Белые кроссы, гольфы со смайлом

      Стук её ботинок с толстенной подошвой (обувь сама купила, даже не спросив разрешения у матери) гулко разносился по коридору, развеивая тишину. Подвески звонко брякали, ударяясь друг о друга, а она шла на встречу, надеясь произвести фурор. Даже волосы недавно покрасила — несколько светлых прядей стали розовыми. Висящий на плече шоппер постукивал её по боку в такт шагам. Обширные стеклянные панели, служившие окнами, тянулись весь коридор от пола до потолка, открывая вид на пасмурный Детройт. Тёмные кучевые облака сплошняком затянули небо, моросил неприятный дождь, который и полноценным дождём-то было нельзя назвать. В конце коридора, освещаемого яркими продолговатыми лампами, дверь была чуть приоткрыта, а на двери табличка «Кабинет 318». Туда ей и надо.       — О, а вот и вы, — поприветствовал её высокий мужчина в костюме, радостно улыбнувшись, хлопнул в ладоши и протянул руку. — Надеюсь, Флетчер передал вам, что договор будет подписываться со мной. Я Нил Чендлер, а вы мисс…       — Без мисс, — поморщилась она, — Гвен.       — Хорошо. Так, Гвен, вас уже уведомили, как будет проходить расследование?       — Да-да, — нетерпеливо кивнула она и двинулась по кабинету, осматриваясь вокруг, — всё знаю, читала уже.       — А, хорошо. Тогда… Вы не имеете ничего против андроидов?       — Не имею, если будет у стеночки стоять и не мешать, — отозвалась Гвен, махнув рукой, и скривила рот. — Зачем мне андроид? Вы мне не доверяете?       — Что вы, Гвен, — натянуто рассмеялся Нил, — полностью и безоговорочно. Всего-то для фиксации хода расследования, он не будет вам мешать. Поверьте, вы даже не заметите присутствия машины.       Он на показ махнул рукой и улыбнулся так широко, что Гвен показалось, будто ещё чуть-чуть, и у Нила треснет рот.       — Да согласна я на этих, — фыркнула она, рассматривая маленький календарик на столе. — Что уж там, раз надо фиксировать, пускай фиксируют.       — Тогда осталось лишь обсудить пару деталей, и вы будете допущены к расследованию. Для начала… — Нил сцепил пальцы в замок перед собой и неловко улыбнулся. — Вы, наверное, уже знаете. Мне неловко спрашивать вас, но…       — Знаю, — отмахнулась Гвен, вытащив из шоппера маленькую бумажку. — Вот согласие родителей. Не знаю, что там, я не читала. Сами посмотрите.       Нил кивнул. Эту дурацкую записку нужно было приносить каждый раз, когда Гвен участвовала в чём-то таком. Всего-то из-за того, что ей не было восемнадцати, видите ли, она ещё несовершеннолетняя, а потому обязательно подтверждение со стороны родителей. Гвен считала это глупой формальностью, что с ней может случиться? Она же не в горячие точки отправляется, а всего-то помогает с расследованием, потому что оказалась умнее всех этих взрослых, работающих здесь.       Гвен была умным ребёнком, это стало понятно ещё тогда, когда в детском саду, пока остальные строили башенки из кубиков, она от скуки складывала на листе бумаги числа, а когда и с ними становилось не так весело, просила воспитателей написать какой-нибудь пример посложнее. Родителям Гвен говорили, что она вырастет прекрасным аналитиком. Они кивали и гордились дочерью, воспринимая её как что-то особенное. Тогда Гвен тоже начала считать особенной. В первом классе у одноклассников едва получалось сплюсовать десятки, а она уже могла умножать в уме, ей тогда было семь. Потом Гвен стала увлекаться книгами, особенно детективами, и всегда удивлялась, почему герои так долго додумываются до разгадки. Она начинала набрасывать варианты ещё в самом начале, потом отсеивала те, что точно не подходили, развивала свои теории относительно разных персонажей и в конце концов всегда оказывалась права. Гвен выигрывала школьные олимпиады по техническим предметам, каждый год была в списке призёров.       А потом произошёл переломный момент. Наверное, не заговори с ней тогда один из папиных знакомых, служивший капитаном в полиции, и не ввязалась бы она во всё это дело. Но дядька оказался смекалистый, видно, сразу понял, что Гвен — не просто умный ребёнок.       Она была гениальна. И самое главное, Гвен знала это.       Человек, понимающий свои способности, гораздо более опасен, чем тот, кто свою силу не осознаёт.       Гвен не помнила, чьи это слова, но ей нравилось думать, что это о ней. Воистину юный гений, осознающий, какое сокровище ему вверено. Она открыто льстила себе, но знала, что это было заслужено.       