Naughty Mommy

Чимин за жизнь повидал многое. Ему всего тридцать восемь, а у него уже два совершеннолетних сына, один из которых уехал учиться в другой город. Он пережил предательство, развод, одинокое воспитание малыша в свои семнадцать, а потом все по кругу. Так он и остался одинокий с двумя детьми и с кое-как оконченным образованием. Но он не жалеет, что все так сложилось, ведь его дети действительно выросли прекрасными молодыми людьми. Они любят свою мамочку, которая для них на все всегда была готова, и теперь как могут сами ей помогают. Когда Намджуну — младшему из двоих сыновей — исполнилось двенадцать, родитель подарил ему на день рождения щенка, зная, что тот всегда хотел иметь такое домашнее животное. Со временем, пушистый малыш вырос в крупного, сильного и доминантного самца породы акбаш. И все же белый, пушистый, ну прям прелесть. Намджун его всегда очень любил, да и старший сын тоже. Пес был добрым, ласковым, и Чимин был очень рад пополнению в их семье, хоть все хлопоты о собачке и свалились на него. Со временем и младший сын стал помогать, особенно когда старший уехал учиться в свои восемнадцать. А еще у одинокого Чимина появилось ну очень уж необычное увлечение. Это началось в один из дней, когда шестнадцатилетний Намджун уехал на ночевку к другу, а Чимин остался дома один. Он спокойно сидел на диване и никого не трогал, а Хиджи — так назвал песика младший сын — все крутился рядом, не унимаясь. Заметив неспокойное поведение кобеля, Чимин с улыбкой похлопал по дивану рядышком, продолжая что-то читать в телефоне, а вот у пса на эту аппетитную самку был совсем другой план. Он залезает к хозяину на колени и заставляет его отложить гаджет. — Ну что ты, милый, заскучал? — улыбается и чешет животное за ушком, с тихим хихиканьем принимая сладкие полизывания в самое лицо. Он не брезгует и губки выставляет, позволяя собаке с ним «целоваться». Правда уже через секунду совершенно неожиданно для него пес поднимается на лапы, возвышаясь над ним горой. Задние по бокам от тонких бедер, передние на спинке дивана. И теперь Хиджи начинает изображать попытку трахнуть своего хозяина: дергает бедрами и тяжело дышит над его ухом. У Чимина в горле ком застревает, но он не отстраняет животное, опуская глаза на красную заостренную головку, выглядывающую из мехового мешочка. Киска Пака, которую обделяли мужским вниманием долгие годы, начинает неожиданно пульсировать, прося ласки. Чимин-и это пугает, но он все равно не смеет отстранить любимое животное от себя, а когда видит, что тот хочет соскочить обратно, не получив долгожданной узости, отчаянно хватает его за пока что тонкий член и начинает ласково наглаживать. Хиджи, почувствовав узость обхвата чужой ладони, начинает резво толкаться в нее, оставляя Пака шокировано глядеть на все это. Собачий член мокрый, горячий, а еще так чертовски быстро и сильно долбится в маленькую ручку… Трусики Чимина промокают от одной мысли о том, как этот член мог бы толкаться в его заскучавшую киску. Пак скулит, просовывая вторую руку к своей вагине и представляя, с какой животной страстью и силой ебал бы его писю Хиджи… Ему стыдно думать об этом, но он один дома, а потому моментально принимает решение воспользоваться этим положением. Пак убирает ладонь и снимает пса с себя, вставая с дивана, а кобель спрыгивает следом за ним. Его чуткий нос чувствует запах женских выделений, и пес с тихим тявком и точным попаданием вжимается носом в горячую промежность, тут же начиная остервенело ее вылизывать через ткань шортов и белья и заставляя ее хозяина чуть ли не сложиться пополам с затяжным воем. — Г.господи, Джи, п.