Twenty out of five

У Ронана перехватило дыхание, когда он увидел картину, открывшуюся перед ним. Теплое расплывчатое чувство пробежало вверх и вниз по всему его телу, удобное, игривое, вызывавшее улыбку на его губах, которую он не смог бы подавить, даже если бы захотел. Он горел, его ледяные голубые глаза блуждали. Он тоже был обнажен, приятный холод осеннего вечера ласкал его кожу, заставляя желать, заставляя голодать. Ронан стоял на коленях, раздвинув ноги по обе стороны от бедер своего возлюбленного над матрасом, глядя на него, ища любой признак дискомфорта или нерешительности и, вместо этого, находя тепло и страстное желание. Его член жаждал прикосновений, но он продолжал держать руки скрещенными. - Ронан... Адам распластался под ним, его загорелая кожа красиво выделялась на темно-серых простынях, его жилистые мышцы дразнили ожидание, которое Ронан навязывал им. Его темно-синие глаза были напряжены, зубы оставляли следы на потрескавшихся губах, каштановые волосы были растрепаны. Его длинные ноги были напряжены под Ронаном, пальцы ног нетерпеливо сгибались в ожидании. Затем его взгляд упал на соски Адама, твердые бугорки, все еще покрытые пленкой слюны Ронана, после того, как он целовал их, сосал, вырывая стоны изо рта Адама. Он ухмыльнулся, когда Адам начал нетерпеливо извиваться, двигая бедрами, привлекая его внимание к члену, лежащему полутвердым на животе - боже, Ронан должен был остановить себя от прикосновения к его изгибу. Главным событием, единственной причиной, по которой они оба стояли неподвижно, почему Адам не поднялся, чтобы взять, взять, взять, почему Ронан сумел сохранить хладнокровие и наслаждаться этой игрой, были два комплекта удобных (он сам испытал их) кожаных наручников, привязывающих идеальные руки Адама к столбикам кровати по обе стороны, его руки над головой были широко раскинуты, как неудачная попытка обнять, запястья закреплены, но с достаточной свободой, чтобы не причинить вреда, и чтобы он мог удобно опереться на матрас и подушки. Теперь пальцы Адама были сжаты в кулаки, выдавая его нетерпение. - Черт, пожалуйста, Ронан... Это был не первый раз, когда они использовали игрушки или инструменты, когда дело касалось секса. Ронан, в частности, любил, чтобы его время от времени связывали и здорово шлепали, в то время как Адаму больше нравилась игра ощущений и яркие комментарии Ронана. Секс для них был лишь частью головоломки, отражающей их отношения — очень важной, но не всей картиной. Они давали и брали, универсальны с самого первого дня, им нравилось экспериментировать, и они быстро отступали, не задавая вопросов, если что-то казалось неправильным. Ронан снова повернулся, чтобы посмотреть ему в лицо в поисках какой-нибудь причины расстегнуть звенья. Однажды они попытались сделать это со связанными за спиной руками Адама, но это вызвало неприятное воспоминание и неприятную паническую атаку. Сначала они оба изгнали эту идею в страну жестких пределов, за исключением того, что Адам снова выразил любопытство несколько дней назад, после того как оргазм Ронана практически заставил его потерять сознание, пока он был связан. Они говорили об этом, а потом говорили снова и снова, пока, наконец, не решили попробовать другой метод, что-то, что не напомнило бы ему о заднем сиденье машины Гэнси, когда Ронан мелодраматически умирал там, а Адам не мог помочь. (Завязывание глаз тоже было сложным, но более безопасным способом исследования, пока Ронан продолжал говорить с ним, но в основном это зависело от уровня стресса Адама.) Отсюда и новое положение, и нерешительность Ронана, и нетерпение Адама. - Ронан... - Ты так чертовски хорошо выглядишь, - выдохнул он грубым голосом. Адам зашипел, как будто к нему прикоснулись, за исключением того, что все, что потребовалось, это слова Ронана, чтобы вывести его из себя. - Ты собираешься только смотреть? - Не искушай меня, - мрачно усмехнулся Ронан. - Я мог бы просто смотреть на тебя, лежащего там беспомощного, чертовски жаждущего моего члена. Я бы смотрел, как ты извиваешься, когда я забрызгаю тебя своей спермой, а после вылижу дочиста. Бедра Адама подпрыгнули, но Ронан прижал колени к себе, чтобы они не соприкасались. - О, что это? Тебе бы это понравилось? - Все лучше, чем... ээ... что бы это ни была за хрень. Адам мог притвориться, что ненавидит поддразнивания, но теперь Ронан знал лучше (и, на всякий случай, они также обсудили это, потому что Ронан был хреновым, но не когда дело касалось Адама). Это также даст ему преимущество выпустить немного пара, очистить свой разум и сосредоточить свое внимание на Адаме, не беспокоясь о том, что кончит слишком рано, когда они наконец трахнутся. Нет. Сегодня речь шла об Адаме. На самом деле это была кульминация событий — во-первых, он вернулся в Амбары после очередного долгого семестра в Гарварде, и с тех пор, как он получил степень магистра, у него было еще меньше шансов путешествовать туда и обратно столько, сколько им обоим хотелось бы (Ронан вел машину как можно чаще, но ферма набирала обороты, и он все еще не хотел оставлять своих батраков без присмотра вокруг наснённых животных). Кроме того, Адам, самоотверженный, когда дело касалось Ронана, был сосредоточен на удовольствии возлюбленного, возможно, чтобы компенсировать своё долгое отсутствие. И, наконец, потому что он знал, что Адаму нравилось контролировать