Путеводитель по Тейвату: трудности общения.

Чайльд может смотреть на три вещи вечно: как горит огонь, течет вода и Люмин ругается на своём родном языке. В принципе, он может вечно смотреть на Люмин, когда она говорит что угодно. Путешественница немногословна, из-за чего все что она говорит становится на вес золота. И то, с каким акцентом она это произносит. Каждое ее слово окрашено странным, чуждым этому миру звучанием. Буквы нелепо пытаются выстроить слова тейватского языка, но на манер родины девушки. Звук получается странным, но достаточно загадочным и манящим за собой. Впервые Тарталья поймал Люмин за ругательством на неместном языке в ресторане «Народный выбор». Затащить путешественницу и её компаньоншу в это место стоило больших усилий и уговоров. Феечка была намного охотнее к уговорам как только в разговоре прозвучало «за мой счёт». Спустя пол часа обстановка стала менее напряженной, вокруг звучали веселые голоса людей, праздновавших окончание рабочей недели. Люмин ловко подхватывает кусочек с только принесённого блюда и пробует на вкус. Еда оказалась в разы острее, чем она ожидала. Себя не заставляет ждать какое то странное громкое слово. Паймон мгновенно рдеет и тычет пальцем: «Нельзя говорить такое на людях! Ты же герой!» Путешественница закрывает покрасневший рот рукой и шепчет на тейватском: «Они ведь все равно не понимают.» Чайльд наблюдает все это с поднятыми бровями и сосредоточенным взглядом. И жалеет что не успел запомнить звучание. «Ты сейчас... ругалась?» «Не твоё дело»,- Люмин слегка краснеет, убирает салфетку и продолжает трапезу с другого блюда. Работало это и в другую сторону. Каждое слово сказанное Тартальей было окрашено морозом зимних вечеров и скрипом дров в печи. Акцент снежной был узнаваем, но не представлял проблемы понимания для жителей тейвата. Проблема в том, что Люмин не из этих мест. Сердце Чайльда каждый раз пропускало удар, когда путешественница мило хмурила брови и пыталась вычитать значение слов на его лице. Всматривалась жутко внимательно, будто в книгу с переводами, а не опасного предвестника фатуи. Забавности ситуации добавляла разница в росте. Если Чайльду по неудаче не получалось сдержать смеха, в бок сразу прилетал несильный удар кулаком. И следом шёл шёпот. Какое то странное слово, определенно резкое. Чайльд подметил для себя выудить его значение у маленькой феи. Стоит Люмин пройти мимо гильдии искателей приключений, как она сразу получает в спину несколько просьб. Игнорировать голос Катерины не получается и приходится изменить маршрут. Путешественница задерживается у стойки, что не ускользает от внимания Тартальи. (Нет, он совсем не следил за ней сегодня, ни капли.) Паймон вертится около Люмин, и не выдерживая пытается выхватить карту из ее рук. На ходу рассмотреть получается плохо. Путешественница возмущается, но спутницу это ничуть не смущает. Карта переходит из рук девушки в руки феи. Но не задерживается там более минуты. Карту легко выхватывает пара рук в чёрных перчатках. «А я знаю где это. Могу показать»,- с хитрой улыбкой предвестник зазывает в неизвестность за собой. Паймон с Люмин переглядываются. «Что думаешь?» - путешественница спрашивает с прищуром. «С чего мы должны тебе доверять?!» - со звоном кричит фея. Чайльд прикладывает руку к подбородку и с задумчивым выражением лица отвечает: «Мои ребята недавно организовали недалёко лагерь. Если я правильно понимаю, тебе нужно найти руины. Битва с фатуи принесёт много возни и нанесёт ущерб древним зданиям. Предлагаю провести тебя через лагерь без лишних усилий.» В завершение Чайльд старается обворожительно улыбнуться. Кажется вышло не очень. Паймон с Люмин вновь переглядываются. «Ну вроде звучит логично»,- Паймон пожимает плечами и поднимает ладошки. Люмин прищуривается и выдаёт тихое согласие. Внутренне ликуя, Чайльд отправляется указывать путь. Ближе к закату нога путешественницы в белом сапожке касается снега. Тарталья глубоко и меланхолично вздыхает. Оценивающий взгляд проходится по заснеженным дорожкам. «Почти как дома»,- морозным ветром проносится в голове. Серьезный настрой мигом сдувает, когда пшеничная макушка рядом дергается и чихает. «Ой»,- Люмин отряхнулась и посмотрела в глаза напротив в ответ. Чайльд ловит себя на мысли, что хотел бы продлить мгновение. Паймон указывает направление: «Нам туда!» На пути странников встречается маленькое замерзшее озеро. В голове Чайльда загорается блестящая идея. В считанные секунды в его руках материализуются водные клинки. «Эй путешественница» Люмин поворачивает голову. Тарталья чуть скользя выбегает на лёд: «Я бросаю тебе вызов. Сразись со мной на льду» Паймон в непонимании открывает рот. Люмин прикладывает руку ко лбу, качает головой, но соглашается. В прочем, этого и следовало ожидать от него. Так просто из благих целей он бы помогать не взялся. Путешественница призывает меч и ступает на лёд. «Я принимаю,- нога чуть подскальзывается, но остаётся стоят,-вызов» Люмин сводит брови и делает выступ вперёд. Чайльд парирует удары, но не отступает. Путешественница чередует анемо вихри с электро ударами. Элементарная энергия искрит в воздухе. Гидро всплески только ухудшают ситуацию, лёд становится более скользким. Скрежет металла чередуется со скрежетом обуви на льду, но намного сильнее режет взгляд золотых глаз. Врезается в самое сердце и остаётся там надолго. Чайльд позволяет себе утонуть в этих глаза чуть подольше и отдаётся битве. Настолько, что перестаёт замечать, когда задорные крики поддержки компаньонши Люмин сменяются криками испуга. Паймон размахивает руками и стремится к месту битвы. «Люмин, Люмин! Там! Хиличурлы!» Острый взгляд взметается вверх. В солнечных глазах отражается летящий каменный топор метачурла. Дыхание перехватывает. Люмин теряется, но успевает выпустить достаточно анемо энергии, чтобы отлететь назад в снег. Тяжёлое оружие врезается в лёд. Трещины образуют систему сплетений, окутывающих ноги Тартальи. Опора уходит из под ног и предвестник идёт ко дну. к бездне ... Яркое солнце слепит глаза. Мокрые волосы лезут, мешая разглядеть окружение. Чайльд на пробу двигает пальцами и чувствует мягкую ткань. Девушка рядом вопросительно хмыкает. «Очнулся?»- с укором спрашивает она. «Где я? Это Селестия?» - Тарталья с прищуром оглядывается, замечает дымящий костёр и что-то жующую феечку. Как только они встречаются взглядами, Паймон оставляет еду и подлетает с криками. «Паймон знала, что это плохая идея! И ничем хорошим не закончится!»- грозно топает она ножкой в воздухе. Люмин выдерживает строгий взгляд и что-то говорит. Явно недовольно, отчитывая и с укором. Ей стоит тяжелых сил держаться. Ладошки немного подрагивают. Чайльд окончательно приходит в себя. И ловит мысль, что хотел бы чаще слышать родной язык путешественницы. Возможно, не только слышать, но и понимать.