Лабиринт забвения

Вода в кастрюле предупреждающе закипела, и Кэлен убрал крышку. Теперь надо подождать часа два и вовремя выключить. Морни ещё в полёте пугала всех ужасными сгущёночными взрывами, но Кэлен полагал, что ему не составит труда вовремя снять кастрюлю с плиты. Не то чтобы второй техник очень любил готовить, но в этом иситовом Нармё просто нечем было заняться. Утренняя зарядка, ежедневная уборка (разной степени тщательности, но прямые углы лучше обновлять регулярно)… Пока Мон-Со был на работе, можно было посмотреть кино или почитать что-нибудь, но он должен был вот-вот вернуться. По крайней мере, его рабочий день заканчивался через десять минут… Однако вовремя он пришёл только один раз — в первый день. Так, что там ещё надо? Тестом можно заняться попозже… А! Пол протереть. Рыба, зараза, натекла, пока Кэлен нёс её на кухню. Арзак вытащил швабру и принялся наводить имитацию чистого пола. Завтра помоет по-нормальному. И рыба тоже подождёт до завтра — не потрошить же её прямо сейчас? Она всё равно свежайшая, только что пойманная. Рыбалка была ещё одним занятием, которому можно было посвятить время. Полезным к тому же — даже Мон-Со оценил. Собственно говоря, он и научил Кэлена ловить рыбу и даже делать удочки. Он, вообще-то, за эти полгода многому научил Кэлена. Но от большинства его уроков хотелось залезть под стол и трагически выть оттуда о своей нелёгкой доле. Безусловно, арзаков обязывали иметь хотя бы минимальную спортивную подготовку, а с техников и прочих околовоенных требовали гораздо больше. Однако скучающий комэск, казалось, пытался вылепить из своего слуги полноценного солдата. Хорошо, что у него наконец-то появилась работа! Пока что единственным плюсом тренировок было то, что Кэлен — первый из всего экипажа, на минуточку! — сумел навалять Морни, когда она появилась в Нармё и без предисловий сыпанула ему в лицо синей пыли. Собственно, тогда он и осознал себя как Кэлен, второй техник «Диавоны», мятежник и свободный человек. До этого он несколько месяцев был полубезымянным рабом ссыльного полковника. Кажется, в документах было написано имя Лаас, но ни сам он, ни Мон-Со никогда его не использовали. Мон-Со… Он стал странным. Потерял память. Насколько Кэлен помнил, это входило в планы Ильсора. Но также в эти планы входило возвращение воспоминаний, а они не вернулись. Теперь Мон-Со был почти таким же, как раньше, до всего, только куда более отстранённым и задумчивым. Он определённо хотел вернуть себе память, но почему-то не мог. А Морни, веря в него, ошиблась адресатом и вместо того, чтобы спасти Мон-Со, вернула Кэлена, который, если уж объективно сравнивать, был совершенно бесполезен. Он даже не мог сказать или сделать ничего, что напомнило бы Мон-Со о прошлом. Входная дверь вспыхнула голубым. Вернулся. Кэлену до ужаса хотелось спросить, где же работает Мон-Со, что у них там такой странный способ доставки сотрудников до дома, но он, понятное дело, не решался. В частности, сегодня лучше будет вообще не трогать полковника. Судя по прищуренным глазам и тому, как подчёркнуто аккуратно он вешал пальто, Мон-Со не в лучшем настроении. — Добрый вечер, господин. Мне следует разогреть ваш ужин? Полковник, шедший через гостиную к лестнице, резко замер и развернулся к арзаку. Смерил его сканирующим взглядом и произнёс: — Кэлен. Ы? Узнал? Вспомнил? Или Кэлен что-то не то расслышал? Мон-Со приблизился, и Кэлен вдруг заметил, что стоит в идеальной ловушке: слева-сзади угол комнаты, справа большое тяжёлое кресло, а впереди, собственно, сам полковник, который собирается задавать вопросы. — Как арзак из экипажа оказался в Нармё? — Я… я не знаю, господин полковник. В горле вязко всколыхнулся страх. Кэлен действительно не знал, как… вернее, почему он оказался в Нармё в компании Мон-Со, однако он до боли под кожей помнил, что этому предшествовало. — Ты что-то скрываешь. — Господин, я… не… — Рассказывай. От змеиных зрачков не сбежать. В серых глазах они похожи на молнии…