ситуацию и держать вожжи, чтобы Ронан мог их отпустить, но он также знал, что иногда, когда все становилось невыносимым, Адам тоже жаждал этого освобождения. И Ронан с радостью отдавал контроль Адаму, это заставило его нервы петь, это освобождало его разум от ограничений тела так, как не могли даже сновидения, но он также с радостью возьмет контроль на себя, чтобы помочь Адаму воспарить. Нет, "воспарить" - не то слово, которое он хотел услышать. Это было нечто большее. - Ты ведешь себя как плохой мальчик. Он застонал от этих слов. -Я думал, ты хочешь мне добра. - Да, черт возьми, я хочу... я хочу... - Я знаю. - Ронан скрестил руки на груди и увидел, как остекленевшие глаза Адама расширились в предвкушении. - Вот почему ты не сдвинешься с места, даже на гребаный дюйм, ты просто будешь лежать там и принимать то, что я тебе дам. Обещание ощущалось как электрический ток, соединяющий его, заставляющий его кожу покалывать мурашками. Ронан любил Адама Пэрриша, все в нем. От его ума, упрямства и гордости у него подкашивались колени. Не было ничего такого, за что мечтатель не мог бы ухватиться… черт, даже люди, созданные с нуля и а-ля-карт, не были запрещены для кого-то вроде него. Но почему? Как он может нуждаться в чем-то, пока Адам принадлежит ему, пока он принадлежит Адаму? Волшебный, за пределами его экстрасенсорных способностей, Адам был дома. Увидеть Адама чертова Пэрриша, человека, который пережил своего отца, победил Третьего Спящего, работал на трех работах, чтобы закончить школу, закончил с отличием и Аглионби, и Гарвард, человека настолько гордого, что предпочел бы спать на улице с неповрежденной гордостью, а не на уютной кровати в отеле, оплаченном кем-то из жалости — этот Адам Пэрриш был в его власти. Хотел его. От этого у Ронана свело живот. - Черт, - выругался он, сжав кулаки. - Ты выглядишь как чертово удовольствие. Он опустил руки, упершись локтями около лица Адама, и поцеловал его. Это началось целомудренно, и он был рад, что Адам не забыл пошевелиться, хотя и чувствовал напряжение в мышцах, готовых сорваться, готовых искать прикосновения и стимуляции. Он напевал, раздвигая языком губы Адама, проводя по ним легким толчком, и стонал, когда прорывался сквозь них. - Поцелуй меня, - сказал он грубым голосом и снова застонал, когда Адам подчинился. Поцелуи Адама могли заставить Ронана упасть на колени и остаться там. Это становилось все более интенсивным, языки горячими и игривыми, зубы мягко тянулись к губам друг друга, пока они тяжело дышали, разгоряченные. Ронан улыбался, и он мог сказать, что Адам тоже, потому что это было искренне, весело и любяще, и они оба могли продолжать часами, пока их губы не покраснеют и не распухнут. Их поцелуи были не просто сексуальными, они касались их отношений, их обязательств, обещаний, которые они дали, озвученных или нет. Член Ронана тяжело повис, твердый и горячий, всколыхнув в животе бурлящую лужу желания. Он сдвинул колени, чтобы отодвинуться подальше, но желание было семенем, быстро растущим внутри, и это заставило его вены гореть. Он начал задыхаться, но продолжал сосать нижнюю губу Адама, задевая его язык, впитывая его, как человек, умирающий от жажды. Ронан проглотил свои стоны, голодный, берущий, берущий и берущий, пока он не стал доминирующим в поцелуе, прижимая голову Адама к подушке, позволяя своему дыханию согревать его изнутри. Когда он наконец отодвинулся, то не преминул облизнуть губы, наблюдая, как Адам хватал ртом воздух, его щеки порозовели, а голубые глаза превратились в тонкое кольцо вокруг расширенных похотью зрачков. Черт, ” выругался он, сжав кулаки. - Ты выглядишь как чертово удовольствие. Он опустил руки, упершись локтями в лицо Адама, и поцеловал его. - Ты сводишь меня с ума, - признался Ронан. - Черт возьми, ты просто чудо. Адам лениво ухмыльнулся. - Я хочу трахнуть тебя, - сказал Ронан, и глаза Адама расширились. - Я хочу сделать с тобой так много горячих вещей. - Да? - Черт, да. Я не собираюсь портить сюрприз, но я сделаю его хорошим — я дам тебе все, что ты хочешь, а потом я дам тебе то, что тебе нужно. Я заставлю тебя умолять, и я заставлю тебя кончить, а потом я заставлю тебя кончить снова . Адам застонал, мышцы напряглись, когда он явно боролся, чтобы не двигаться. - Фууук, от одной мысли об этом мне становится чертовски тяжело. Ронан... - Посмотри на себя. - Он поцеловал его в лоб, потом в висок, потом вниз, к правому уху. - Ты само совершенство. Шлейф поцелуев скользнул вниз по его челюсти, пока не достиг нежного места между шеей и плечом. - Восхитительно... - Он провел губами по чувствительной коже, трогая ее языком, втягивая зубы, чтобы заставить петь нервные окончания. - Я позабочусь о тебе, Пэрриш. Дыхание Адама участилось, мягкие вздохи вырывались из него всякий раз, когда Ронан вдавливался глубже, засасывая его кожу достаточно глубоко, чтобы это ощущалось, но не достаточно сильно, чтобы оставить следы. - Ронан , а, черт... Когда кожа под зубами была на грани цветения, он сразу же остановился, и облизнул широкую полосу над соском. Адам ахнул, его руки напряглись, грудь поднялась, чтобы прогнать это ощущение. - Боже мой, Пэрриш, - Ронан не смог сдержать ухмылки. Он отодвинулся на дюйм назад и подул на нее, отчего Адам громко застонал. - Я, кажется, говорил тебе, что тебе нельзя двигаться. - А я думал, что велел тебе