестры… Внутрянняю борьба идёт минут пять, не меньше, ну потому что… ну… Лаааадно, не оставлять же его на улице, чтобы проснулся и завершил начатое. Рыжеволосый неуверенно берёт этого вандала на руки и заносит-таки в здание. А занеся, сразу же разворачивается и выходит обратно на улицу. Чтобы узнать гормональный фон пациента, нужны анализы крови, а из воздуха они не появляются. Всё необходимое в данный момент находится в кабинете Мори-сана, а он, как Чуя прекрасно знает закрыт на ключ. Поэтому Чуе придётся нести какого-то оболтуса домой, где осталась последняя доступная игла. И голубоглазый искренне благодарит самого себя, ведь купить квартиру буквально в паре шагов от места работы было лучшим решением, которое он только принимал. Хотя шпала, а это именно шпала, которую он сейчас несёт, весит явно слишком мало для своего роста. У Чуи в голове уже крутится много вопросов и ещё больше догадок, но он слишком устал за этот день, чтобы строить теории. У пацана руки в бинтах, круги под глазами, а ещё он пытался повеситься у него на работе. Прекрасный набор. Дом встречает уютным запахом зелёного чая, а ещё мечтами о мягкой кроватке, которым, видимо, не суждено сбыться. Потому что он несёт какого-то беспробудно спящего паренька в свою ванную. Аптечка на полке, в аптечке шприц, а там почти всё и готово. Конечно, брать кровь из вены у спящего человека — не самое безопасное дело, но до этой вены ещё надо добраться, а судя по количеству бинтов, это будет более чем проблематично. Ладно, не слишком проблематично. Прости, парень, но эти бинты безнадёжно испорчены. Надеюсь, ты это переживёшь. Чуя набирает кровь, думая, что завтра возьмёт отгул. Идёт к аппарату в зале и выливает кровь в него. К утру анализы будут готовы, а он просто слишком хочет спать. Но и этого спящего балбеса в ванной не оставишь. Ладно, дружище, ты на земле заснул, значит и диван тебе сойдёт. Рыжеволосый не особо аккуратно, мол, всё равно не проснётся, укладывает найдёныша на диван. Он как бродячая собака, ей богу. Только вот собаки вырабатывают окситоцин, когда их гладят, а этот не похож на пса, которого когда-либо касалась добрая человеческая рука. И всё же, Чуя невольно засматривается. Вроде похож на долговязого подростка, а вроде черты лица уже заострились. Каштановые волосы причудливо вьются, а ещё, видимо, их хозяин позабыл, что такое расчёска. Под глазами мешки, губы искусаны… Тут Чую как током бьёт. В памяти мелькнул его разговор с Элис, в начале этой легенды. Сестрёнка рассказывала об учёбе в универе, и как-то они перешли на тему её однокурсников.«Нет, Чуя, представляешь, что выдумал! Он на полном серьёзе заявлял, что без всяких таблеток ощущает радость. Ну согласись, что это глупо. Ещё и вести себя подобающе пытается. Ростом под 170 шутит над остальными. А ещё бинтами обматывается. Нет, на самом деле, я ни разу не видела, чтобы он пил таблетки. Думаю, с ним что-то случилось, но ты и сам понимаешь, это не моё дело.
Значит таблетки ты, найдёныш, не пьёшь, нормально не ешь, потому что весишь ты поменьше Элис, а ещё пытался повесится и, видимо, вскрыть вены. Прекрасный набор, ничего не скажешь. Но на данный момент сделать с тобой ничего нельзя, так что сопи себе дальше. Чуя идёт на кухню за таблеткой, умывается, потому что гигиена превыше всего и плюхается в постель. Как говориться, утро вечера мудренее.***
Дазай не может проснуться радостным, потому что денег на таблетки хватать перестало с того момента, как он отдал их все на лечения брата, но он определённо ощущает умиротворение, потому что он вроде как умер. Вау, в комнате, кажется, светло, он ещё и попал в рай. Осталось только найти тут Оду с матерью. Но планы меняются, когда он открывает глаза, потому что в комнате он не один. Фигура держит в руках кружку с чаем, и господи, к Дазаю явился сам ангел, не иначе. Осаму смотрит прямо в небесного цвета глаза, и где-то внутри мир переворачивается. за все свои восемнадцать лет Дазай ещё ни разу,ни разу не видел таких переливающихся на солнце огненных волос. — Очнулся-таки? Именно этот вопрос задают ангелы умершим, когда они оказываются в раю. Дазай, если честно, чувствует себя немного подвыпившим, когда со слегка порозовевшими щеками задаёт вопрос: — Ты же ангел, да? А можешь проводить меня… — и сбивается, потому что «ангел» выставляет руку вперёд, прося помолчать. — Пацан, я понимаю, что у тебя от недоедания галлюцинации пошли, но пожалуйста, давай ты просто выпьешь таблетки и объяснишь, какого хера ты делал в полночь у завода по производству таблеток с петлёй. Блин, кажется не ангел. Видимо, самоубийцы всё-таки не попадают в рай. Шатен молча принимает из чужих рук стакан с водой и крайне недоверчиво смотрит на таблетку. Он не пил их… три месяца? Четыре? Сколько прошло со смерти Оды? Нет, он перестал их пить, когда