Только мой

— Подними хвост — грозно скомандовал телекинетик, прижимая ладонь в перчатке к фиолетовой лопатке другого, легко надавливая, ещё сильнее прижимая другого к земле. Никогда ранее он не оказывался в таком положении. Ниндзя всё ещё был поражён поведением Сильвера. После того инцидента с одной дамой ёж, казалось бы, на грани бешенства, вытащил хамелеона из парка и повёл в сторону их дома. Они так и не добрались до агентства, направившись в обход в рощу, тогда он предположил, из-за того, что Вектор и Чарми всё ещё находились в офисе, а Сильвер не хотел устраивать сцену. И вот теперь он склонился в компрометирующем положении, прижимаясь грудью к траве, выставляя напоказ телекинетику свой зад. На когерентной стороне сознания ему определённо не нравится, к чему всё это ведёт. Но в то же время ниндзя не мог не признать, что было во всей ситуации что-то захватывающее. Он не против небольшой покорности и не испытывает сильного страха быть взятым сзади, к тому же, очаровательно разозлённый экстрасенс выглядит чертовски горячим. Хамелеон всё ещё видел эти собственнические, хищные глаза, которыми он смотрел на ту женщину. Хаос, он уже смирился с тем фактом, что разок даже хотел бы поменяться ролями. Хамелеон облизал пересохшие губы и шумно вздохнул. «Ты же не собираешься брать меня насухую и без защиты? Здесь?» — его логика взвыла, но хвост всё равно послушно скрутился вверх, демонстрируя упругие бёдра. Как бы ни была приятна мягкая щекочущая растительность на его коже, он должен попытаться спасти свой пока ещё девственный зад. Боль его бы не волновала, но им обоим не будет приятно, и они, чёрт побери, на природе, пусть и в какой-то глуши, а не где-то, где могла бы быть сохранена их приватность. Он немедленно совершит сеппуку, если хоть кто-нибудь об этом узнает. — Ты знаешь, что я чист. Я уверен, что ты тоже. — Тенши, проблема не в этом. Эспио почувствовал шевеление за собой, судя по всему, ёжик тоже сел на колени. Он услышал металлические лязги и тканевые шорохи, вероятно, избавления от перчаток, а затем телекинетик подтянул его скрученный хвост ещё выше за спину, так, чтобы стала очевидно виден его вход. Хамелеон вздрогнул. В следующий же миг ниндзя издал крайне недостойный, унизительный визг, потому что его анального отверстия коснулось кое-что очень влажное, шершавое и очень горячее. Сообразительный маленький засранец. От неожиданности его бёдра дёрнулись с того места, где он стоял на коленях, наполовину прижатый к земле, что заставило его насесть на кончик ещё больше, окончательно загоняя себя в могилу. Мышца двинулась, обводя круг вокруг края его дырочки. Хамелеон с относительным успехом смог подавить стон и дрожь и собрать в горле побольше воздуха. — Прекрати, Сильвер, ты знаешь, сколько там водится разных бактерий? — ниндзя рискнул повернуть головы и попытаться рассмотреть что-то через плечо, несмотря на стремительно краснеющее лицо, — Какого черта ты делаешь?! — Смазываю тебя, — телекинетик ненадолго отстранился, чтобы сказать это, а затем густо сплюнул. Никогда ещё ниндзя так не краснел. Его лицо моментально залилось яркой краской с такого пошлого комментария, а действие у его тыла не облегчало задачу. Он поспешил зарыться пылающим лицом в руки и зелёную траву под ним, от звука у него самого едва не потекли слюни. Когда Сильвер толкнулся языком глубже, ящер закусил предплечье, чтобы скрыть грязный скулёж, норовивший прорваться наружу. Сладкий Хаос, он знал, где ещё был этот язык. Эспио мог в любой момент отстраниться. Дать понять Сильверу, что это не его чашка чая. Что, в общем-то, действительно было так, но, раз уж он уже уступил в этом