Смелость

Когда Лань И зашла в покои третьего принца, тот сидел за низким столиком, рассеянно глядя перед собой и не касаясь ни сладостей, ни фруктов, ни вина. - Ваше высочество, - почтительно сказала Лань И. – Управляющие прислали деньги из наших чайных домов в столице. Мы можем купить… Принц жестом остановил ее. - Понятно. Благодарю. Лань И, дела подождут – просто выпей со мной. Лань И низко склонилась. - Ваше высочество, простите, но я не могу. - Отчего же? – Е Тяньи удивленно глянул на нее. – Ты мой самый верный союзник, мы можем говорить наравне и ничего друг от друга не скрывать. - Я не пью, - смущенно призналась Лань И. – В моем роду плохо переносят вино. Я не вправе потерять лицо перед вами. Она знала, что многие ее родные начинали буйствовать после первой чаши вина. Третий дядя в пылу пьяного спора даже ударил лучшего друга… Разве могла Лань И позволить себе опозориться при Е Тяньи, которого любила больше жизни?! Е Тяньи только усмехнулся. - Я же не прошу тебя пить много. Всего полчашечки! Вино легкое, его даже беременным и детям дают, - он плеснул чуть-чуть в крохотную чашечку. – Мы же не будем напиваться. Просто составь мне компанию. Мне так тяжело на душе, а пить в одиночестве я не хочу. Лань И села рядом. «Ему так одиноко…» - подумала она, и пригубила напиток, резковато пахнущий яблоками. Да, может, от пары капелек ничего не будет? По телу разлилось приятное тепло, и Лань И заснула, склонив голову на плечо Е Тяньи. * - Лань И? – тихо позвал Е Тяньи. Но девушка спала, прижавшись к нему. – Впервые в жизни вижу, чтобы кто-то пьянел от одного глотка. Он осторожно обхватил ее, поднял на руки, перенес в соседнюю комнату и уложил на кровать. Лань И даже не пошевелилась, когда он вынул заколку из ее волос и снял с ее туфли. - Вот, так будет удобнее. Услышав его голос, Лань И открыла глаза. - Тяньи. Мой. - Тшш. Всё в порядке. Прости, я не должен был тебя уговаривать… Лань И приподнялась, обняла его, утянула на постель за собой и развязала его пояс. - Иэр, ты мой. Я не отдам тебя княжне Юнь. Я тебя люблю еще с того дня, когда ты меня спас. Е Тяньи мог бы остановить ее, но ему стало любопытно, насколько далеко Лань И решится зайти. Даже забавно – на время уступить власть, перестать контролировать происходящее. Этого он никогда не мог себе позволить. Но с Лань И можно. Ладони у нее были горячие, шероховатые, загрубевшие от оружия. И такими же жаркими и сухими были ее губы. Она целовала его жадно, требовательно, и Е Тяньи охотно приоткрыл рот, впустив ее язык, нежно отвечая на неумелые, но властные поцелуи. Ему нравилось, как откровенно она желала его, будто больше опьянела от его близости, а не от вина. Е Тяньи тихо застонал. Ему нравилась такая мысль. Что он любим. Что его могут так сильно желать. - Сяо И, - нежно произнес он, когда поцелуй прервался. Лань И с силой сжала пальцами его запястья. - Ты мой единственный. Мне никто никогда не был нужен, кроме тебя. Он ласково поцеловал ее, мягко освободился из хватки, причиняющей боль, потерся щекой о ее ладонь. Обняв его, Лань И заснула снова. Наутро она испуганно смотрела на него, ожидая гнева, наказания. - Ваше высочество, эта недостойная не помнит, как осмелилась нарушить ваш покой и заснуть в вашей спальне. Любое наказание… - Сяо И, - Е Тяньи улыбнулся ей. – Не бойся. Я знаю, что ты меня любишь. На ее щеках заалел румянец. - Вы… вы знаете, ваше высочество?! - Ты сама призналась, - он все еще лежал в ее объятиях и не спешил уходить. – Когда-нибудь… я смогу полюбить тебя так же сильно.