что-нибудь сделать! Ронан одарил его своей лучшей дерьмовой ухмылкой. - О, я сделаю все, что в моих силах. Адам бросил на него слабый взгляд. - Ты все болтаешь, Линч. Может быть... — он задохнулся, когда Ронан перестроился так, что одна рука прижалась к его бедрам, удерживая его на месте. —... что тебе нужно , так это напоминание— нг ! - ”Как трахаться 101" - этому тебя учат в твоей шикарной школе, Пэрриш? Ронан понизил голос, когда заговорил рядом с ухом Адама. - Я знаю, что у тебя есть награды и все это причудливое дерьмо с отличием, а? И я не понаслышке знаю, что ты со мной делаешь. - Он лизнул раковину уха, издав еще один разочарованный стон. - Блять, когда ты связал меня и подготовил, мой член плакал по тебе, когда ты заставлял меня кончать, дерьмо - нет ничего подобного. В прошлый раз ты заставил меня кончить так сильно, что я чуть не потерял сознание. Как будто ты был создан для меня, и я мог бы, блядь, оседлать твои пальцы или твой член и умереть счастливым. Тебе ведь нравится это видеть, правда? Я, блядь, извиваюсь, подпрыгиваю на твоем члене, сжимаю тебя крепко и горячо, а? - Ронан... - Ты был так добр ко мне, Адам, - промурлыкал он. Рука, которая не держала бедра Адама, начала блуждать, пока не приземлилась на его сосок, потирая его между большим и указательным пальцами. Адам зашипел, но не двинулся с места. - Ты позаботился о том, чтобы мне было хорошо, ты заставил меня почувствовать себя желанной и свободной. Позволь мне позаботиться о тебе сегодня вечером, ладно? Адам застонал. - Сделаешь это для меня? Адам никогда не лишал Ронана его желаний, поэтому он кивнул. - Чего ты хочешь? - Спросил он, снова отодвигаясь, чтобы наблюдать за ним с того места, где он стоял на коленях. - Я отдам тебе все, Пэрриш, только скажи. - Ты. - Я у тебя уже есть, но чего ты хочешь ? - Я... черт, все, что угодно, я хочу все, что угодно, я просто хочу... - Адам попытался оттолкнуть руку, которая все еще держала его. - Я хочу увидеть, как ты кончишь. Глаза Ронана расширились, слова, которые он готовил во рту, улетели в космос. Острая потребность, которая бурлила в его животе, достигла точки кипения, почти вывернувшись наизнанку, делая его член болезненно твердым. Он громко сглотнул, стон едва не вырвался из его горла, когда он заставил себя стоять неподвижно. - Ты хочешь… Черт, ты хочешь увидеть, как я кончу? Адам фыркнул от удовольствия, напряжение в его теле исчезло теперь, когда он разозлил Ронана. - Мне чертовски нравится смотреть, как ты кончаешь. Ронан глубоко вздохнул. - Тогда смотри. Адам делал именно это, облизывая губы и провожая руки Ронана голодным взглядом. Освободив Адама, он взял наполовину полный флакон смазки и щедро брызнул себе на ладонь, быстро согревая ее пальцами. Они оба застонали, когда Ронан обхватил себя рукой, и, несмотря на все еще прохладный гель, его член был горячим и твердым. Медленно он начал двигать кулаком, немного ослабляя хватку. - Скажи мне, чего ты хочешь, - попросил Ронан. Он почти сжал себя рукой, когда заметил горячее выражение лица Адама, и то пристальное внимание, которое он уделял происходящему. Он то кусал губы, то облизывал их, красивый румянец играл на его веснушчатых щеках. - Крепче, - сказал Адам, голос его был ясным и повелительным. От этого Ронану захотелось взорваться. Он поправил хватку, его пальцы были скользкими и горячими. Он боролся за то, чтобы ритм был таким же медленным, как и в начале, чтобы не трахать руку так, как он хотел трахнуть Адама. - Хорошо, - улыбнулся Адам, и в его глазах появился игривый блеск. О, но как же Ронан любил этого Адама, того, кто не был подавлен тяжестью мира, напряжен от стресса и тревоги, просто ... просто Адам, его гордость, рожденную уверенностью, а не выживанием. - Прикоснись к своей головке большим пальцем. Ронан ахнул, позволяя себе круговые движения, вытягивая все больше капель преякулята, которые быстро смешивались со смазкой. - Тебе это нравится? - Да, черт возьми, Адам, это так хорошо... - Используй другую руку, - голос Адама начинал звучать разбито, его глаза были широко раскрыты и остекленели, его член был твердым и нетронутым под Ронаном. — Я... я хочу, чтобы ты трахнул себя пальцем... Только одним пальцем. - Фуууук , - простонал Ронан. Он отпустил свой член, чтобы налить еще смазки, на этот раз покрыв пальцы. Сновидец зашипел, когда снова обхватил себя ладонью, повторяя те же движения, что ему говорили: большой палец над головкой, давление сильное, но не достаточно интенсивное, а затем осторожно, о, так медленно, он вставил в себя средний палец. - Черт, Ронан, ты так хорошо выглядишь... Палец легко скользнул внутрь, что было достигнуто долгой практикой. Ронан был напряжен и горяч, обхватив себя рукой. - Найди свою простату и... нг, потри ее, медленно, используй, ээ, еще один палец, если нужно, но делай это медленно. Он не обязательно нуждался в этом, и, конечно, Адам знал, но когда его указательный палец надавил, он застонал от растяжения, легкое жжение ослабилось от обильного количества смазки, которую он использовал. Предэякулят растекался по всей его второй руке, подушечка большого пальца все еще оставалась легким, но настойчивым прикосновением. Ронан ощупал сеья изнутри, и когда он изогнулся, чтобы согнуть пальцы, чтобы найти эту точку ... найти эту— - Ах, ах... ! - Не останавливайся, - приказал Адам, его