Сумасшедший?!

      Мо Сюань Юй трепетно любит лишь одно существо, единственное преданное хозяину, и больше никому ненужное: вредного норовистого осла, справиться с которым можно только хитростью. Больше просто некого. Его жизнь похожа на крутые обрывистые горы: то на вершине, то у подножия. Не сказать, что он совсем невиновен в собственных проблемах: слишком доверчив и часто не замечает откровенного манипулирования собой, легко теряет голос и не способен защитить себя хотя бы словами.       Люди (родственники и прочие) совершенно А-Юя разочаровали, предали, унизили, смешали с грязью. Зато ослу можно доверять целиком и полностью: кроме незатейливого ухода и кормёжки, животному ничего не надо. Ослик самый надёжный друг и товарищ, а ещё... После разнузданной и свободной в нравах башни Кои, после всего, чему Мо Сюаня там подвергли во время "обучения", невыносимо быть одному: ослик не привередлив и всегда готов составить компанию.       -Аааааа! - вцепившись тонкими пальцами в колоду, парень блаженно закатывает глаза и выгибается под мощными толчками. Ослик неистово втрахивает хозяина в колоду, загоняя умеренно толстый длинный член едва не до основания. Мокрые пошлые хлюпы и чпоканья доказывают, насколько зверю нравится сношать тугую человеческую задницу, из которой на земляной пол натекает ослиная конча. Мо Сюаню тоже замечательно хорошо и жарко: ему уже нечем кончать, но упоительные сухие оргазмы один за другим путают разум, отодвигая скорбную реальность за границы сознания. Ослик вынослив и виртуозно владеет отростком, расположенным внизу живота.       А ещё, и Мо Сюаню горько это признавать, в его голодной и холодной жизни, полный живот спермы это хорошая альтернатива завтраку и обеду. Поэтому парень, едва осел, успокоившись, оставляет в покое затраханный зад, не спешит смывать следы сношения, а наоборот, сползает на пол, старательно приподымают попку, затыкая ее чистым лоскутом промасленной ткани: ублажен и сыт, два в одном.       Все вокруг считают его сумасшедшим и развратным, так к чему стесняться?       Через полчасика, когда гибкое тело немного отдохнёт, он натянет условно чистую и целую одежду и отправится клянчить еду более существенную: вдруг вынесут миску похлёбки, рисовую кашу или немного овощей и лепёшек? У родственников недопросишься, поэтому Мо Сюань отправится сразу в деревню, там больше жалостливых и сочувствующих людей.       Ничего, скоро всё закончится. Ослика жалко, а остальных - нисколько. Сумасшедший? Ха-ха, возможно, но месть его продуманна и жестока: нечего терять, не за что цепляться, он уже все подготовил и распланировал, а что будет дальше, не его заботы. Они думают, он слаб и сломлен? Даже загнанная в угол крыса бьётся с остервенением берсерка и может быть смертельно опасна, а человек порою изворотливее крысы. Он отомстит всем. Они ещё не раз с содроганием произнесут его имя: что может быть более гадким и масштабным даром подлому миру заклинателей, чем призыв и возрождение ненавидимого всеми отступника?