Вечность. Мимолетная, и бесконечная, такая притягательная, но до боли опостылевшая. Она находилась здесь, казалось, веками. А может и не казалось. Порой, разглядывая до рези в глазах затертые пейзажи, можно было забыть, ради чего она тут вообще находи…
— А-а-а-а-а! — Вечность прервали. Эи удивленно моргнула, и уставилась на… кого? Кто посмел, кто, что более важно, вообще смог достигнуть этого места? — Да живой я, Борис, можешь не орать. — Незнакомец, появившийся здесь из ниоткуда столь же внезапно, сколь и все значительные перемены в её жизни, тихо что-то про себя сказал, и, кашлянув, держась одной рукой за грудь, а другой удерживая странный, кроваво-красный клинок, с значительным усилием поднялся на ноги. Она внимательно осмотрела его: черная, странного вида то-ли броня, то ли наряд покрывал его полностью, оставляя открытым лишь лицо, перемазанное в пепле и крови не меньше, чем все остальное его тело. Он, пошатываясь, встал на ноги, и, кажется, только сейчас заметил, где находится. — Какого…
— Кхм-кхм. — Невежливо отвлекать людей от их дум, но также и невежливо вламываться в чужой дом без приглашения, поэтому Архонт позволила себе привлечь внимание этого странного человека.
— …Муссона тут творится? Наномашины Армстронга в отместку за хозяина выели мне мозг, и я наконец попал в чистилище? В рай мне очевидно не светит, но скажите, госпожа-богиня, э-эм, не знаю какой религии, перед отправкой в ад, тело обратно полагается или нет? — Хам, самый настоящий хам, ибо кто ещё может позволить себе так общаться с теми, кого в первый раз видит, вращательным движением отряхнул клинок от оставшейся на нем крови и ошметков плоти, и, резким, скупым и точным движением загнал его в странного вида ножны, почему-то не закрепленные у него на поясе.
— Разве родители не учили тебя уважительно общаться со старшими? Вечность учит терпению, но даже она не сделала моё безграничным. — Она вздохнула, и, элегантным движением смахнув в бок прядь фиолетовых, с грозовым отливом волос, встала напротив, скрестив руки. — Мое имя - Эи Райден, также известная как Наруками Огосё, и с кем же я имею…честь говорить? — Под конец она все же не смогла сдержать скепсиса — долгое отсутствие практики общения сделало свое дело.
— Ох, какое совпадение… — Незнакомец усмехнулся, и, опустив руки, медленно двинулся по кругу. Райден сама и не заметила, как начала зеркально повторять за ним. — Видишь ли, меня тоже зовут Райден. Джек Райден, если быть точнее…
Джек Потрошитель, с… недавних пор. Не слышала?
— Не доводилось. Это неудивительно, Джек, до сюда не часто доходят новости из внешнего мира. — Обращаться к Райдену по своему же собственному имени было как-то странно, поэтому она предпочла использовать это. — А как же ты попал сюда?
— Сюда. Сюда — это куда? — Он остановился и внимательно посмотрел ей в глаза. Она, же сделала то же самое, но лишь взглянув в его единственный глаз, задержала дыхание. Такой взгляд. Странный. Она уже и забыла, где видела его, но лишь одно воспоминание о нем пробуждало не самые приятные впечатления. Тем не менее, её неожиданный… гость, ждал ответов.
— Мир Эвтюмии. Место, застывшее во времени, но раз ты добрался до сюда, это должно быть тебе известно, не так ли?
— Идеал спокойствия, значит? — Джек ухмыльнулся, охватив взглядом окружающие его пустыри, — Больше походит на идеал уныния, не думаешь? — Такие слова… Райден и сама не была в восторге от Эвтюмии, в конце концов, она находится здесь далеко не из-за своей любви к этим… просторам, но за прошедшее время оно успело стать ей домом, вытравив серой кистью все воспоминания о красотах Инадзумы, оставив лишь цель. А такое отношение к её дому — недопустимо.
— Придержи свой язык, если не хочешь его лишиться! — О, она не очень любила конфликты, принимая бой, как словесный, так и клинковый, скорее как за рутинную работу, привыкнуть к которой она успела, еще когда была полноправным Сегуном. Но прошло столько времени… столько времени в этом, как все-таки метко выразился Джек, идеале уныния, что она была совсем не против вспомнить старые навыки. — За такие слова тебе бы всекли сорок плетей, будь мы в Инадзуме.