голос был высоким и требовательным. Он едва моргал, хотя его руки были крепко сжаты. - Не останавливайся, Линч! Он этого не сделал. Конечно, он этого не сделал. Как он мог? - Вот так, да. — А-а-а, нг-ха-ха... Ритм Ронана быстро сбился, когда его пальцы вжались глубоко, изгибаясь и кружась, потирая, дразня, скользкие, горячие и тугие, его бедра оказались в ловушке между горячими белыми вспышками удовольствия от его дырочки и настойчивым, теплым давлением на его член. Он гнался за ней, задыхаясь между двумя мирами экстаза, его грудь вздымалась, когда он смотрел на Адама, как загипнотизированный. - Кончай. Ронан так и сделал, он почувствовал, как оргазм пронзил его, как будто мир вокруг рухнул, его задница почти болезненно сжала пальцы, когда он поддерживал призрачное давление на свою простату, желая почувствовать лёгкую боль от чрезмерной стимуляции. Ронан издал протяжный стон, его голос сорвался, когда он почувствовал, как толстые канаты спермы брызнули от его члена к животу Адама, пульсируя горячо и тяжело, преследуя толчки с неумолимой интенсивностью, наблюдая, как сперма капает все ниже - пока жемчужный шарик не упал прямо на Адама. Они оба ахнули, Адам от желания, Ронан от удовлетворения. Сновидец тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, затем медленно вынул пальцы и вытер их о маленькое полотенце, которое оставил на прикроватном столике. Он откинулся назад, поджав под себя ноги и усевшись прямо на бедра Адама. - Однажды ты меня убьешь. Адам мрачно усмехнулся, по-прежнему глядя на него по-совиному. - Я даже не прикоснулся к тебе. - Вот почему я называю тебя Волшебником. Ронан глубоко вздохнул и ухмыльнулся. - Понравилось представление? Адам застонал, закрыв глаза и пытаясь пошевелить бедрами, но вес Ронана удерживал его на месте. - Ты понятия не имеешь, да? - Скажи мне, - настаивал Ронан, наклоняясь вперед, чтобы нависнуть над Адамом, не касаясь его, только локти и колени удерживали его вес, когда он поцеловал Адама в лоб. - Используй свои слова, гарвардский мальчик. На этот раз он не остановил Адама от попыток прижаться к нему бедрами, просто приспособился так, чтобы быть вне досягаемости. - Господи, Линч, - простонал он. — Ты можешь сделать все , что угодно , ты можешь вытащить все из своих снов, у тебя так много силы в голове, и все же ты , ах, ты хочешь меня ? Ты выбираешь меня? Ты разрушаешься ради меня, и смотреть, как кто—то такой... такой чудесный, как ты, вот так разваливается на части, это заставляет меня чувствовать себя... - Он вздохнул, и слово, которое последовало за этим, было хриплым, как будто признание стоило ему жизни. - Достойным. И в этом-то и была вся суть, не так ли? Причина, по которой Адам был Адамом Пэрришем, смелым, умным, гордым. При всей его силе и находчивости, при всем упрямстве, которое заставило его избавиться от Генриетты, самооценка Адама была смехотворно низкой. Он изо всех сил старался притвориться, что это не так, надевал маску отчужденности, злился, когда кто-нибудь предлагал помощь. В глубине души, глубоко-глубоко, где никто, кроме Ронана, не мог видеть, Адам все еще верил, что он не более чем грязь перед трейлером его родителей, что все видят, насколько он испорчен и сломлен, но ради видимости притворяются. Это была чушь собачья. Все, кто встречался с Адамом, благоговели перед его самообладанием, размеренными словами, вдумчивостью. Они не замечали его травм, шрамов на коже, глухоты в левом ухе. Они не видели выжившего, который вырос из ничего, чтобы расцвести во власти и влиянии. Они не видели мягкую улыбку Адама, когда Ронан приготовил ему его любимое блюдо, или как он расслабился в объятиях Ронана, прежде чем они заснули. - Я дал тебе то, что ты хотел, - прошептал Ронан, положив руку на щеку Адама. - Теперь я могу дать тебе то, что тебе нужно . - Ну слава богу. - Ты не просто ‘достоин’, Пэрриш, ты весь мой гребаный мир. - Ронан... - Закрой свой рот, - хотя слова прозвучали резко, Ронан постарался говорить мягким тоном. - Ты чертов засранец, ты понятия не имеешь, как сильно я тебя люблю. Любые другие слова были поглощены языком Ронана, когда он прижал его к губам Адама, и когда он подчинился, поцелуй быстро стал жарким. - Я покажу тебе, насколько ты "достоин", разбирая тебя на части, кусочек за кусочком, а когда ты снова соберешься вместе, я сделаю это снова и снова. Одна рука Ронана все еще поддерживала его вес над Адамом, но другая тянулась вниз, его ногти впивались в ребра Адама, достаточно сильно, чтобы не было щекотно, но не настолько, чтобы это повредило кожу. - Ничто из того, о чем я мог бы мечтать, даже отдаленно не сравнится с тем, насколько ты совершенен. - Ронан... А , черт. Ронан посасывал нижнюю губу Адама, трогая ее зубами, его язык глубоко проникал в рот Адама. Каждый звук, издаваемый Адамом, Ронан глотал, впитывая его, пока они не начали задыхаться. Его рука продолжала двигаться, пока не достигла паха, и он мягко обхватил яйца Адама, двигая пальцами, чтобы стимулировать их. - А-а, черт, Ронан... - Я покажу тебе достойного. С этим обещанием он снова приподнялся, а затем спустился по кровати, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от члена Адама. Адам напрягся в ожидании, наручники все еще были закреплены на его запястьях, но Ронан использовал свои руки, чтобы держать бедра Адама и покусывать их внутреннюю сторону. Несмотря