***

…В зелёных глазах змеиные зрачки выглядят как омут посреди болота. Вытянутый чёрный омут, дыра в подмир, полный демонов. Эти демоны беснуются, кричат, визжат, воют, скрипят когтями по металлу… Кэлен не сразу понимает, что эти звуки — не демоны. Это он. Это его пальцы сжимают край железного стола, а ногти уже стесались о него до мяса. Это он вскрикивает, а потом срывается на вой, когда палач (или он дознаватель?) отдирает от груди кусок кожи. Менвит будто бы проверяет: а какой звук исторгнет почти сорванная глотка, если дёрнуть вот этак? А так? А вот так? Впрочем, у него есть любимая мелодия. Если дёрнуть как можно резче, а затем потянуть медленно, плавно, то сначала будет крик, а потом — тихий, безнадёжный стон, меняющий тональность в зависимости от того, в какую сторону тянуть. — Может быть, ему хватит? — ласково спрашивает кто-то чуть в отдалении. Кэлен ничего не видит сквозь туман из розоватых слёз, но он помнит: именно этому голосу принадлежат зелёные омуты, чьих демонов арзак успешно перекричал. Палач останавливает своё соло на чужом горле, чтобы не пропустить ответ. Кэлен тихо выдыхает. Пожалуйста, кто бы ты ни был, скажи, что хватит! — Ему — хватит. — Кэлену кажется, что это говорит Ильсор. Однако это стопроцентная неправда. Просто привык, что Ильсор всегда спасёт. — Ему? Кто будет следующим? Ответа Кэлен не слышит. Ему уже совершенно плевать, кто там у них будет следующим. Главное, его самого наконец перестал терзать этот любитель нестандартной музыки.

***

— Недавно здесь была Морни. Ты видел её? — Да. Она вернула мне память и присматривала за мной, пока я приходил в себя. — Вы с ней о чём-то договаривались? — Да, она просила меня присмотреть за вами. — Зачем? — Волновалась. Вот сволочь! Кэлен только что наизнанку вывернулся перед ним, и хоть бы каплю жалости получить! Нет, стоит, продолжает допрос. Хотя воздействует не очень сильно, раз уж Кэлен не просто отвечает, но и поясняет свои ответы. — Ты должен был докладывать ей о результатах? — Нет. В мои обязанности входило то же, что вы сами мне приказываете. Просто… Морни боится, что вы умрёте в пыли и голоде, если кто-то не будет за вами присматривать. Ай, зря Кэлен это сказал! Гипноз рассеялся достаточно, чтобы арзак смог увидеть не только глаза Мон-Со, но и лицо в целом. И выражение у этого лица было… Во-первых, оно вообще было, а это значило, что Мон-Со как минимум сильно озадачен. Во-вторых… ну ладно, мимика у менвитов своеобразная, на самых кончиках мышц, но, кажется, полковника одолевало чувство под названием «Меня всё достало, и если мы сейчас же не закончим, то я начну убивать». — К зорнам ужин. Встретишь Морни — скажи ей, что она идиотка. На этой жизнеутверждающей ноте Мон-Со развернулся и ушёл к себе. А Кэлен бессильно сполз на пол по стене и обхватил себя руками за плечи. Его трясло, а в ушах стояло эхо собственных криков и кажущийся знакомым голос. «Ему — хватит».