— Вот только мы не в Инадзуме. И не в Пакистане. Мы в чертовом пустыре хрен знает где, и я почему-то уверен, что это даже не Африка.
— Знаешь, я могла бы отправить тебя обратно туда, откуда ты явился…
— Ох, хорошо. Да, это очень хорошо. — Джек, уже сильно разошедшийся, резко замер и посмотрел на неё. О, она даже не обратила внимание на то, что этот незнакомец самым бесцеремонным образом перебил её.
— Но, знаешь, я думаю что сначала тебе стоит преподать маленький урок… — В её руках, с резкой электрической вспышкой, возникла Сияющая Жатва — любимая Нагината, с которой еще будучи Кагэмуся, она прошла через не один и не два десятка боев. — вежливости.
— Говоришь, мне придется выбить из тебя билет обратно? — Мужчина резко отшагнул одной ногой назад, и извлек из ножен свое оружие, по лезвию которого, словно играясь, пронеслись красные молнии, оттеняя, будто демонизируя лицо взявшего его в классическую стойку, Райдена. — Как пожелаешь.
Обычно Архонт не утруждала себя продумыванием какой-либо тактики боя, ибо большая часть её противников была намного, намного слабее её самой, но сейчас что-то внутри твердило, что просто броситься вперед с нагинатой наголо, как обычно, будет… не самой умной затеей. Она отвлеклась на эти мысли буквально на мгновение, но вот её противник, очевидно, не утруждал себя ими даже такое ничтожно малое время: он, резко ускорившись, буквально выстрелил себя в её сторону, и, словно болт из арбалета, понесся прямо к ней, выставив свой меч впереди себя. Честно, она не хотела не то, что биться насмерть, но даже причинять ему хоть сколько-нибудь серьезные раны — пару раз ушибить древком своего оружия по ребрам, немного потоптаться на его не в меру раздутом самолюбии, может, но ничего более. Однако этот удар… от силы, вложенной в рывок, её буквально сдуло с места, отправив в короткий, но очень неприятный полет до ближайшего сталагмита, что буквально разлетелся на части от импульса удара. Это было
очень болезненно. Хуже было только если она не успела бы подставить под него лезвие нагинаты, сильно заискрившее при столкновении, но оставшееся невредимым.
— Знаешь, я тебе даже сочувствую. — Противник усмехнулся и с долей, как ей показалось, ностальгии, посмотрел на клинок, с честью выдержавший этот выпад своего хозяина. — В свое время Сэм пинал меня примерно так же. — Она же почти не вслушивалась в его слова, медленно поднимаясь на ноги после удара, и, чувствуя, что не смотря на внешнее спокойствие, закипает. Этот негодяй вломился в её дом, обругал его, а теперь еще и противится заслуженному наказанию! Что же, если он хочет по серьезному, он получит желаемое. Джек же, чему-то усмехнувшись, вновь посмотрел на неё, впиваясь своим взглядом, казалось, сквозь кожу и плоть прямо в душу. — Потанцуем?!