на то, что он только что кончил на своего парня, стон, который издал Адам, заставил его член дернуться. Ему нравилось исследовать секс — все остальное он презирал, но секс? Он мог читать статью за статьей, смотреть видео, слушать подкасты. Очевидно, наступит время, когда прийти дважды или трижды за один сеанс будет немыслимо, но Ронан? С Адамом? Он был уверен, что его член приучен стоять неподвижно при одной мысли о том, чтобы трахаться с ним. "А теперь все эти часы исследований пригодятся", - подумал он, потянувшись за подушкой. Он помог Адаму поднять бедра вверх, чтобы положить его под задницу, подняв ее так, чтобы она была именно там, где Ронан хотел. - Нг! - Тсс... Дыхание Адама стало прерывистым, когда Ронан дунул прямо в его дырку, наблюдая, как от этого ощущения напряглись мускулы. Затем, без всяких предисловий, он облизал плоским языком весь путь до яичек, и прежде чем Адам успел сделать вдох, он провел языком по его краю, кружа вокруг входа, покрывая его слюной, но не проникая, лаская настойчиво, почти отчаянно, преследуя его вкус. Адам заскулил, и Ронан почувствовал, как он напрягся, услышал, как натянулись наручники, не давая ему прикоснуться к Ронану. - Ах, ах, ах... Плечами Ронан перекинул ноги Адама через себя, убирая все рычаги от его ног, и почувствовал, как бедра обхватили его голову, а икры скрестились за спиной. Струйки слюны стекали по подбородку Ронана, когда он облизывал его короткими влажными движениями языка, дыхание обжигало все тело. Еще один громкий крик раздался, когда Ронан обхватил губами дырочку и начал сосать. Напряжение сковало Адама, как лихорадка, тугое, когда он попытался пошевелиться, но неизбежно застревал. - Ро-Ронан, трахни, трахни меня, ааа... Вместо ответа Ронан приподнял бедра Адама, позволяя его весу переместиться на плечи, поскольку Ронан дал себе больше свободы для движений. Нижняя часть спины Адама в конечном итоге будет сильно болеть, и это, безусловно, будет тренировкой для его пресса, но, конечно, Ронан будет прощен. Теперь была очередь Адама получать, только получать. Чтобы воспарить. Держа это в голове, он продолжал тереть языком по краю, посасывая влажно, небрежно, едва давая им перерыв, чтобы перевести дыхание, когда он целовал Адама, пока не почувствовал, что его ноги дрожат там, где они окружали его. Ронан любил римминг — все в нем заставляло его внутренности скручиваться от восторга, горя внутри него, как адское пламя. Ронан мог кончить только от этого, когда Адам делал подобное с ним, ощущение его языка, ласкающего его задницу, заставило вселенную взорваться, прежде чем она сломала бы его. Это было грязно, это было горячо, это был кульминационный момент развязного секса, который заставлял его покалывающие нервы вибрировать и разрушаться. Делать это с Адамом - это было восхитительно. Он всегда был таким сосредоточенным во время секса, его чувства обострялись, когда он читал удовольствие Ронана и играл им, как скрипкой. Адам всегда был напряжен — но во время секса? Адам наблюдал, слушал и целеустремленно прикасался. Все в нем сгорело, но когда поменялись ролями? Когда Адам позволил себе раствориться в руках Ронана? Это заставляло Ронана чувствовать себя чертовым Богом. (Богохульство в сторону.) Адам был настолько одержим идеей отдавать поровну, что иногда Ронан подозревал, что он забывает получать. Где-то в глубине своего поганого сознания он всегда верил, что он был менее достоин просто из-за дерьмовых родителей, которые у него были, из-за всего остального дерьма, чего у него не было. Так что он, за неимением лучшего слова, перестарался, и хотя у Ронана не было жалоб, когда это переводилось в игру в спальне, он также иногда хотел испортить Адама, заставляя его сидеть сложа руки и наслаждаться шоу. И сегодня была та самая ночь. Когда Адам отдавал приказы, Ронан с радостью следовал за ним. Но иногда, иногда Ронану хотелось взять контроль, чтобы Адам мог отдохнуть. Потому что это было весело. И потому что ему нравилось, когда Адам издавал этот долгий, протяжный, задыхающийся стон. Бля. С последним движением языка и грязным чавканьем он отодвинулся, а Адам зашипел, когда его мышцы расслабились там, где они были готовы лопнуть. Он вытер рот тем же полотенцем, которым пользовался ранее, не заботясь о том, насколько это негигиенично, потому что к черту это дерьмо, но он почувствовал, как его рот снова наполнился слюной при виде члена Адама, раскрасневшегося и твердого, вытекающего сверху, когда он искал освобождения во время поддразниваний Ронана. И поскольку Ронан не потрудился вытереть Адама после того, как кончил на него, теперь весь его живот было в поту и сухой сперме. - Просто услышав тебя, я чертовски возбудился, - признался Ронан, сдвигаясь так, чтобы Адам мог чувствовать его бедром. - Видишь, что ты со мной делаешь? Адам застонал, но Ронан помешал ему преследовать это чувство, перенеся свой вес на его ноги, эффективно поймав его в ловушку. - Ронан, пожалуйста... - О, ты добьешься своего, - пообещал он, одной рукой нежно сжимая яйца, а другой выуживая смазку. - Я заставлю тебя кончить, детка, - пообещал Ронан. - Но я собираюсь немного поработать над тобой, немного поиграть с тобой, заставить тебя плакать и отчаянно нуждаться во мне, да? Ты выглядишь идеально, Пэрриш, твои руки в наручниках заставляют меня хотеть трахнуть тебя так