Резонанс

Небольшие часы мерно отсчитывали время. Тиканье стрелок отражалось от стен, создавая трехмерный эффект, если не четырехмерный. И в напряженной тишине этот звук казался единственным во всем мире. Началом и концом всего. Высокий, спортивного телосложения мужчина-альфа с темным ежиком волос лежал на кровати, заложив руки за голову, и невидяще оглядывал серый потолок. На его лице была улыбка, но она странная. Обычно от нее веяло теплом и беззаботностью, а сейчас ощущалось, что ее владелец натянут внутренне, как тетива лука. В ожидании, когда невидимые жесткие пальцы ослабят напор и дадут выпрямиться с облегчением. А глупые часы по-прежнему отбивали секундный ритм. Хотя время для одного человека остановилось. Этот мужчина помнил, как появилось в общем доме деревянное резное чудо с выскакивающей, вместо кукушки, кошкой. Лишь это, кроме одежды, взял с собой из квартиры его партнер. И брюнет знал, почему. Подарок Тсуны. Человека, который свел их вместе. И что несколько лет назад скончался от обширного инсульта. Бессильное шипение "нахуй все" и оглушительный грохот захлопнувшейся входной двери привел в действие спусковой механизм. Альфа мгновенно соскочил с постели и зашел в туалет. Он безумно желал отсрочить момент истины, но стоило догнать своего спутника, пока он не нарвался на неприятности. Вот только надежды не было: реакция ушедшего стала красноречивее любых слов. Найдя печальное подтверждение собственным мыслям на полу, мужчина подорвался и, схватив две куртки, выбежал из дома. Вообще-то на дворе была промозглая осень, а этот идиот рванул налегке. Траектория маршрута партнера всегда была одной и той же. Он никогда не хотел, чтобы брюнет шел за ним, и все равно двигался знакомым путем, в глубине души ища поддержку. Но его гордость ни за что не позволит сказать ему это вслух. С другой стороны, сложно спутать с кем-то другим красную футболку с пламенем и летящее следом облако дыма. Альфа на пробу улыбнулся. Нельзя показывать отрицательные эмоции. По крайней мере сначала. Спутник являлся очень вспыльчивой личностью, и действовать с ним приходилось тоньше. Как если бы ходил по минному полю. Но, если честно, именно эта затаенная опасность на грани фола и заставила в свое время обратить на него внимание. Подлетев к сгорбленной фигуре, брюнет быстро взлохматил пепельные волосы и накинул сверху его куртку. Блондин с зелеными глазами внезапно встал как вкопанный и, не глядя на мужчину, жадно затянулся. - Давай разведемся. Вот ну нахуй всю эту семейную поебень. Затрахало, честное слово. Альфа, каждый раз сталкиваясь с подобной истерикой, мягко засмеялся и поправил цветной капюшон, морщась от едкого запаха. Он ненавидел, когда его спутник дымил, как паровоз, но сейчас сделать ничего не мог. Ему надо успокоиться. - Никогда не дам тебе развод. Ты - моя омега, и все. Точка. Зеленоглазый презрительно сплюнул на землю и оскалился. - Блять, ты прям такой святой. Так и охота твой ангельский нимб затянуть у тебя на глотке. Он пошел дальше, отбросив сожженный до фильтра окурок и судорожно вытягивая очередную сигарету. Брюнет на секунду смежил веки, собираясь с силами. Они двое словно находились в круглой комнате, из которой не было выхода. - Мы попробуем снова... - Снова? - чуть ли не выкрикнул блондин, язвительно посмеявшись. - Ты точно долбоеб, раз забыл одну ма-а-аленькую проблемку. Развернувшись, он пафосно сделал реверанс. - Разрешите представиться заново. Гокудера Хаято, бесплодная, блять, омега. Альфа, ни на минуту не стушевавшись, с улыбкой отвесил книксен. - Тогда и мне позвольте вновь познакомиться. Ямамото Такеши, альфа и любящий свою омегу супруг. Зеленоглазый бегло окинул взглядом мужа. Красивый, зараза, иногда трудно отвести от него взгляд. - Да пошла в задницу эта любовь. Ничего не дает... Давай разводиться, а. Найдешь себе когда-нибудь плодоносную матку-омегу, полюбишь ее и натрахаете детишек на целый батальон. И всем заебись шоколадная жизнь. Светловолосый мужчина резко втянул противный холодно-влажный воздух. Ему 33, его партнеру тоже, детей он готов сжигать на кострах, но сущность до воя просит ребенка. Своего ребенка, свою плоть и кровь. Которую она никогда не получит. Они помолчали, вдыхая горький смог сигарет. Вспоминая годы совместной жизни и шок от новости, что омега не может иметь детей. Насмешка судьбы над Истинной Парой. Тогда блондин отходил врача так, что тот неделю не выходил из дома. Ведь все, что он сказал, было наглой ложью. Это же чертовски неправильно. Они до изнеможения старались превозмочь этот диагноз. Чтобы сказать в лицо "да что вы понимаете!.." и высокомерно развернуться. Но шли дни, месяцы, а тест все также отрицал и разрушал надежду. Однажды зеленоглазый даже собрал вещи, собираясь уйти, но партнер не позволил. Говорил, что вместе смогут все. А омега испытывал вину. И боль. И стыд. Ведь его гребанный организм не мог породить ребенка. Его, его и только его вина. - Ты помнишь, что сказал Тсуна, когда ты также ушел из дома в первый раз? Задумавшись, омега не сразу понял вопрос. Мужчина повторил, и тот ехидно фыркнул: - Что-то ахуительно гениальное? Но попытку отвязаться альфа не засчитал. Он видел, как дрогнула в пальцах сигарета, осыпаясь пеплом, и знал, как дорог был мужу шатен с теплыми карими глазами. Это всегда была своего рода козырная карта. - Он сказал, что мы справимся. Что в его глазах мы представляем шаткое равновесие, когда одно компенсирует другое. Что в одиночестве мы сгорим. Блондин потупил взор, окидывая взглядом кроссовки. Тоже его подарок ведь. Как же он скучает по своему лучшему другу. Брюнет же осторожно бросил взгляд на притихшего спутника. Судя по поникшему взгляду, буря по поводу провальности очередной попытки прошла мимо. Грустно усмехнувшись, он обнял супруга за плечи, пытаясь отдать родное тепло души. Долго он приучал к простым жестам вроде объятий своего тогда еще только парня. Один раз даже отлеживался в больнице со сломанной рукой. Похоже, собственное бессилие над ситуацией потихоньку отпускало. Но надолго ли?.. - Мы 12 лет под одной крышей живем. Другого такого строптивого любовника я не найду... А жаль, кстати. Пригревшийся омега моментально вспыхнул и, зарядив брюнету между ног, гордо сиганул домой, выкрикивая: - Жаль ему, блять! Вот вали нахер к шлюхам, я тебе позволяю. Пусть они тебе отсасывают и очко подставляют. А ко мне яйца не подкатывай, а то оторву и сожрать заставлю, ублюдок! А согнувшийся в три погибели Ямамото Такеши облегченно, хоть и с примесью боли, рассмеялся. Глупые часы по-прежнему отбивали секундный ритм.