Раздражающая

      Профессор МакГонагалл умудрялась одним своим существованием раздражать. Её неопытность в качестве преподавателя выражалась исключительно во всем. Носила такую одежду, что могла сойти на студентку-семикурсницу, а никак не декана факультета. Слишком активно болела квиддичем, что иногда, кажется, и вовсе забывала, что уже не может позволять себе некоторые выражения. Она часто добавляла в речь странные гэльские слова, значение которых знали единицы. Северус невольно напрягся в очередной раз услышав её голос, воркующий что-то непонятное. Опаздывая на занятие по Чарам, хуже было не представить встретиться с тем, кто слишком дотошно проверяет твое расписание и будет только рад снять с враждующего факультета баллы. Скривив лицо, пошел дальше, однако, видимо как раз всё ближе к говорящей. — У меня очень много дел… — студент остановился, услышав голос преподавательницы за поворотом. Осторожно посмотрел за стену и тут же отвернулся, испытывая противную горечь во рту. Профессора МакГонагалл обнимал какой-то высокий мужчина в министерской мантии. Прижимал к себе ну вот совсем не по-дружески, а она только смущенно захихикала, поправляя стоячий воротничок на блузе. — Люблю тебя, Элфи… — Снейпу хотелось сплюнуть гадкую слюну. По звуку он предположил, что либо мужчина мокро чмокнул мисс МакГонагалл, либо сама женщина решила поцеловать кавалера на прощание. — До вечера.       Студент не поверил своей удаче, когда понял, что профессор трансфигурации ушла в другую сторону, однако тут же напрягся, когда «Элфи» вышел из-за поворота и наткнулся на него. Быстро оглядев пустой коридор тот чуть наклонился, тронув за плечо и доверительно шепнул: — Не говори об этом Дамблдору, парень… — в этот же самый момент остро захотелось сообщить об инциденте директору, однако лишь поправив школьную мантию Северус двинулся к кабинету Чар. Очевидно, он потеряет несколько баллов, однако всяко меньше, чем если бы попался к МакГонагалл.

***

      Минерва слишком редко моргает, чем может сильно напрягать. Он заметил это когда стал работать в Хогвартсе и часто сидеть в учительской напротив неё. Видимо на её повадки сказывается талант анимага. Хотя зельевар не мог сказать, что глаза у неё хоть сколько-нибудь выразительные. Слишком светлые, словно размытые, бесцветные. Нос слишком длинный. Губы такие тонкие, что видимо их приходится каждое утро красить, дабы сделать вид, что они вообще существуют. И сама она выше, чем хотелось бы, и тощая для своего роста. Одним словом несуразная.       И что этот «Элфи» в ней нашел, раз женился? Приходит каждый вечер и уводит её, обычно с цветами. Хоть бы забрал её раз и навсегда. Но она возвращается каждое утро, потому что у неё очень много дел, она любит его, но встретятся они вечером. Такое ощущение, что смазливый период конфетно-букетных отношений они никак не могут пересечь. Северус, возможно, слишком громко кашляет, когда замечает эту пару. — Ты бесчувственная дрянь!       Для того, чтобы понять, что эти слова от добрых родственников надолго поселились в её голове, не нужно быть особым легементом. У неё все и так на худом лице написано, когда она возвращается с похорон мужа. Снейп в целом согласен с этим определением, смотря как чисто механически женщина выполняет свои обязанности. Он правда предпочтет делать вид, что не замечает громкие всхлипы проходя рядом с её профессорскими покоями. А то они портят уже сложившийся, и вполне устраивающий его образ.

***

      По его скромному мнению, она совсем не далекого ума, даже если додумалась изменить свой гардероб. Слишком рьяно защищает свой факультет, слишком сильно желает победы на поле, что позволяет слишком-похожему-на-своего-отца-мальчику играть за ловца. Считает героизмом, а не идиотизмом путешествие в Тайную комнату, так ещё и теперь сочувствует дважды сбежавшему уголовнику.       И что в ней находят люди, раз не дают отдыха на святочном балу? Словно бы каждый мужчина-гость считает своим долгом пригласить её станцевать с ним. Находится даже смелый дурмстранговец, что теперь с своем кругу будет самым важным, раз она с ним потанцевала в том числе. Каркаров смеется, подходя к Северусу, предлагая успеть занять очередь у искусной партнерши. Снейп делает вид, что не слышит насмешливого совета, хотя весь вечер действительно провожает глазами танцующие пары. Хотя ему кажется, что пригласи он её — она бы обязательно наступила бы ему на ногу острым каблуком, чисто из вредности. Или потому, что он позволил себе сказать, что Поттера для открытия бала Минерва подготовила отвратительно. И чем ей так не нравится правда?       И вновь она напевает что-то на гэльском, задумчиво смотря на свечу, окруженную несгораемым бумажным абажуром, которую подарил ей Люпин. Северус не хочет признавать, но часто проверяет письменные работы именно под ней. Вот только зачем оборотень подарил ей эту «безделицу», когда в учительской достаточно света? А, ну конечно, потому что у его обожаемой преподавательницы очень много дел, она любит своих уродов-мародеров-бывших-учеников и до позднего вечера оставляет проверку работ. Вдруг Минерва наклоняется, что он может уловить запах мелисы от её лица, мягко смотрит в его глаза, словно и не ненавидит, и учтиво спрашивает: — Вам ещё нужен свет? — Нет, я уже закончил, профессор.       Она задувает свечу, ещё на мгновение задерживается рядом с ней и почти бесшумной походкой уходит из учительской. Снейп собирает работы студентов, невольно думая о том, что в полумраке и вблизи в ней действительно есть что-то. А ещё о том, что стоило растормошить её, хоть резко поцеловав, пока была в таком уязвимом положении. Чтобы наконец сняла прилипшую к ней маску доброжелательности, разозлилась наконец, дала бы ему пощечину. Она бы не унизила его так, как эта бесконечная игра кто кого больше обманет. Минерва определенно слишком искусно в неё играет, пусть и не лучше, чем Северус. А он бы наконец почувствовал себя победителем.

***

      В Рождество с портрета он видит, как она разбирает его личные и не только записи, большинство которых времени его директорства. В последнее время у неё нет времени позволить себе хоть этот праздник. Её определенно неидеальные руки открывают записную книжку, Минерва быстро её пролистывает, видимо чувствуя некоторую неловкость. В какой-то момент Северус замечает, как напрягаются её плечи, как она закусывает губу и с некоторой брезгливостью проводит пальцами по паре страниц, на которых начерканы бесконечно много раз одни и те же слова.

У меня очень много дел… люблю тебя… до вечера. У меня очень много дел… люблю тебя… до вечера. У меня очень много дел… люблю тебя… до вечера.

      Потом резко качает головой, и нервной походкой шагает к камину. Он не собирается ей говорить, что давно проснулся и они могут обсудить все, что её интересует. А также и о том, как часто хотелось услышать эти слова в свой адрес. А на языке так и крутятся: У меня очень много дел… люблю тебя… до вечера.       В горячее пламя МакГонагалл бросает записи, проталкивая поглубже кочергой, после чего бросает быстрый взгляд полный стыдливого отвращения на Снейпа и вновь возвращается к работе. По мнению Северуса так даже лучше.