***

Впервые за несколько дней выдалась возможность нормально выспаться. Если бы! Сон не шёл. События последних дней теснились в голове, наползали друг на друга, и в их столпотворении Мон-Со явно что-то упускал. Что нужно будет сделать завтра? Позвонить в комитетский госпиталь и узнать, как там Кер-Со. Позвонить Аш-Риа. Выяснить, кто был тот лейтенант. Предупредить обоих. План готов, будильник выставлен, шторы задёрнуты внахлёст, чтобы ни единого луча света. Пора идти к врачу за лекарством от бессонницы. Лучше, конечно, от мыслей. Чтобы не думать, не пытаться понять, кто подкидывал фигурки или откуда взялся Кэлен. Кэлен… От его рассказа веяло таким ужасом, что даже Мон-Со пробрало, хотя он и слушал его в безэмоциональном пересказе под гипнозом. И ведь арзак ни слова не сказал о том, что ему задавали какие-то вопросы. С ним, похоже, вообще не разговаривали, просто пытали. БАМ! Мон-Со подскочил на месте и рванул из ящика пистолет. Внизу только что был взрыв. Что там, зорн-ари, могло взорваться? На первом этаже было тихо и спокойно. Ничего не горело, палёным не пахло… Наоборот, по всему дому распространился запах карамели. Кухня, как стало видно при включённом свете, была забрызгана чем-то светло-коричневым и липким. Кэлен находился ровно там, где Мон-Со его оставил: сидел на полу за креслом и выглядывал оттуда круглыми чёрными глазами. — Простите… я совсем забыл про неё… Некстати вспомнилось, что арзаки никогда не оставляли людей в таком состоянии. Да что там, среди арзаков вообще было довольно трудно остаться в одиночестве больше, чем на четверть часа. А уж если они видели, что кому-то плохо… — Ты как? — Уже лучше. Я пойду… уберусь на кухне. — Завтра. Ложись спать. Дождавшись, когда Кэлен скроется в своей комнате, Мон-Со поднялся в мансарду и наконец заснул. Снилось ему, как он стоит на верхней площадке башни замка Гуррикапа, а рядом постукивает своим протезом-деревяшкой мужчина в полосатой кофте — «тельняшке» — и с трубкой. — …Мы чем-то похожи с тобой, — сказал Чарли, щёлкнув зажигалкой. — У меня тоже есть корабль… но до вашего ему далеко, да-а! Он с лёгкой завистью посмотрел на «Диавону» и вдруг снял с руки механические часы. — Мы, моряки, дарим друг другу компасы, но там, на звёздах, он будет не нужен. Возьми часы. Символ расставания. — Возьми и больше не возвращайся? Чарли расхохотался. — Всё так. Лучше дружить на расстоянии, чем враждовать лицом к лицу. На тыльной стороне простого, с серебристым отливом циферблата были выгравированы именно эти слова… Затрещал будильник, призывая в стылое серое утро. Через полчаса Мон-Со уже был в Библиотеке. В кабинете никого не было. Видимо, открыли ему дверь в назначенное время и ушли. Прежде чем перерывать Интерсеть ради данных нужных людей (ты никогда не найдёшь менвита, если он не хочет быть найденным), Мон-Со обошёл кабинет в поисках инструментов. …Антидот надёжно запаян в корпус часов… Инструменты лежали в одном из ящиков в столе Аль-Тен. Вскрыть корпус было делом пяти минут, причём Мон-Со очень ясно вспомнил, как уже проделывал это на «Диавоне». Тогда он развинтил корпус и собственноручно засыпал туда примерно пять наэми синей пыльцы, после чего тщательно закрутил крышку. Вот и сейчас. Перевернуть часы циферблатом вниз, скрутить шуруп, разобрать крепёж и снять крышку. Внутри часов ничего не было. Ни пылинки. Мон-Со тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, откинулся на спинку стула. Наверное, примерно так чувствует себя наркоман, когда оказывается, что его запасы иссякли, а в кошельке — ни эрье, чтобы их пополнить. Возвращение памяти было так близко!.. По-хорошему, синяя пыль была ещё в амулете Гил-Нада, который Мон-Со забрал в Библиотеку на хранение, и в пробах с места первого убийства. Но… Она была не его и не факт, что та самая. Ладно, к зорнам пыль. Нужно ещё связаться с Аш-Риа и предупредить хотя бы его. Государственный университет Ван-Дир. Вроде Аш-Риа преподавал там до экспедиции. Так или нет, но сейчас он среди сотрудников не числился. Не оказалось его и в других списках, хотя Мон-Со добросовестно прошерстил раздел «Сотрудники» на страницах всех научных заведений и лабораторий, которые таковые имели. Страниц в соцсетях у Аш-Риа тоже не было. Вообще, последний раз он упоминался за год до экспедиции, когда опубликовал монографию о горных львах. Больше не было никаких следов. Даже в