отдал всё, что вообще мог отдать на операцию. И сколько же всё-таки месяцев? — Если ты не пил их около полугода, это не значит, что твой организм отвык, и ты можешь продолжать их не пить. Полгода? Разве? Погодите, а откуда он вообще знает? Осаму поднимает взгляд прищуренных коньячных глаз на незнакомца. А кто он вообще такой? Откуда он может знать? Если Дазай не умер, что вообще сейчас происходит? — А с чего мне знать, что ты меня не отравишь? — Блять, пацан, я вместо того, чтобы оставить спать на земле притащил тебя к себе домой, сделал анализы и уложил спать на диван. Я правда так похож на человека, который будет пытаться тебя отравить? -- Значит, тебе что-то от меня нужно. Нет, серьёзно, если бы Чуе предсказали этот диалог, когда он размышлял, стоит ли брать этого недо-суцидника домой, он бы всё же оставил его дрыхнуть там. Потому что у него нет никакого ответа на вопрос, зачем он это сделал. А, точно, главным аргументом было, что если бы на его месте была Элис… Ладно, всё же не суть, просто если эта шпала не возьмёт таблетки, он зашвырнёт их ему в лицо, с такой силой, что он… Ого, не зашвырнёт, ладонь с длинными пальцами всё же недоверчиво взяла блистер и выложила одну таблетку. И Накахара совершенно не засматривается, как юноша медленными глотками опустошает стакан, запивая таблетку. Милейшая бродяжка за всю историю человечества, ей богу. Дазай честно не знает, что чувствовать, когда рыжеволосый бросает короткое «иди за мной» и приводит на кухню. На столе стоит яичница словно из тех времён, когда им с Одой ещё готовила мама. Пахнет восхитительно, и это так непривычно, ведь что-то такое готовил старший брат до того, как у него обнаружили рак. Он вообще был единственным, кто так заботился об Осаму, и поэтому он уверенно ищет в чём-то подвох. Может этот рыжеволосыйКоротышка?
Бегите, у вас есть пара секунд, прежде чем бомба взорвётся. — Хааа? Коротышка? Ты кого коротышкой назвал, ублюдок? Нет, Чуя помнил из рассказа Элис, что этот человек, может пошутить про рост, но не с такой же лыбой на лице? — Слышь, пиздюк, либо ты сейчас ешь, либо выметаешься обратно висеть в петле. — Ой, было бы так здорово! Но это лучше делать ночью, там сейчас слишком много людей, так что вся романтика самоубийства пропа- Ай! Договорить не даёт подзатыльник, и серьёзно, как человек ниже его на пятнадцать сантиметров вообще дотягивается? Но ладно, наверное всё же стоило начать со спасибо. — К слову, максимальная романтика, которая могла у тебя быть с твоим-то состоянием, это чуть-чуть порозовевшие щёки. Да и в их способностях я не уверен с твоими анализами. Так он врач? Ну понятно, пошло-поехало… — А как мне тогда тебя называть, рыжий-не-коротышка? — Господь, нахера я тебя взял? — далее следует тяжёлый вздох, — Чуя, можно просто Чуя. Дазай совершенно не думает об этом имени всё то время, что он ест, потому что это Чуя. Просто Чуя. Тут не должно быть ничего особенного. Совершенно. И всё же Чуя звучит как-то слишком… слишком для простого имени. — Спасибо, просто Чу-уя!***
Дорогие друзья, как вы думаете, что было дальше? Хммм, я могла бы процитировать какой-нибудь учебник и сказать:«А теперь отложите книгу додумайте конец сами, а потом сверьтесь с ответом». Но такие вопросы заканчиваются либо фразой «мне лень», либо огромными сочинениями про мафию, суперспособности и подобной всячине, или легендами, как та, про Пересвета, Челубея и их сына, которая всё ещё ходит по Какой-то школе в Каком-то городе в Какой-то области. Поэтому я сама скажу, что было дальше. Прекрасный рыжеволосый юноша отвёл прекрасного кареглазого юношу в непрекрасную серую больницу, ибо цитирую: «сдохнешь ты иначе от истощения, придурок». Потом прекрасный рыжеволосый юноша, узнает, что прекрасный кареглазый юноша живёт совершенно один в каком-то захолустье и с трудом оплачивает аренду, и совершенно случайно получится так, что они теперь живут вместе. Тот факт, что они теперь и спят вместе получился тоже совершенно случайно, потому что «Ува, Чу-уя, ну у тебя диван слишком жёсткий!». Они навестят две могилы на кладбище, и этот эпизод будет наполнен скорбью, поэтому давайте не будем о нём. Потом они пойдут совершенно не на свидание в элементарный питомник, потому что как бы Дазай не заявлял, что не любит собак, сами они его любят. В питомнике они встретят Элис, которая как бы устроилась работать волонтёром. Ну и никто не ожидал от неё услышать: «А почему вы не говорили, что встречаетесь?» А вот услышать смущённые оправдания двух совершенно не встречающихся парней услышать ожидали все, поэтому давайте просто по-доброму усмехнёмся и порадуемся. А ведь мы с вами можем радоваться почти также, как и эти двое, ведь таблеток и гормонов счастья у них теперь предостаточно. А та самая петля… горит она в аду, в котором есть всё кроме радости!