перестань, я же… — Пак тяжело дышит, его пизда пульсирует и истекает водопадом, пока внутри самого родителя что-то умирает. Он не выдерживает и с громким ахом опускается на пол, становясь в самую провокационную позу — на четвереньки с широко раздвинутыми ногами. Хиджи тут же принимается за метку территории, покрывая самую ароматную часть тела суки слюной и изредка порыкивая от долгожданного удовольствия. Правда терпения у него хватает совсем ненадолго, и уже через десять секунд поедания покрытой одеждой промежности он ловко запрыгивает на свою самку, начиная возбужденно потрахивать его попку в поисках дырки, куда можно было бы заскочить. — Б.Блять… — Пак извивается под животным, понимая, что готов кончить, даже не раздевшись, ведь ему так пиздецки нравится то, как зверь пытается вытрахать его даже одетым. Никто еще в жизни Чимина так не хотел, как хочет его Хиджи, и он не может отказать этому прелестному созданию. — Мой мальчик, Господи. Так х.хочешь мою дырку, зайка, д.даа…ммх… Собака соскакивает, недовольно обходя свою самку по кругу, ища подвох: ведь именно там лизать было так вкусно, так почему же не удается туда же выебать? В это время Чимин поднимается на колени и дрожащими ладошками оголяет себя абсолютно полностью, открывая красивому животному вид на свое тело. Самец снова прыгает на хозяина, закидывая лапы ему на плечи, и тот, не удержавшись, валится спиной обратно на ковер. Он чувствует, как возбужденный, буквально каменный член тычется головкой в складочки его горящей письки, трется о них и хлопается о клитор во время очередного толчка. — Б.Блять, Джи, мой х.хороший, т.трахни мамочку как следует. д.давай же… — Пака не волнует отсутствие растяжки. Все, что ему нужно — член и сперма в собственной пизде. Он приподнимает таз и хватает кобеля за красный член, направляя его к узкой щелке и выдыхая со слезами на глазах. Ему так не терпится быть выебанным спустя столько лет, что он не может сдержать слез возбуждения. Когда Хиджи толкается в очередной раз, он попадает прямо в цель. Чимин буквально визжит от счастья и долгожданного чувства наполненности. Его тугую дырку распирает до упора, и он вываливает наружу язык, жмурясь с высоким стоном. А когда кобель начинает толкаться и набирать скорость… Господи, Чимин готов обоссаться под этим самцом. Он верещит и трет свой клитор пальцами, когда Джи начинает долбить его тело с животной яростью. Этот глупый пес хочет размножаться, хочет иметь дырку под собой и так красиво и правильно двигается внутри, что у Пака аж разводы перед глазами виднеются, когда он пытается их открыть. — Детка, д.детка, блять, да!.. Мммх, п.пожалуйста, д.да, да, да! — Пак гнется на члене дугой и поднимает таз, давая псу толкать стояк еще глубже и удобнее. Он стонет, как последняя блядь, пуская слюни и не веря, что это вообще с ним происходит. Неправильность и дикость процесса заводят Чимин-и лишь сильнее. Пак звонко тявкает, изображая из себя похотливого щенка, и псу это очень нравится. Хиджи остервенело рычит и долбит пизду с еще большей яростью, приближая себя к оргазму с молниеносной скоростью. Чимин был почти уверен, что ни один мужчина в мире так хорошо его оттрахать не сможет. Не сможет повязать и залить спермой, вылизывая при этом со всех сторон. Не сможет довести членом до состояния полуобморока. И он пользовался этим шикарным членом каждый раз, когда подворачивалась возможность. Сын, конечно, ничего не знал и даже не догадывался, что каждый раз, когда его мамочка остается одна дома, ее трахает и вяжет их общая любимая собачка. Намджун не замечал этого целых два года, давая родителю чуть ли не каждую неделю отдавать свою киску на растерзание подросшему зверю. Чимин под ним ощущал себя таким крошечным, что от одной мысли об этом пизда намокала за пару секунд. И вот, очередное утро. Сегодня обычный день, среда, будильник Пака еще через час, и он спокойно сопит в подушку, отсыпая свои заслуженные восемь часов. Правда что-то ему мешает мирно отдыхать. Он легко приоткрывает глазки и видит, что лежит на спине с раскинутыми в стороны ногами, причем