Оно и к лучшему

      Не Хуайсан задумчиво водил кистью по бумаге, наслаждаясь тишиной, нарушаемой только плеском воды в лотосовом пруду. Он устал от активных развлечений в непривычную жару, так что отказался от катания на лодках и остался в беседке в компании кистей и красок, решив запечатлеть вид на пруд и иву, над которой выглядывала резная крыша домика.       Получив письмо от Цзян Чэна с приглашением навестить его в Пристани Лотоса в начале лета, Не Хуайсан не поверил своим глазам, даже перечитал несколько раз, пытаясь найти в знакомых иероглифах какой-то подвох. В последние месяцы в Облачных Глубинах они стали довольно тесно общаться, но Не Хуайсан не был до конца уверен, что Цзян Чэн считает его таким же близким другом, как он его. Но приглашение было четким и ясным, поэтому Не Хуайсан немедленно ответил согласием и начал собирать вещи. В те счастливые суетливые часы он даже не представлял, чем обернется эта поездка.       В Пристань Лотоса он ехал преисполненный надежд, что в расслабленной обстановке их отношения с Цзян Чэном станут еще более близкими, но судьба сыграла с ним злую шутку. Не Хуайсан встретил главу Цзян – и все пошло кувырком. Раньше он никогда не обращал на того внимания, отмечая только, что хозяин Пристани Лотоса – безукоризненно вежливый и дружелюбный изящный господин, но он никогда раньше не видел его настолько близко! В первый же день они с Вэй Усянем и Цзян Чэном прогуливались по оживленной пристани, набивая живот лепешками с острой начинкой и спелыми фруктами, которыми их угощали торговцы, когда к ней причалила роскошная лодка с лотосовым гербом. Глава Цзян шагнул на настил и двинулся к воротам вдоль прилавков и корзин, приветливо кивая всем на своем пути, а потом подошел и к ним. Тут Не Хуайсана и накрыло. Он неловко представился, мысленно проклиная свой начавший вдруг заплетаться язык вместе с внезапно ставшими деревянными руками и ногами, но глава Цзян никак не отреагировал на его запинания и уроненный веер, поприветствовал тепло и радушно, а потом заговорил с Вэй Усянем о последней ночной охоте. Глядя, как глава Цзян отечески похлопывает воспитанника по плечу и даже слегка приобнимает, Не Хуайсан ужасом осознавал, что хотел бы оказаться на его месте.       Во время ужина, сидя на почетном месте рядом с Цзян Чэном, он то и дело бросал короткие взгляды поверх веера на возвышение, где стояли столики хозяев, и убеждал себя, что все в порядке. Ничего удивительного, что ему хочется как следует рассмотреть главу Цзян, ведь он столько раз слышал, что Цзян Чэн пошел характером и внешностью в мать, не взяв ничего от отца. Но это оказалось не так. Не Хуайсан ясно видел, что у Цзян Чэна такие же миндалевидные глаза, как и у главы Цзян, и такой же формы губы. И волосы тот поправляет знакомым жестом. И к этим волосам, в отличие от волос Цзян Чэна свободно распущенным по плечам, ужасно хотелось прикоснуться.       Не Хуайсан зазевался и вдруг понял, что его раскрыли. Глава Цзян смотрел ему прямо в глаза и едва заметно улыбался. Не Хуайсан поскорее спрятался за веером. Его сердце оглушительно стучало, и отчаянно хотелось провалиться сквозь пол.       Ночью, вертясь в кровати под распахнутым окном, Не Хуайсан не мог выкинуть из головы главу Цзян: каждую черточку его лица, каждую мягкую интонацию голоса. Это была катастрофа! Наверняка всему виной был тот сборник гравюр об утонченных отношениях пылких юношей с взрослыми и опытными господами, который Не Хуайсан с замиранием сердца пролистал накануне. Теперь увиденное и прочитанное накладывалось на знакомые образы, до смерти смущая.       Он не должен был о таком думать.       Он не должен был о таком думать, представляя отца своего друга. Особенно, когда его чувства к тому выходили за рамки дружеских.       