— Наглец! — Резкое обвинение сопровождалось не менее резкой атакой — размазавшись в молниеносном переходе, она в мгновение ока оказалась рядом с противников и с размаху нанесла удар древком по корпусу, выбивая из того… нет! Он каким-то образом сумел перехватить её удар, и, резко изогнувшись, пропустил его над собой, после чего одной ногой сделал ей подножку так быстро, что она даже не успела это осознать, буквально выбивая почву из-под ног резким ударом. Когда их ноги соприкоснулись, она почувствовала, будто на неё обрушилась вся каменная статуя Тысячерукого и стоглазого божества, отчего она, будто перелетная осенняя птица взлетела над землей, но это же и позволило ей, перекрутившись в воздухе, опереться на собственное оружие и с размаху врезать каблуком наглецу, который, впрочем, сумел заблокировать и этот удар. Разорвав дистанцию, теперь составляющую буквально два с половиной метра, она провела короткую серию из трех уколов, отгоняя противника, желая вывести его из равновесия, на третий укол рассчитывая провести куда как более мощную комбинацию, но он, мечом подбив лезвие нагинаты в воздух, пошел на сближение, и уклоняться пришлось уже ей, сначала от выпада ногой, от которого, казалось, засвистел воздух, а потом уже и от пары ударов мечом, оставившим за собой красные размытые полосы в местном небе. От этого враг… нет, скорее соперник открылся, и она ударила в ответ, смещаясь в круговом движении… они кружили так еще некоторое время, и, кажется, оба наслаждались этой с одной стороны и неторопливой, но и молниеносной битвой. Первоначальная злоба отступила, и Эи, уже полностью поддавшись азарту схватки, с упоением старалась то выбить из рук своего оппонента клинок, то как можно удачнее заехать ему каблуком или кулаком в живот или скулы. Тот, в свою очередь, тоже не отставал, раз за разом заставляя её прерывать уже предначертавшую её победу, серию атак, вновь и вновь уходить в защиту, уклоняться от мелькающей в воздухе красной полосы металла, ноги или руки. Наконец… он сдался? Джек, проведя очень удачную контратаку, резко перехватил катану, и с щелчком убрал её в ножны, как-то необычно взяв их. Сдавшегося противника нужно пощадить, конечно, но раз он отдал себя на милость законному победителю, то и будет не против, если она все-таки накажет его за первоначальное хамство, хоть сейчас этого уже и не сильно хотелось. Она тоже не осталась в стороне, и, перехватив нагинату лезвием назад, резко замахнулась, намереваясь широким боковым ударом как следует… что произошло в следующее мгновение она поняла далеко не сразу: вот, древо её оружия несется к цели, и она уже триумфально улыбается, на пару недолгих, но таких приятных мгновений (И она никогда в этом никому не признается) стирая с лица вечную отстраненность, но… громовой удар, металлический скрежет и свист рассекаемого воздуха, и она застыла, когда алое лезвие уперлось в её горло, прерывая победный удар уже почти у цели. Но как же так? Ведь еще мгновение назад его оружие было в ножнах!
— Знаешь, Эи, кажется, я начинаю действительно понимать Сэма! — И пока она удивленно моргала, застыв в одной позе, её оппонент отодвинулся назад, и уже гораздо более церемониально, медленно и плавно убрал оружие в ножны. Оружие, пока не нужное своему хозяину исчезло в своем пристанище, и он, Джек, аккуратно, немного топорно, склонил голову. Совсем немного, но тем самым выражая свое уважение прошедшей битве и своему оппоненту. — Конечно, ты ему не соперник… но знаешь, после всего случившегося это как раз то, что мне было нужно. Спасибо. — Она тоже оттаяла, и ответила таким же небольшим поклоном на его жест, пользуясь этим мгновением чтобы вернуть на лицо привычную маску. Это её и прощение, за нанесенные оскорбления, и дань уважения его навыкам. Немногие, очень немногие могли заставить Электрического Архонта сражаться даже в малую часть своих сил, он же выдержал почти всё, и случись им встретиться на поле боя настоящими врагами, она… не знала, смогла бы выйти из такой схватки не то, что победителем, но хотя бы живой. Она вздохнула — этот короткий поединок немного утомил её, и плавно опустилась в сэйдза, пригласительно посмотрев на Джека. Тот же, недолго думая, последовал её примеру.
— Что же, Джек. Кто же ты такой?..
***
— А потому повелеваю, отменить указ об охоте на Глаза Бога! — Райден взмахнула рукой, и служащий, держащий свиток с соответствующим законом, склонился до земли, выражая почтение как своей правительнице, так и принятому ей решению. Путешественник, которому довелось попасть на это знаменательное мероприятие, воодушевленно захлопал в ладоши. Однако не смотря на то, что все вроде как закончилось хорошо, его не покидало ощущение, что он остался без львиной доли интересных приключений, что могла дать ему Инадзума. В конце концов, все выглядело так, будто он попал прямо в конец какого-то эпохального события, совершенно не приняв в нем участия.
***
— Райден, Райден… О!
Yest Sviaz! Мы потеряли тебя на двадцать минут, вертолет уже в пути к твоему последнему местоположению, куда ты пропал?
— Долгая история, Борис. — Киборг посмотрел на лежащий под палящим Пакистанским солнцем труп Сенатора. — Когда-нибудь расскажу.