сильно, что ты будешь падать на мой член, ты просто возьмешь то, что я тебе дам, когда я тебе это дам, и тебе это чертовски понравится, а? У тебя не будет выбора, ты просто будешь лежать там, расколотая, ааа, такая тугая и горячая, пока я буду трахать тебя. Адам попытался пошевелиться, но не смог. - Я так много хочу сделать для тебя, ты знаешь это? Вот так... вот так. Палец, щедро покрытый смазкой, скользкий и все еще немного прохладный, быстро проник в Адама и погрузился так глубоко, как только мог. - Ты такой чертовски тугой, Пэрриш, тебе будет так хорошо, когда я тебя трахну. - Ронан пошевелил пальцем, пытаясь облегчить свои движения, и когда он добавил второй палец, Адам откинул голову назад, борясь за воздух. Адам никогда не позволял себе потакать вниманию Ронана так сильно, как того хотел Ронан, всегда заботясь о том, чтобы отдать должное, но, возможно, он мог дразнить его достаточно долго и хорошо, чтобы изгнать эти мысли и заменить их неподдельным блаженством. - Блять, смотреть, как мои пальцы растягивают тебя, это как наркотик, - выдохнул он. - Ты так хорошо ко мне относишься, что просто создана для меня. Тебе так хорошо, что я могу кончить от того, что растягиваю тебя, ха-ха, блять, блять, Адам, я не могу дождаться, когда трахну тебя до бесчувствия. — Ты нг, пошел ты, Линч, ты... перестань болтать. А-а-а! Поворот пальцев заставил слова Адама превратиться в скулеж. Ронан продолжал медленно погружать в него свои пальцы, теперь уже три, постукивая по простате, чтобы заставить его стонать, пока он с наслаждением растягивал его. - Перестать болтать, да? - повторил он. - С того места, где я стою, все выглядит совсем не так, Пэрриш. Мне кажется, ты наслаждаешься этим — о, черт возьми, да — чувствуешь это? Теперь у тебя четыре пальца внутри, вот как твоя дырка жаждет меня, да? Чертовски неряшливо, горячо и чертовски идеально. Посмотри на себя, просто берешь то, что тебе дают, такой чертовски отзывчивый, ты просто мокрый сон. - Ронан, Ронан... - Хочешь кончить со мной? Глаза Адама, которые он закрыл, когда Ронан начал подавлять его, широко открылись, синева его радужки была едва видна из-за расширенных зрачков. Он открыл рот, но, казалось, не мог ничего произнести, когда Ронан согнул пальцы, двигая ими, когда удовольствие заставило его тело петь. Он сосредоточился на простате, потирая железу подушечками пальцев, не достаточно сильно, чтобы было больно, но с достаточной безжалостной целью, чтобы приблизить пик удовольствия Адама, но не дать достигнуть его. Черт, но у Адама заканчивалось терпение. Адам зашипел, когда Ронан вытащил пальцы, все еще блестящие от смазки, его дырочка жадно сжалась. - Я заставлю тебя кончить, - пообещал Ронан, понимая, что его слова звучат скорее как угроза. Щедро намазав руку большим количеством смазки, он ахнул, когда начал покрывать себя, от кончика до основания, держа руку твердой и свободной. - Черт, я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя, тебе будет так хорошо... Когда он заметил, что Адам жадно наблюдает за ним, он сделал два сильных удара, легкое скольжение заставило его позвоночник петь от удовольствия. - Сейчас же, Линч! Ронан мрачно усмехнулся, наконец-то позволив ногам Адама опуститься, наблюдая, как эти бедра и икры растягиваются, когда он с довольным гудением восстанавливает их чувствительность. - Ты готова? - спросил Ронан, обернув чужие ноги вокруг талии, держа левую руку над матрасом для равновесия, в то время как другая выровняла его член. - Я чертовски ненавижу тебя прямо сейчас. - Хм. Секс с ненавистью звучит не так уж плохо, понимаешь? - Он продолжал тереться головкой о вход, не входя достаточно глубоко, чтобы пробить, но достаточно настойчиво, чтобы оно ощущалось. - Я не могу представить себе вселенную, в которой я мог бы ненавидеть тебя, но держу пари, что секс был бы страстным и диким. Может быть, ты был бы тем, кто победил бы, да? Ты поставишь меня на колени и трахнешь в рот, а потом будешь колотить меня по заднице так сильно, что я буду чувствовать тебя внутри ещё несколько дней после. Или, может быть, я сделаю это с тобой, может быть, ты будешь тем, кого разделят пополам, может быть, я даже заставлю тебя кончить нетронутой, да? Было бы жарко. - Он рассмеялся. - Не то чтобы мы уже этого не делаем - Сходи нахуй. - Нет, сегодня не моя очередь. Прежде чем Адам успел выругаться, Ронан толкнулся внутрь и застонал, когда почувствовал жар, охватывающий его, скользкий и совершенный. - Черт, ааа- Адам, ты такой чертовски тугой. Он наслаждался великолепием протяжного стона Адама, громкого и настойчивого, пока Ронан заставлял себя войти, дюйм за дюймом, осторожно, чтобы не причинить боль, осторожно, чтобы не кончить. - Ты ннхх, чувствуешь себя так хорошо рядом со мной, святой Иисус, блядь, блядь. Давление было подавляющим, он чувствовал, как внутренности Адама сжимают его, приспосабливаясь к его обхвату, он чувствовал, как они сжимаются, когда он толкался, он чувствовал, как они расслабляются, когда Адам таял в его руках. И звуки, которые издавал Адам — божественны. Обычно он не был супер-вокалистом, но он явно наслаждался собой, несмотря на свои постоянные жалобы (не то чтобы Ронан не был бы кошмаром, если бы он был получателем всего этого поддразнивания). Он остановился, немного отодвинулся и толкнулся обратно, осторожно преодолевая любое