вопросе, то решил идти до конца. Свежий ветерок коснулся его гребня, немного охладив пыл и успокоив бешено колотящееся сердце, и ниндзя выпустил оскорблённый придаток изо рта, чтобы полной грудью вдохнуть. В конце концов иногда было неплохо быть авантюрным, не так ли? Когда путешественник во времени счёл момент достаточно подходящим, он осторожно наполовину ввёл хорошо смоченный палец, пробуя воды. Свободной рукой потянулся к точкам давления давно болезненно твёрдой длины его партнёра, издавшего в ответ на действие низкий стон. Разгорячённый член коснулся прохладного воздуха, посылая очередную дрожь по его телу от естественной температурной игры. Хамелеон взял себя в руки и несколько успокоился, дальнейшие ласки не были и в половину столь же ошеломляющими и интенсивными, как первое впечатление. За одним пальцем последовал второй, и в животе скрутилась вязкая тяжесть, о чём ниндзя поспешил предупредить. — Я близко. Сильвер снял его с крючка и встал, когда Эспио услышал такой же смачный плевок. Напряжение от предвкушения разлилось по его телу, но он глубоко вздохнул и заставил себя снова расслабиться, растянувшись по лесной подстилке и прогнув спину. Ёжик погладил тёплыми ладонями сильные мышцы фиолетовой спины, а затем вернулся к бёдрам и выстроился с ними в линию. Путешественник во времени мягко толкнулся, и в ответ ниндзя издал тихое удовлетворённое мычание. Длина Сильвера была относительно тонкой, изящной, всё ещё растущей, идеальной для безболезненного и комфортного взятия. Хамелеон мог почувствовать на себе и поклясться, что он определённо подрос с их предыдущего раза. Телекинетик немного поёрзал и как мог наклонился, остерегаясь чёрных выростов на спине, к тому месту, где располагалось его внутреннее ухо. — Ты в порядке? — Эспио был рад услышать, что, какие бы им ни управляли гормоны, Сильвер всё ещё был там. Оптимистичный и скромный, немного неловкий, который знал, когда остановиться и притормозить, даже если они никогда не назначали никаких стоп-слов. Он очень ценил намерения ёжика убедиться, что с ним всё хорошо. Он на ощупь нашёл щёку другого и небрежно погладил её: «Начинай двигаться». Его любовник, застонав, качнул бёдрами — медленно, осторожно, постепенно набирая глубину с каждым толчком, заставляя хамелеона втягивать ртом воздух, и в этих поставленных движениях Эспио отчётливо мог распознать самого себя. Он копирует меня — пронеслось у него в голове. Когда Сильвер освоился, погрузившись на всю длину, движения, теперь уже нетерпеливо, набрали темп, установив устойчивый ритм. Из-за угла, под которым оказался хамелеон, толчки легко могли попасть в нужное место, но, по всей видимости, из-за неопытности путешественника во времени, всегда проходили болезненно рядом. Ниндзя и сам не понял, как выкрикнул: «Ниже, Сильвер, чуть ниже! — Нгооооох!» Хамелеон вцепился пальцами в хрустящую, свежую траву прямо под ним, так, что на перчатках, вероятно, останутся пятна, и дёрнулся, сбросив хвост, когда тихую рощу сотряс его собственный, несвойственно громкий и протяжный стон. Стимуляция простаты определённо не переоценена, как он думал. Это одно простое движение приблизило к его к оргазму так же близко, как и первое касание языка Сильвера к его складке. Ёжик послушался, и сладкие, надавливающие удары опустились, и путешественник во времени, однозначно приободрённый, сильно ускорился. Эспио предпочёл бы помедленнее, но ощущение быстрой прицельной стимуляции по его сладкому месту просто невероятно. Звуки природы гиперчувствительно отдаются шумом в ушах, смешиваясь с его собственными тихими постанываниями и шумными вздохами Сильвера, яркий запах молодой