совершенно неприкрытый одеялом. Видит, что над ним нависает что-то белое и большое. А потом чувствует, как что-то теплое пытается пристроиться в его влажную киску. Чимин почти бессознательно шире раздвигает ноги и тихо по-собачьи скулит, заново прикрывая глаза и ощущая ласковое трение меж красных складочек. Ему так прекрасно думать о том, что его мальчик любит его настолько, что хочет выебать прямо с утра, не дав даже открыть глаза. Головка медленно скользит меж половыми губками, а потом совсем деликатно двигается в самом проходе туда-сюда, неспешно его растягивая. Чимин начинает по привычке жалостливо тявкать и раздвигает ножки еще шире. — Маленький. м.мамочка ждет, давай же… — Пак дергает бедрами и улыбается, слыша тихое рычание прямо над своим лицом. Он высовывает язык и хнычуще подвывает, но тут же ласково стонет, получая беспорядочные облизывания по всему личику. — Мой х.хороший… п.повяжи меня, ммх… Чимин-и закатывает прикрытые глаза, когда член погружается в него полностью, и издает совсем непристойный стон. Почему-то он кажется ему чуть более толстым и ровным, чем обычно. И родитель даже подумать об этом не успевает, всхлипывая, когда его сосок на одной из пышных грудей обхватывают чьи-то… губы..? — Ох… — Пак приоткрывает глаза и пытается проморгаться, чтобы увидеть хоть что-нибудь перед собой, и на секунду задерживает дыхание, узнавая над своей грудью темноволосую макушку. Он весь замирает и медленно пробуждает свой мозг, который наконец понимает, что в тугой пизде сейчас греется вовсе не собачий член… — О Бож.же… — Моя мамочка такая глупая сука, — Намджун низко усмехается и обхватывает тонкие бедра большими ладонями, подняв голову на изумленного родителя. — Неужели ты думал, что я не услышу, как ты тявкаешь под Хиджи и умоляешь его лизать тебе усерднее? Или как ты скулишь под его хуем, думая, что я давно сплю? Чимин хлопает глазами, на которые наворачиваются слезы стыда и шока. Он ни за что бы не подумал, что его сын трахнет его, если узнает, чем старший занимается с их питомцем по ночам. — С.сынок, ты чт.то… Джун.н-и, з.зачем ты… — он опускает глаза на губы альфы, которые снова прижимаются к одному из твердых сосков, а потом начинают пытаться вытянуть из них молоко, которого там и быть-то уже не может. Он зарывает ладонь в волосы сына и всхлипывает, давя в себе застенчивый полустон. — Т.Ты не должен… в м.меня… Намджун недовольно прикусывает горошинку и делает резкий толчок, заставляя родителя тихо взвыть. Черт возьми, его сын настолько огромен в сравнении с ним, что он спутал его белую футболку с шерстью Хиджи. — Ты ведь не сможешь прогнать меня, мамочка, — Намджун опускает руку к пухлому клитору и зажимает его между пальцами, начиная натирать и пощипывать. Чимин наконец просыпается окончательно, дергаясь в попытках отстраниться от слишком сильной стимуляции. — Куда ты? Тебе не нравится член твоего сыночка? — Н.Намджун-и, по. пож.жалуйста, Боже… — старший извивается под сильным телом и только сейчас понимает, каким… мужчиной вырос его сын. Он нависает над его лицом и смотрит прямо в глаза, одним томным взглядом заставляя перестать дергаться. Парень подхватывает родителя крепкими руками и поднимает с кровати, после усаживаясь и давая тому устроиться на плотно заткнувшем пизду члене. — Сука, как же хорош… — парень ругается и неожиданно поднимает родителя чуть повыше, держа навесу и начиная ритмично толкаться в теплую письку своей мамочки. Пак не может не чувствовать себя крохотным на этом огромном члене и с бедрами и задом в сильных ладонях, и от этого он течет в два раза обильнее. Это явно очень сильно заводит его внутреннюю самочку, а потому он послушно разводит колени пошире, чтобы отдаться хорошему члену целиком и полностью. — М.Малыш… Д.Детка, Джун-и. ммх… м.мамочке так хорошо, с.