Я выбираю Паймон!

      — Ты отвратителен.       — Н-Не разговаривай со мной больше.       — Прощай.       Примерно так отреагировали Ёимия, Гань Юй и Аяка на внезапное заявление Итэра. Их стремление стать возлюбленной путешественника быстро улетучилось и с тех пор Итэр не видел ни одну из них. Теперь гордый самец продолжает свое путешествие, не обремененный любовными интригами.       — Прекрасно, — ступая по нагретой солнцем траве, Итэр вдыхает свежий воздух, любуясь красотой леса, в который он забрел. Надеясь сократить путь до винокурни «Рассвет», которой владел Дилюк, Итэр решил сойти с тропы и пройтись под кронами редких деревьев.       В этих краях даже слаймов не видать, — что уж говорить о случайно забредших сюда путниках или солдатах Фатуи. С того момента, как Итэр покинул город, прошло уже полдня, и все это время Паймон не проронила ни слова. То ли раздумывала над чем-то, то ли пыталась правильно подобрать слова. В этом молчании было что-то непривычное для путешественника. Обратившись к спутнице, Итэр желал развеять ее маленькую неуверенность:       — Паймон? Ты чего молчишь? Обычно ты наоборот комментируешь каждый камень, мимо которого мы проходим. Что-то случилось?       — Паймон до сих пор не знает как вести себя, когда она осталась наедине с тем, кто влюблен в нее по уши!       — Пфф! Чего? — Итэр резко остановился. Маленькая пухлая тушка Паймон, следовавшая за ним, врезалась прямо в его затылок, — Ай! В смысле? Ты о чем?       — А? Но путешественник сказал, что ему нравится Паймон.       — Первое, что пришло на ум, чтобы остальные от меня, наконец, отстали.       Впервые за долгое время Итэр увидел грустный вид Паймон. Как будто ценные сокровища украли у нее из-под носа.       — Значит путешественник бросает меня?       — С ума сошла?! Мы компаньоны. Друзья, в конце концов. Да и взгляни на се… На меня! Большой, худой, не любит обжираться до отвала, и постоянно молчит. Полная противоположность! Кто такого полюбит, согласна?       — Но Паймон еще не давала своего отказа. Просто стеснение берет вверх.       Итэр глубоко вздохнул. Не на то он рассчитывал, когда произносил подобное признание в компании Паймон. Думал, что до нее просто не дойдет, или она все переведет в шутку. На худой конец выдаст, как она любит, все на чистоту и отошьет Итэра. Теперь ему приходится пожинать то, что сам посеял.       Еще какое-то время товарищи проследовали в неловкой тишине. Паймон вновь зарылась в раздумья. Итэр то и дело замечает на ее лице отчетливый румянец.       «Что она там задумала?»       Вскоре пара вышла к очередной протоптанной торговыми повозками тропе. Здесь у обочины расположился небольшой брошенный лагерь: некогда бывшая палатка, ткань которой успела превратиться в дырявые лохмотья, валежник, собранный в кучу, угольки и пару бревен, чтобы устроиться на них уставшему путнику.       — Предлагаю остановиться здесь до утра, а то уже темнеть начинает, — сообщил Итэр. Не услышав в ответ ничего — даже короткого мычания, парень вновь обернулся к своей летающей спутнице, чтобы понять, что происходит.       Она парит на одном месте, изредка качаясь из стороны в сторону. Задумчивый вид не покидает ее мордашки.       — Ну чего ты?       — Паймон размышляла о свадебной церемонии.       — С дуба рухнула?!       — Это естественный этап отношений двух возлюбленных. Путешественник ждет от Паймон первого шага?       — Я ничего от тебя не жду! В смысле, в этом плане! — теперь даже Итэр покраснел, — Какая свадьба? Прекращай уже. Не нужно было вот так всерьез воспринимать мое заявление. Я ведь уже объяснял.       — Ху-ху, Паймон поняла, — теперь летающая булочка расплылась в улыбке.       — Чего ты опять поняла?       — Путешественнику не хватает уверенности в себе.       — Господи, Паймон. Я должен прямо заявить, что ты и я… если расценивать нас как пару влюбленных… Ну это, как-то, на грани с фантастикой, что ли.       — Путешественника не устраивает внешность Паймон? Характер? Аппетит?       — Вот да, выбери что-нибудь из этого и пускай будет так, — Итэр махнул рукой. Ощутив бесполезность разговора и надвигающуюся прохладу, он решил заняться делом и разжечь костер. Паймон летает вокруг, наблюдая за каждым действием Итэра.       Вскоре опушка погрузилась во тьму, и теперь один лишь огонь от костра освещает пространство вокруг. Одинокие искры поднимаются к небу и быстро затухают. Итэр лежит на траве, размышляя о…       «Черт! Вот надо было ей вернуться к этой теме!» — из головы все никак не выходил нелепый образ Паймон в качестве любящей жены.       Паймон тем временем наблюдала за путешественником с места, куда не доходило свечение от огня. Пыталась прочитать каждую эмоцию на его лице, и одновременно с этим размышляла о собственных чувствах к путешественнику. Главной сложностью для Паймон было то, что она толком не знала о такой эмоции как любовь. Она часто наблюдала за влюбленными парами со стороны, но чтобы самой испытать что-то подобное...       Лежа на прохладной траве и подпирая голову руками, Итэр продолжает изучать звездное небо над собой, а Паймон продолжает попытки понять, что же на самом деле имел в виду Итэр, когда сказал, что ему нравится Паймон. Это была шутка, или он таким образом пытается скрыть от спутницы свои истинные чувства?       За долгими размышлениями Паймон не сразу заметила, как Итэр успел прикрыть веки и погрузиться в сон. Подлетев поближе, Паймон убедилась в том, что уставший путешественник крепко спит. Грудь парня вздымается, он периодически посапывает, губы его слегка раскрыты.       Опустившись к его лицу, наивная Паймон все еще верила, что Итэр выразил свою любовь к спутнице в искренней форме. Прикрыв глаза, Паймон попыталась изобразить то, что видела уже не один раз. Ее крохотные губы едва коснулись щеки путешественника, подарив ему свой короткий поцелуй. Сердечко в груди забилось чаще.       Паймон еще долго не могла уснуть, наблюдая за мирно-спящим на траве Итэром. В глубине души она желала ответить на признание Итэра, но… В конце концов до Паймон дошло, что это был лишь способ отвязаться от надоедливых девушек. Именно это Итэр и пытался донести до Паймон. Что-то внутри заставляло ходить по кругу, постоянно возвращаясь к этому непонятному ощущению в груди.       — Паймон продолжит таить надежду, — она улыбнулась, вернув себе прежний простодушный вид, — Надежду на взаимные чувства путешественника.