зелени ударяет в ноздри. Пот ручьями стекает по его красному лицу, горячему не только от бесконечного смущения, но и от всего напряжения, и тихий бриз ощущается только сильнее через капли влаги. Его партнёр был очевидно настроен вырвать из своего строго и сдержанного любовника ещё один такой развратный звук, поэтому прибег к тяжёлой артиллерии: лизнул языком мокрую дорожку прямо по одному из его шипов. У него получилось. Ниндзя низко застонал, и телекинетик довольно зарычал, обхватывая губами придаток. Его одинокий капающий член изнывал от недостатка внимания, и экстрасенс потянулся всё ещё влажной от слюны рукой, чтобы исправить это недоразумение. Стимуляция всех его самых сильных эрогенных зон была чересчур интенсивной, Эспио окончательно сдался. Он просто не мог продолжать играть на три фронта. — Скажи моё имя, — приказным тоном прорычал Сильвер, — Когда кончишь, скажи моё имя. — Силь…вер! — Ниндзя кончил так сильно, что некоторые капли белоснежной жидкости отскочили от травы прямо ему на живот. Мышцы его нутра сжались после разрядки, похоронив телекинетика в крепких объятиях внутри него. Сильвер нежно посасывал и облизывал кожу его шеи, но, когда он собирался легко прикусить, оргазм Эспио догнал его, и непреднамеренно его челюсть сомкнулась, пробив крепкую чешу. Сильнее, чем были все его попытки до этого. Так, что несколько капель крови просочилось по его губам. После ещё пары толчков ёж не выдержал и излился внутрь хамелеона, издав высокий стон блаженного удовлетворения. Он выскользнул из пульсирующего жара и упал на траву рядом со своей любовью, раскинул конечности в позе звезды и тяжело дыша. Эспио наконец смог опустить таз на землю и отметил, что лицо Сильвера было таким же потным и ярко-красным, как у него самого. — Это было, — путешественник во времени коротко прервался, чтобы набрать воздуха, — потрясающе. — Действительно, — хрипло согласился ниндзя и сладко вытянул давно затёкшие ноги, — Только у меня просьба, — он повернул голову с того места, которое примял в траве, чтобы посмотреть на другого, — Не кончай в меня в следующий раз. Это приятно эмоционально, но физически в последствии доставляет немалый дискомфорт. — А что, уже планируешь следующий раз? — насмешливость экстрасенса немного заглушила его нынешняя постоянная необходимость в воздухе. Ниндзя разочарованно застонал: «Да, но не сейчас. В настоящий момент я бы предпочёл лежать на своей чистой кровати в агентстве, но тебя для меня было слишком много». Хамелеон осмелился подняться и тихо зашипел, когда ему пришлось прижать палец к своей недавно оскорблённой дыре, чтобы сдержать поток. — Да, извини за это, — Сильвер тоже поднялся, не без небольшой поддержки собственного психокинеза, и потёр шею голой ладонью, — Там есть озеро. Давай вымоем тебя и вернёмся домой. Я могу нести тебя, если хочешь. — Пожалуй, на сегодня хватит с меня смущений, — озорно усмехнулся ниндзя, — Но тебе необязательно каждый раз меня помечать, — он выглянул из-за плеча и щёлкнул хвостом, — Я твой и только твой, ты это знаешь. Экстрасенс мягко приобнял его сзади, — Да. Только мой. В конце концов они всё-таки вернулись в агентство, и на их удачу два других его обитателя не обратили на них особого внимания. Эспио был рад полноценному душу, после которого он всё-таки растянулся на заветной кровати со своим дорогим. Хамелеон чувствует себя совершенно вымотанным, но при этом освобождённым и полным. Ёж кажется достаточно удовлетворённым, расслабленным и менее надутым, каким он был практически всё время после ухода из парка. Никто, кто знал Сильвера, никогда не сказал бы, что в нём это есть. Но Эспио знал лучше.