солнышко… — Пак хватает сына за плечи и грудью прижимается к его лицу, завывая от того, как сын меняет темп с быстрого и рваного на размеренный и резкий, заставляя родителя взвизгивать на каждом толчке. — Кто лучше, мамочка? Я или Хиджи, м? — Джун сжимает задницу в ладонях еще сильнее, заставляя старшего всхлипнуть от жгучего давления и горячего доминирования. Его сосочки снова берут в плен, на этот раз оба и поочередно, и это добивает бедную сонную киску, которая просто взрывается от перевозбуждения. Чимин трет свой клитор двумя пальчиками и распахивает рот, начиная развратно скулить и тявкать, кончая на член сына, как последняя сука. — Д.Да, да, да.! Ты, Джун.н-и, ты ты т.тыыы!.. — Пака трясет от сильного оргазма, он делает все под собой еще более мокрым, что позволяет стволу внутри скользить резче и громче. А Намджуну эти звуки ой как нравятся. — Правильно, мамочка, я — лучший мужчина для тебя, — Джун резко разворачивает кончающего и воющего Чимина задом к себе и кладет на кровать, резко срываясь на бешеный темп и делая оргазм своего партнера еще более крышесносным. Старший уже просто выбился из сил. Идеально ровный и толстый член таранит его опухшую дырочку, тяжелые яйца бьются о клитор, вызывая раздражение и удовольствие одновременно, а руки сильно сжимают покрасневшие ягодицы с явными красными следами на светлой коже. Чимин даже от оргазма отойти не может, а его снова начинают долбить, причем не просто тупо трахать, а загонять член глубоко. Давить на маленькое тельце всем весом при каждом толчке, заставляя дышать через раз. Но Пак ни на что не жалуется, ведь мысль неправильности происходящего снова туманит разум и заставляет киску истекать. Она так голодна по члену, что за два года так и не наверстала упущенное. Намджун накрывает Чимина своим телом, вдавливая его грудью в матрас и вытягивая из нее сдавленный полускулеж-полувой. Господи, как же его заводит то, как легко он доминирует над своим строгим, хоть и любящим родителем, делая из него маленький мешочек для спермы. Такой маленький, что он легко смог бы заполнять его прямо навесу в коридоре или на кухне. — Я забью тебя под завязку своими детьми, а потом отдам тебя на растерзание Хиджи, мамуля, — Намджун вколачивает ослабшее от сверхстимуляции тело в трясущуюся постель, а когда слышит подначивающий к действию стон и чувствует, как пышные бедра под ним начинают вилять туда-сюда, так и напрашиваясь, он дает ему все. Он рычит и буквально ложится на старшего, вжимаясь в засасывающую пизду пахом и наконец обильно кончая в самые глубокие ее уголки. — Блять, мамочка… Он не может дать Чимину узел, но тот все еще пищит в восторге, ведь он сможет носить потомство для своего собственного сына! Сможет быть полезной сукой для своего кобеля! Точнее, для них обоих. — Мам.мочка так рада, малыш, ммх… — Чимин крутится на члене и жмется к нему ближе, не желая, чтобы сперма покидала его. Он чувствует себя так правильно, полностью укрытый крупным телом и полный мужской спермы. Чувствует себя полезным и любимым, когда из него выходят и следом тут же расцеловывают все его слюнявое лицо. Чувствует себя обожаемым, когда на кровать наконец заскакивает Хиджи, счастливо вылизывающий использованную дырку своей любимой самочки, а потом нетерпеливо насаживающий ее на второй член, пока она сама лежит на груди своего сына и жарко с ним целуется. Он наконец получил любовь, которую заслужил уже давно. — Самая лучшая мамочка на свете, — Намджун целует болящие складочки и ласково накрывает родителя одеялом. Тот так вымотался, что несмотря на то, что за окном два часа дня, он уже снова собирается лечь спать. Без разницы, нужно ли ему на работу, нужно ли Намджуну на учебу, нужно ли выгулять Хиджи. Он знает, что его сыночек обо всем позаботится. — Я люблю тебя, солнышко… — уставше мурлычет, получая сладкий поцелуй в верхнюю губу. — Отдыхай. Я тоже тебя очень люблю, мамочка.