Ей нравилось быть умной, по-особенному умной. Гвен казалось, что так она на ступень выше остальных. Чудо-ребёнок, не иначе. Она купалась в славе и обожании взрослых, принимала это как должное, замечая завистливые взгляды оставшихся позади соперников, и воспринимала свою гениальность как что-то естественное.       Папин знакомый из органов из интереса попросил Гвен глянуть одно старое, уже давно рассекреченное дело, над которым когда-то полицейские долго думали. Для Гвен всё показалось элементарно, события сами собой расфасовались по полочкам, предоставив Гвен простую картину. Папин знакомый удивился и предоставил Гвен ещё несколько занятных на его взгляд дел. Гвен стало скучно на втором. Всё казалось очевидным, она недоверчиво хмыкнула, услышав, что взрослые (а они всё-таки не такие и умные) не могли разгадать это долгое время. Хотя ведь на практике всё сложнее…       Про практику Гвен узнала в скором времени. Услышав, что их ненаглядная дочка могла бы стать хорошим сыщиком и зарабатывать большие деньги, родители оживились, вдруг начали расспрашивать, а можно ли ребёнку работать в полиции. Папин знакомый растерянно отвечал, что это опасно, да и вряд ли Гвен пустят в полицию, ей тогда только шестнадцать исполнилось. Но отец настоял (видимо, слова про большие деньги до сих пор звенели у него в ушах), упросил знакомого узнать насчёт Гвен, что тот сможет. В тот момент Гвен поняла, что её гениальности можно найти применение получше, чем решение хитроумных, но совершенно бесполезных задачек с олимпиад.       Папина идея на удивление удалась. Сначала в полиции, слушая его знакомого, крутили пальцем у виска, рехнулся что ли? Мелкую девчонку сюда приволочь захотел, зачем она здесь сдалась? Гениальна? Всем родителям хочется верить, что их ребёнок гениален, но зачастую, увы, это оказывается пустой верой. Однако вскоре Гвен получила согласие. Её решили испытать, задав простенькую, по её ощущениям, цель. Гвен решила задачу, зевая от скуки. Лица сотрудников полиции сначала застыли, словно они (сотрудники) увидели что-то невероятное. Потом Гвен словила недоверчивые взгляды, услышала перешёптывания, и лишь после этого её признали. Пожалуй, всем взрослым стоит сбить с себя немного спеси.       Её стали посвящать в трудные дела, брали на безопасные миссии и удивлялись, как такая юная девочка стала столь сообразительной. А Гвен просто выполняла свою работу и довольствовалась частью неплохой зарплаты, которую от полной отец милостиво выдавал ей.       — Тогда остаётся только ваша подпись, что вы согласны с сопутствующим расследованию риском. Но не беспокойтесь, — сказал Нил, — никакого риска не будет, вам ничего не угрожает. В крайнем случае наши люди и андроид защитят вас!       Гвен кивнула, взяла со стола забавную ручку с синей жидкостью внутри корпуса и покрутила её в руках. Не в первый раз проходила эту процедуру, привыкла и уже отвечала машинально.       — Тогда можете расписаться вот тут? Ой, — рассмеялся Нил и цыкнул, — это моя ручка, позвольте я дам вам другую.       — Почему не эту? — нахмурилась Гвен.       — Давайте согласимся на другой, — с нажимом, но всё так же улыбаясь сказал Нил и протянул ей обычную ручку, не такаю красивую. Гвен мысленно обозвала его скрягой, но лицо удержала и не показала, что недовольна.       Объёмный документ, копию которого Гвен заранее проштудировала, отправился в ящик стола. Нил развёл руками в стороны и кивнул.       — Поздравляю. С завтрашнего дня вы официально можете участвовать в расследовании.       Из-за расследований она иногда пропускала школу. Ну и пусть, всё равно там не научат чему-то новому, тому, что она ещё не знает. Да и докучливая зависть одноклассников, ощущаемая почти физически, давила на мозги. Всяко лучше делать то, что у Гвен получается превосходно.       — Ага, спасибо, — отозвалась она, — тогда до завтра. Надеюсь, вы познакомите меня с моими напарниками?       — Обязательно! Его уже уведомили о сотрудничестве с вами, правда он, м-м… — Лицо Нила сделалось задумчивым, но своей улыбчивости не потеряло. — Был не в восторге. Но его сомнения развеются, как только он увидит вас в деле!       — И кто же этот недоверчивый? — спросила Гвен, нахмурившись.       — Хэнк Андерсон, наш лейтенант.       Гвен задумчиво покрутила в руках подвеску в виде крохотных песочных часов. Перевернула её, и песок, поблёскивая, побежал из одной чаши в другую. Нил терпеливо ждал со своей глупой улыбкой на лице.       — Не знаю такого, — хмыкнула она. — Ладно, до свидания.       — До свидания, Гвен!       Дверь хлопнула, подвески звякнули, шоппер ударил по боку. Она позволила себе довольно улыбнуться.