сопротивление, скользя вперед, раскачиваясь назад и снова преследуя. Каждый раз, погружаясь глубже, он чувствовал, как тело Адама принимает его, хочет его. - Наконец-то, черт возьми... - выдохнул Адам. - Всё, что тебе угодно. - Ронан прервал ответ Адама, достигнув дна . - О да, о, блять, да. - Адам издал сдавленный крик, когда Ронан нашел правильный угол и начал двигать бедрами круговыми волнами. - Тебе хорошо? Ты сжимаешь меня, как гребаные тиски, ты чертовски отчаянно нуждаешься в моем члене, да? Хочешь кончить со мной? - Рон—а-а -Ронан, твою мать ! Достаточно одного-единственного спускового крючка, чтобы Адам распался на части, и он заслужил это эпически. Путы все еще удерживали руки Адама на расстоянии, поэтому Ронан подсунул руку под ногу Адама, сложив ее на локте, держа его раскрытым и гибким, пока он наконец не обхватил пальцами член Адама. Все еще безжалостно кружа вокруг простаты, он начал дрочить его, крепко сжимая пальцами, и в этом не было ничего медленного и сладкого, потому что при втором сильном рывке Адам разбился вдребезги. — Ах , черт , ах , Ронан, я... я собираюсь... нгхх—ААА ! Ронан дышал, стиснув зубы, оседлав волны оргазма Адама, чувствуя, как его стены жестоко доят его член, сжимая его, как будто он собирался сломать его, врезаясь в него, как волны в океане, бесконечные, толчки почти втягивали Ронана в блаженство. Но он заставил себя дышать, чтобы не отпустить себя при виде того, как он Адам белые линии на своем животе, смешиваясь с сухими остатками предыдущего освобождения Ронана. Он сосчитал до десяти, потом до нуля назад, пока не добрался до минус двенадцати, а затем сделал глубокий вдох, когда Адам расслабился, напряжение в его теле растаяло, его руки казались безкостными над головой, а ноги превратились в желе под хваткой Ронана. Его тело, без сомнения, будет болеть утром, но это было, в конце концов, то, о чем просил Адам. К тому же не было произнесено стоп-слово, и Ронан мог приснить ему лосьон для тела, чтобы помочь утром. - Ты со мной? - спросил он, коснувшись губ, когда Адам открыл глаза, по-совиному моргая, глядя в потолок. - Спроси меня через минуту, черт, - выругался он, а затем сжался вокруг Ронана, заставив их обоих зашипеть. - Черт, Ронан, ты всё ещё твердый? Ты планируешь убить меня? - Смерть от члена, - усмехнулся Ронан. - Что за путь! - Можно придумать и худшие способы... - Адам попытался пошевелиться, но Ронан все еще крепко держал его. - Нг! Ронан начал снова, его ритм был медленным и обдуманным, наслаждаясь толчками внутри Адама, когда он входил и отступал, восхитительный и вибрирующий. Он не нашел никакого сопротивления, так как выебал из тела Адама все напряжение. Речь шла об освобождении, а теперь… Теперь речь шла об удовольствии. Он позволил головке втянуться туда, где, как он знал, Адам реагировал лучше всего, украдкой издав звук, похожий на мяуканье, донесшееся до его члена. Адам был достаточно гибким, поэтому Ронан перекинул ногу, которая была у него на талии, через плечо, эффективно поймав его еще раз. Держа бедра ровно, Ронан продолжал двигаться так медленно, как только мог, отстраняясь, пока почти не выскользнул из Адама, затем снова толкаясь внутрь, в горячий, плотный и тугой жар, сопротивление заставляло его скосить глаза от удовольствия. - Тебе это нравится? он прохрипел, его голос сорвался, когда Адам крепко сжался, зарывшись так глубоко, как только мог. - Да... черт, да, ууу, это хорошо... Осторожно, чтобы не переусердствовать, Ронан продолжал двигаться в устойчивом темпе, медленно, чтобы Адам не был перегружен или не болел от перевозбуждения, но достаточно тщательно, чтобы он почувствовал, как его член скользит по простате, как его голова цепляется за край, когда он выходит слишком далеко. Ронан покачал бедрами, руками держа ноги Адама раздвинутыми, наблюдая, как его дыхание участилось, а руки сжались в кулаки. - Тебе нравится? - спросил он. - Хм. Клянусь, как бы часто я тебя ни трахал, ты всегда такой тугой и чертовски великолепный. Ты так хорошо воспринимаешь меня, блять. Они оба застонали, когда он снова вошёл до конца, угол был идеальным. - Я заставлю тебя кончить снова, я хочу увидеть, как ты это сделаешь, только от моего члена, да? Я снова разорву тебя на части, пока ты, блядь, не закричишь — ааа, блядь, да, нгхх — а потом, может быть, мы даже сможем снова трахнуться в душе, а? Я согну тебя и заставлю кончить на всю плитку, такую чертовски грязную, блядь, блядь, блядь... Ронан быстро проигрывал битву — контроль покидал его, когда он чувствовал, что вот-вот опрокинется. Он заставил себя не шевелиться и выругался, когда Адам заскулил, его голос, не похожий ни на что, что он когда-либо слышал раньше. - Я хочу уничтожить тебя, Пэрриш, - процедил он сквозь зубы. - Думаешь, ты выдержишь? Думаешь справишься со мной? - О да, дададад- Ли..