Утром Не Хуайсану было стыдно смотреть Цзян Чэну в глаза. Все это окончательно привело его в смятение, поэтому он и решил заняться своей любимой медитацией – созерцанием красоты и живописью, надеясь привести рассудок в порядок.       Солнце поднялось на вершину небосвода, вмиг лишив теней все вокруг и сделав мир плоским, будто нарисованным. К счастью, Не Хуайсан уже закончил работу. Полюбовавшись рисунком, он свернул его и спрятал в рукав вместе с живописными принадлежностями и, с наслаждением потянувшись до хруста в спине, вышел из беседки. Солнце немилосердно пекло в макушку, от воды поднимался влажный пар.       Пытаясь вернуться в свою комнату, Не Хуайсан немного заплутал – Пристань Лотоса была очень старой резиденцией, но в отличие от Облачных Глубин, в ней не было и следа того строгого порядка. Слишком много запутанных переходов и неожиданно притаившихся между строений укромных двориков, словно Пристань Лотоса строили по плану только в центральной части, а дальше она разрасталась сама собой.       Проходя мимо распахнутой резной калитки в высокой стене, расписанной рыбами и морскими чудовищами, Не Хуайсан замедлил шаг. Уютный маленький дворик так и манил заглянуть внутрь. Не Хуайсан не сдержался и шагнул за калитку. В центре дворика, окруженного с трех сторон верандами большого дома, росло изящно изломанное дерево магнолии, сейчас буйно зеленеющее – наверняка весной, в цвету, оно радовало глаз еще сильнее. У корней притаился небольшой пруд, от которого веяло прохладой. Не Хуайсан подошел ближе и наклонился, оперевшись ладонями на колени. Под кристально прозрачной водой среди длинных извивающихся стеблей резвились крупные карпы, сверкая на ярком солнце золотой и красной чешуей.       – Какая красота! – восхищенно выдохнул Не Хуайсан, наклоняясь еще ниже.       – Благодарю, молодой господин Не.       Не Хуайсан вздрогнул и оглянулся – и тут же покраснел до ушей. Он не заметил, что на скамейке в тени другого дерева чуть в стороне от пруда сидел еще кто-то и, к его ужасу, это оказался сам глава Цзян. Тот отложил книгу, которую читал до того, как в его уединение вторгся наглый гость, поднялся и медленно подошел, не переставая мягко улыбаться. Не Хуайсан тут же согнулся в низком поклоне.       – Этот недостойный просит прощения за вторжение!       Как же стыдно! Пробрался без спросу в чужой двор, не заметил хозяина, еще и раскорячился над прудом в неподобающей позе!       – Ну что вы, не стоит, – глава Цзян шагнул ближе к нему, взял за руку и заставил выпрямиться. Не Хуайсан поднялся, смущенно отводя взгляд. Рука на его предплечье задержалась дольше необходимого. – Оставьте эти формальности, – улыбнулся глава Цзян. И вдруг его ладонь скользнула по рукаву Не Хуайсана к локтю, а потом вверх до самого плеча. Не Хуайсан удивленно замер, провожая ее взглядом, пока чужие сильные пальцы не сжали его плечо. Ощущение тяжести и тепла было приятным, но почему-то настораживающим. – Вы же гость А-Чэна, чувствуйте себя, как дома.       Не Хуайсан почтительно кивнул, уже готовый откланяться, как глава Цзян вдруг заметил:       – Признаться честно, я очень удивился, когда А-Чэн пригласил кого-то в гости. Он всегда был таким нелюдимым и неприветливым, никто не хотел с ним дружить, – он печально вздохнул и заложил руки за спину. Не Хуайсан выдохнул, сам не понимая, с облегчением или разочарованием, когда прикосновение исчезло. – Даже с Вэй Ином он познакомился ближе лишь по моему настоянию. Удивительно было услышать, что он смог завести друга.       Не Хуайсан неловко улыбнулся. Он вовсе не считал Цзян Чэна каким-то отшельником. С ним было весело, он умел увлечь рассказом, его саркастичные шутки били точно в цель.       – Я сам завелся, – выпалил Не Хуайсан и смутился. – Ну, то есть… Мы все время рядом, вот и…       – О, понимаю, – глава Цзян чуть прищурился на солнце, окидывая его внимательным взглядом. – В вынужденно тесном соседстве волей-неволей начинаешь сближаться. Закрытая территория, ограниченная компания. Там все еще строго с проникновением на женскую половину?       Не Хуайсан чуть растерялся от такого внезапного перевода темы и кивнул.       – Я рад, что поездка в Облачные Глубины пошла А-Чэну на пользу, – глава Цзян как ни в чем ни бывало вернулся к прежней теме. – И что он смог завязать с кем-то близкие дружеские отношения? Вы ведь достаточно близки? – зачем-то уточнил он. Не Хуайсан кивнул.       – Да, я думаю, да, – ответил он, ощущая все нарастающую неловкость. Зачем отец Цзян Чэна расспрашивает его обо всем этом? Неужели думает, что он не искренне симпатизирует его сыну, а прячет за дружбой какие-то корыстные мотивы?       – У вас к нему просто мимолетная дружеская симпатия или нечто большее? – вдруг прямо спросил глава Цзян, и Не Хуайсан едва не умер на месте. Неужели он как-то себя выдал? Руки затряслись, он выронил веер и быстро присел за ним. Наверняка со стороны это выглядело так, словно у него в один миг подкосились ноги.       – П-простите, этот юноша такой неуклюжий… – пробормотал он, снова выпрямляясь, и обнаружил, что стоит уже неприлично близко к собеседнику.       – Не стоит беспокоиться, здесь только мы вдвоем, – заверил его глава Цзян и вдруг невесомо коснулся ладонью его лба. Не Хуайсан снова оцепенел.       – Какой вы разгоряченный, – обеспокоенно заметил глава Цзян. – Кажется, это все от жары. Ваш наряд не слишком подходит для здешних мест.       Не Хуайсан кивнул. Он привез свои лучшие летние наряды, но лето в Юньмэне оказалось куда более жарким и влажным, чем в Цинхэ. Здешняя молодежь бегала довольно вольно – в тонких безрукавных накидках поверх еще более тонких нижних одежд, но Не Хуайсан не решился вот так просто взять и выбросить из своего наряда пару слоев. К тому же это нарушило бы весь тщательно подобранный комплект.       – Мы здесь привыкли одеваться куда более свободно, – заметил Глава Цзян. – Особенно в кругу своих. Не стоит стесняться, если захотите снять что-то с себя.       Не Хуайсан снова кивнул, чувствуя себя фарфоровым болванчиком. Голова опять закружилась от интонаций чужого голоса: они были мягкие, вкрадчивые, участливые. Опасные. Не Хуайсан ощутил мелкую дрожь во всем теле. Следовало немедленно извиниться и уйти, но его ноги словно стали ватными. Он попытался отшагнуть в сторону, но споткнулся о камень и едва не упал. Глава Цзян тут же подхватил его, положив руку на спину.       – Осторожней, вы так можете упасть в пруд и испортить ваш наряд. Будет очень жаль. Он вам очень идет.       Не Хуайсан снова глупо кивнул, польщенный комплиментом, и оцепенел – рука на его спине скользнула на поясницу, а потом вниз, но тут же вернулась назад. Его облило жаром с головы до ног, в ушах зашумело. Ему ведь не показалось, что.… Ну конечно показалось!       – Вы сейчас лишитесь чувств, – вдруг заметил глава Цзян. – Позвольте вам помочь.       Не Хуайсан даже пискнуть не успел, как глава Цзян сгреб его за плечи и почти что волоком потащил под дерево и усадил на скамейку – спасибо, что не себе на колени! – но сел совсем близко, прижимаясь бедром к бедру. Его рука все еще обвивала плечи Не Хуайсана, но как будто не поддерживая, а придерживая.       – Ничего страшного, по такой духоте немудрено, – успокаивающе говорил глава Цзян, словно ничего и не происходило. – Особенно, если еще не научился в полной мере владеть собой. В вашем возрасте неудивительно. Я помню свою юность – с телом постоянно творятся странные вещи. Как и с умом, сколько ни медитируй.       