Эн-Сем, куда Мон-Со, пересилив себя, позвонил от лица Библиотеки, не знали, как связаться с Аш-Риа, хотя обычно психиатры оставляли у себя контакты пациентов. Возможно, в Библиотеке есть какой-нибудь способ поиска людей? Как-то же она письма рассылает! Спросить у Шар-Лин? Мон-Со достал было лиофон, но его отвлёк грохот. По лестнице, кувыркаясь, летел шлем. Простой: с корявой защитой для носа, похожий на луковицу. Эпоха Первых войн, из доспехов Те-Лара Разрушителя. Раньше он, вместе с хитоном, кольчугой, поножами и наручами, находился в стеклянной витрине перед входом. Собственно, этот артефакт был первым, что видел входящий. Как он попал сюда? Надев перчатки (хотя бы одно правило — не трогать находящиеся не на месте артефакты голыми руками — тут существовало), Мон-Со подобрал шлем и поднялся по лестнице. Витрина была закрыта, на стекле не появилось ни трещины. Правда, манекен стоял немного по-другому. Мон-Со пожал плечами и, открыв витрину, водрузил шлем на пластиковую голову. Когда дверца встала на своё место, а замок утвердительно щёлкнул, манекен шевельнулся и настойчиво ткнул пальцем дальше по коридору. Там, между рядов полок, кто-то шёл вглубь Библиотеки. И этот кто-то не был ни Шар-Лин, ни Касси. Мон-Со навёл на него камеру личного коммуникатора. Мужчина, довольно высокий, худой (по менвитским меркам, болезненно). Длинные русые волосы собраны в густой высокий хвост, достающий до лопаток. Из одежды — чёрный комбинезон с широкими брюками, гражданские ботинки, светло-серая рубашка с широкими рукавами, длинная накидка, исчерна-серая, с тёмно-фиолетовой вышивкой. Колдун на службе Верховного. Что он здесь забыл? В Библиотеку воспрещалось входить всем, кроме её сотрудников, а тут даже система оповещения не сработала. Мон-Со проверил, при нём ли пистолет, и последовал за колдуном. Тот шёл уверенно и не оборачивался, словно знал: его здесь некому преследовать. Строго говоря, был прав — Мон-Со бы его не заметил, если бы не шлем, а Шар-Лин и Касси всё ещё не показывались. Наконец, колдун остановился. Мон-Со отшагнул в боковой проход. Далеко забрался — почти до двери к арзакам. Она уже даже виднелась над шкафами. А вот и «Неистина» висит, ухмыляется. — Вы?! — зашипела Шар-Лин. Очевидно, колдун налетел на неё дальше по коридору. — Здравствуйте, Шар-Лин. Я, признаться, надеялся, что ещё долго не столкнусь с вами в этих коридорах. — Пойдите вон! Сей же час, Рес-Кай! Рес-Кай… Так вот, как он выглядит. Колдун из Комитета Равновесия, ходящий в Библиотеку как к себе домой. — Вам запрещено находиться на территории Библиотеки, — строго выговорила Шар-Лин. Мон-Со вышел в основной коридор и направился к ним. Он всё-таки Хранитель. Правда, понятия не имеет о том, как выставить из Библиотеки колдуна, который не планирует уходить. Но не стоять же за стенкой, пока он с Шар-Лин ругается? Колдун, что неудивительно, заметил Мон-Со раньше, чем тот подошёл. — Хранитель? — небрежно уточнил он. — Добрый день. Рад знакомству. У Рес-Кая оказалось красивое лицо с изломанными бровями, резкими скулами и тёмными губами. Такой типаж обычно нравился женщинам. А вот у многих мужчин кулаки чесались сделать прямую линию носа чуть более изогнутой. — Добрый день. Окажите честь, покиньте Библиотеку. Что его вообще сюда привело? Причём далеко не впервые. Ещё Рес-Кай носил довольно много украшений. Тут и шпилька с фигурным наконечником в причёске, и медальон со сложной гравировкой и инкрустацией, и несколько колец на правой руке. Одно — с травянисто-зелёным камнем под цвет глаз. Не с изумрудом — колдуны их не любили. — Что ж, раз вы настаиваете… Рес-Кай развернулся, широко махнув полами накидки. Его зрачки на миг вытянулись в полосы, зелёное кольцо сверкнуло. Воздух вокруг словно замер. Секунда длилась неестественно долго. Мышцы как будто свело. Мон-Со тряхнул головой. Мир ускорился, пол под ногами изменил плоскость. За спиной раздался звон стекла, и весь мир ушёл куда-то вверх и по диагонали. Ошарашенное лицо Рес-Кая потонуло в водянистом шуме острых серебряных точек. Когда звон в ушах исчез за гранью слышимости, Мон-Со понял, что лежит на полу в каком-то тёмном помещении. На потолке прямо над ним стоял стул, а на этом стуле, сложив руки на коленях и задрав голову, чтобы удобнее было смотреть, сидел Ильсор. Арзак поднял одну руку и помахал ею. Выдержал паузу и поинтересовался: — Вы всё-таки нашли меня?