играть дурочку

самое главное — сбегать незаметно и вовремя. молча выскальзывать из квартиры в подъезд, а оттуда — в дрожащую сырость ноябрьской ночи, на ходу зажигать сигарету и вызывать непослушными пальцами такси от ближайшей кофейни: если срезать наискосок, быстрым шагом идти до нее три минуты; эмилия успеет еще постоять, докурить и отыскать в глубоких карманах пальто жвачку, хотя тошнотворное ощущение использованности не заглушат ни горьковатый дым, ни химозная ягодность сочетания ароматизаторов. самое главное — сбегать без надежды на то, что конкретная кто-нибудь выбежит вслед, и преодолевать желание задержаться хотя бы на тридцать секунд, перед самой собой сделав вид, что никак не находится в сумке помятая пачка, что мешают шагать шнурки на ботинках — прежде, чем выбежать в дверь, она их не завязывает, просто внутрь засовывает, чтобы не тратить время, — или что интернет в довольно приличном районе столицы ловит хреново или поблизости нет машин. и как девочка умная, эмилия это главное знает и задерживаться не задерживается: ей слишком страшно, во-первых, нарушить свой принцип, а во-вторых — предсказуемо и прозаично разочароваться. сусанна, в конце концов, помнит, что она убегает вот так, и все равно идет в душ второй, и все равно оставляет ключи в двери, и все равно — ей все равно. недостаточно, чтобы не написать еще раз, но достаточно, чтобы оставить все так, как есть. у сусанны, в конце концов, через неделю концерт, а завтра с утра — репетиция; эмилия узнала об этом, пока мыла руки, едва не постанывая от того, как согревает замерзшую кожу тепло воды, и вслушиваясь в обрывки не ей адресованных слов: хозяйка квартиры рассказывала телефону. еще у сусанны есть молодой человек — они «сделали паузу», решили «пересмотреть свои отношения» по отдельности, что-то такое, но факт остается фактом, — а еще слишком много работы, разъездов и стресса, чтоб отвечать на прочитанные сообщения или тратиться на выяснение объяснения, почему происходит все это: притворная вежливость в предложении заглянуть на бокальчик сухого белого (в последнее время они не доходят даже до штопора — он остается в кухонном ящике, а бутылка не покидает стен холодильника) или встретиться за чашкой кофе в кофейне, чье название сейчас, когда эмилия уже к ней приближается, красным неоном дразняще горит впереди; утоление жажды разнузданной ласки, с каждым разом все более долгое, громкое, нежное: то ли пальцы, язык и губы выучивают, где нужнее и правильнее, то ли их прикосновения становятся все привычнее и оттого постепенно — необходимее; и осуждающая тишина, остающаяся в набившем оскомину «после» вместе со шлейфом терпких духов и пустотой на недавно занятой вешалке. так что какая сусанне разница? да им обеим вообще — какая?.. тут ведь самое главное — не задавать вопросов. не ждать, не надеяться и не обращать внимания на то, как от одного только имени нутро тут же сводит горячей дрожью, и… «вернись за наушниками, если еще не уехала». и играть — «ой, извини, бегу» — дурочку: возвращаться, хотя в ушах в половину громкости уже звучит выбранная спотифаем песня, а значит, наушники — первый пришедший на ум предлог, в суете не прошедший фактчекинг, и отменять заказ, без взгляда под ноги взбегая по лестнице, и стеснительно улыбаться и прятать глаза, услышав «останься, пожалуйста». эмилия остается. ведь самым главным в итоге оказывается вовремя послать к черту все правила и через колючую проволоку проведенных собственноручно границ упасть на сатиновую простыню и позволить горячим и нежным ладоням, немного шершавым на кончиках пальцев, забраться под полу предложенной ей из хозяйского шкафа футболки, а себе — улыбнуться в подушку. — приятных снов.