Не Хуайсан втягивал воздух приоткрытым ртом, все еще не веря, что это все происходит на самом деле. Прямо здесь. Прямо с ним. Это казалось каким-то бредовым сном.       – Дышите глубже, – велел глава Цзян и ловко дернул его воротник. Не Хуайсан ощутил, как разгоряченного горла и груди коснулся прохладный ветерок. И в следующий миг – как кончик чужого пальца провел по его ключице, потом по шее, убирая прилипшую прядь волос.       Всемилостивые боги, как далеко он собирается зайти?       Не Хуайсан скользнул плывущим взглядом по стене двора и калитке и вдруг заметил в их тени напряженную фигуру. Наткнувшись на пугающе темный взгляд Цзян Чэна, он похолодел. Тот дернулся, будто собирался немедленно уйти, а Не Хуайсан, сам не понимая откуда взяв силы, вывернулся и вскрикнул:       – Цзян-сюн! Подожди меня!       Он вскочил с лавки, едва снова не упав, и побежал к выходу. Сзади зашелестели одежды – глава Цзян тоже поднялся.       – А-Чэн, подойди.       Цзян Чэн вошел в сад, настороженно переводя взгляд с расхристанного приятеля на отца.       – А-Чэн, не стоило бросать гостя одного. Молодому господину Не стало плохо от жары, он едва не лишился чувств, – мягко пожурил глава Цзян. – Пожалуйста, будь впредь внимательней. Помоги ему переодеться во что-то более подходящее для Юньмэна. Возможно, подбери что-то свое.       – Свое? – переспросил Цзян Чэн и нахмурился, а потом опустил голову, пряча еще один нечитаемый темный взгляд: – Да, отец.       – Все в порядке, глава Цзян! – Не Хуайсану невыносимо хотелось, чтобы тот перестал выговаривать Цзян Чэну. – Я сам захотел остаться один и порисовать. Остальным не нужно было скучать рядом со мной, да и возня бы мне мешала.       – Пойдем уже, – Цзян Чэн дернул его за рукав и потащил к калитке. – Вот же несчастье ходячее.       От этого ворчливого голоса сковавший все внутри железный обруч чуть расслабился.       Глава Цзян, глядя им вслед, произнес:       – Рад был узнать вас поближе, молодой господин Не.       Не Хуайсан только криво поклонился на ходу, будучи не в силах выдавить из себя ответную любезность. Учитель этикета был бы очень им недоволен.       Когда они с Цзян Чэном снова вышли в длинную галерею, Не Хуайсан не решался встречаться с ним взглядом. Все тело тряслось. Солнце по-прежнему палило, но кожа под слоями одежд покрылась мурашками, по спине пробегал холодок. Сердце колотилось как бешеное. Вспоминая свои вчерашние фантазии, Не Хуайсан ощущал жгучий горький стыд. В них все было прекрасно и волнующе, а на деле оказалось так… гадко. Он едва сдерживался, чтобы не побежать со всех ног, лишь бы оказаться подальше от дома главы Цзян. Но тогда Цзян Чэн догадается… Начнется что-то ужасное.       Услышав за спиной глухой удар, Не Хуайсан резко обернулся. Цзян Чэн стоял, впечатав кулак в столб, поддерживающий крышу галереи. На посеревшем лице застыло страшное выражение.       – Ты только вчера приехал, а отец уже зовет тебя к себе в сад и беспокоится о том, что тебе жарко, – севшим голосом заметил он. – Меня он к себе не зовет. Вообще не замечает.       Не Хуайсан медленно сглотнул, а потом, не сдержавшись, выпалил:       – Оно и к лучшему.       Цзян Чэн поднял на него удивленный взгляд, но прежде чем он успел переспросить, Не Хуайсан решительно схватил его за руку.       – Мне и правда в голову напекло, проводи меня в комнату, пожалуйста, а то я упаду и буду валяться, а все через меня переступать.       – Еще чего не хватало! – возмутился Цзян Чэн и повел его прочь, все еще сверля пристальным взглядом. На ходу он попросил служанку принести в гостевой павильон арбуз и воды со льдом и лимоном. Не Хуайсан заставил себя благодарно улыбнуться. Цзян Чэн не должен ничего заподозрить.       Никто не должен узнать. Так будет к лучшему.