Он всегда тебе удивлялся

      Винсент всегда тебе удивлялся.       Ты была чрезвычайно милой с ним, таким мерзким уродом, каким считал себя он сам и его брат-близнец. Но ты всегда улыбалась скульптору, даже тогда, когда тебе стало известно, чем он занимается.       В тот день он стыдливо стоял под твоим настойчивым взглядом, устремив глаза в пол и потирая в руках край свитера, который ты ему подарила. Винсент ожидал от тебя оскорблений, криков, но этого не произошло. Ты лишь тихо подошла к нему вплотную, заключая в крепки объятия, от чего мужчина опешил. Боязливо, но он положил свои руки на твою спину. Ощущать твоё тепло казалось ему самым прекрасным чувством на земле. Ты не ушла. Ты осталась с ним.       — Тебе не стоит слушать своего брата, это он заставляет тебя делать такие плохие вещи,— шептала ты, поглаживая его спину,— Ты очень милый, Винс.       Винсент любил обнимать тебя. Все свободное от работы время он старался посвящать тебе. Пусть неумело, ведь до этого у него не было каких-либо близких связей с кем-то, кроме семьи, тем более отношений, но он пытался показывать тебе всю свою заботу и любовь. Это могли быть мелочи: красивая фигурка из воска с надписью на внутренней стороне; твой портрет, который он писал втайне, пока ты спала; охотничий нож с резной ручкой, сделанный под четким наблюдением Бо.       Винсенту нравилось, когда ты что-то делала с его волосами. Всякий раз, как ты хвалила его, поглаживая по волосам, мужчина наслажденно прикрывал глаза, направляя голову навстречу твоим пальцам. Пару раз в неделю ты мыла его волосы. Нет, он, конечно, мог сделать это сам, но Винсенту очень нравились твои массажные движения руками. Поэтому он всегда тихонько подходил к тебе, когда ты занималась своим делами. Мужчина неловко дёргал тебя за рукав кофты, ты видела, как напрягалось его лицо под маской в такие моменты. Мужчина выглядел, как нашкодивший ребенок, и это делало его только милее и невиннее в твоих глазах. По одному только его взгляду ты понимала, чего он хочет.       Ты набирала полную ванну воды, купленную Бо по твоей просьбе, и добавляла любимую пену Винсента. После ты помогала мужчине залезть в воду, наблюдая, как волны немного выплёскиваются через края. Даже во время мытья Винсент старался не снимать маску, боясь, что ты испагаешься и уйдешь от него. Именно так ему сказал Бо. Используя шампунь с сиренью, которая, как тебе казалось, ему идеально подходила, ты начинала массировать его голову. Чтобы не испортить маску, ты уводила все его волосы на затылок. Медленно перебирая пряди, ты слышала наслажденное мычание Винсента.       После мытья головы ты всегда расчёсывала его длинные волосы. Иногда ты даже завидовала волосам мужчины: они столько времени прибывали без должного ухода и все равно продолжали быть чертовски мягкими и гладкими, в то время как твои, на которые ты переодически тратила кругленькую сумму, продолжали сечься и ломаться.       Порой тебе казалось, что для Винсента ты — нечто среднее между матерью и девушкой. Ты заботилась о мужчине, и он тебя любил, но ваши отношения никогда не выходили за рамки поцелуев, которые приходились на восковое лицо Винса или какие-то открытые части его тела. Он по-прежнему старался избегать твоих попыток снять с него маску, когда же об этом заходил разговор, мужчина ловко переводил тему, оставляя тебя ни с чем.       — Не переживай, малышка, при мне он тоже ходит в маске, я давно не видел его настоящего лица,— утешал тебя Бо, приобнимая,— Да и зачем тебе это? Его лицо уродливо. Говорю, как его брат.       В ответ ты лишь пихала Бо в бок и уходила к Винсенту, которому частенько удавалось слышать такие разговоры. Ты так и не поняла, умеет он разговаривать или просто предпочитает молчать. Мужчина всегда показывал тебе что-либо жестами или действиями.       Винсенту нравилось лежат на твоих коленях. Обычно это происходило, когда ты читала мужчине какую-нибудь историю. Ты сидела на кровати, а он осторожно помещал свою голову тебе на колени, ощущая тепло твоей кожи. Пока ты читала книгу, Винсент осматривал каждую деталь твоего лица, скорее всего, планируя создание самой лучшей восковой статуи в его коллекции.