Линч! - Ты кончишь снова? Вот так, на моем члене, просто принимая его? Ты позволишь мне сломать тебя? - Линч, ради всего святого! - Ты в моей власти, - выдохнул он, его бедра дрожали от усилий удержаться от толчков. — Ты ничего не можешь сделать... (он был в безопасности и мог использовать стоп-слово, они оба это знали)... но ты позволишь мне трахнуть тебя так сильно, что ты будешь кричать, детка? Ты позволишь мне войти в тебя, сделать тебя такой грязной и мокрой? А-а-а, черт, скажи это, Адам, скажи это. Адам уставился на него, лицо раскраснелось, все тело покрывал тонкий слой пота. Его член снова стал твердым, красивым, розовым и совершенным, и Ронан хотел это увидеть. - Трахни меня так, как будто хочешь убить меня. Он так и сделал. Зарычав, Ронан схватил Адама там, где уже держал, и толкнул. Адам хватал ртом воздух, но прежде чем он успел выдохнуть, Ронан отстранился и ударил снова, и снова, и снова, выбивая воздух из них обоих. Он держал ритм настолько устойчивым и наказывающим, насколько мог, двигая бедрами вперед, что заставляло тело Адама петь. И каждый раз, когда Ронан врезался в него, Адам задыхался от крика, пока он не смешивался со следующим, превращая его в бесконечный бредовый стон, который не должен был звучать так хорошо. - Возьми, - прорычал он, чувствуя, как капля пота скатилась по носу и упала Адаму на шею. Это зрелище заставило его зрение побелеть от удовольствия, но он держался за него зубами и ногтями. — Кричи для меня... А-а-а, нгхх! Он снова посмотрел вниз, увидел невероятно твердый член Адама, влажный на кончике, подергивающийся, близко, так, так близко, и увидел себя, скользящего в него и выходящего из него, блестящего от смазки, изысканного трения, когда он поддерживал этот карающий темп. Он хотел большего, если это вообще возможно, хотел шлепанья кожи о кожу, громкого и быстрого, быстрого, быстрого. - Ты так, так близок. - Он чувствовал это, напряжение, готовое оборваться на четко очерченном теле Адама, стеклянность в его глазах, румянец, покрывающий все его тело. Он становился невероятно тугим, невероятно горячим, невероятно совершенным, когда Ронан трахал его в матрас. - Ты сделаешь это для меня, да? Ах, ах, ах — ты собираешься, нгх, кончить на моём член, кончить на себя, чтобы я мог это видеть, фууук... - ...Ро— Ронан —а—а—блять, Рон-А-а... Он скорее почувствовал, чем увидел, как тело Адама внезапно вздыбилось. Он продолжал целиться в простату, преследуя, преследуя, преследуя, когда внезапно его сжали так сильно, что зрение Ронана посерело, и его собственный оргазм был вырван из него с воем. Его руки сомкнулись на месте, сжавшись вокруг ног Адама, в то время как его бедра продолжали инстинктивно колотиться, как машина, вытягивая крики из Адама, чье тело боролось с сопротивлением, когда он ехал на толчках, его член выбрасывал тяжелые полосы спермы на себя. Ронан продолжал качать, чувствуя, как его член твердеет в приступах, когда он тоже грубо кончает. Его время, внутренности Адама доили его до конца, вытягивая каждую его частичку. Он заставил себя держать ровный ритм, достаточно жесткий, чтобы позволить ему наслаждаться каждым мгновением их освобождения, и только когда он снова начал смягчаться, он, наконец, отпустил ноги Адама и сжал себя в кулаки, когда отодвинулся, намереваясь сохранить все, что он выплеснул внутри Адама. Адам снова издал звук, смесь между счастливым всхлипом и мурлыканьем, его ноги были бескостными под Ронаном. Его пальцы больше не были сжаты в кулаки, а свободно подергивались. Когда Ронан восстановил дыхание, что заняло больше времени, чем он был готов признать, наклонился и лизнул широкую полосу на изношенном члене Адама. Вкус спермы не был неприятным, только знакомым и успокаивающим. Адам заскулил. - Слишком много? - спросил Ронан. Господи, он охрип. Адам не ответил, даже когда его спросили дважды. Поэтому Ронан быстро очистил его языком и не жаловался, когда попадал в сухие места. Это было особенно противно, но Ронан ощущал себя слишком счастливым, чтобы обращать на это внимание. Адам только прошептал дрожащее “хватит, остановись”, когда Ронан немного переборщил, сунул член Адама в рот и нежно пососал его. Он подошел к краю кровати, хрустнув шеей, и расстегнул наручники, перемещая руки Адама, чтобы дать им отдохнуть, массируя его бицепсы, чтобы заставить кровь течь (и потому что ему нравилось прикасаться к бицепсам Адама, да). Адам промурлыкал. - Тебе не больно? - спросил Ронан, на всякий случай, продолжая сжимать пальцы. - Только в хорошем смысле, - ответил Адам. - Черт, Ронан, это было... -Умопомрачительно? Чертовски дико? Обязательно повторим? Двадцать звезд из пяти? - Да, всё вышесказанное, - согласился он. Ронан усмехнулся. Он налил два стакана воды из кувшина на прикроватном столике. Осторожными движениями на случай, если у Адама заболят плечи, он помог ему выпить, обхватив пальцами дрожащие руки Адама. Только когда он допил весь стакан, Ронан выпил свой. - А как насчет пальцев? Или твох рук? - Не волнуйся, наручники были не такими уж тугими. - Адам закрыл глаза и глубоко вздохнул. - Мы сможем принять душ утром, - пообещал Ронан и осторожно намочил тряпку, которой они (он) раньше вытирали пот со своих тел. Адам попытался помочь, но Ронан шикнул на него. - Позволь мне, - и когда Ронан уложил их обоих, настолько чистых, насколько это было возможно в эту ночь, то нежно поцеловал Адама в лоб. (Он отчаянно хотел поцеловать его в губы, но они еще не пересекли эту черту после сеанса римминга, так что он подождет, пока Адам заснет, чтобы почистить зубы.) (Не то чтобы у Адама в данный момент было достаточно мозговых клеток, чтобы заботиться об этом, потому что да, Ронан был так хорош в постели.) - Я хочу, - прошептал Адам, уткнувшись носом в шею Ронана. - Я имею в виду повторить. Наручники. Ронан усмехнулся. - Пфф. Чувак. Подожди, пока не попробуешь вибраторы.